Рынок алмазов напоминает финансовую пирамиду

Непростая ситуация с поставками алмазного сырья, отменой льгот по выплате НДС, а также отсутствие конкурентной среды на внутреннем рынке создают немало сложножностей для крупных и мелких российских огранщиков. О проблемах отечественного и мирового рынков алмазов и бриллиантов, масштабной экспансии индийских и китайских ювелиров, а также об опасности скорого кризиса в этих отраслях  рассказывает гендиректор «Кристалла» МАКСИМ ШКАДОВ.

— Какова сейчас ситуация на мировом и российском рынке бриллиантов?

— Ситуация, мягко говоря, непростая. С учетом падения курса доллара, а также в ожидании рецессии в США, которые являются основным рынком для ювелиров, уровень потребления значительно упал. При этом получается достаточно парадоксальная ситуация: идет постоянный рост цен на сырье, поскольку многие пытаются избавиться от дешевого доллара и переводят свои средства в другие активы, в том числе и в алмазы. К сожалению, надо отметить, что в большинстве случаев цена на алмазное сырье с ценой на готовый продукт никак не кореллируется. Иногда на тендерных продажах, особенно по крупным камням, цены превышают в два-три раза цену выхода готового продукта. Идет чистой воды спекуляция, и ситуация негативна в первую очередь для производителя.

Кроме того, на рынке последние два года очень активную, я бы даже сказал, агрессивную позицию занимают индийские предприниматели, которые при господдержке через уполномоченные Центральным банком Индии финансовые институты без ограничения получают кредиты под алмазы. Получается, что алмазы в данном случае являются инструментом привлечения легких кредитов, которые можно направлять в абсолютно разные сферы деятельности. Это напоминает финансовую пирамиду, которая скоро лопнет, потому что в любом случае алмаз должен превратиться в конечный продукт — бриллиант, который должен найти своего покупателя. Когда эта цепочка не работает, а алмазный спрос пухнет и не находит выхода на бриллиантовом рынке — разразится кризис.

За последнее время одноканальная система, которую De Beers всячески поддерживала больше века, развалилась по инициативе самой компании. Раньше на рынок ежегодно поступало алмазного сырья примерно на 6—7 млрд долл., и цепочка добавленной стоимости формировалась исходя из конечного спроса на бриллианты по формуле, которая была рассчитана De Beers, — алмаз увеличивался в цене в розничной торговле в 7,6 раза. А с развалом этой системы на рынок выходит порядка 12—14 млрд долл. алмазного сырья, и реализация в рознице выросла до 70 млрд долл., но по этой формуле она должна вырасти до 100 млрд долл. Очевидно, что на рынке присутствует некий денежный механизм, который это сырье просто не перерабатывает, а замораживает деньги в виде сырьевых ресурсов.

— Есть вероятность, что алмазы станут биржевым товаром?

— Вероятность очень маленькая, многие этим вопросом задаются и пытаются создать из алмазов дериватив, т.е. продукт биржевой, но это очень сложно сделать. Потому что алмазы имеют порядка 126 тыс. различных характеристик, и привести их к единому знаменателю достаточно сложно. Это зависит от продавца, потому что есть система сайтов De Beers, которая продает сырье и классифицирует его определенным способом, АЛРОСА имеет свою систему, Rio Tinto — свою и т.д.

— В России ощущается недостаток сырья?

— Ситуация с сырьем всегда была достаточно сложной, за исключением времен советской экономики, где сырье государством распределялось исходя из созданных производственных мощностей. Также производитель чувствует себя полегче в кризисных периодах, когда спрос на сырье падает и спекулянты с рынка исчезают, оставляя этот рынок реальным производителям.

Сегодня в Смоленске сосредоточено более 50% всего производства бриллиантов в России. И этот показатель может быть увеличен — производственный, кадровый и финансовый потенциал позволяет это сделать, а российская ограночная промышленность абсолютно конкурентоспособна и доказала свою живучесть. При этом рынок алмазного сырья в России формируется последние 15 лет, и сейчас компания АЛРОСА выстраивает всех клиентов по принципу общего подхода: все равно, кто клиенты — бельгийские, израильские или российские огранщики, главное, чтобы они отвечали определенным требованиям. В данном случае не все российские огранщики соответствуют подобным требованиям, поэтому постоянно возникают проблемы: хотелось сырья больше, а больше не дают.

Весь вопрос в том, как тебе, как производителю, участвовать в той системе, которая на рынке сейчас существует? Да, нам бы хотелось иметь больше российского сырья, но при этом мы понимаем, что АЛРОСА строит свой бизнес исходя из международных реалий. Поэтому мы покупаем сырье абсолютно из всех источников — и у АЛРОСА, и в De Beers, и в Австралии, и в Канаде, и в Африке, где угодно.

— Государство помогает вам работать?

