Королевство китайских зеркал: мифы о современном Китае

"Мифы и легенды" о современном Китае полны противоречий. О китайцах говорят как о потенциальных агрессорах и мирных крестьянах, истовых традиционалистах и беспощадных модернизаторах. Существование всех этих несовместимых стереотипов в действительности свидетельствует лишь об остром дефиците объективной информации, а главное - систематического внимания российского общества к процессам, происходящим в Китае.

Великая Китайская стена, рис и огромное народонаселение - вот, по сути, и все, что среднестатистический человек знает или когда-либо слышал о Китае. Еще в нашей памяти живо воспоминание о низкокачественной китайской продукции, о "челноках" из Поднебесной. В последнее время активно муссируется миф о загадочной "китайской угрозе" для России. В понятие угрозы укладывается целая серия разнообразных гипотез и концепций - тут и раздутый "пузырь" китайской экономики, и волна китайских иммигрантов, которая вот-вот потоком хлынет в Россию, и даже потенциальная угроза вооруженного противостояния с нашей страной. Аналогичные антикитайские страшилки, впрочем, не эксклюзивный русский товар. Глава МИД Японии еще в 2005 году охарактеризовал Китай как источник "угрозы" и "беспокойства", мотивируя свои слова миллиардным населением страны и наращиванием военных расходов Китая. США, в свою очередь, норовят обвинить китайцев во всех смертных грехах: начиная от ужасного уровня интеллектуального пиратства в стране и заканчивая ядерной угрозой, исходящей от Поднебесной.

Однако самый большой парадокс заключается в том, что чем больше мы читаем о Китае в газетах и журналах, чем больше смотрим телепередачи - тем меньше мы, по сути, знаем об этой стране. Слишком велика скорость изменений внутри Китая, и слишком мало систематизированной, а не отрывочной информации. Многообразие мифов и легенд, их активное насаждение и пропаганда мешают даже непредвзятому наблюдателю составить объективное представление о нашем азиатском соседе. Между тем такой трезвый взгляд открыл бы нам многое и о нас самих. Ведь Китай, с его плавным переходом к рыночной экономике, с его мягкой внешней политикой, с его устоями и традициями, - это своеобразное "зеркало" для России. И смотреть в это зеркало неприятно, потому что можно увидеть, как огромной многонациональной стране удалось с наименьшими усилиями и жертвами достичь гораздо большего, чем нашей гордой родине. Китайцы, после многолетнего коммунистического режима, практически безболезненно перешли к рыночной экономике. Коррупция, как неизбежное явление на пути перехода от плана к рынку, у них изживается воистину драконовскими, варварскими, но действенными методами - а у нас цветет буйным цветом. По данным информационного агентства Синьхуа, с начала 2003 года за коррупцию в Китае было наказано 67 505 государственных чиновников. Публичная казнь за коррупцию в особо крупных размерах, причем на уровне высших чинов - председателей парламента, мэров городов, - дает свои положительные результаты.

Одной из причин нежелания взглянуть в китайское "зеркало" эксперты, с которыми мы беседовали при подготовке статьи, называли общую недооценку значимости и успехов Китая, существующую в России. Обывательское восприятие Китая, отношение к нему как к стране аграрной, отсталой, деревенской, с низким уровнем технологий пока никуда не делось. Любое достижение китайской экономики воспринимается обычно со снисхождением: мол, ну должно же у бедных крестьян хоть когда-нибудь что-нибудь получиться. За этим снисхождением, за этими предрассудками мы не видим очевидного. А очевидное заключается в том, что с момента провозглашения "политики реформ и открытости" (в 1978 году) экономика Китая демонстрирует долгий и устойчивый рост. ВВП в Китае растет в среднем на 10,4% в год. Уровень бедности в стране снизился с 30% в 1978 году до 3% в 2005-м. Дешевый труд, бывший основным козырем производств в Китае, стал дополняться освоением передовых технологий. Растет вес Китая в мировой экономике. По прогнозу Goldman Sachs, он выйдет на второе место в мире после экономики США уже к 2016 году. Китайцы уже подвинули американцев на их собственных нефтяных подворьях Латинской Америки и Африки. Китайские автомобили на мировых рынках начинают составлять конкуренцию корейцам в экономичном сегменте. Китайский кинематограф пользуется популярностью в мире и получает престижные премии. Таков реальный, а не мифологизированный Китай. И взглянув на жизнь этой страны и ее граждан изнутри, мы сможем что-то понять и о самих себе.

