Убийство Юрия Андропова

В феврале 1984 года умер Юрий Андропов. Обстоятельства его смерти выявляют тот факт что его заразили и довели до смерти неверным лечением.

Попросту говоря его убили, сделали это врачи кремлевской больницы при пособничестве КГБ СССР. Вот как все происходило

По офицальной версии Юрий Андропова сгубили почки. Но так ли это? В медицинском заключении говорится:

«Адропов Ю. В., 1914 г. рождения, страдал интерстициальным нефритом, нефросклерозом, вторичной гипертонией, сахарным диабетом, осложнившимся почечной недостаточностью»

По заключению видно что был очень больной человек, но тем не менее он был весьма стойким к этим проявлениям болезней
Как мы уже знаем, первые проблемы со здоровьем возникли у Ю. В. Андропова в середине 60-х годов.

«Когда я пришел в КГБ в октябре шестьдесят седьмого, – рассказывает бывший заместитель председателя КГБ Владимир Пирожков, – болезнь почек была у него к тому времени уже много лет, но она не слишком мешала ему жить.
Более того, те, кто встречался с Ю. В. Андроповым в конце 70-х – начале 80-х годов отмечают, что он был достаточно энергичен и невероятно работоспособен."

Вот как..оказывается болезнь не мешала ему жить. Он был энергичен и работоспособен.

Андропов более 40 лет жил и работал с больными почками, но с приходом в Кремль его крепкое здоровье вдруг сильно просело

В качестве примера можно привести свидетельство A. B. Коржакова, который в конце 1982 г. сразу же после избрания Ю. В. Андропова генсеком был приглашен в его охрану.

«Мне, было известно, что его беспокоят почки. Но, по моим наблюдениям, он не производил впечатления серьезно больного человека. Был энергичен, без физического напряжения садился в машину, выходил из нее, поднимался по лестницам, правда, бегом не занимался

«Проблемы со здоровьем у Юрия Владимировича, не носили острого характера. Ему вполне хватало лекарственной терапии. И вдруг в одночасье, на глазах у нас, ситуация с его лечением стала быстро меняться»

Все свидетельства и документы говорят о том что он чувствовал себя хорошо, болезнь не сломила его и он был работоспособен. Но когда же он заболел?

Было ли это совпадением, сказать пока сложно, но обострение болезни Ю. В. Андропова началось вскоре после отставки H. A. Щелокова. Следовательно, он заболел за две-три недели до самоубийства С. П. Щелоковой.

Что касается Е. И. Чазова, то он отвечает на поставленный вопрос так:

«Прогрессирующее заболевание почек, которое нам удавалось компенсировать более 16 лет, привело, как мы и ожидали, к прекращению функции почек».

И далее:
«В начале 1983 года произошло то, чего мы давно боялись… В организме катастрофически стало нарастать содержание токсичных веществ…

С тяжелым чувством, понимая всю безысходность, ведущие наши специалисты – академик медицины Н. А. Лопаткин, профессор Г. П. Кулаков и другие – вместе с нами приняли решение начать использование искусственной почки
Мы вынуждены были перейти на проведение гемодиализа – периодическое очищение крови от шлаков, которые почти не выводились из организма»

И хотя это звучит почти безнадежно, само по себе произошедшее не могло быть причиной смерти. Этот факт отмечается и в медицинском заключении:
«Проводившееся лечение, – говорится в нем о гемодиализе, – обеспечивало удовлетворительное самочувствие и работоспособность»

То есть в момент смерти Андропов ...хорошо себя чувствовал и был работоспособен.

Доктор Евгений Чазов напишет мемуары, которые для него самого ему не стоило бы писать, потому что в них он делает неосторожные заявления, указывающие на то что он напрямую причастен к смерти руководителей СССР

Коржаков вспоминает:
«В «кремлевской» больнице в Кунцеве, называвшейся Центральной клинической больницей, были оборудованы специальная палата и операционная для проведения этой процедуры. Дважды в неделю Андропов приезжал для проведения гемодиализа
Не волнуйтесь, успокаивали его.

Эту процедуру мы будем проводить с вами не чаще двух раз в неделю». Обещали, что все вскоре нормализуется, и тогда можно будет перейти на один раз в неделю, а потом еще реже. На самом деле все оказалось совершенно иначе. 
После двухразовых процедур в неделю через небольшое время перешли на трехразовое, потом на четырехразовое, затем на ежедневное и в конце концов его перестали отключать от аппарата вовсе»

Этот процесс растянулся почти на целый год. Но отчего же умер Ю. В. Андропов?