— Проблема в том, что российский бизнес находится в неконкурентной среде. Потому что очень много ограничений, которых нет у тех же предпринимателей в Бельгии, Израиле, Дубае, Гонконге, Америке, и это тормозит бизнес.

Допустим, вывезти сырье на переработку и вернуть обратно бриллианты и получить при этом добавленную стоимость именно в России абсолютно невозможно, потому что только работа по получению всех разрешений занимает более 30 дней, а за это время все меняется. Один показатель отношения доллара к рублю за это время может измениться на 4%. А о свободном обращении бриллиантов и алмазов можно только мечтать. Только за счет того, что «Кристалл» на сегодняшний день является международным холдингом, который имеет свои дочерние структуры во всех основных дилерских центрах, благодаря этому мы сейчас гибко лавируем на рынке.

— Есть ли какие-нибудь механизмы, которые могли бы стимулировать развитие переработки алмазов в России?

— Дело в том, что Министерство финансов, курирующее этот бизнес, знает и помогает решать многие проблемы, но нам необходим комплексный подход со стороны правительства для того, чтобы выработать правила игры для оборота драгоценных камней, как это сделано в тех странах, где этот бизнес сосредоточен. Потому что решение этих проблем лежит и в таможенном и в налоговом законодательстве. А также в бюрократической системе выдачи разрешений, квот и т.д. Мы готовы развиваться по рыночным принципам, но дайте нам такие же рыночные условия. Дело все в том, что вся система разрешения, лицензий, квот просто тормозит весь процесс. Последние события с НДС, когда АЛРОСА отказалась от возможности предоставления льгот по уплате этого налога для огранщиков, будут иметь очень серьезные последствия. Очень много предприятий этого бремени не вынесут. Сейчас АЛРОСА представляет отсрочки по уплате НДС, но это распространяется только на первые полгода, а если эту схему не продлить, все финансирование накопится и ляжет на огранщиков. При этом механизм возмещения НДС в России очень сложный и занимает не меньше года. Т.е. получается, что в течение года надо финансировать бюджет на сумму этого НДС, а это отвлечет практически все оборотные средства производителя.

— Получается, что многие российские ограночные предприятия могут прекратить свое существование и освободят свое место иностранным конкурентам?

— Фактически да, потому что российская огранка при подобном подходе может свое существование просто прекратить. Выживут буквально единицы. Безусловно, сейчас в Россию идет достаточно серьезный поток импортной продукции — индийской, китайской. Российские ювелиры в основном сейчас пытаются перейти в нишу высококачественных изделий. Но дешевый товар постоянно лезет в премиум-сегмент, и российским потребителям не всегда объясняют разницу.

— Как вы оцениваете позиции своей компании на мировом рынке?

— У нас достаточно сильные позиции, потому что мы находимся в нише высококачественного товара. Бриллианты уровня exellent. И мы, и только мы производим «русскую» огранку, и за нами запатентован этот товарный знак. На эту нишу приходится около 10—15% всех бриллиантов, которые выпускаются на рынке. Мы оцениваем свою долю в этой нише не менее чем в 20%. И сама технология «русской» огранки имеет своей целью работать в этой нише, мы не конкурируем ни с индусами, ни с китайцами по готовой продукции. Мы конкурируем с ними лишь по уровню доступа к сырью. «Кристалл» является серьезным международным холдингом и имеет свои дилерские центры в основных мировых центрах — это Гонконг, Дубай, Тель-Авив, Антверпен, Нью-Йорк и Лос-Анджелес. Работа по всему миру приносит свои плоды, поскольку мы свободно ориентируемся на рынке, понимаем, что и где происходит, какой уровень цен и т.д. За последние годы мы очень серьезно выросли. Если в 1999 году объем реализации продукции составлял 178 млн долл., то в 2007 году уже 404 млн долл. только по заводу «Кристалл». Если брать по всей группе, то около 550 млн долл. У нас стабильная клиентская база — покупателями нашей продукции являются такие бренды, как Tiffany & Co., Harry Winston. Через наших клиентов наш товар поставляется к Cartier, Chopard.

— Не планировали ли вы открывать за рубежом гранильные производства?

— В этом нет никакого смысла, потому что наша технология не тиражируется. Мы пять лет назад прорабатывали возможность открытия ограночной компании в Китае, но отказались от этой идеи, потому что эффективность этого начинания очень сомнительная.

— Какие у вас прогнозы на ближайшие годы?

— Планы у нас достаточно амбициозные, мы планируем достичь продаж на сумму 1 млрд долл. по нашей группе. Она реальная и соответствует нашему потенциалу — и рыночному и маркетинговому.

— Какую долю занимает стоимость сырья в цене готового изделия?

— В стоимости готового бриллианта сырье составляет от 88 до 95%. Это существенная специфика данного бизнеса, добавленная стоимость на переработке очень небольшая. Постоянно находишься на грани — один неверный шаг, и попадаешь в убыток.