Дорогие собаки и дешевое "пиво Путина"

Уровень жизни, образ жизни и привычки современного китайца имеют гораздо больше общего с нашей повседневностью, чем это может казаться издали. А условия, создаваемые властями Китая для своих граждан, хоть и не являются парниковыми, но вполне пригодны для жизни. "Нищий Китай", каким он был до 90-х годов прошлого века, канул в небытие. Китайцы приняли правила игры общества потребления - и активно потребляют, покупают и продают.

В 2005 году спрос на автомобили в Китае вырос на 21,4%. Причем из 100 проданных автомобилей 60 приобретаются в частное пользование, а в крупных городах этот показатель доходит до 80. Китайцы питают особую любовь к бренду Volkswagen, тем более что местное производство автомобилей этой марки существует в стране уже не один десяток лет. Таксисты ездят на южнокорейских машинах, большинство - на Hyundai. А вот собственные китайские бренды, столь активно продвигаемые в России, пока не пользуются популярностью у себя на родине - просто потому, что в Китае призывы "поддержи отечественного производителя" лишены всякого смысла. Производство подавляющего большинства иномарок локализовано, и вне зависимости от бренда практически любая продукция, продаваемая в Китае, для местных жителей является отечественной.

Дороговизна недвижимости в Китае, декларируемая СМИ, на деле весьма далека от московских представлений о дороговизне. Да и инфраструктура жилья отличается от привычной нам: например, каждая новостройка в обязательном порядке снабжается подземным паркингом, причем машиноместо в паркинге стоит 14 000 юаней ($2000) в аренду на 30 лет. А хорошая 2-этажная квартира с подземным паркингом, подвалом и внутренним двориком в центре Пекина обойдется в 15 000 юаней (чуть больше $2000) за квадратный метр. Средняя же цена недвижимости в городе - $1200-1300 за квадратный метр. Цены на недвижимость даже в Пекине уже почти не растут, а в Шеньчжэнь и Гуанчжоу и вовсе падают. При этом процентные ставки по ипотечному кредиту - 5% на 15 лет - дают доступ к жилью самым широким слоям населения. Госслужащий, получающий 10 000 юаней ($1300) в месяц, вполне может позволить себе собственное жилье. В городах и поселках среднедушевая площадь жилья составляет 26 кв. м, у сельских жителей - около 30 кв. м (для сравнения: в России средняя обеспеченность жильем по всей стране - около 21 кв. м на человека). Для людей с низким уровнем дохода государство предлагает жилье в аренду по весьма скромным ставкам. В прошлом году на строительство такого социального жилья Компартия Китая направила 4,9 млрд юаней. Китайское правительство заботится о жилищных условиях своих подчиненных, и состоять на госслужбе в Китае не только престижно, но и экономически выгодно. Для сотрудников госслужб жилье продается по внутренним ценам. Например, в прошлом году МИД Китая купил жилой комплекс для своих сотрудников и продавал им квартиры по цене, на 50% ниже рыночной.

На питание китайцы тратят в среднем в 10 раз меньше, чем россияне, - притом что их рацион по составу основных продуктов можно отнести к здоровому, а соответственно, и дорогому питанию. Китайцы едят рис, морепродукты, рыбу, а вот потребление мяса в стране падает.

Как известно, организм настоящего китайца не способен усваивать лактозу. Однако мода на молочные продукты докатилась и до этой страны, в которой никогда не существовало традиций молочного животноводства. Всю молочную продукцию Китай импортирует, что делает обычную ряженку, простоквашу или кефир продуктами экзотическими и доступными только верхнему классу. А вот расхожее мнение, что организм китайца не способен усваивать алкоголь, не имеет под собой никаких оснований. Алкоголь в Китае любят, причем алкоголь местного производства. Импортное спиртное не по карману среднестатистическому китайцу, поскольку оно стоит в среднем в 4 раза дороже местных аналогов. Самое обычное, ординарное китайское пиво стоит примерно 2 юаня (30 центов). Интересно, что пиво таких сортов китайцы называют "пивом Путина" - из-за созвучия китайского произношения слова "ординарное" и имени российского президента. Вино же популярно лишь в крупных, богатых городах, например в Пекине и Шанхае.