Если верить медицинскому заключению, все дело заключалось в том, что 

«в конце января 1984 г. состояние ухудшилось в связи с нарастанием дистрофических изменений во внутренних органах и прогрессирующей гипотонией». 
Эти два фактора, если верить медицинскому заключению, привели к «нарастанию» «сердечно-сосудистой недостаточности» и «остановке дыхания»

Таким образом из медицинского заключения явствует, что до конца 1983 г. состояние Ю. В. Андропова было более или менее удовлетворительным и только в начале 1984 г. произошло ухудшение, а 9 февраля он умер. И хотя в медицинском заключении об этом прямо не говорится, оно подводит читателей к выводу, что все это было порождено почечной недостаточностью.

В связи с этим распространено мнение, что Юрий Владимирович Андропов «умер от отказа обеих почек»
Но это не так и вот почему

Как заразился генсек

И обострение его состояния произошло не в конце января 1984 г., а на четыре месяца раньше.1 сентября Ю. В. Андропов провел последнее заседание Политбюро, на следующий день улетел в Крым.

Чазов пишет:
«В течение длительного времени, сначала в связи с болезнью Брежнева, а затем Андропова – я никак не мог получить почетный диплом в старейшем университете им. Шиллера в Йене (Германия). Звание почетного доктора университета мне было присуждено за комплекс работ в области кардиологии»

В сентябре, когда Ю. В. Андропов отдыхал в Крыму, здоровье его стало улучшаться. Воспользовавшись относительно благополучной ситуацией и договорившись с моими немецкими коллегами, вылетел в Германию»

В тот самый день, когда должно было состояться вручение диплома почетного доктора, и Евгений Иванович уже собирался в университет, «вдруг появился человек в немецкой военной форме» и сообщил, что виновника торжества просят срочно «соединиться с Москвой по специальной связи». 

Доктор Евгений Чазов, он лжет в описании болезни постоянно, начиная  того что пытался представить дело так будто Андропов был обречен

Но это было не так.

Через 20 минут Е. И. Чазов услышал голос первого заместителя председателя КГБ СССР.В. А. Крючков сообщил ему о резком ухудшении состояния Ю. В. Андропова и попросил «срочно вылететь из Йены прямо в Крым»
Извинившись перед руководством университета, Е. И. Чазов отправился в аэропорт. 

Через некоторое время здесь появился вертолет, который доставил его в Берлин. Там на военном аэродроме его уже ожидал Ил-62. Поздно ночью Евгений Иванович был в Симферополе, откуда его сразу же доставили в санаторий, где находился Ю. В. Андропов.«Если не ошибаюсь, – пишет Е. И. Чазов, – это было 30 сентября 1983 года»
Что же произошло в Крыму?

Чазов пишет:
«Почувствовав себя хорошо, Андропов забыл о наших предостережениях и решил, чтобы разрядить, как ему казалось, больничную обстановку дачи, съездить погулять в лес. Окружение не очень сопротивлялось этому желанию, и он с большим удовольствием, да еще легко одетый, несколько часов находился в лесу»

Речь идет не о прогулке в лес, а о поездке на другую дачу («Дубрава-1»), расположенную в горах. По всей видимости, в день этой поездки М. С. Горбачев разговаривал с Ю. М. Андроповым по телефону. 

Горачев вспоминает:
"Настроение у него, было прекрасное, давно такого не было». А буквально «через два-три дня» пришло известия, что «со здоровьем Юрия Владимировича стало совсем плохо. Что там произошло, как он простудился – все эти медицинские детали описаны у Чазова»"

Чазов вспоминает:

«Надо знать коварный климат Крыма в сентябре, на солнце кажется, что очень тепло, а чуть попадешь в тень зданий или леса – пронизывает холод. К тому же уставший Андропов решил посидеть на гранитной скамейке в тени деревьев. 
Как он сам нам сказал позднее – он почувствовал озноб, почувствовал, как промерз, и попросил, чтобы ему дали теплую верхнюю одежду. На второй день у него развилась флегмона»

Флегмона--это то что позже убило Черненко, причем Черненко тоже подхватил заразу на отдыхе.

Вот в эту дачу приехал Юрий Андропов чтобы заразится неизвестным заболеванием

Вот примерно на такой гранитной скамейке посидел генсек чтобы заразится по версии Чазова

Также по утверждению руководителя 4 управления, резкое ухудшение состояния здоровье Ю. В. Андропова произошло после его поездки в горы и было связано с простудой. Убедительность этой версии придал своими мемуарами бывший заместитель председателя КГБ СССР В. Ф. Грушко.

