Стратегию войны XXI века изобрел советский маршал

Сегодня людям, трудно понять обстановку и психологический фон Большого противостояния — «холодной войны», когда самыми популярными военно-политическими терминами в СССР и США были «ядерное сдерживание», «балансирование на грани», «гарантированное возмездие» и «ядерная зима».

Этот набор грозных слов характеризует эпоху. В администрации США самоубийц не было: родилась теория «ограниченной ядерной войны» — в Европе, например. Пусть там, за океаном, русские, немцы, англичане, французы закидают друг друга ядерными бомбами. И каков бы ни был исход, СССР перестанет быть соперником.

Одним из первых, кто стал говорить ещё в конце 70-х годов о неизбежности радикальных изменений, был начгенштаба ВС СССР маршал Николай Огарков.

Эволюция военной стратегии

Краткий ретроспективный анализ военно-стратегических концепций США и СССР, а также Российской Федерации на временном отрезке с 1960-х годов до конца первого десятилетия века текущего позволяет выделить ряд выраженных этапов этой игры в «кошки-мышки», начиная с признания обеими сторонами важной роли ядерного оружия в конце 50-х годов.

Первый этап в процессе эволюции стратегических концепций начался в 1960 году с публичного признания Председателем Совета Министров СССР Никитой Хрущевым того, что в военном деле произошла «революция».

Приняв во внимание аргументацию США, предложенную в обоснование выдвинутой в 1954 году стратегии «массированного возмездия» (massive retaliation), Хрущев перевернул традиционную советскую военную стратегию с ног на голову, объявив о преимуществе ядерного оружия и «безальтернативности ядерного оружия» как средства ведения будущей войны.

При этом он объявил, что впредь СССР будет опираться на свои Ракетные войска стратегического назначения, как на самый мощный вид вооруженных сил, а не на традиционно доминировавшие Сухопутные войска.

И хотя большинство высокопоставленных советских военачальников признавало влияние ядерного оружия на ход и исход войны, многие усмотрели в реформах Хрущева чуть ли не ересь и отпрянули в ужасе от очерченной им перспективы, сводящей роль Сухопутных войск в будущей войне к выполнению задачи по расчистки завалов на поле боя после обмена ядерными ударами.

Их сопротивление реформам Хрущева еще более возросло после того, как в 1961 году США объявили о новой стратегии «гибкого реагирования» (flexible response).

Роберт Макнамар, они создал принципиально  новую стратегию,которая в частности предусматривала сдерживание советской агрессии в Европу  без использования ядерного оружия

Их стратегия предусматривала и эскалацию агрессии по всему миру, на что у СССР не находилось контраргументов

Согласно положениям этой стратегии, ядерный паритет между США и СССР предоставляет возможность вести обычные войны крупного и среднего масштаба в ядерном контексте без риска эскалации в сторону глобального обмена ядерными ударами.

Оппозиционно настроенная к Хрущеву советская военная верхушка считала, что своим «гибким реагированием» американцы в буквальном смысле «обставили» СССР в плане возможности не прибегать к ядерному оружию в будущей войне, а «революция» Хрущева не оставила стране никакого иного выбора, кроме ведения всеобщей ядерной войны.

Как это не покажется странным--но массовое производство ядерного оружия при Хрущеве сыграло на руку США.

Хрущев полностью дезавуировал работу по созданию гибкой, советской стратегии не ядерного ответа, что опять же шло на руку США

Это, в свою очередь, подтолкнуло ряд советских военных теоретиков к поиску собственного варианта «гибкого реагирования». Собственно, снятие Хрущева с поста Первого секретаря ЦК КПСС в октябре 1964 года и было связано отчасти с сопротивлением военных его реформам.

Второй этап начался вскоре после прихода на место Хрущева Леонида Брежнева в конце 1964 года. Его характеризует кропотливый поиск советскими военными теоретиками возможности «альтернативного выбора» одного из двух способов ведения войны – с применением ядерного оружия или без такового.

При том, что все понимали, что «ядерного джина» не загнать обратно в бутылку, с 1965 года и до середины 1970-х годов Генеральный штаб Вооруженных Сил Союза ССР был занят критическим переосмыслением советской военной стратегии в затянувшемся, но решительном поиске способов избавления от «смирительной рубашки» внушенной было «безальтернативности ядерного оружия» и роли Сухопутных войск в «альтернативном выборе» одного из двух способов ведения будущей войны.

Несмотря на то, что обсуждение компетентными специалистами Генерального штаба вопросов военной стратегии окутано плотной завесой тайны, ряд рассекреченных служебных документов, открытые источники информации и исторические исследования косвенно, хотя и не в полном объеме полностью свидетельствуют о природе этих дебатов.