Пинг-понг с Витасом

Представление о Китае как о стране сугубо традиционной и своеобычной - еще один чрезвычайно стойкий миф о Поднебесной. Процесс глобализации, точнее "вестернизации", не мог обойти стороной одну из крупнейших держав планеты. Почва для него была, как ни странно, отчасти подготовлена "Великой культурной революцией", нанесшей очень сильный удар по национальной интеллигенции, подорвавшей степень ее влияния на общество. В результате сегодня проникновение западных образцов поведения и мышления происходит, по сути, беспрепятственно. Фактически хранителем исконно китайских традиций сегодня выступает Тайвань, который "культурная революция" Мао Цзэдуна обошла стороной. Остров стал своеобразным музеем Китая, хранителем его исторического и культурного наследия.

Чем же занимаются китайцы в свободное время? Как отдыхают? Этот вопрос, обращенный к первому встречному москвичу, несомненно вызовет у него затруднения и ассоциативный ряд, в котором щедро перемешаются любимые японцами музыкальные вечеринки и игровые автоматы, боевые искусства и пинг-понг. На деле же только пинг-понг соответствует действительности. Это действительно народный вид спорта в Китае - его любят смотреть по телевизору и играть в него самостоятельно. В любом свободном уголке, будь то холл жилого дома или университетский коридор, обязательно ставят стол для пинг-понга.

Караоке-бум, охвативший Китай несколько лет назад, сегодня пошел на спад. Рядовые китайцы, как и рядовые россияне, полюбили боулинг. А среди китайских бизнесменов особенно популярен гольф. Многие играют в него ежедневно, благо позволяет инфраструктура крупных городов, включающая в себя огромные гольф-поля. Молодежь, в свою очередь, предпочитает футбол и бильярд. Причем бильярдные столы, ввиду нехватки места, зачастую ставят прямо на улице.

Любовь китайцев к путешествиям раньше удовлетворялась только красотами внутри страны. Жители Поднебесной ездили отдыхать на полуостров Хайнань, который стал для них своеобразным Крымом, и в Далянь, который можно сравнить с Рижским взморьем. С ослаблением режима выезда китайцы полюбили и выездной туризм. Многие ездят отдыхать в США и в Россию - на Дальний Восток, Камчатку. Среди горнолыжных стран у китайцев популярна Австрия. По прогнозу Всемирной туристской организации, к 2020 году Китай станет четвертой в мире страной по заграничным поездкам своих граждан - тогда за границу ежегодно отправятся 100 млн китайцев. В 2006 году эта цифра составляла 28,8 млн человек.

Не отличаются вкусы китайцев от прочих жителей "глобальной деревни" и в том, что касается массового искусства, правда, с поправкой на местную специфику. Большинству китайцев доступны телепрограммы и телесериалы исключительно местного производства.

Китайцы ежедневно тратят три часа на просмотр телепередач, из которых один час уходит на сериалы, которые, как и почти во всем остальном мире, служат самым популярным "блюдом" для телезрителей. Интересно то, что в Китае этот жанр пользуется активной государственной поддержкой, на постановку сериалов правительство ежегодно направляет около 2 млрд юаней. Зарубежные образцы мыльных опер, напротив, китайцам практически недоступны: в стране вещают лишь около 30 зарубежных телеканалов, большинство из которых - новостные, вроде Bloomberg или Eurosportnews, а национальное телевидение не ставит в эфир западные сериалы.

Кино, в добровольно-принудительном порядке, китайцы тоже предпочитают китайское. Впрочем, не только они. Прошлогодний фильм китайского режиссера Энга Ли "Похоть, осторожность!" получила "Золотого льва" на Венецианском кинофестивале, а юная китаянка Юй Нань за роль в фильме "Свадьба Туи" удостоилась премии как лучшая актриса сразу на нескольких международных кинофестивалях.

Отметим одну особенность. Китайское кино для внутреннего рынка заметно отличается от фильмов, снимаемых на экспорт. "Свое" кино для "своих" - это фильмы, насыщенные приемами документалистики, картины из жизни простых китайцев, аналог отечественных "монтажников-высотников" и "королев бензоколонок", мощное орудие пропаганды. К категории фильмов для внутреннего потребления относятся и высокобюджетные масштабные ленты с обязательным историческим подтекстом и обилием батальных сцен, вроде "Полководцев" с участием Джета Ли. В прошлом году китайские кассовые сборы от проката кинофильмов собственного производства составили почти $450 млн. А вот зарубежные фильмы - редкий гость на китайских киноэкранах.

