Как бизнес отучили от желания казаться влиятельным

За время своего президентства Владимир Путин многое сделал, чтобы избавить страну от иллюзии, будто деньги решают все. И самой яркой иллюстрацией его правоты стала судьба Михаила Ходорковского: при нынешнем хозяине Кремля он сделался богатейшим бизнесменом России, а после лишился и своего состояния, и свободы. Прямо перед последними выборами официально скончался созданный им ЮКОС, и SM попытался восстановить ход событий, определивших решение о том, что крупнейшая частная империя должна быть уничтожена.

Из рассказов участников тех событий ясно, что в начале лета 2003 г. такого исхода не предполагали ни президент, ни Ходорковский, ни те, кто инициировал его злоключения. Отношения бизнесмена с властью стремительно ухудшались с того самого дня, как на его соратника, Платона Лебедева, надели наручники. Но воспринимать его как заклятого врага Путин стал только в конце лета, когда кропотливая работа ближайших советников президента и неосторожное поведение самого олигарха сделали примирение невозможным. После этого судьба компании была предрешена, а дальнейшее сопротивление олигарха обеспечило ему место на нарах.

Среди предпринимателей получила распространение версия, что дело ЮКОСа началось в феврале 2003 г., когда на встрече предпринимателей с президентом Ходорковский заговорил о коррупции и обратил внимание на подозрительно крупную сумму, которую «Роснефть» заплатила за компанию «Северная нефть». «Путин тогда действительно разозлился, — рассказывает свидетель той встречи, — в том смысле, что кто бы говорил». Еще бы, за два месяца до этого президент сам поручил прокуратуре разобраться, правильно ли группа «Менатеп», владевшая ЮКОСом, расплатилась с государством за пакет акций мурманского «Апатита». Но приказа покарать олигарха явно не было: в апреле генпрокурор Владимир Устинов письменно доложил президенту, что с «Апатитом» все в порядке.

Однако вскоре что-то изменилось. Адвокат Ходорковского Антон Дрель говорит, что, судя по документам, атака на холдинг была организована в конце апреля-начале мая. Самая фантастическая версия — что в этот период олигарх встретился с Путиным и предложил ему денег за назначение себя премьером. «Ходорковский очень смеялся, когда это услышал», — говорит близкий к нему источник. Другая гипотеза — будто бы президент потребовал, чтобы хозяин ЮКОСа перестал финансировать оппозицию, а тот отказался — тоже вызывает сомнения, ее отрицают и сам Ходорковский, и кремлевский собеседник SM. Еще одно предположение — предприниматель будто бы не пожелал финансировать «Единую Россию» так, как этого требовал замглавы администрации Игорь Сечин. Но источники, близкие и к экс-олигарху, и к Кремлю, утверждают, что Ходорковский исправно давал деньги партии власти, понимая, что от этого не отвертеться.

Ходорковский, получив в 2005 г. приговор, действительно заявлял, что его падение организовал Сечин, но, по словам близкого к Кремлю источника, атака была никак не спровоцирована со стороны «Менатепа»: «Отправной точкой было решение части силовиков “вгрызться” в ЮКОС — то есть возбудить какие-то уголовные дела, а дальше по обстановке решить, как эту ситуацию можно использовать».

Арест сотрудника службы безопасности ЮКОСа Алексея Пичугина по обвинению в организации убийств еще не предвещал краха компании. Леонид Невзлин, курировавший службу, счел, что все дело в мстительности бывшей сотрудницы ЮКОСа Ольги Костиной. В 1998 г. на нее было совершено покушение, и в позапрошлом году суд признал Пичугина заказчиком. Но в июне 2003 г. никто не воспринял этот арест как начало войны. Невзлин не стал рассказывать SM о своих действиях в тот момент, а Костина говорит, что он в ответ позвонил замруководителя администрации президента Владиславу Суркову и потребовал уволить ее мужа Константина, который был советником чиновника, но получил отказ. «Сурков, — говорит знакомый с ним источник, — не любил Невзлина, считал его таким экстремистом, который не разбирает средств, с которым в отличие от Ходорковского нельзя договариваться». Тогда, по словам Костиной, Невзлин попробовал найти общий язык со следователем — и тоже безуспешно.

