Мерил Стрип: \"Для актрисы зацикленность на внешнем виде — самая ужасная ловушка\"

Мерил СТРИП никогда не считала себя красивой — такой ее считают все вокруг. Она никогда не интересовалась модой — и сыграла влиятельную фигуру в модном мире.

Трудно в это поверить, но Мерил Стрип, о которой многие говорят как о лучшей актрисе современности, совсем не считает себя трудоголиком. «Я могу работать и отдыхать, сколько захочется, и я крайне недисциплинированна, — так она противопоставляет себя своей последней героине, Миранде Пристли, главному редактору модного журнала «Подиум», в фильме Дэвида Фрэнкела «Дьявол носит Prada». — Я полная ее противоположность. Но я очень хорошо ее понимаю, а кое-что меня в ней восхищает».

Эта Миранда Пристли — один из самых необычных персонажей, которых когда-либо приходилось играть Стрип. Миранда Пристли — не совсем человек. Она сверхчеловек, супербосс, который витает в слишком высоких сферах, чтобы обращать внимание на людей, находящихся рядом. Собственно, она и есть тот самый «дьявол», но демонизировать ее могут окружающие, режиссер, наконец, автор книги, по которой фильм снят, но только не сама Стрип. «Я хотела сыграть человеческое существо, такое же противоречивое, как и мы все. Я думаю, что она требовательна, в высшей степени дисциплинированна, ответственна и амбициозна и не считает нужным тратить время на всякие милые церемонности, которые делают работу веселой и приятной. Поэтому она не так мила, как многие женщины. Миранде нужно превосходство на каждом уровне, а это не так уж просто».

«Не так мила», конечно, мягко сказано. Миранда Пристли достойна того, чтобы войти в пятерку самых отъявленных стерв мирового кино. Таких, как Бэтт Дэвис, героиня которой измывалась над полупарализованной сестрой в «Что случилось с Бэби Джейн». Или Жанна Моро, презрительно бросавшая своему ухажеру в «Еве»: «Я беру деньги от мужчин. Ты — не мужчина». Или Изабель Юппер, доводившая в «Пианистке» своих учеников до истерики. Или Гленн Клоуз в роли Круэллы Де Виль из «101 далматинца» — что уже ближе к нашей теме, поскольку Круэлла была карикатурой на мир моды, «безжалостный и аморальный».

В этой роли у Стрип тоже немало фраз, одна желчней другой: «Детали вашей некомпетентности мне не интересны»; «Докучайте вашими вопросами другим»; «У вас нет чувства стиля. Нет, нет, это не вопрос». Реплики, произнесенные Мерил Стрип, наверняка будут цитировать годами.

Миранда Пристли — не карикатура. Она неприятна, но Стрип не пыталась сделать ее смешной. В глазах автора книги Лорен Вайсбергер главный редактор «Подиума» — чудовище, квинтэссенция пропасти, отделяющей мир гламура от реальной жизни. Сама Вайсбергер срисовала образ Миранды с Анны Винтур, главного редактора американского Vogue, ассистенткой которой она проработала год. Этот опыт она сочла настолько героическим, что решила описать его в книге. На Миранду Пристли мы смотрим глазами секретарши, причем не обычной, а ненавидящей свою работу и мир гламура как таковой. В этом Лорен Вайсбергер и главная героиня «Дьявол носит Prada» Энди Сакс похожи: считая идеалом интеллектуальный журнал New Yorker и искренне чувствуя себя в мире люкса не в своей тарелке, они не могли не возненавидеть «Подиум» и Миранду Пристли. «Высокие ботинки от Шанель сдавливали мои ступни подобно «испанскому сапогу». От выпитого накануне и от переживаний раскалывалась голова. К горлу волнами подступала тошнота» — вот типичное состояние, в которое Энди Сакс ввергает мир высокой моды вообще и Миранда Пристли в частности.

Не жалеет красок Вайсбергер и для реальной Анны Винтур, которую встречает Энди на одном из приемов: «Затянутая в кремовый шелк, в расшитых бисером босоножках от Маноло, она смотрелась восхитительно. Она оживленно разговаривала с мужчиной, судя по всему, ее дежурным возлюбленным, но громадные солнечные очки прятали глаза, и невозможно было понять, весела она или расстроена. Журналистская братия очень любила сравнивать выходки и манеру поведения Анны и Миранды, но я не верила, что на свете может быть другая женщина, столь же вздорная, как моя хозяйка».

Конечно, Анне Винтур не могла понравиться книга и тем более тот факт, что Голливуд готовит экранизацию. Некоторые эпизоды снимали во время парижских дефиле, и большинству дизайнеров Винтур лично передала свою просьбу не участвовать в съемках «Дьявол носит Prada». Действительно, глупо портить отношения ради эпизода в голливудском фильме — согласился лишь Валентино, которому, по-видимому, уже все равно.