Впрочем, благодаря распространению DVD и Интернета о дефиците западных фильмов и речи быть не может, просто эта серая зона в культуре Китая существует вне сводок официальной статистики.

Ничто русское, к слову, не чуждо китайцам. В Поднебесной высоко ценят русскую живопись, любят русское кино. Китайцы даже сняли собственный вариант популярного у них фильма "А зори здесь тихие". Однако современное российское кино, к сожалению, редко попадает на экраны китайских кинотеатров и мало переводится. Но находятся энтузиасты российского кино и искусства, создающие фан-клубы и самостоятельно переводящие фильмы и книги на китайский язык. Интерес к российскому искусству, по данным опросов, испытывают около 65% китайских студентов, которые знают не только классику, но и современные телесериалы. Китайцы любят отечественную "Бедную Настю" и восхищаются голосом российского певца Витаса. Фан-клуб певца, в прошлом году впервые выступившего на китайской сцене, насчитывает 30 тыс. человек.

Если у нас нашлись точки соприкосновения в области искусства, то с русской кухней у китайцев отношения не сложились. Заведение с гордым названием "ресторан "Москва", существующий в Пекине еще с дореволюционных времен, является забегаловкой неприглядного вида. А вот западная кухня, точнее западный фаст-фуд, процветает в Пекине. Особенно популярны, как и везде, KFC и McDonalds с их MacCafe. Последнее - это одно из немногих мест в стране, где можно выпить кофе. Любовь китайцев к чаю остается неизменной, однако молодежь уже переняла европейские традиции и полюбила посиделки в кофейнях. Ими постепенно начинают обрастать крупные города - Пекин, Шанхай, Гуанчжоу. Многие из таких кофеен располагаются на крышах домов, другие оформлены как изящные и уютные ресторанчики, но вот сам кофе в них подается исключительно растворимый и с молоком. Культура варки настоящего кофе не прижилась в этой стране.

Китайцы любят отдыхать на широкую ногу, однако их представления об отдыхе отличаются от наших. Средний и верхний класс зовут гостей в ресторан, а дружеские домашние посиделки, столь любимые россиянами, - удел нижних слоев общества. Домой гостей приглашают максимум на чай, а чаще - вовсе уезжают за город на пикник всей семьей (кстати, выделить из толпы "семейного" китайца получится не сразу: в стране не существует традиции ношения обручальных колец, как среди старшего поколения, так и среди молодежи). Вошли у китайцев в привычку и прогулки по городским паркам. Уже традиционной частью пекинского пейзажа в солнечный день стали молодые люди с ноутбуками, развалившиеся на травке, мамаши с колясками, пары, выгуливающие собак. Содержание последних, кстати, влетает городским жителям в копеечку. В пределах 4-го кольца Пекина владелец собаки должен платить налог на животное в размере $60 в год. Впрочем, еще несколько лет назад эта сумма составляла $270. То ли по этой, то ли по иным причинам в Китае стали популярными экзотические домашние животные - черепахи, редкие птицы и модные карликовые свиньи, которых хозяева тоже выгуливают на поводках.

Дачи же, в нашем понимании этого слова, есть только у китайской элиты, получающей от $10 000 в месяц и не чуждой модных тенденций. А вот палаточные походы по российскому образцу китайцам совершенно неизвестны, да и велосипедные путешествия уже практически стали городской легендой. Если раньше улицы городов Китая были заполонены велосипедистами, то теперь им на смену пришли автомобили. В Пекине образуются совершенно уж московские пробки, а чиновники с мигалками и машинами сопровождения так же, очень по-столичному, разгоняют поток для проезда.

Куда ведут языки

Пробки на дорогах - не единственная проблема, роднящая нас с китайцами. Жители Поднебесной постоянно сталкиваются с проблемой, хорошо знакомой россиянам, - национальным вопросом.

Жители Китая, сколь одинаковы они бы ни казались европейцам, в действительности представляют собой в высшей степени пестрое сообщество языков, диалектов, традиций. На территории Поднебесной уживаются 56 национальностей. 91,6% общей численности - это ханьцы, поэтому остальное население принято называть национальными меньшинствами. Впрочем, меньшинствами - по китайским меркам. Скажем, такие меньшинства, как маньчжуры, хуэйцы, мяочане и еще 17 других, насчитывают более 1 млн человек. Самое масштабное меньшинство - чжуаны. Согласно переписи населения 2000 года, эта национальность насчитывает свыше 16 млн человек (что фактически равнозначно численности населения Узбекистана). И хотя процентная доля нацменьшинств невысока, территория их расселения весьма обширна - 64,3% всей территории Поднебесной.