Если быть кратким, исследуя проблему «альтернативного выбора» советские военные теоретики и историки искали, выявили, а затем после критического анализа рекомендовали к использованию те методы стратегические, оперативные и тактические приемы, которые на практике позволяли затруднить, если не исключить вовсе применение любым противником ядерного оружия в будущей войне.

Таким образом, к середине 1970-х годов советская военная мысль, хотя и сохранила ядерный контекст, все более сосредоточивалась на вопросах ведения обычной войны.

На третьем этапе эволюции стратегических концепций, охватывающем период приблизительно с 1974 по 1984 годы, тенденции, обозначившиеся в середине 1960-х годов получили дальнейшее развитие.

Вот эту проблему и решал маршал Огарков

Николай Огарков

На северо-востоке Тверской области есть старинное русское село Молоково, ныне ставшее центром одноимённого района верхневолжского края. Здесь 17 октября 1917 года (по старому стилю) и родился Николай Огарков, жизнь и судьба которого оказались тесно связаны со многими славными, трагическими и героическими страницами боевого прошлого нашей Родины.

В начале 1941 года Николай окончил Военно-инженерную академию РККА. Начало Великой Отечественной войны застало Огаркова в звании воентехника I ранга.

Все годы войны он провёл на переднем крае и в борьбе с фашистскими захватчиками умело действовал не только в обороне, но и при прорыве вражеских позиций, в наступлении, при форсировании с боями водных преград. Огарков воевал в Заполярье, на Северо-Западном, Центральном и Юго-Западном стратегических направлениях, в огне сражений оборонительной операции под Балатоном в 1945 году и в наступательной Венской операции.

 Дивизионный инженер 122-й стрелковой дивизии майор инженерной службы Н.В. Огарков (крайний слева)

В последних сражениях на земле Австрии он был ранен.

Завершилась Великая Отечественная война, однако Николай Огарков уже не мыслил своей жизни без армии. Поворот в его судьбе от военного инженера до офицера – оператора высших штабов – определил многие, решающие этапы в дальнейшей службе на благо Родины.

С сентября 1948 и до 1 декабря 1957 года, почти 10 лет жизни, Николай Огарков служил в штабе советских войск на Дальнем Востоке.

В конце 1957 года Огарков бы направлен на учёбу в Военную академию Генерального штаба. В 1959 году генерал Николай Огарков закончил ВАГШ и два года успешно командовал 20-й гвардейской мотострелковой дивизией 18-й армии Группы советских войск в Германии. С декабря 1961 года его назначают начальником штаба и заместителем командующего войсками Белорусского военного округа.

В 1959 году генерал Николай Огарков закончил ВАГШ и два года успешно командовал 20-й гвардейской мотострелковой дивизией 18-й армии Группы советских войск в Германии. С декабря 1961 года его назначают начальником штаба и заместителем командующего войсками Белорусского военного округа.

Огарков смело развивал свои идеи по организации боевого управления советскими войсками и их тыловыми органами обеспечения. Он считал, что все воины, от солдата до маршалов и генералов, должны учиться не только на карте, а в основном в походе, на местности, и в обстановке, приближённой к трудной, опасной, боевой.

Но он отмечал, что не только старший командир обязан учить младшего, но и более старший начальник должен уметь учитывать в боевой обстановке мнение своих подчинённых.

Примером чёткой работы по планированию операций, строго по графику, с определённым объёмом, последовательности действий явились подготовка и проведение под руководством Огаркова фронтовых учений всех войск Белорусского военного округа на реальной местности в сентябре 1963 года.

Впервые в послевоенной практике боевой подготовки советских войск реально массированно применялись все их штатные огневые средства, велись массовые ракетные пуски, боевые стрельбы и бомбометание с воздуха в полосе наступления. Одновременно внедряли новую систему Огаркова по боевому управлению войсками.

Впоследствии также проводили ряд крупнейших учений по этому образцу, например, «Запад-81».

С декабря 1965 года генерал-лейтенант Николай Огарков был командующим войсками Приволжского военного округа. Военный талант Николая Васильевича, глубина и разумная смелость его мысли полководца были замечены Л.И. Брежневым, А.А. Гречко и М.В. Захаровым. С апреля 1968 года генерал-полковник Огарков был первым заместителем и начальником Главного управления стратегической маскировки ГШ ВС СССР.