Однако голливудский паровоз не остановить, к тому же участие в проекте Мерил Стрип придавало ему весомость. Сама же она меньше всего хотела сыграть карикатуру на Винтур. «Люди, с которых я моделировала этот образ… К сожалению, не так уж много женщин во власти, или я просто их не знаю, чтобы копировать. Большинство прообразов были мужскими особями. По сравнению со знакомыми мне людьми Миранда себя ведет великолепно. Она почти дипломат, если сравнивать с некоторыми очень влиятельными людьми в нашем бизнесе. Я знаю, что книга основана на точке зрения ассистентки на Анну Винтур, но мне было неинтересно копировать Винтур, тем более я ничего о ней не знаю. Я встретила ее на первом благотворительном показе, нас представили в самом начале, и она была положительно настроена, но, думаю, ее уже предупредили, что между нами не будет ничего общего. Куда забавнее было сыграть сверхначальницу такой, какой я ее сама себе представляю».

Благодаря Стрип в кино, в отличие от книги, для Миранды Пристли нашлись хоть какие-то человеческие краски. Эта женщина с недовольным лицом, которая развлекается тем, что сводит подчиненных и обслугу с ума, не способна и на нормальные семейные отношения, поэтому уже второй ее брак трещит по швам. Миранда от Вайсбергер ни разу не дает слабину, в Миранде от Стрип однажды проскальзывает несчастная женщина — в тот момент, когда во время совещания по рассадке гостей на ужине между указаниями, куда пересадить Снуп Дога и что делать с Донателлой, она снимает очки и признается, что муж подал на развод. Она быстро берет себя в руки, однако и по этим секундам можно судить, какие ужасающие последствия для столь влиятельной женщины имеет ее работа.

Этой сцены не было в книге, и она прекрасно иллюстрирует метод, которым Стрип пользуется в кино, — она всегда психологически точна. «За исключением фильма «Смерть ей к лицу», — замечает актриса, — в кино я всегда играла реалистичных персонажей. Это прямо противоположно тому, чему меня учили в театре в Йеле, где практиковали брехтовскую отстраненную манеру игры. В театре было неважно, что нет никакого сходства с поведением реальных людей. Реальное поведение — это что-то, что любой может изобразить. Меня не учили методу Станиславского. И для меня никогда не было проблемой играть людей, совершенно на меня не похожих».

Тем забавнее тот факт, что 2 года назад на Московском кинофестивале Стрип получила приз им. Станиславского «Верю» за виртуозное владением методом, которому ее не учили.

Миранда не похожа на Мерил, но в одном у них есть общее — во внимательном отношении к одежде. Впрочем, в случае с Мерил Стрип правильнее было бы сказать «к костюму». «Я известная заноза в заднице для любого дизайнера по костюмам, потому что у меня всегда много идей по поводу того, как должны выглядеть мои персонажи. Все, что мы показываем или скрываем, имеет большое значение. Одежда — важная часть персонажа, по ней можно о многом судить. Я не следую моде и не разбираюсь в трендах, но после этого фильма я поняла о маркетинге гораздо больше. Мой гардероб поразителен, если учесть, что у Пэт Филд не было на него бюджета (бюджет фильма всего $35 млн, совсем немного по голливудским меркам. — А. К.). Это все равно что снимать фильм о космосе в гараже, потому что нет денег построить нормальный звездолет. А одежда стоит и не таких денег! Одна из сумочек стоила $12 000. Это просто непостижимо для меня! И было много, много, много сумок, столь же дорогих. И когда тебе встречается сумка за $4 000, она тебе уже кажется выгодной покупкой, меняется весь образ мыслей. Просто безумие. Поэтому, чтобы выполнить свою работу, Пэт задействовала все свои добрые отношения с дизайнерами, которые дали нам попользоваться вещами из своих архивов. Люди из индустрии моды были очень щедры, и к сроку у нас оказалось все, что надо. И у нас было две с половиной — три недели, чтобы сделать из вещей комплекты. Мне полагалось 60 костюмов, и к каждому надо было подобрать туфли, ремень, серьги, жакет. От меня это требовало огромных усилий, ведь все происходило очень быстро».

Погружение в мир высокой моды потребовало от Стрип усилий, но она всегда прикладывает их для погружения в роль. Она прекрасно поет, с 12 лет родители отправили ее учиться оперному пению. Стрип страстно хотела сыграть роль Эвиты. «Я пою лучше Мадонны, — заявляла она тогда. — Если она получит эту роль, я разорву ей глотку». К счастью, свою угрозу актриса не выполнила, однако несколькими годами позже увела у Мадонны другую роль, в подзабытой уже «Музыке сердца» Уэса Крейвена. Восемь недель подряд шесть часов ежедневно она училась играть на скрипке, чтобы чувствовать себя уверенно в роли преподавательницы скрипичного мастерства.