При этом основное непонимание существует как раз внутри главной национальности Китая - ханьцев. При единой письменности у ханьцев существует 3 основных языка: пекинский, называемый также мандаринским, на котором говорит городское население средней части Китая и интеллигенция; шанхайский, на котором говорят к югу от Янцзы; и кантонский, на котором говорят в Гонконге, провинциях Гуанчжоу и Гуандун. И разница между этими языками существеннее, чем разница между, скажем, белорусским, украинским и русским языком. Если славяне способны понять речь друг друга, то для пекинского китайца язык китайца из Шанхая звучит как полнейшая абракадабра. Более того, все нацменьшинства исторически говорят на своих родных языках, а 21 из них пользуется своей письменностью. Неудивительно, что национальный вопрос и вопрос единого языка в Китае стоит остро.

Тот китайский язык, который мы можем услышать в китайских фильмах, на китайских кабельных каналах, - это пекинский язык. Местные каналы в провинциях вещают на местных языках. Правительство пытается преодолеть языковой барьер: пекинский язык преподается в школах и является единственным языком, используемым на национальном телевидении. Однако Китай находится еще в начале долгого пути по прививанию единой речи и письменности своим многочисленным нациям и народностям.

Упомянутый выше языковой барьер оказывает серьезное влияние и на процессы внутренней миграции, обуревающие современный Китай. Переселение зачастую идет в рамках одного диалекта, одной народности, поэтому территории, закрепленные за теми или иными нацменьшинствами, не претерпевают значительных изменений.

Нарастание миграционного потока в Китае вызвано несколькими факторами. Страна вплотную столкнулась с проблемой безработицы. По официальной статистике, учитывающей данные о занятости в городах, ее уровень не превышает 5%. Однако учитывая ранний пенсионный возраст китайцев (50 лет для мужчин и 45 для женщин), а также огромное количество деревенского населения, можно говорить о безработице на уровне 22%. Потом, китайский рынок труда, в силу существования долголетней прописки, ограничен, по сути, приморскими районами. Это Шанхай, провинция Гуандун, на которую в 2006 году пришлось 60% всей внешней торговли Китая, Пекин и Тянцзинь. Это важнейшие экспортные районы Китая.

Такая узость рынка труда обостряет проблему занятости и служит катализатором миграционных процессов. Причем если мы традиционно привыкли думать о китайской эмиграции как об эмиграции внешней, "на экспорт", зачастую нелегальной, то реальное положение дел заметно отличается от этого устаревшего представления. С постепенным уничтожением городской и деревенской прописки, существовавшей в Китае с 50-х годов прошлого века и запрещавшей крестьянам переезжать на проживание в город, в стране начались мощные внутренние миграционные процессы - именно они сейчас играют доминирующую роль. Растет доля городского населения, а перенаселенные деревни постепенно разгружаются.

Изменилась и политика Компартии Китая по отношению к выезду своих граждан из страны. Если ранее на выезд за границу нужно было официальное разрешение правительства, то теперь в большинстве крупных городов страны загранпаспорта выдаются свободно. Для этого больше не нужны специальное разрешение, письмо с работы, справка от местного комитета КПК. Достаточно прийти в местный ОВИР и заплатить 120 юаней ($15). Количество китайских граждан, выезжающих за рубеж, растет на 50% ежегодно. И правительство, заинтересованное в сохранении и понижении существующей численности населения, поощряет и стимулирует подобные поездки. Такая политика привела к тому, что заметные китайские землячества стали возникать в тех странах, где ранее они отсутствовали или были очень небольшими - в Южной Корее, Венгрии, Польше, России, Японии. Наращивают они свое присутствие и в традиционных для себя странах, таких как США. В конце 2006 года численность китайских рабочих за рубежом выросла в 8,7 раза по сравнению с 2002 годом.

