Патриарх Кирилл хочет создать перечень безбожных книжек

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл считает необходимым создать перечень книг, распространение которых будет невозможно в храмах и православных учреждениях. По словам Патриарха, в православных лавках нередко можно встретить книгу, которая опасна для духовной жизни, в которой много предрассудков и суеверий. При этом, «верующие, – как заметил Патриарх, – зачастую воспринимают высказывания, содержащиеся в такой литературе, как истину в последней инстанции, несмотря на все увещевания духовенства».

Если уж положить руку на сердце, то это внутреннее церковное дело, какие книжки продавать в лавках при храме, а какие лучше не продавать.
Больше вам скажу: замечательно, что Патриарх озаботился этой проблемой, верно заметив, что нестойкие умы верующих подчас совершенно неправильно истолковывают написанное. И как показывает жизненный опыт, книжки глупые запоминаются лучше книжек умных. А всякие вредоносные идеи приживаются в умах куда проще идей полезных.

Так что мысль Святейшего можно было бы однозначно оценить на пять баллов, если бы ни одна закавыка. В нашей стране всякие запреты настораживают. Даже если в их основе лежит благое стремление, то в итоге получается все равно какая-то несуразица. А проблема в том, что те, кто следят за исполнением запрета, не в состоянии отличить хорошее от плохого.

Вот так всё просто.

У нас идет борьба за патриотизм и против фальсификации истории, но при этом в стране легально существуют фашистские организации, которые издают газеты и продают книги вплоть до сочинений Адольфа Гитлера. И кстати, в православных киосках нередко тоже можно встретить экземпляры обыкновенной националистической литературы, загримированной православной символикой.

В рамках борьбы с наркотиками недавно составили свой список нехороших книг, якобы пропагандирующих наркотический дурман. Как будто те, кто принимают наркотики, научились этому в книгах классиков литературы и вообще в каких бы то ни было книгах.

Еще раз повторю, что борьба с идеологически вредной литературой на своей территории – это в принципе внутрицерковное дело. Но все-таки любопытно, по какому критерию будет даваться оценка произведениям? Где пройдет грань между полезными и вредными книжками?

И не получится ли так, что условные конкуренты нынешних отцов церкви лишатся возможности распространять свои богословские работы, а всякая антисемитская и националистическая литература по-прежнему будет стоять на полочках со свечками, кагором и лампадным маслом?