С марта 1974 года генерал армии Николай Огарков был заместителем министра обороны СССР и председателем Государственной военно-технической комиссии. Эти годы службы Николая Васильевича в Генштабе и высшем военном руководстве Советского Союза проходили в период, когда США и их союзники потерпели ряд тяжёлых поражений от советского оружия (во Вьетнаме, в Африке и т.д.)

Военная верхушка Советского Союза на трибуне Мавзолея (справа налево):

министр обороны маршал Дмитрий Устинов, начальник Генштаба маршал Николай Огарков, главнокомандующий Объединенными Вооруженными Силами государств - участников Варшавского Договора маршал Виктор Куликов и начальник Главного политического управления СА и ВМФ генерал армии Алексей Епишев

Около трёх лет Николай Огарков был заместителем министра обороны СССР, а с 8 января 1977 года он стал начальником Генерального штаба Вооружённых Сил СССР – первым заместителем министра обороны Советского Союза. Вскоре, 14 января 1977 года, Николаю Васильевичу присвоили звание маршала Советского Союза.

Под руководством Огаркова в Генштабе создали Центр оперативно-стратегических исследований и подготовили труд в пяти томах: «Основы подготовки и ведения операций».

Герой Советского Союза генерал армии В.И. Варенников пишет:

" Николаю Васильевичу удалось ВПЕРВЫЕ в истории Генерального штаба создать пятитомник - теорию «Основ подготовки и ведения операций» (операции всех видов - фронтовых, групп фронтов, воздушных, противовоздушных, морских и так далее). Особое внимание он уделял развитию теории управления стратегическими ядерными силами, а также противоракетной обороне."

Суть военной стратегии

Он предрекал конец эпохи массовых армий как следствие смещения в военном деле между качеством и количеством в сторону первого.

У нас работы Николая Васильевича известны мало, тогда как на Западе преподаются в военных учебных заведениях и известны под названием «доктрины Огаркова». Чем же он заслужил такое внимание?

Перед маршалом стояла задача выбора стратегии противодействия американской теории «ограниченной ядерной войны», суть которой заключалась в переносе зоны ядерного конфликта на территорию Европы с захватом территории Советского Союза и не предусматривавшей использование стратегических наступательных сил США.

Предполагалось спровоцировать конфликт в Восточной Европе силами обычных вооружений и тактического ядерного оружия. США же должны были устраниться от конфликта, предоставив русским, немцам, англичанам и французам закидывать друг друга ядерными бомбами.

И каков бы ни был исход, СССР переставал быть соперником.

Описывая тот период, авторитетный источник, каковым является российская «Военная энциклопедия» (издание 2002 года) пишет:

"Количественный рост и качественнее усовершенствование ракетно-ядерного оружия (средств поражения) в 70-е и 80-е годы обусловили необходимость пересмотра доктринальных установок. Осознание Советским Союзом опасности применения ядерного оружия привело к принятию обязательства по неприменению его первым...

В свете этого, военная доктрина СССР начала выделять потенциал сдерживания и рассматривать ядерное оружие как средство возмездия в ответном ударе.
Большое внимание стало уделяться разработке и совершенствованию обычных средств поражения. Изменились взгляды на методы ведения сражений, операций и военных действий в целом. Получила обоснование вероятность ведения боевых действий в течение гораздо более длительного периода времени с применением исключительно обычного вооружения."

Эту опасность Огарков понимал лучше, чем многие в руководстве страны, но их надо было еще и убедить. С его приходом в Генштаб мы, офицеры-операторы, изменения в подходах ощутили быстро: от нас потребовали заключений на разработанные военными НИИ «модельные операции» фронтов и воздушных армий.

В них логика развития событий неминуемо приводила к применению сторонами ядерного оружия по территории либо ФРГ, либо ГДР и Польши. И кто первым ударит — не важно: ответ-то неминуем. А дальше все зависело от воли богов. Ветер с запада — и зона заражения растягивалась до Урала.

С востока — накрывала всю Западную Европу и лишала смысла нашу победу. Выход виделся в одном — исключить саму возможность ядерного столкновения. Но как?

У НАТО была слабинка: старшинство было за США, а умирать предлагалось европейцам.

К тому же коалиции всегда долго договариваются и неважно управляются. А решение об использовании ядерного оружия могло быть принято только коллегиально.

Советский Союз решал такой вопрос единолично.

То есть мы получали временной зазор: пока-то они там договорятся! А нашим войскам надо за это время проскочить как можно дальше, чтобы лишить смысла такое решение НАТО. Например, до границы с Францией или даже дальше. Никто же не будет испепелять свою территорию, верно?

