VIP-аресты - это борьба группировок за близость к Владимиру Путину или ответная атака наркомафии?

Скандалы, связанные с преследованием спецслужбами тех или иных персон, все больше вызывают ощущение де жа вю – уж слишком схожи сценарии и технологии, применяемые сотрудниками органов. За примерами далеко ходить не надо – у всех на слуху задержание генерала Бульбова и замминистра Сторчака. Я вижу в этих событиях проявления как очень глубокого системного кризиса, так и приближение исключительно острой и открытой борьбы властных группировок. В субботу я узнал о развитии дела генерала Бульбова. Теперь руки его преследователей дотянулись и до семьи Александра Арсеньевича.

В тот день мне позвонила супруга генерала, Галина Бульбова. Она была сильно встревожена, плакала, рассказала о том, какое давление оказывается на сына, который учится в академии ФСБ. Его вызвал начальник курса и сказал, чтобы парень сам выбрал формулировку, по которой хочет быть отчислен. Мол, здесь ты все равно учиться не будешь, мы найдем способ тебя отсюда выгнать! При этом, с учебой-то у сына Александра Бульбова проблем нет – оценки сплошь положительные. Думаю, вам понятно расстройство и тревога матери – ее сын становится жертвой судебного преследования отца. Якобы, это уже далеко не первый случай, когда из академии ФСБ выгоняют детей чем-либо провинившихся родителей. Хотя, я не хочу верить в такую системность. Я не хочу верить в то, что руководство Академии ФСБ будет опускаться до таких низостей, до преследования членов семей. Более того – я не могу в это поверить. Иначе, получается, что мы вернулись во времена, когда сын отвечал за отца. Что само по себе является преступной логикой. Впрочем, каждый из нас мог бы сказать, что нельзя по отдельному случаю говорить о какой-то системности. Так-то оно так…

Но, на наших глазах, догоняя во времени дело генерала Бульбова, разворачивается интрига с задержанием и обвинением чиновника более высокого ранга – заместителя министра финансов РФ Сергея Сторчака. Схема-то одна, под копирку. Во-первых, Сторчаку предъявлено, как и в случае с Бульбовым, более чем странное обвинение, которое выглядит, мягко говоря, неубедительно.
Во-вторых, задержание замминистра, равно как и Александра Арсеньевича, более походит на задержание авансом, не за уже свершенное правонарушение, а как бы упреждающее – вдруг они уже завтра нечто противоправное сделают…

В-третьих, в обоих случаях, на защиту своих сотрудников публично и открыто встали первые лица ведомств: за Бульбова вступился Виктор Черкесов; за Сторчака – Алексей Кудрин.
Глава ФСКН Виктор Черкесов неоднократно озвучивал свой протест действиями Следственного комитета в отношении генерала Бульбова, и даже опубликовал большую статью. Замечу, что Черкесов считается человеком, близким к президенту Путину.

Кудрин выразил как удивление вообще самим процессом против Сторчака, так и поручился за своего заместителя. При этом, Алексей Леонидович Кудрин является вице-премьером, не только министром финансов, но и одним из друзей президента России.
Дошло до того, что Алексей Кудрин просит срочной встречи со Сторчаком и заявляет: «Мне нужна встреча с ним, нужна срочно, и я ее запросил. Потому что в день задержания Сторчак не только планировал докладывать один вопрос, на заседание правительства у него был пакет документов… Но и был пакет документов для вылета в одну из стран, где мы в этот день должны были проводить переговоры в местном Минфине. Все эти документы были изъяты, в том числе, в его кабинете, в департаментах. И есть ряд вопросов, которые мне с ним необходимо обсуждать. Сейчас все эти моменты начинают негативно сказываться на переговорных процессах, которые министерство тем не менее продолжает». Получается, что действия следствия могут нанести ущерб внешнеэкономическим интересам страны. Хотя, именно в этом СК и обвиняет Сторчака. Замкнутый круг парадоксов.

В-четвертых, в обоих случаях инициатором преследований выступил Следственный комитет. Тот самый СК, против создания которого активно выступали многие люди, как из прокуратуры, так и в целом – из правоохранительных органов. Сегодня, я могу уже с уверенностью сказать, что эта структура получается довольно странной. А если вспомнить, что ее, в свое время, пытались усилить «прикрепленными сотрудниками ФСБ», то странностей еще больше. Имей в своем составе сотрудников спецслужбы, насколько СК может быть независимым органом следствия? Но не только следствие должно быть независимым. Судьбу Сторчака и Бульбова теперь будет решать суд, вот его независимость – наиглавнейшая. Однако, разве наши суды независимы? Если муж судьи Егоровой из Мосгорсуда является высокопоставленным сотрудником академии ФСБ – можем ли мы предположить степень его невовлеченности во внутрикорпоративную борьбу?