Учиться и слушать — это то, что она всегда советует молодым актрисам на своих мастер-классах. И еще — не бояться казаться некрасивой. Ведь карьера у роскошной натуральной блондинки Стрип могла бы сложиться совсем иначе, если бы она сознательно не направила ее в интеллектуальное русло. «Для актрисы зацикленность на внешнем виде — самая ужасная ловушка. Мне очень помогло когда-то, что я научилась отделять свои образы от себя. Наверное, так случилось, потому что я никогда не верила в собственную красоту. А теперь, когда пересматриваю свои старые фильмы, я думаю: «И что было ее проблемой?» Но я чувствовала себя характерной актрисой, такая я и сейчас».

Отношения актрисы с возрастом и красотой — особые. Еще маленькой девочкой она садилась перед зеркалом и рисовала на лице морщинки — ей так хотелось казаться старушкой! Сейчас Стрип признается, что всегда чувствовала себя на сорок, и когда ей действительно исполнилось сорок, появилось наконец чувство комфорта: ее тело пришло в гармонию с образом мыслей. Сорокалетней она осталась и сейчас: актриса почти не изменилась за последние годы, без помощи всяких пластических операций она остается своего рода эталоном красивой зрелой женщины.

Фотограф Брижитт Лакомб, автор одних из самых искренних и расслабленных портретов Стрип, вспоминает: «Мы познакомились вскоре после того, как она снялась в фильме «Крамер против Крамера». Меня восхищало, что она совсем не хотела выглядеть так, как в этом фильме, — она наименее тщеславная актриса из всех, кого я знаю. Она никогда не получает удовольствия от того, что выглядит прекрасной. Даже у актрис, которые не любят фотографироваться, бывает момент, когда они входят во вкус. С Мерил же приходится бороться, чтобы заставить ее хотя бы встать перед камерой!»

Мерил Стрип не просто красива — она икона кино, живая легенда. «У Мерил есть удивительная особенность, которую я так и не разгадал, хотя видели ее все, — сказал ее друг Джек Николсон. — Это улыбка Джоконды, ее тайна». «Мерил стала настоящим феноменом, подобно Гарбо, — подтверждает режиссер Майк Николс. — Такое случается раз на поколение». В начале своей карьеры Стрип получила письмо от другой голливудской легенды, Бэтт Дэвис, которая смогла разглядеть в ней свою последовательницу и главную актрису нового поколения. Ее ожидания оправдались с лихвой: сейчас Стрип принадлежит мировой рекорд по количеству номинаций на «Оскара» — у нее их 13, и две из них обернулись настоящими «Оскарами».

«Оскары» много значат, — говорит Стрип. — Когда ты получаешь «Оскара», твой фильм, скорее всего, посмотрят вдвое больше зрителей. Я волнуюсь каждый раз, когда получаю номинацию. Вы не поверите, но я не считала и не помню, сколько их у меня. Знаю, что достаточно. Но я хотела бы еще одну, потому что у меня осталась еще одна дочка, которая не была на церемонии. А ей бы очень хотелось. «Когда будут следующие номинации?» — спрашивает она меня. Она хотела бы пойти и посмотреть на звезд, на настоящих звезд».

Семейная жизнь Мерил Стрип, долгая и счастливая, полная противоположность короткому и трагичному роману с актером Джоном Казале, с которым она была помолвлена в середине семидесятых. Казале успел сняться всего в пяти фильмах, но все они вошли в золотой фонд мирового кино. Это две части «Крестного отца» и «Разговор» Копполы, «Собачий полдень» Люмета и «Охотник на оленей» Чимино, где он сыграл вместе со Стрип, но в то время актер уже медленно умирал от рака.

Со скульптором Доном Гаммером они женаты уже около тридцати лет. У них взрослые дети — три дочери (15, 20 и 23 лет) и один сын — ему уже 28. А еще в их доме живет собака, которая странным образом ладит с двумя кошками, а последние каким-то чудом еще не слопали рыбок в аквариуме. «Быть матерью, — шутит Стрип, — это когда все вокруг любят домашних животных, но кошачий туалет приходится убирать тебе». О своем муже актриса говорит мало, но не потому, что скрытна, а потому что его ужасно раздражает упоминание в контексте «муж Мерил Стрип». Его можно понять, все-таки он и сам — человек искусства. Зато секретом семейного долголетия актриса делится с улыбкой: «Это добрая воля, готовность идти на компромиссы и заткнуться — раз и навсегда. Нет такой инструкции, следуя которой можно было бы сохранить брак, это всегда вопрос переговоров. По большому счету мне нужна и работа, и крепкие любовные узы. Не могу представить, чтобы я пожертвовала одним ради другого».