Но как быть, когда обычные вооружения, силы и тактика сторон примерно одинаковы? За счет чего добиться выигрыша во времени или ослабить противника заранее хотя бы морально? А лучше вовсе лишить его даже мысли о сопротивлении. Ведь Европа так податлива на угрозы. Вспомним хотя бы Мюнхенский сговор 1938 года, когда Англия и Франция бросили Чехию на съедение Гитлеру.

Тогдашний английский премьер Чемберлен заявлял:

«Сколь ужасной, фантастичной и неправдоподобной представляется сама мысль о том, что мы должны здесь, у себя, рыть траншеи и примерять противогазы лишь потому, что в одной далекой стране поссорились между собой люди, о которых нам ничего не известно».

Советский Союз к тому времени уже имел прозванный «грозой Европы» ракетный комплекс SS-20 «Пионер». Это не считая других ракет средней дальности.

И не только имел, а производил, по выражению незабвенного Никиты Сергеевича, «как сосиски», то есть десятками и сотнями. Не так, как нынешние «Тополя» — по нескольку штук в год. Генштаб не скрывал предназначения этих ракет. Согласованно действовало и «ужасное Кей-Джи-Би», проводя активные операции в среде европейской интеллигенции.

Ведь «пятые колонны» существуют во всех загнивающих демократиях, не так ли? В итоге — манифестации с требованиями разоружения и крики: «Мы — за мир!» И кризис НАТО. Но чисто политическими методами победы достичь было нельзя.

Прошедший всю Великую Отечественную, разные командные и штабные должности, Огарков был практиком и инженером по образованию.

И до назначения на пост начальника Генштаба три года возглавлял Гостехкомиссию. Этот своеобразный орган организовывал противодействие иностранным техническим разведкам, и без его одобрения не принималось на вооружение ни одно мало-мальски серьезное средство или система.

А уж КСБУ — командная система боевого управления стратегического звена — тем более. КСБУ объединяла пункты управления Ракетных войск, флота и авиации, что позволяло Советскому Союзу упреждать действия стратегических ядерных сил главных противников.

Ее основой была система обмена данными, связавшая десятки удаленных на тысячи километров стационарных компьютеров в единую сеть.

Именно сеть обеспечивала гарантированное доведение информации до адресата. А значит, и своевременное принятие решения и его исполнение.

Принципы ее построения лет на десять опережали общемировые тенденции. В США тогда только разрабатывалась экспериментальная сеть ARPANET, которую многие считают прообразом нынешнего Интернета.

Единственное, чего не хватало в нашей сети, так это полевой автоматизированной системы управления войсками фронта (АСУВ). Эту работу под шифром «Маневр» и начал минский НИИ средств автоматизации НПО «Агат» Ю. Подрезова. В основе были отечественные аналоги Pentium II и IBM.

Известно, на войне главным и решающим для победы являются разведка объектов противника и точное их поражение. Если это достигается, то любая атака, любые действия имеют успех, а потери оказываются минимальными. Но цель подвижна, значит, надо не только обнаружить ее, но сообщить о ней, прежде чем она переместится, а потом и решить, чем и как ее уничтожить. На все это нужно время.

Оно называется циклом боевого управления. Тот, кто его сократит, увеличит эффективность своих средств поражения.

Во сколько раз сократит, во столько раз у него этих средств как бы окажется больше. Просто, верно? Так ведь война — дело счетное.

Но вручную быстро не посчитаешь: нужен компьютер. И правила действий. То есть алгоритмы. В них вся соль. Зарубежные исследователи пишут о том, что появление у американцев высокоточного оружия повлияло на Огаркова. Дескать, разведывательно-ударный комплекс «Ассолт Брейкер» мог помешать советской танковой дивизии выйти на исходные рубежи. Но то, чем располагали американцы (а там обязательно присутствовали самолеты-наводчики), сметалось с неба нашей численно превосходящей авиацией. И к тому же… мы сами уже вели разработки такого оружия. Но его надо было проверить. Сперва в ход опять пошли «модельные операции». Но любая модель — набор ограничений.

Значит, нужна практика. И она была.

Учения «Запад-81» (три военных округа и флот) с использованием «Маневра» и высокоточного оружия оказались столь масштабными, что в Европе их приняли за последнюю проверку перед войной. «Маневр» повышал эффективность вооружения в 3 — 5 раз.

Запад 81

Маршал Огарков и маршал Устинов на учениях запад-81

В итоге интенсивность огня была такой, что у некоторых офицеров сдавала психика.

Затем были «Щит-82», известный на Западе как «Семичасовая ядерная война», и ряд других учений. Одновременно в войска начали поступать новые самолеты, артсистемы и танки Т-80, прозванные «танками Ла-Манша».

