Национальная буржуазия – надежда и опора страны

Национальная буржуазия – надежда и опора страны. Для меня это – аксиома. На этой неделе мы могли увидеть, насколько надежна опора и насколько основательна надежда.

В четвертый раз «Деловая Россия» провела ежегодный общероссийский форум – на сей раз под названием «Конгресс национального бизнеса». Очередной смотр сил русской национальной буржуазии показал, что у нее есть причины для радости. Впрочем, поводы для грусти тоже есть.

Первая радость в том, что национальная буржуазия есть – и она себя чувствует. То есть сознает себя социальной силой, от которой многое зависит. Без которой не выйдет никакой модернизации, никаких «Четырех И», никакого «прорыва–2020».

При этом владельцы «свечных заводиков» со всей России сознают свое отличие не только от наемных работников, но и от нефтегазовых «баронов». И ставят те вопросы, которые важны именно для них, а не для олигархов.

Предприниматели средней руки, составляющие основу национальной буржуазии, уже понимают, кто они – и чего им надо. Они не отделяют себя от общества, но сознают свою роль в нем. Они готовы (в основном) держаться вместе и вместе действовать.

Вторая радость – национальная буржуазия нашла себя в политическом пространстве. Она, как положено нормальной буржуазии в нормальной стране, не хочет революций и уважает власть. У нее уже есть механизмы работы с государством. У нее имеются политические союзники – причем серьезные.

«Деловая Россия» перестала метаться между партиями – и определилась с тем, кто будет ее политическим полпредом. И соглашение, заключенное с «Единой Россией», показывает, что это самоопределение признано.

Третья радость – национальную буржуазию стали не только слушать, но и слышать. То, что спикер Госдумы Борис Грызлов в своем выступлении на конгрессе повторил как партийную позицию целый ряд программных установок, которые «Деловая Россия» продвигает уже пятый год, свидетельствует именно об этом.

До сих пор важные государственные мужи ограничивались тем, что приходили, слушали и говорили: «Нет, ребята, всё не так». Скажем, на втором форуме в 2006 году вице-премьер Александр Жуков оценил представленный «Деловой Россией» доклад «Экономическая модель суверенной демократии» высокомерно-снисходительно – а от конкретных предложений просто отмахнулся.

Теперь никто из министров от предложений бизнес-сообщества не отмахивается. Приходят, слушают – и соглашаются. И даже берут на себя письменные обязательства…

Изменилось и отношение общества.

Как показывают социологические данные (их на конгрессе приводил сопредседатель «Деловой России» Евгений Юрьев), к бизнесу позитивно относится примерно половина российских граждан – как и в большинстве европейских стран.

Но, как уже было сказано выше, конгресс дал основания не только для оптимизма. Есть и то, что огорчает.

Во-первых, осознав себя социальной силой со своими интересами и чаяниями, национальная буржуазия еще не научилась эти интересы и чаяния внятно артикулировать. Когда она говорит о важном, то выходит зачастую бессвязно и косноязычно.

Это ярко проявилось в ходе заседания «Столыпинского клуба». Вроде и проблема важная, и мыслей много, в том числе интересных, и поговорить есть о чём – а выходит какая-то каша…

Учитывая общую аллергию на идеологию, существующую сегодня не только среди предпринимателей, а также естественную склонность деловых людей к практицизму, сбои в артикуляции будут сохраняться еще достаточно долго.

И это способствует второму огорчению: национальную буржуазию слышат, но не очень хорошо. Иногда на первый план выходят не основные, а второстепенные вопросы. Да и восприятие бизнеса как чего-то не слишком важного тоже сохраняется.

Это тоже неудивительно: для чиновника нефть интереснее перерабатывающей промышленности, а для политика иждивенец важнее налогоплательщика. Да и внутренняя уверенность самих «буржуев» в том, что они не самозванцы, а ведущая сила общества, не так уж велика…

И это значит, что решение внутренних проблем национальной буружазии затруднено. Например, многие «владельцы заводов-газет-пароходов» сегодня озабочены широко распространившейся практикой рейдерских атак и захватов. Но за пределами бизнес-сообщества это мало кого волнует.

В этом – третье огорчение. Оказывается, что национальная буржуазия весьма уязвима, а потому ее возможности сыграть роль основного «агента модернизации» ограничены.

Что же получается? Баланс радостей и горестей у национальной буржуазии равный. Хотя, на мой взгляд, это ничья в пользу бизнеса. Потому что среди стоящих на его пути препятствий нет непреодолимых.

Что до рейдерства и тому подобного, то русский бизнес, прошедший через горнило 90-х, умеет выживать и расти в самых неблагоприятных условиях. «Слышимость» голоса буржуазии постепенно возрастает. Есть надежда, что и внятность речи со временем увеличится…