Миграционным процессам в Китае способствует и политика партии, направленная на регулирование уровня рождаемости. Многодетные семьи в Китае отнюдь не поощряются, напротив - допустимым считается иметь одного ребенка на семью. Семья, в которой рождается второй ребенок, автоматически лишается льгот и пособий и на первого отпрыска. Правительством поощряются поздние браки и позднее рождение первого ребенка. Такая политика "одного ребенка" привела к значительному изменению полового состава новорожденных в китайских деревнях. Убеждение, что единственный ребенок в семье непременно должен быть мужчиной, наследником, приводит к поздним абортам и даже убийствам новорожденных девочек. Сегодня на каждую новорожденную девочку приходится примерно 1,2 мальчика, а в некоторых провинциях - 1,4, тогда как нормальным считается соотношение 1 к 1,06. Прогноз на будущее неутешителен для китайских мужчин: в ближайшие 15 лет почти 30 млн из них физически не смогут найти себе жену на родине. Вполне естественно, что китайцы ищут себе жен за рубежом, зачастую переезжая на родину своей избранницы.

Такое численное превосходство слабого пола привело, буквально, к зарождению китайской полиандрии. Для городских жителей считается допустимым, если женщина фактически содержит гарем из нескольких мужчин. Многие китайские бизнес-леди, ведущие дела в России, живут на 2 дома - российский и китайский. И у нас, и у себя на родине у них есть семья, дети, домашний очаг. И китайское общество более чем терпимо относится к такому укладу жизни.

Казалось бы, все вышеописанное служит подтверждением обоснованности угрозы китайской экспансии, мягкой оккупации российского Дальнего Востока. Однако уже упомянутые выше внутренние миграционные процессы в Китае полностью противоречат этой картине. Миграционные потоки направлены не к российской границе, а, напротив, от нее. Северные слаборазвитые районы для китайцев непривлекательны. По данным статистики, мигранты перемещаются из внутренних провинций Сычуань, Хунань, Фуцзянь, Цзянси, Хубэй, Хэнань и Аньхой в процветающие приморские провинции, особенно в Гуандун, Шанхай, точнее в дельты рек Чжуцзян и Янцзы, а также в Пекин. В 1990-х сюда устремились около 70% мигрантов из внутренних районов.

С широко прищуренными глазами

Распространенный вопрос "друг нам Китай или враг, партнер или конкурент?" - пример чисто российского экстремального мышления. Для нас существует только черное или белое, мы не приемлем срединных понятий и не способны увидеть ситуацию во всех ее аспектах. Китай - одна из ведущих экономических и политических держав в современном мире. Это страна с быстро развивающейся экономикой, вовлеченная в глобальную экономическую систему, с очень высокоразвитым и быстро развивающимся управленческим аппаратом, с достаточно качественными институтами управления, чего так не хватает России. Китай называют прекрасным рынком сбыта для России - хотя совсем не очевидно, что китайцы, с их нефтяными "плантациями" в Африке и Латинской Америке, готовы платить европейские цены за наши нефть и газ. Говорят, что Китай - это отличный регион для диверсификации поставок, хотя транспортная инфраструктура на маршруте Россия - Китай позволяет только удивляться самому факту наличия даже тех поставок, которые существуют на сегодня.

Наш внешнеторговый оборот с Китаем на фоне американо-китайского оборота ничтожно мал. Наши переговоры с китайцами по поводу их участия в отечественной нефтедобыче до сих пор не завершены. Китай, тем временем, скупает месторождения в Нигерии, Латинской Америке, Анголе. Поднебесная не желает зависеть от нефтяных капризов своего соседа. Стратегический пункт российского экспорта в Китай - вооружение - скоро сможет и вовсе сойти на нет: китайцы активно развивают собственный оборонный комплекс. "Аграрный" и "отсталый" Китай переманивает на свою сторону традиционных союзников России в Средней Азии, выдавая кредиты Среднеазиатским республикам и обещая увеличить финансирование разнообразных совместных проектов. Это страна, о которой мы практически ничего не знаем, а знания о ней, почерпнутые из калейдоскопа новостей, отрывочны и хаотичны.

Однако проблема незнания - это проблема наблюдателя, а не объекта. Китай, быстро меняющийся, модернизирующийся, все равно остается Китаем - огромной страной, нашим ближайшим соседом, партнером и соперником. Понимание этой страны, понимание процессов, происходящих в Китае, - это не излишество, а жизненная необходимость - как для российской власти, так и для обывателей. И для этого понимания надо пристально вглядываться в мутное китайское "зеркало" - до тех пор, пока отражение не станет ясным и четким.