Нач.охраны Л.Н.Толстой многое мог бы поведать и кое-что он рассказал

Мы не знаем, что рассказывал Л. Н. Толстой в 1990 г. Однако в 2001 г. он дал интервью, из которого вырисовывается совершенно другая картина. По его словам,

"когда Ю. В. Андропов решил съездить в «Дубраву-1», службе Госохраны Крыма было поручено подготовить там «места его остановок во время прогулок. Лесники и сотрудники КГБ за несколько дней сделали и установили на двух полянах деревянные лавки и покрыли их пледами. Да и места подобрали такие, где не было сильных сквозняков, тени и влажности"

С интервью Л. Н. Толстого перекликается интервью бывшего заместителя начальника охраны Ю. В. Андропова подполковника Бориса Клюйкова.

Он сообщил, что когда осенью 1983 г. на даче в горах Юрий Владимирович побывал на рыбалке и после этого решил посидеть на берегу горной реки, то сидел на обыкновенном деревянном стуле, причем тепло одетый и с наброшенным на плечи пледом.

Генерал-майор КГБ Л.Н.Толстой, свидетельствовал что простудится Андропов не мог

Толстой дальше вспоминал:

«В тот день, Андропов в армейской накидке и с пледом провел на полянах и в резиденции «Дубрава-1» несколько часов. При этом был очень задумчив. В «Дубраве-1» накрыли скромный обед. Юрий Владимирович произнес тост за хорошую прогулку, мы выпили по бокалу шампанского. Причем сам Андропов не пил. Потом уехали обратно

В один из дней Юрий Владимирович захотел прогуляться в заповеднике, — вспоминал тогдашний начальник девятого отдела управления КГБ по Крымской области Лев Толстой (см.: Комсомольская правда. 2001. 14 сентября). — Он любил лес и горные речки.

Но так как Андропов уже сильно болел, а на дворе стоял сентябрь и в горах похолодало, мне дали задание оборудовать места его остановок во время прогулок. Лесники и сотрудники КГБ за несколько дней сделали и установили на двух полянах деревянные лавки и покрыли их пледа­ми.

Да и места подобрали такие, где не было сильных сквозняков, тени и влажности. Андропов в армейской накидке и с пледом провел на полянах и в резиденции несколько часов.

При этом был очень за­думчив. Накрыли скромный обед. Юрий Владимирович произнес тост за хорошую прогулку, мы выпили по бокалу шампанского. Причем сам Ан­дропов не пил. А через неделю мы везли Андропова в реанимационной машине в аэропор»

Таким образом, история с гранитной или мраморной скамейкой по меньшей мере требует доказательств. На сегодняшний день это лишь версия, находящаяся в противоречии с другими фактами.

Но самое главное в другом. Независимо от того, была скамейка гранитной или мраморной, она не могла иметь никакого отношения к флегмоне, якобы появившейся «на следующий день» у Ю. В. Андропова..

Поскольку не все читатели имеют медицинское образование, откроем Большую медицинскую энциклопедию. Из нее явствует, что флегмона это гнойное воспаление клетчатки, возникающее в результате проникновения в нее микроорганизмов.

Поэтому флегмона – это не следствие простуды, как уверяет в своих воспоминаниях академик Е. И. Чазов, а результат заражения.

Самое важное что доктор Чазов лгал-- и поездка в горы, и гранитная скамейка понадобились главному кремлевскому врачу не для объяснения ухудшения состояния здоровья Ю. В. Андропова, а для сокрытия причины его заражения.

Флегмона

Чтобы понять как флегмона поразила Андропова поищем информацию в медецинском справочнике.

Как говорится к Большой медицинской энциклопедии, «проникновение микробов в клетчатку происходит чаще всего при открытых повреждениях, реже – путем гематогенного заноса из септического очага». 

Флегмона может иметь и постинъекционный характер: 

«в большинстве случаев» это «связано с внесением в ткани человека микроорганизмов при недостаточной стерилизации (особенно при кипячении) шприцов, инъекционных игл, лекарственных препаратов
Бывает, что флегмона возникает в результате «введения высококонцентрированных лекарственных растворов, которые способны вызывать в месте инъекции зону асептического некроза. Особенно это касается тех случаев, когда лекарственное вещество, предназначенное для мышечного введения, ошибочно вводится подкожно»

Для понимания характера флегмоны очень важно знать место ее нахождения.

В своих мемуарах Е. И. Чазов полностью обходит этот вопрос стороной, и только из его интервью журналу «Коммерсант-власть», которое он дал весной 2001 г., мы узнали, что гнойник возник Ю. В. Андропова на спине.