Внедрение новых принципов управления, новых образцов вооружения и новых видов тактических действий требовало проверки. И она состоялась в виде учений «Запад-81», которые по своему размаху, привлечению войск и сил флота, а также по методу проведения являлось единственным в истории Вооружённых Сил, и может быть сравнимы лишь с крупными операциями времён Великой Отечественной войны.

Далее последовали учения «Щит-82», известные на Западе как «Семичасовая ядерная война».

Щит-82

Министр обороны Д.Устинов и нач.генштаба Огарков(сзади) на учениях Щит-82

Эффект этих учений трудно переоценить. Переход советской доктрины от обороны к возможному первому удару поверг в ужас западное общество. А продемонстрированная возможность Советской Армии смести сопротивление НАТО, не вступая в глобальный ядерный конфликт с США, похоронила доктрину «ограниченной ядерной войны» и привела к известным массовым выступлениям в Европе под лозунгами разоружения.

А среди служивших в это время в ЗГВ появилось «Панцер-танго»:

В Париже танки, наши танки
В лесу растут грибы поганки,
А нас ласкают парижанки,
А на дворе стоит весна!

Деятельность Николая Васильевича этим не ограничивалась. К его заслугам следует отнести создание командований на стратегических направлениях, с подчинением флотов и ПВО - Запад, Юго-Запад, Юг и Дальний Восток. Эта идея оказалась не забыта в ходе нынешней реформы.

Усилиями маршала была создана командная система боевого управления (КСБУ), объединявшая пункты управления ракетных войск, флота и авиации, позволявшая обмениваться данными и получать данные разведки с выработкой целеуказаний и координацией средств поражения.

Она позволяла действовать на упреждение и наносить удар первыми. Развитием системы стала АСУВ «Маневр», так и не внедрённая полностью в войска, но успешно работавшая на базе Белорусского военного округа в конце 80-х.

По сути, это было предтечей современных систем автоматизации управления войсками, в пике которых (по представлениям тех же американцев) роль солдата на поле боя сведётся к выдаче координат средствам поражения. А маршал думал об этом в 70-х!

Неядерное и высокоточное оружие

И вот доктрина Огаркова. Если уж совсем простыми словами.

Надо сделать упор на неядерном высокоточном оружии и на повышении мобильности, на постоянной связке между разведкой, командованием и средствами поражения, чтобы в превентивных наступательных действиях всегда иметь несомненное преимущество.

Это должны обеспечить компьютеры. То есть неядерное сдерживание. Конечно, все было под грифом «секретно».

Огарков в Индии, 1982 год

А что же «Маневр»? В войсках он внедрялся тяжело. Ходила байка о том, как новый комдив принимал дивизию с автоматизированной системой управления. Ему говорят без обиняков:

«Хочешь стать генералом — осваивай АСУВ». А он в ответ:

«Мне бы трубку телефонную побольше и потяжелее — я и без всяких АСУВов с дивизией управлюсь». Но бездушная железяка не понимает словоблудия, сослагательного наклонения и мата. Нужен ум."

После распада Варшавского Договора один такой комплекс, оставшийся в ГДР, достался американцам. Они и провели с его использованием штабную игру, результаты которой повергли их в шок. Благодаря автоматизации управления условная армия Варшавского Договора разнесла НАТО в пыль за три дня. Без всякого ядерного оружия. И алгоритмы «Маневра» сразу были положены в основу аналогичной системы армии США.

Кроме того, Огарков создал командование на стратегических направлениях (с подчинением флотов и ПВО): Запад, Юго-Запад, Юг и Дальний Восток. Ничего не напоминает?

«Доктрина Огаркова», будь она принята как руководство к немедленному действию, действительно сильно изменила бы Советскую армию. Реформа армии потянула бы реформу оборонки и так далее, вплоть до сельского хозяйства, дорог и почты.

Однако концепцию не приняли вовсе: в 1984 году Огаркова снимают с должности начальника Генштаба, а четыре года спустя отправляют на покой.

Иметь два миллиона необученных призывников проще и дешевле, чем полмиллиона умных спецов. Кому они нужны, умные? Так и забыли у нас маршала: в справочниках дату смерти путают — то январь, то февраль пишут, а фамилию и вовсе как Агарков.

Такие ракеты во времена «холодной войны» СССР производил, как сосиски. Но маршал Огарков считал, что ставку надо делать на высокоточные неядерные вооружения и суперсовременные системы управления боевыми действиями

Общие положения концепции

Так что все таки такое доктрина Огаркова? Вот итоги.

