Трансгены: как есть картошку, которую не ест колорадский жук?

В Госдуму направлен проект технического регламента «О маркировке пищевых продуктов для потребителей», согласно которому производитель должен предупреждать о наличии в составе продукта генно-модифицированных организмов (ГМО). Тем временем, похоже, противники ГМО сдают позиции как во всем мире, так и в России.

Экономический комитет Госдумы рекомендовал к принятию в первом чтении проект технического регламента «О маркировке пищевых продуктов для потребителей». Согласно этому документу, производитель должен будет указывать на упаковке продукта, кроме прочего, наличие генно-инженерно-модифицированных организмов (ГМО). Однако прохождение законопроекта – процесс не быстрый, а в России разворачивается движение за создание территориальных «зон, свободных от ГМО».

»Сегодня на уровне регионов и целых стран создаются зоны, свободные от ГМО. Это может быть любая территориальная единица, организация или общество, главы которых согласовывают с населением решение об отказе от выращивания трансгенных культур на государственных землях и распространения ГМ-продуктов в школах, больницах, социальных заведениях, воинских частях», — заявила на одном из недавних профильных круглых столов секретарь альянса СНГ «За биобезопасность» Виктория Копейкина. По ее оценкам, уже не менее 14 регионов России близки к «победе над ГМО». В частности, в Москве действует постановление городского правительства, которое предусматривает возможность добровольной маркировки «Не содержит ГМО» на ряде товаров.

Похожая активность наблюдается и в соседних странах. Так, в Казахстане премьер-министр Карим Масимов недавно подписал постановление об обороте ГМО, которое регулирует вопросы поставок, включая импорт, а также разъясняет требования к фасовке данных продуктов. На Украине постановление об обязательной маркировке продуктов питания, содержащих ГМО, в настоящий момент находится на согласовании. По оценкам председателя Госпотребстандарта Украины Ларисы Лосюк, вся соя на украинском рынке — генномодифицированная, также много генномодифицированного подсолнечника, рапса и кукурузы. Достаточно на украинском рынке и колбас, содержание мяса в которых не превышает 20-30%, а остальное — генномодифицированная соя.

В целом, в мире к ГМО, которые также называют «трансгенами», относятся с опаской. Так, в Евросоюзе данный вопрос регулируется специальной директивой и положениями Картахенского протокола по биобезопасности, вступившего в силу в 2003 году. Есть правила по обязательной маркировке товаров, включающих трансгенную составляющую, по полевым испытаниям ГМ-культур в течение одного-трех лет на биологическую безопасность т. д. Правда, в США подход к проблеме ГМО гораздо либеральней — в частности, здесь указание присутствия ГМО в продукте остается на совести производителя.

Россия пока не присоединилась к Картахенскому протоколу — международному соглашению, которое ограничивает перемещение ГМО и обязывает страны-участницы создавать информационные центры и банки данных. Так что «трансгенные» вопросы на территории РФ в настоящий момент регулируются вступившей в силу с декабря 2007 года в поправкой к федеральному закону «О защите прав потребителей», согласно которой товары подлежат обязательной маркировке, если содержание генетически модифицированных компонентов в них превышает 0,9% (до этого обязательной маркировке подлежала продукция с любым содержанием ГМО). Кроме того, с 1 июля 2008 года вступило в силу постановление об ужесточении требований к безопасности пищевых продуктов, подписанное Геннадием Онищенко. Статистики по применению этого документа еще нет, но он уже подвергся критике. Главный аргумент оппонентов — требования носят популистский характер и неприменимы в современных реалиях продуктового рынка.

Поправка к федеральному закону тоже вызывает нарекания. Во-первых, даже малое количество ГМО в продукте может оказывать вредное влияние, поскольку у трансгенов есть свойство накапливаться в организме. Во-вторых, российский подход не в лучшую сторону отличается от европейского: в Европе тоже установлен порог в 0,9%, но продукты с ГМО нужно маркировать в любом случае, и производитель может не ставить знак, только если докажет, что ГМО (содержание менее 0,9%) — неустранимая примесь. «В итоге лоббисты ГМО добились того, что они вообще могут не маркировать трансгенные продукты, ибо так называемый количественный метод, выбранный для их проверки федералами, может распознать всего около 4 трансгенов (а их реальное число — в районе сотни), — пояснила председатель комиссии по охране общественного здоровья Мосгордумы, член фракции «Единая Россия» Людмила Стебенкова. — Существует еще качественный метод анализа, способный определить ГМО в образце независимо от того, в каком количестве они там содержатся.