Но по-настоящему в компании испугались 1 июля, когда Генпрокуратура вновь стала интересоваться историей «Апатита» — будто и не было апрельского доклада Устинова президенту. На 2 июля гендиректору «Менатепа» Платону Лебедеву назначили допрос, тот сказался больным и госпитализировался, но следователи в плохое самочувствие не поверили и задержали его прямо в палате. А 4 июля в прокуратуру вызвали самого Ходорковского.

«Ну как вам, Михаил Борисович?» — спросил после допроса Дрель. «Единственное, что могу сказать, — это очень всерьез и очень надолго», — медленно произнес Ходорковский. Это было его ощущение от тона допроса: чего конкретно от него хотят, он еще не понимал.

Первым делом Ходорковский попытался выяснить, насколько высокопоставленные у него враги. Помогал ему в этом Михаил Касьянов. По словам бывшего зампреда правления ЮКОСа Александра Темерко, премьер поинтересовался у Путина, почему за компанию взялись так серьезно, на что президент ответил, что «отношения к этому не имеет, всем занимается прокуратура». Несколько участников процесса уточняют: Касьянову было сказано, что дело инициировано соперниками «Менатепа» по бизнесу, и эта информация сильно улучшила настроение Ходорковскому. Ему было не привыкать к сражениям с коллегами. В том числе с новгородским «Акроном», крупнейшим покупателем продукции «Апатита», который давно бился с «Менатепом» за снижение цен. Декабрьское поручение Путина проверить «Апатит» было вызвано как раз письмом новгородского губернатора Михаила Прусака.

Но в результате Ходорковский сам дал козыри в руки своим преследователям: он и его сторонники стали повсюду обвинять прокуратуру в незаконных действиях.

Как будто не знали, как реагирует Путин, когда бизнесмены заводят речь о коррупции. Через неделю после задержания Лебедева прокуратура заинтересовалась, как ЮКОС платит налоги. «Чем больше мы защищались, — говорит Темерко, — тем больше господин Сечин и прочие господа говорили [президенту]: вы же видите, они активно сопротивляются власти».

Однако, по словам бывшего сотрудника администрации, на то, чтобы убедить Путина в необходимости расправы с Ходорковским, ушло месяца три. «[Инициаторы дела ЮКОСа] шаг за шагом президента втягивали, вливали ему в уши всякую информацию, — говорит бывший сотрудник администрации. — После ареста Лебедева он говорил: ерунда это все, рассосется. К началу сентября он уже верил, что Ходорковский и компания по ночам едят грудных детей».

А начался этот процесс еще до ареста Пичугина — в конце мая, когда был опубликован доклад политолога Станислава Белковского «В России готовится олигархический переворот». Из текста выходило, что крупный капитал во главе с Ходорковским желает захватить власть, для чего планирует получить контроль над парламентом, превратить Россию в парламентскую республику и назначить премьером своего лидера. «Этот доклад прозвучал, его стали правильно подавать, и он зацепил Путина», — рассказывает кремлевский источник SM.

«Правильная подача» состояла из смеси фактов и выдумок. Ходорковский публично заявлял, что помогает СПС и «Яблоку» и что убежденные сторонники частной собственности должны иметь 30% мест в Государственной думе. Тем временем его партнеры стремились убедить коллег в том, что они уже хозяйничают в парламенте и после выборов власть их только усилится, — об этом SM рассказали несколько источников в «профсоюзе олигархов», Российском союзе промышленников и предпринимателей (РСПП). Этот пиар произвел впечатление на бизнес: по словам одного из руководителей РСПП того времени, они не стали активно выступать в защиту опального олигарха, опасаясь, что, победив, тот станет диктовать им правила игры. В том, что ресурсов у него было достаточно, никто не сомневался: полным ходом готовилось слияние ЮКОСа с «Сибнефтью» Романа Абрамовича. «К тому же они все время какие-то глупости говорили про парламентскую республику, которую у нас никто не поддерживал, — рассказывает кремлевский чиновник. — Мы поддерживали усиление роли партий и их влияния в том числе на формирование правительства, но не переход к парламентской республике».

