О военном прошлом Сергея Есенина


На войну тогда в России забирали с 19 лет, а 19 лет поэту исполнилось 3 октября 1914 года.
В это время русская армия столкнулась с нехваткой обмундирования и вооружений, поэтому призыв искусственно тормозился, и Сергея не трогали до весны 1915-го.
Наконец, 14 мая его вызвали на призывную комиссию в Рязань (работал он тогда в типографии в Москве).
Вызвали, освидетельствовали... и дали отсрочку по болезни глаз.
Сказали явиться к концу года. Есенин в те времена был уже известен как поэт – еще не всенародно, но в кругах молодой интеллигенции неплохо.
Старший коллега Сергей Городецкий вспомнил, что знаком с начальником военно-санитарного поезда, базировавшегося в Царском селе под Питером, встретился с этим начальником (полковником Ломаном), и тот написал на Есенина специальный запрос.
И вот 11 февраля 1916 года поэт переоделся в военную форму и стал санитаром в военно-санитарном поезде.
Линия фронта тогда проходила примерно около Молодечно, Барановичей, Пинска, Ровно и Каменца-Подольского.
Санитарный поезд № 143 выезжал из Питера, ехал через Курск или Белгород в Киев, оттуда в Ровно, а из Ровно – в Гомель. Везде забирали в полевых лазаретах раненых для вывоза в тыловые госпитали.
Есенин, как и другие санитары, таскал носилки, мыл полы в купе-палатах, разносил завтрак, обед и ужин лежачим.
Раненых привозили в Питер и распределяли по госпиталям.



Санитар Серёжа Есенин в Царскосельском госпитале

Военно-санитарный поезд № 143



С Есенин третий справа в первом ряду


А А Ганин и С А Есенин 1915


На здании бывшего уездного присутствия по воинской повинности в Рязани представители Российского военно-исторического общества установили мемориальную доску.
Именно отсюда на Первую мировую войну был призван поэт Сергей Есенин.

Комментарии
За чей-то чужой интерес
Стрелял я в мне близкое тело
И грудью на брата лез.
Я понял, что я – игрушка,
В тылу же купцы да знать,
И твердо простившись с пушками,
Решил лишь в стихах воевать.
Я бросил мою винтовку,
Купил себе "липу", и вот
С такою-то подготовкой
Я встретил семнадцатый год.
Свобода взметнулась неистово.
И в розово-смрадном огне
Тогда над страною калифствовал
Керенский на белом коне.
Война "до конца", "до победы".
И ту же сермяжную рать
Прохвосты и дармоеды
Сгоняли на фронт умирать.
Но все же не взял я шпагу...
Под грохот и рев мортир
Другую явил я отвагу -
Был первый в стране дезертир..."