Но его на вооружение почему-то не берут. Хотя в ЕС все продукты проверяются сначала качественным, а потом количественным методом».

Однако все эти аргументы хороши, только если считать трансгены злом. Самый известный противник трансгенов в США директор Института ответственных технологий Джеффри Смит заявляет: «Сейчас генетически модифицированные растения находятся только на стадии эксперимента, технологии их производства далеки от совершенства. Есть подозрения, что «вклеенные» гены могут встраиваться в геном чужого организма. А белок, который образуется в новых конструкциях, может провоцировать появление опухолей».

Однако официальной медициной факт «зловредности» трансгенов не признан. Никто пока не смог доказать, что употреблять в пищу растения, в которых заменена пара генов, вредно. «На сегодняшний день нет достоверного способа установить, может ли внедрение ГМ-продуктов сказаться на здоровье человека», — признает президент общенациональной Ассоциации генетической безопасности, кандидат биологических наук Александр Баранов.

Напомним, при создании генетических модификаций растений, как правило, переносят 2-3 гена: целевой (например, придает устойчивость к насекомым), селективный (придает устойчивость к определенным веществам) и иногда — репортерный, позволяющий лабораторно определить трансформированную клетку. Сначала в результате искусственных манипуляций с генами вырастили табак, неуязвимый для вредителей. Потом пришла очередь томатов, кукурузы, сои, рапса, картофеля и многого другого. Генная модификация преследует две цели – защитить культуру или сделать ее более плодоносной. В мире трансгенными культурами занято свыше 100 млн га земли, из них 66% — в США и 22% – в Аргентине. Трансгенные культуры также выращивают в Канаде, Австралии, ЮАР, Китае, Индии, 7 государствах Евросоюза.

В России управление Роспотребнадзора по Москве в 2007 году исследовало 172 образца различных плодоовощных культур, за первый квартал 2008 года — 22 образца, и нигде ГМО обнаружены не были. С другой стороны, по данным Баранова, в стране сегодня разрешено 16 линий трансгенных культур: четырех – картофеля, пяти – кукурузы, трех – сои, трех – сахарной свеклы, одной – риса.

В вот на Украине, продукты которой россияне потребляют в существенных количествах, ситуация совсем другая. «На половине посаженной картошки жуки не «пасутся», — заявила председатель Госпотребстандарта Украины. — Значит, семена с ГМО уже попали в оборот. Извлечь — нереально».

Собственно, в этом заявлении прозвучали два наиболее часто используемых противниками ГМО тезиса (конечно, если оставить смутные подозрения об угрозе «подцепить» растительный чужеродный ген во время его переваривания в желудке, что с медицинской точки зрения просто нелепо). Итак, позиция номер один — «народная», в общих чертах озвученная в июне зампредом комитета Госдумы по собственности Дмитрием Саблиным на заседании «Единой России», посвященном развитию российского АПК: «Как же есть картошку, которую даже колорадский жук отказывается есть?» Позиция номер два – пока трансгенные продукты полностью не изучены, им нельзя доверять, и их нельзя применять в промышленных масштабах. Но здесь человечество, похоже, уже опоздало. Та же пыльца легко попадает с трансгенных плантаций на плантации с обычными растениями, и процесс становится неконтролируемым. Кроме того, рост населения во всем мире провоцирует производителей выращивать самые плодоносные сельхозкультуры, то есть трансгенные.

Более того, на очереди — генномодифицированные мясопродукты. В начале нынешнего года Управление по контролю за продуктами и лекарствами правительства США разрешило продажу мяса и молока клонированных животных. Основываясь на результатах более чем 700 исследований, Управление сделало вывод, что данные продукты безопасны для здоровья человека. Понятно, что пока пищевая промышленность не будет использовать клонированных коров и овец непосредственно, так как цена подобных животных многократно превышает цену обычных. Однако с помощью клонированных особей можно вывести потомство «с лучшими показателями, которое и будет использоваться для производства мяса и молока». Приятного аппетита.