А осенью Путину показали список кандидатов в депутаты с галочками напротив фамилий. «Ему сказали: вот это люди ЮКОСа, — вспоминает бывший сотрудник администрации. — А их там было чуть ли не 200 человек. Но на самом деле в списке были вообще все кандидаты, которых финансировал бизнес. И ЛУКОЙЛ, и “Альфа”. У ЮКОСа было не больше, чем у других. Они не могли управлять парламентом и никогда им не управляли».

«Единая Россия» в срочном порядке стала зачищать свои списки от «агентов олигарха», но к этому моменту Ходорковский и так достаточно провинился в глазах Путина.

11 июля Ходорковский отправился в США: там, в городе Сан-Вэлли, проходила ежегодная неформальная встреча элиты мирового бизнеса, и олигарх стал единственным российским участником. Перед вылетом он заявил, что не собирается эмигрировать. Официально встреча закончилась 13-го, но Ходорковский задержался в Америке еще на два дня. А вскоре на стол Путину легла докладная записка о том, что миллиардер встречался с вице-президентом Диком Чейни, просил его нажать на российские власти, чтобы они прекратили его преследовать. В обмен олигарх якобы сделал предложение, по смелости превосходящее даже предложение Путину поделиться властью: передать американцам крупный пакет компании после ее объединения с «Сибнефтью», создать-таки в России парламентскую республику и устроить здесь одностороннее ядерное разоружение. Неизвестно, поверил ли президент в то, что Ходорковский способен так думать, но и попытки искать помощи у иностранцев ему было достаточно. «Что? Втягивать американцев в наши внутренние разборки?» — передает его реакцию кремлевский источник. Источник в окружении Ходорковского утверждает, что встреча была, только на ней обсуждались поставки нефти в США. Но эти уточнения уже не действовали. «Паранойя к концу возникла», — подводит черту бывший сотрудник администрации.

Помогли и расшифровки переговоров Ходорковского. «Люди на третьем месяце уголовного дела уже могут обсуждать борьбу с кровавым режимом и все, что угодно, — объясняет кремлевский источник. — Если Путину приносят доклады, что они обсуждают, какой он подонок, не поднять ли вооруженное восстание, — уже вполне может поменяться точка зрения. А ему такое приносили». Чтобы дать отмашку на арест олигарха 25 октября 2003 г., Путину, по словам собеседников SM, хватило предположения Устинова, что Ходорковский вот-вот станет сенатором. 21 ноября этого года Федеральная налоговая служба внесла в реестр юрлиц запись о том, что ЮКОС ликвидирован.

По всей видимости, подозрения, что охоту на него ведет именно Путин, у Ходорковского возникли сразу после задержания Лебедева. Знакомые с экс-олигархом люди не могут найти другого объяснения фразы, которую они слышали от него в первые дни июля 2003 г.: «Я свои 4,5 года пересижу». Примерно столько просидит бывший хозяин ЮКОСа к моменту смены президента России. Однако политические расчеты подвели его и на этот раз. Путин, похоже, не собирается расставаться с властью, а Ходорковскому вместо условно-досрочного освобождения, на которое он теоретически мог бы претендовать через год, светит новый приговор. Политическая стабильность, в которой нуждался бизнес Ходорковского, вроде бы наступила, но одним из ее символов оказалась «Роснефть», во главе с Игорем Сечиным и с активами бывшего ЮКОСа.