Кто еще не верит, что на премьерском посту можно полновластно править Россией?

В последний день мая бывший посол России в США Юрий Ушаков был назначен заместителем руководителя аппарата правительства. Это означает, что в канцелярии Путина не только будет сформировано серьезное внешнеполитическое управление, но, по всей видимости, будет налажен и прямой канал связи с американской администрацией. В первые дни июня — накануне визита во Францию — премьер Путин продолжил укрепление своих позиций во внешней политике. На заседании президиума правительства он поручил проработать создание комиссии по допуску иностранных инвесторов в стратегические сферы российской экономики.

Напомним, что закон об иностранных инвестициях в стратегические отрасли — один из последних, подписанных Владимиром Путиным в президентской должности, и написан был специально под Владимира Путина в должности премьерской. Фактически речь идет о создании «одного окна» для крупных иностранных инвесторов, интересующихся наиболее прибыльными и важными отраслями российского полукапиталистического хозяйства.

Ключ в надежных руках

Этот шаг в свою очередь не только переводит из Кремля в Белый дом функции регулирования в важнейшей сфере экономических отношений, но и возвращает Владимиру Путину, теперь в качестве премьера, важнейшие рычаги влияния во внешней политике. Ведь именно крупные иностранные инвесторы, интересующиеся стратегическими отраслями, в наибольшей степени способны влиять на позиции своих правительств во внешнеполитическом торге.

Еще одним важным этапом во «внешнеполитическом перехвате» стала организованная, разумеется, не без участия Владимира Путина, встреча нового промышленного вице-премьера Игоря Сечина с комиссаром ЕС по внешней политике Бенитой Ферреро-Вальднер. В качестве куратора ТЭК в правительстве, бывший «серый кардинал Кремля», как его именует пресса, обсудил с еврокомиссаром вопросы энергетического сотрудничества России и ЕС. Но ведь именно энергетическое сотрудничество является главным козырем России в отношениях с ЕС и ключом ко всей системе российско-европейского взаимодействия. И ключ этот, как видим, находится в надежных руках питерского филолога-романиста.

Вообще укрепление Игоря Сечина в правительстве на руку Владимиру Путину, но весьма неприятно для Дмитрия Медведева. Понесший с приходом последнего в Кремль чувствительное бюрократическое поражение, сильный аппаратчик Сечин приложит максимум усилий для укрепления своих позиций в новой сфере влияния (промышленность и ТЭК), а Дмитрий Медведев вряд ли может рассчитывать на какое-то взаимодействие с ним напрямую, минуя непосредственного начальника Игоря Сечина в правительстве.

Экстрапремьер

Расставив таким образом красные флажки во внешнеполитической сфере, Владимир Путин отправился в свой первый зарубежный премьерский визит во Францию, который и был обставлен почти по-президентски. Более того, именно во Франции Владимир Путин дал первые публичные обоснования своего экстрапремьерского статуса, позволяющего ему по собственной инициативе (а не по поручению главы государства) обсуждать внешнеполитические вопросы с главами иностранных государств. Отвечая недоумевающим французским журналистам, он отметил, что является не только председателем правительства, но и главой партии, имеющей абсолютное парламентское большинство. Иными словами, легитимность его действий отнюдь не исчерпывается конституционным перечнем полномочий премьер-министра. А сам он вовсе не является подчиненным Дмитрия Медведева, как это следует из текста российской Конституции.

Свидетельства последнего, впрочем, заметны не только во внешнеполитической сфере, но и во внутренних аппаратных пертурбациях. Важнейшим индикатором происходящей реорганизации аппаратной жизни стало упразднение новым премьером канцелярии премьер-министра.

Дело в том, что традиционно в последнее десятилетие российской истории ключевую роль в утверждении кандидатуры руководителя аппарата правительства играла президентская администрация. А сам он в результате становился в значительной мере кремлевским «смотрящим» за премьером и «рукой Кремля» в Кабинете министров. Напротив того, канцелярия премьера ориентировалась непосредственно на главу правительства и выступала в качестве своеобразного противовеса аппарату правительства. Тот факт, что Владимиру Путину собственная канцелярия не нужна, свидетельствует прежде всего о том, что возглавляемый Сергеем Собяниным аппарат правительства работает исключительно на премьера и не является более подотчетной Кремлю инстанцией. Скорее, даже наоборот.

Несогласованное согласие

Свидетельства последнего не замедлили явиться в коллизии с давно подготовленным, но до сих пор не утвержденным указом о передаче госкорпорации «Ростехнологии» принадлежащих государству промышленных активов. Первоначально предполагалось, что подпись под этим весьма сомнительным с правовой точки зрения документом (речь фактически идет о безвозмездной приватизации имущества Российской Федерации) поставит Владимир Путин еще в качестве президента. А когда этого не произошло, аналитики заговорили даже об ослаблении позиций главы госкорпорации Сергея Чемезова. Однако главной пружиной этой интриги, кажется, все-таки является не столько борьба различных лобби внутри правительства, сколько чисто аппаратная разводка.

Подготовленный Сергеем Чемезовым проект указа вызвал ожидаемое противодействие в правительстве и… до сих пор остается несогласованным. Тем временем несогласованный проект был передан в администрацию уже нового президента и — удивительное дело — на прошлой неделе глава кремлевской администрации Сергей Нарышкин уведомил Белый дом, что Кремль не имеет против него возражений. Иными словами, администрация президента одобрила документ, который в окончательном виде ей даже не был представлен и пока еще не существует. А премьер Путин получил полную свободу в определении того, какой же в конце концов окажется госкорпорация Сергея Чемезова, какие активы будут в нее переданы, а какие — нет. Особая же пикантность ситуации заключается в том, что подписывать один из самых странных документов в истории российской приватизации придется все-таки Дмитрию Медведеву.

Конституция не помеха

История с «чемезовским указом» особенно важна еще и потому, что продемонстрировала тем, кому надо, где и кто на самом деле будет принимать окончательные решения по перераспределению собственности в новой бюрократической конфигурации. А в современной России тот, кто имеет возможность перераспределять собственность, тот и есть власть.

Как и уверяли нас источники в Кремле еще накануне состоявшегося между Владимиром Путиным и Дмитрием Медведевым креслообмена, новая конфигурация власти с «сильным премьером» не потребует изменения Конституции. И почему бы нам этому не поверить, если не потребовали таких изменений ни фактическое введение цензуры, ни преследования политической активности граждан, ни отмена губернаторских выборов?

Формальные конституционные процедуры и институты на протяжении путинской восьмилетки вполне последовательно выхолащивались и превращались в декорации. В то время как реальные рычаги управления и контроля переходили на уровень непубличных аппаратных и неформальных взаимодействий. А значит, и для перенастройки этой системы никакая Конституция не нужна.