Как отупляют Россию?

На модерации Отложенный

Кремль вытеснил большую часть российской интеллигенции на обочину. Проект "Звезды Вооруженных сил" имеет бешеный успех.

В каком состоянии находится интеллектуальная жизнь России? Это пора расцвета – или время агонии? Иногда сразу и не определить. На этой неделе люди, знающие толк в культуре, толпами устремятся на театральный фестиваль "Золотая маска" – показ лучших постановок российской андерграундной сцены, где сейчас бурлит жизнь. Среди самых интересных работ – спектакль по сатирической пьесе братьев Пресняковых, где Джордж Буш, Тони Блэр и Владимир Путин ведут между собой сюрреалистические дебаты. Гости московского "Фотобиеннале-2008" получили целые стопки приглашений на два десятка вернисажей . И это лишь малая доля выставок, спектаклей и литературных вечеров, намеченных на эту неделю. Вот еще пара примеров: постановка новой пьесы о Ленине, автор которой – писатель Виктор Пелевин, и авангардная выставка в новой медиагалерее Electroboutique ViewStation.

Но все это нетипично. 99,9% россиян, которые не принадлежат к кругу московской культурной элиты, будут выбирать из совсем иного набора возможностей культурного досуга: например, наслаждаться телешоу "Девушки из армии" ("Звезды Вооруженных сил". Прим. ред.) еще невиданной разновидностью конкурса красоты и талантов, который сулит обогатить танками и самолетами стандартную смесь парадов в купальниках и короткометражных биографических фильмов о конкурсантках. Есть также российский вариант телевикторины "Кто хочет стать миллионером" и широкий ассортимент шоу с участием старых, вышедших в тираж певцов и певиц советских времен, перемежаемых выпусками новостей с бесконечными репортажами об очередных поездках и речах вновь избранного президента Дмитрия Медведева.

Так что же происходит? Культурный бум или гибель культуры? Несомненно, в любой стране высокая культура – удел меньшинства, а массовые телеканалы отнюдь не рассчитаны на высоколобых. Но в России существует поразительная нестыковка между новаторской эстетикой маргинальной культуры и косно-комформистским мейнстримом, который контролируется государством. С одной стороны, российская экономика, поднявшаяся на нефтяном буме, породила бурную культурную жизнь, которая ничуть не уступает европейскому уровню. Но обратная сторона медали такова: Кремль держит российские СМИ в кулаке, почти удушая их, и из массовой культуры начисто исчезли любые свободные политические дебаты. Поэтому российские журналисты, творческие люди и ученые чувствуют себя как в осаде, утверждает Кэтрин Непомнящи, директор Harriman Institute при Колумбийском университете: "Правительство фактически консолидировало контроль над масс-медиа, а массовая развлекательная культура – мыльные оперы и телевикторины, детективы и астрология – расцвела, вытеснив на обочину когда-то почитаемые и влиятельные голоса творческой интеллигенции".

Как это случилось? Когда-то российская интеллигенция была арбитром культурных ценностей страны, говорит Маша Липман из Moscow Carnegie Center. В прошлые годы небольшая группа высокообразованных городских квалифицированных специалистов придерживалась в культуре вкусов, которые были подчеркнуто антисоветскими. Благодаря гласности эти люди смогли пропагандировать свои радикальные идеи, выдвинув их на центральное место в политических дебатах, и на несколько лет, прошедших в пьяняще-восторженной атмосфере, диссидентская культура во всем ее хаотичном великолепии сделалась основным руслом. Ведущие деятели культуры типа писателя Александра Солженицына и историка Юрия Афанасьева проводили прямо-таки марафонские теледебаты о положении в стране, собиравшие многомиллионную аудиторию. Еще десять лет назад среди передач российского телевидения, имевших самых высокий рейтинг, были сильные и неоднозначные программы политических журналов, таких как "Итоги" Евгения Киселева.

Теперь, в гипотетически свободную эру Путина, сформировалась цензура нового типа: мейнстрим российской мысли и культуры жестко контролируется государством. Деятели культуры и мыслители, играющие по правилам, осыпаются деньгами и почестями, а смутьянов вытесняют на периферию. Например, ветеран рока Андрей Макаревич из группы "Машина времени" когда-то был одним из столпов ленинградского андерграунда. Недавно он сыграл концерт в поддержку избранного президента Медведева и теперь ведет популярное кулинарное шоу на ТВ. Рок-музыкант Юрий Шевчук, представитель той же музыкальной тусовки позднесоветского периода, в прошлом году принял участие в протестах оппозиции в Санкт-Петербурге и заявил, выступая перед толпой, что путинская стабильность – могила для творчества. Теперь, по словам музыкального критика Артема Троицкого, Шевчуку закрыт доступ в телеэфир, а также отказано в поддержке спонсоров , так как "ни один банк или фирма не хотят рисковать, чтобы не попасть в черный список Кремля".

Многие полагают, что сформировалась коварно устроенная система, вознаграждающая за конформизм. "Горизонты нашей нации сузились; Россия стала мыслить закрыто", – говорит бывший телекорреспондент Сергей Доренко, сделавшийся на российском телевидении персоной нон грата с тех пор, как на выборах в 2004 года в Украине он работал в команде антимосковского кандидата. "Интеллектуалы испытывают чувство потерянности. Наши нынешние лидеры стремятся насаждать буржуазные ценности, но российская буржуазная культура выглядит плоско и безлико", – добавляет он. Есть также симптомы того, что даже ограниченное пространство, выделенное на высказывания, съеживается: нынешние механизмы неформального контроля замещаются сетью законов, которая стянивается все туже. Закон от 2007 года, ограничивающий экстремизм и высказывания, разжигающие ненависть, уже был применен для того, чтобы заткнуть рот критикам Кремля. Теперь крайне консервативные группы церковников предложили новый комплекс законов для очищения телепрограмм от "аморального" содержания.

Михаил Прокопенко, официальный представитель Московской патриархии Русской Православной Церкви, на прошлой неделе сказал, что церковь намеревается воспользоваться "своим влиянием и хорошими отношениями" с государством для того, чтобы "защитить детей от негативного влияния" некоторых телепрограмм, "подрывающих моральные ценности". "Государство намеревается превратить молодых россиян в зомби, чтобы они не имели никаких независимых политических мыслей", – сетует Анна Тихомирова, директор московского Центра социально-психологической адаптации и развития подростков.

И все же отдельные анклавы свободы слова и творчества остаются – при условии, что эти деятели культуры не привлекают слишком широкую аудиторию. Дмитрий Быков, один из известнейших российских писателей, осуждает государственное телевидение за то, что оно делает россиян "дебилами". Однако власти мирятся с существованием его телепрограммы о культуре "Новое времечко" – в основном из-за ее низкого рейтинга. Та же закономерность распространяется на передачи радиостанции "Эхо Москвы", где часто звучит пылкая критика Кремля. В государстве с 140-миллионным населением эта радиостанция в часы прайм-тайма привлекает всего 848 тыс. слушателей. Тем временем начинает заявлять о себе новое поколение писателей типа ветерана чеченской войны Захара Прилепина, который пишет брутальные романы и рассказы о повседневной жизни современной России. Вопрос, однако, в том, кто будет предопределять интеллектуальное будущее России – писатели типа Прилепина либо глубоко-конформистский мейнстрим.