Эта концепция предусматривала ведение стратегических наступательных операций на всю глубину того или иного театра военных действий с применением новых форм эшелонирования сил и способов оперативно-тактического маневра, а также формирований, специально предназначенных для затруднения, если не полного воспрещения, использования вероятным противником тактического ядерного оружия.

В сущности, эта стратегическая концепция была направлена на то, чтобы нарушить связь между обычными боевыми действиями и их эскалацией в сторону глобальной ядерной войны.

Согласно определению, стратегическая наступательная операция на театре военных действий есть «совокупность согласованных и взаимоувязанных по целям, задачам, месту и времени сражений, боев и ударов группировок войск различных видов вооруженных сил, проводимых по единому плану и замыслу под общим руководством Верховного Главного Командования для достижения стратегических целей войны на театре военных действий».

Ее составными частями были воздушные операции с целью завоевания и удержания превосходства в воздухе; при необходимости – ракетные удары с целью уничтожения тактического и оперативно-тактического ядерного оружия противника; стремительный прорыв обороны противника войсками фронтов, расположенных в один эшелон с незначительной глубиной оперативного построения, и оперативных маневренных групп (ОМГ);

--развитие успеха и рейдовые действия ОМГ на всю глубину оперативного построения группировки войск противника, поддержанные на тактическом уровне действиями передовых отрядов и десантно-штурмовых частей, на оперативном уровне высадкой воздушных десантов парашютным способом.

Таким образом, в стратегической наступательной операции на ТВД наступающие фронты и армии имели оперативное построение в один эшелон, имея оперативный маневренный элемент (ОМГ) внутри последнего либо несколько вглубь от него, а тактический маневренные элемент (ПО) на острие наступающих войск.

Маршал Куликов и маршал Огарков

Маневренные элементы оперативного построения в своих действиях опирались на темпы продвижения, ввод в сражение на самом раннем его этапе и на множестве направлений, гибкое управление войсками и силами с целью продвижения вглубь ТВД во взаимодействии с десантами, высаживаемыми в составе воздушно-десантных дивизий и десантно-штурмовых бригад и представлявшими вертикальное измерение оперативного и тактического маневра.

Концепция стратегической наступательной операции на ТВД была также ориентирована на централизованное автоматизированное надежное и устойчивое управление войсками и силами, что достигалось использованием информационно-вычислительных систем и математического моделирования на всех уровнях управления; повышенную выживаемость войск, обеспечиваемую их «выучкой».

А также «оптимальными» и «максимально адаптированными» организационными формами; большее высокие уровни подвижности, огневой мощи и стойкости войск посредством широкого оперативного и тактического маневра.

К 1984 году Огарков имел на своем счету:

• В системе центральных органов военного управления – Создание четырех Главных командований войск стратегических направлений, предназначенных для управления ядерными силами и силами общего назначения, входящими в состав контингентов Сухопутных войск, Военно-воздушных сил и Военно-морского зарубежных групп войск и войск приграничных военных округов на Дадьневосточном, Западном, Юго-Западном и Южном стратегических направлениях для подготовки и проведения на указанных ТВД стратегических наступательных операций.

• В группах войск за рубежом и во внутренних военных округах – танковые армии в составе фронтов и танковые дивизии в составе армий, предназначенные и приспособленные для осуществления оперативного маневра;

--отдельные танковые полки в составе армий и усиленные танковые батальоны в составе мотострелковых дивизий, организованные и скомплектованные для действий в качестве передовых отрядов для осуществления тактического маневра

--воздушно-десантные (аэромобильные) дивизии, а также десантно-штурмовые бригады и отдельные батальоны, предназначенные для вертикального охвата при осуществлении оперативного и тактического маневра;

--бригады специального назначения, в задачу которых входили ведение разведки и диверсионных действий в тылу противника (при этом все они обладали «выучкой», «оптимальной организацией» и были оснащены новыми образцами танков, боевых машин пехоты, самоходных артиллерийских установок и иными видами вооружения, исполненными на высоком научно-техническом уровне, а также системами управления войсками и силами).

Вдобавок, в порядке эксперимента, в Советской Армии были развернуты новые отдельные армейские корпуса (ОАК), которые были призваны стать ядром будущих ОМГ, в том числе 5-й и 48-й гвардейские ОАК, соответственно, в Белорусском и Забайкальском военных округах. Оба корпуса имели в своем составе танковые и мотострелковые бригады, скомплектованные по особым штатам.