Я не могу. Интересно понять, - кому это надо перед выборами и вообще, как вся эта активность связана между собой? Потому что ясно, что многие люди из команды президента Путина останутся в кремлевской администрации, чтобы помочь новому президенту адаптироваться. Но, также очевидно, что это влияние будет резко падать.

У меня устойчивое ощущение, что мы наблюдаем всполохи гигантской кремлевской войны, которая идет между разнообразными группировками, которая неправильно и неразумно ведется перед выборами как думскими, так и президентскими. Это явно ведется помимо воли президента. Потому что, все-таки, и Черкесов, и Кудрин, скорее, относятся к одной общей группировке. Сначала наносится удар по Черкесову, притом, были вовлечены и медийные бомбы. Потом осуществляется атака на Кудрина… ведь очевидно, что Сторчак – это косвенная причина. И все эти наезды выглядят списанными с одного сценария, сделаны под кальку. И что характерно, люди, выбранные в качестве жертв, ну никак не тянут на отъявленных коррупционеров. Никак. Ведь вся информация, которую мы получили об их якобы сверхдоходах и богатстве, поступает к нам в виду медийных вбросов, а не цитат из документов. Есть рассказы. Есть слухи. Но где факты? Где подтверждения? Я уверен в том, что вся эта гадкая возня – проявление глобальной войны за передел какого-то бизнеса. Я даже знаю – что за бизнес. У него специфичный дурманящий запах.

Вспомните, где работает генерал Бульбов? – В Госнаркоконтроле. А знаете, какие теневые обороты оказались вскрыты в результате деятельности Бульбова и его коллег? Гигантские! Об этом уже рассказывал Марат Мусин, заведующий кафедрой антикризисного и стратегического менеджмента Российского государственного торгово-экономического университета. Суммы достигают 23 триллионов рублей! Логично предположить, что Виктор Черкесов и его Госнаркоконтроль вышли на масштабную наркотическую мафию, встряхнули ее – вот и начались ответные меры. Да и Алексей Кудрин проводит жесткую финансовую политику, требует прозрачности, через механизмы Минфина четко контролирует стыки между теневой и официальной экономиками. Фактически, он все более и более мешает проникновению мафиозных денег в легальный оборот, препятствует их отмыванию. Таким образом, в этих конфликтах не только борьба кремлевских группировок за близость к Путину, но и атака наркоденег, пытающихся смести главные для мафии препятствия – Черкесова и Кудрина. Недооценивать силу этих денег было бы смешно.

Депутат Госдумы Александр Лебедев неоднократно говорил, а потом это поддержали и остальные депутаты, что пора прекратить игорный бизнес. Потом это поддержал лично Путин. Игорные заведения выводят в отдельные зоны. Но насколько это надежно? Когда шла борьба за сохранение игорного бизнеса, некие люди занесли в Госдуму 50 миллионов долларов, лишь бы решить вопрос в своих интересах. А чтобы было понятно, игорные деньги – это доля процента от наркотических денег. Просто доля процента! К сожалению, в России мы привыкли относиться к этому явлению, к наркотикам, несколько легкомысленно. Тревогу бьют только спецслужбы, пострадавшие от наркотиков люди, некоторые общественники и врачи, а само общество этой проблемы словно не замечает. Зря! Возможно, глобальный передел фантастически выгодного мафиозного бизнеса затронул и нашу страну. И началась невидимая нам мировая война. Мы лишь чуть-чуть узнаем о каких-то задержаниях, арестах, скандалах, и то – это оформляется совершенно другими поводами. О наркотической мафии никто не говорит вслух.

Вот, мол, сугубо коррупционные дела расследуем. А ведь последствия такого умолчания, если оно есть на самом деле, скоро коснутся практически каждого – никто, ни рабочий, ни бизнесмен, ни чиновник, ни следователь, не застрахован от того, что его семью не накроет наркотическая волна. Сегодня наркотики можно купить где угодно, даже в школах. И кто встанет на пути этого зла? Только Госнаркоконтроль начал борьбу, так его деятельность попросту заскандалили. Я ни в коей мере не хочу говорить о всей Федеральной службе безопасности – там большое количество профессиональных, замечательных, честных людей. Проходимцы и бандиты есть в любой правоохранительной структуре, надо смотреть конкретно по каждому случаю. Но и сдерживать антинаркотические действия, создавать иллюзию бессилия Госнаркоконтроля – категорически опасно. Не просто вредно, а именно опасно.

Владимир Соловьев