Операция на сердце в 99 лет становится реальностью

Старейший горожанин Германии Хорст Оссингер (Horst Ossinger) – 108 лет – с сыном. Решать необходимо ли деять старому человеку операцию на сердце приходится его семье Ян Рунов (Нью-Йорк).

Греза о продлении жизни за пределы, уготованные природой, которая до сих пор лишь сопутствовала человечеству, начинает воплощаться благодаря наотрез новому взгляду временно немногих американских врачей на пределы возможностей человеческого организма. Они начали проводить операции на сердце и трансплантировать органы глубоким старикам, тем кому, как считалось раньше, в любом случае осталось благоденствовать недолго.

Должны ли кардиохирурги имплантировать дефибрилляторы пациенту, которому 99 лет? Еще 10 лет вспять сей задача занимал исключительно теоретиков. Теперь американские врачи решают его на практике.

Еще сравнительно недавно в больницах на человека старше 80 смотрели как на пациента, которому природой отпущено совершенно немного времени, и следовательно избегали деять сложные операции вроде имплантации органов, замены сердечного клапана, бедра, колена и тому подобное. Однако по мере того как процент престарелых людей растет, отношение к ним медицины меняется. В Америке по данным последней переписи населения число людей старше 100 лет превысило 90 тысяч. В 2000 году их было 50 тысяч. Если темпы останутся такими же, то к 2050 году в Америке будет, почти, 1 много 100 тысяч долгожителей старше 100 лет. Это серьезная проблема и ради здравоохранения, и ради пенсионных фондов, и ради системы социального обеспечения.

Вот что думает по этому поводу начальник Американского совета по науке и здоровью Джефф Стаер:

– Я полагаю, что первым делом надлежит подойти к этому вопросу с точки зрения медицинской этики. Если человеку жирно лет, и он нуждается в серьезной операции, то сначала надлежит решить, поможет ли ему операция продлить бытие. Если - да, то операцию надлежит деять. Если - нет, то зачем безуспешно истрачивать финансы? Зачем имплантировать донорский орган глубоко пожилому человеку, если отторжение неминуемо просто в силу возраста? Не лучше ли имплантировать орган другому пациенту, у которого надежда выжить несравненно выше? Необходимо ли вживлять дефибриллятор 90-летнему человеку, у которого, опричь больного сердца, еще и рак?

Но во многом это задача не ученый, а чисто родовой. Любая хирургическая операция стоит денег. И семейство должна решить, стоит ли истрачивать десятки тысяч долларов, чтобы продлить бытие глубоко пожилому человеку, может бывать, на одну неделю? Причем, это касается не исключительно операции. Медикаментозное лечение раковых больных требует десятков, а иногда и сотен тысяч долларов в год. И все это, чтобы продлить бытие, а зачастую продлить мучения, на несколько месяцев? Гуманно ли продлевать бытие неизлечимо больного? Другое работа, если личность в свои 100 лет довольно крепок и полон жизненных сил. Что же касается вопроса, должно ли начальство оплачивать такие операции посредством государственную медицинскую программу ради пенсионеров Мedicare, то это задача больше политический, чем медицинский.

Ученый помощник чикагского Хартлэнд-института (Heartland Institute) Грэг Скандлен (Greg Scandlen) замечает:

– В США начальство не берет на себя принятие решений о том, трансплантировать или нет пейсмейкер (кардиостимулятор) или дефибриллятор столетнему пациенту. У правительства нет морального права решать такой дилемма. По действующему закону операции ради пенсионеров любого возраста программа Мedicare обязана оплачивать. Другое работа, что 20% стоимости операции и лечения вынужден оплачивать клиент. Изредка эти 20% выливаются в адски крупную сумму, и род должна сильно подумать, имеет ли значение истрачивать такие финансы.

Газета The New York Times сообщает о жительнице Нью-Йорка Хейзел Хомер (Hazel Homer). Когда ей было 99 лет, и у нее начались проблемы с сердцем, она не захотела, как советовали врачи, успокаиваться со своей судьбой и бесшумно выжидать, когда сердце само остановится. И тогда с помощью пейсмейкера и дефибриллятора ей синхронизировали теплый ритм, который автоматически поддерживается легким электрошоком, если ритм становится слабее допустимой нормы. В апреле этого года миссис Хомер отметила 104-й день рождения. Когда ее спрашивают, что ей больше всего нравится в жизни, она отвечает: «То, что я живу. Это много».