Представляется, что по достижении зрелости концепция стратегической наступательной операции на ТВД предоставляла СССР явное преимущество в сфере обеспечения национальной безопасности и ведения будущей войны. Тем не менее, несмотря на всю заманчивость этой концепции, ее действенность была обусловлена четырьмя важнейшими допущениями

-– во-первых, что США и Китай представляли в будущем наиболее серьезную угрозу и что ядерный паритет и американская стратегия «оборонной достаточности» (defensive sufficiency) снизила вероятность глобальной ядерной войны и способствовала росту возможностей по ведению обычных стратегических операций в контексте «ядерной боязни»; во-вторых, что презюмируемая слабость США была реальной и останется таковой впредь;

--в-третьих, что СССР был в состоянии экономически обеспечить мероприятия, связанные с разработкой и практической реализацией концепции; и, в-четвертых, что жизнеспособность концепции не будет поставлена под вопрос в силу ограниченного научно-технического потенциала страны.

Однако все эти допущения оказались неверными после того, как в период с 1980 по 1984 годы в естественный ход событий вмешался целый ряд внутри- и внешнеполитических проблем, которые не только бросили вызов реформам Огаркова и сделали их продолжение невозможным, но и, в конце концов, сотрясли Советский Союз до самого основания.

Внутренние проблемы усугубились в результате принятия в 1980 году вновь избранным президентом США Рональдом Рейганом стратегии «прямого противодействия» (direct confrontation), которая заменила концепцию «оборонной достаточности».

Новая стратегия провозгласила, что «тогда и там, где это представляется возможным, США будут активно противодействовать СССР и Организации Варшавского Договора на глобальном и региональном уровнях».

В частности, в 1981 году Рейган заявил о намерении возобновить программу создания стратегического бомбардировщика B-1B, принять на вооружение межконтинентальные баллистические ракеты MX Peacekeeper и приступить с 1983 года к развертыванию в Европе баллистических ракет средней дальности (БРСД) Pershing II в ядерном оснащении.

Впоследствии, в марте 1983 года он провозгласил "Стратегическую оборонную инициативу" (Strategic Defense Initiative, SDI - СОИ) и в ноябре того же года приступил к развертыванию в Европе БРСД Pershing II.

При Юрие Андропове реформа Огаркова стала сворачиваться, Анропов выбрал бесперспективную стратеги наращивания ядерного потенциала

Этим он играл на руку США, которые никогда бы не ударили бы по СССР.

Все эти меры стали составными частями так называемой доктрины Рейгана, которая также предусматривала оказание открытой и тайной поддержки антикоммунистическому повстанческому движению, нацеленному на «сдерживание» прокоммунистической герильи в странах Африки, Азии и Латинской Америки.

Вполне естественно, что советское руководство усмотрело в доктрине Рейгана ничто иное, как попытку США достигнуть полного и неоспоримого превосходства и занять господствующее положение в мире посредством реализации программ или осуществления действий, нацеленных на восстановление американской военной мощи и противодействие успехам СССР, достигнутым в 1970-е годы, а то и просто отбрасывание Советского Союза назад.

В глазах советского руководства, развертывание в Европе американских БРСД Pershing II не только способствовало укреплению связки между обычной войной с возможным использованием тактического ядерного оружия и глобальным обменом ракетно-ядерными ударами, но и повышало вероятность создания США «потенциала первого удара» (first strike capability).

Одним словом, это был острый нож в самое сердце огарковской концепции стратегической наступательной операции на ТВД, подрывающий сами основы «альтернативного выбора».

И что еще хуже, при всей кажущейся нереалистичности замысла, "Стратегическая оборонная инициатива" (СОИ) угрожала нарушением баланса стратегических ядерных сил и, при самом неблагоприятном сценарии, представлялась некоторым руководителям СССР, по сути, «психологической подготовкой американского народа к развязыванию ядерной войны».

Стратегия Огаркова в США

Наши «стратегические партнеры» из США совсем недавно разместили на севере Польши батарею противоракет «Пэтриот», которую со временем должны заменить более совершенные комплексы SM-3. Именно так в своей доктрине и предлагал использовать территорию союзников маршал Огарков.

На усвоение и реализацию его стратегических взглядов у американцев ушло 10 лет. Мы же, похоже, успели так забыть уроки Огаркова, что создание командований на стратегических направлениях считаем открытием, «новым словом» в военной науке…

Много задумал, да не все успел маршал. Еще в 1983 году было начато формирование армейских корпусов, состоявших из полностью укомплектованных и готовых к немедленному действию бригад.

Части боевого, тылового и технического обеспечения оставались в количестве, необходимом лишь для обеспечения действий этих бригад. На базе Главкомата Сухопутных войск должно было появиться Главное управление Резервов. Разработана и проверена концепция «мобильных сил», готовых к переброске без вооружения на любое направление, где эта техника заранее складирована.

Похоже, в обретении «нового облика» наша армия идет этим же, уже проверенным путем. Но как же медленно и неуклюже…

В бою доктрина Огаркова была проверена в Заливе, в ходе "Бури в пустыне". И сразу же родились мифы.

О небывалом технологическом превосходстве американской военной промышленности.

Весной 1991 года в Конгрессе произошел анекдотичный случай. Конгрессмены, потрясенные успехами "томагавков", призвали возродить американскую промышленность и производить по военным технологиям видеомагнитофоны и телевизоры. Словам инженеров, что технологиям крылатых ракет пара десятилетий, просто не поверили…

Да - никаких чудес технологии американцы в "Буре в пустыне" не продемонстрировали. "Томагавки" - так это высвободившиеся в результате краха СССР ракеты, предназначенные для поражения малоразмерных и сильнозащищенных целей в ходе ядерного конфликта. Войну вообще начал старый линкор "Миссури", реликт индустриальной эпохи.

Новой была доктрина. Адаптированная в США теория глубокой операции. Советская по своему происхождению [Glantz D.M. Soviet Military Operational Art: In Pursuit of Deep Battle, L., 1991]. Менялись лишь алгоритмы управления. В американских войсках перешивался firmware. На основе доктрины Огаркова.

Случай в истории не первый. Гейнц Гудериан был последователем Александра Андреевича Свечина и Владимира Кириаковича Триандафиллова. Их, наряду с Густавом Адольфом, Наполеоном и Жомини ставят в один ряд с Огарковым. Вермахт наступал с оружием, часто худшим, чем у противников. Германские танки уступали КВ и Т-34. А при высадке в Нормандии за одну "пантеру" сгорало пять "шерманов".

И Красная Армия кончила войну с пистолетами-пулеметами, уступавшими тем СВТ, с которыми она войну начала. Наступление обусловлено ресурсами, духом, доктриной, а не только характеристиками отдельных образцов техники. Desert Storm - сочетание американских ресурсов и логистики с наступательным духом и доктриной Огаркова.

Ограничиваясь западными источниками, опишем "доктрину Огаркова" так:

The Russian military doctrinal response to Desert Storm seems to confirm Marshal Ogarkov's predictions. The thesis finds the new military doctrine (1) reverts from the defensive to an offensive preemption, (2) reverts from no nuclear first use to nuclear escalation, (3) guarantees ethnic Russians living in former Soviet states protection, (4) emphasizes the importance of military advancement in C4I, smart weapons, and mobility, and (5) emphasizes strategic non-nuclear deterrent forces

[Felker E. J. Oz revisited: Russian military doctrinal reform in light of their analysis of Desert Storm. School of Advanced Airpower Studies Air University. Maxwell Air Force Base, Alabama, June 1994].

В переводе так:

"Реакция российской военной доктрины на "Бурю в пустыне", по-видимому, подтвеждает предсказания маршала Огаркова.

В дипломной работе показано, что новая военная доктрина разворачивается от оборонительных к наступательным превентивным действиям, разворачивается от неприменения ядерного оружия первыми к ядерной эскалации, гарантирует защиту этнических русских, живущих в бывших советских республиках, делает упор на важность развития C4I в военной сфере, а также высокоточного оружия и мобильности, и делает упор на стратегических неядерных силах сдерживания"

Переход советской доктрины от обороны к возможному первому удару поверг в ужас благополучный Запад. Тем более что развивающиеся технологии доставили Огаркову знаменитые SS-20, евростратегические ракеты. Средство смести сопротивление НАТО, не вступая в глобальный ядерный конфликт с США.

....

Николай Васильевич смело поставил вопрос о бессмысленности дальнейшего наращивания ядерных вооружений.

Он пришел к выводу, что появление в 1945 году и быстрое совершенствование в последующем ядерного оружия, обладающего невероятной силой поражения, по-новому поставили вопрос о целесообразности войны как средства достижения политической цели.

Огарков одним из первых в мире сделал вывод, что всеобщую ядерную войну невозможно выиграть. Но его начинания в этом и ряде других вопросов не нашли полной поддержки.

В руководящих политических и военных кругах слишком много было людей, которые считали, что на всякий случай ничего не надо менять и все оставить как есть.

Но больше всего Огаркова и его работ боялись США--они сделали все чтобы его реформы не были завершены, а сам маршал был снят с поста нач. генштаба.

В 1984 году произошел накал борьбы между Огарковым и его основным врагом, министром обороны Д.Устиновым, который действовал в интересах западных элит.