И хотя Ю. В. Андропов отдыхал не в районном, а в кремлевском санатории, и его обслуживали самые лучшие медицинские работники, можно допустить, что заражение генерального секретаря и возникновение у него гнойного воспаления было следствием чьей-то халатности или непрофессионализма. 

Можно допустить и то, что именно эту халатность или непрофессионализм пытался с помощью «гранитной скамейки» скрыть Е. И. Чазов, чтобы таким образом переложить ответственность за это с медицинского персонала 4-го управления, которое он возглавлял, на охрану генсека, которая находилась в ведении 9-го управления.

Однако все остальное очень трудно списать на халатность и непрофессионализм.

Чазов неумело лжет в мемуарах стремясь все свести к простуде, флегмоне и   гранитной скамейке.

Все доводит до того что он , опытный врач неверно приводит обозначение флегмоны как заболевания и искажает её диагноз

Любое заболевание имеет так называемый «инкубационный период». В связи с этим необходимо учитывать, что различаются четыре вида флегмоны: а) серозная, б) гнойная, в) гнилостная и в) некротическая
"Флегмона, – говорится в Большой медицинской энциклопедии, – начинается с развития серозного воспаления», которое затем превращается в гнойное, а при определенных условиях и в гнилостное.

В результате этого «возникают мелкие диссеминированные участки некроза», «которые в последующем сливаются в обширные очаги некрозированной клетчатки», что свидетельствует о появлении некротической флегмоны
Таким образом, флегмона проходит в своем развитии четыре этапа. И хотя этот процесс может развиваться с разной скоростью, он измеряется не часами, а днями."

А поскольку возникновение и развитие флегмоны сопровождается ухудшением состояния человека («повышается температура», появляются «озноб и тахикардия», «наблюдается местная гипертермия»), то появление у Ю. В. Андропова озноба во время поездки в горы означает, что к этому времени его заражение уже произошло. 

Поэтому вызывает удивление, что медицинский персонал (и лечащий врач в том числе), если верить Е. И. Чазову, обнаружил флегмону только на следующий день после поездки в горы.

Но дело не только в этом. Возникает другой вопрос: сколько же времени прошло от обнаружения флегмоны до экстренного возвращения Е. И. Чазова из Йены?

Если исходить из воспоминаний Е. И. Чазова, он отправился в ГДР только для получения диплома почетного доктора, т. е. примерно на три дня (день приезда, день вручения и день отъезда).

Но тогда получается, он пробыл в Йене всего два дня: 29 и 30 сентября. 

Когда он вылетал из Москвы, Юрий Владимирович чувствовал себя хорошо. Если допустить, что именно в этот день он и отправился в горы, получается, что Евгения Ивановича вызвали в Крым сразу после обнаружения флегмоны.

Чазов пишет:

"А «когда рано утром вместе с нашим известным хирургом В. Д. Федоровым мы осмотрели Андропова, то увидели распространяющуюся флегмону, которая требовала срочного оперативного вмешательства». После этого Ю. В. Андропов был отправлен из Крыма в Москву"

Некоторое представление о том, в каком состоянии к этому времени находился Ю. В. Андропов, дает интервью Л. Н. Толстого. По его свидетельству, в аэропорт Юрия Владимировича везли «в реанимационной машине». 

«Трап, отмечает он, – подали не со стороны здания аэропорта, а со стороны летного поля», и «мы под руки завели Андропова в самолет»

Итак, получается, что около 29 сентября Юрий Владимирович чувствовал себя хорошо, а через день уже не мог ходить. Так быть не могло. Но тогда следует признать, что поездка в горы имела место не около 29 сентября, а намного раньше. 

И действительно, по свидетельству Л. Н. Толстого, Ю. В. Андропова госпитализировали «через неделю» после этой поездки.

Но тогда следует признать, что флегмона была обнаружена до визита Е. И. Чазова в Йену. В таком случае поездка Ю. В. Андропова в горы не могла не быть согласована с 4-м управлением.

Методика

Следовательно, сдвинув ее на время своего пребывания в ГДР, Е. И. Чазов тем самым попытался скрыть данный факт.
Но зачем?

Если флегмона была обнаружена на следующий день после поездки в горы, т. е. около 25 сентября, получается, что на протяжении нескольких дней лечащий врач В. Е. Архипов, который якобы отличался такой щепетильностью в отношении медицинской тайны, ничего не делал для того, чтобы остановить развитие флегмоны.

В результате она была запущена настолько, что достигла своей крайней, некротической стадии, у больного, по признанию самого Е. И. Чазова, началась гангрена и к 1 октября он потерял способность самостоятельно передвигаться.

Это уже трудно назвать халатностью.

Но даже если допустить непрофессионализм личного врача Ю. В. Андропова и всего медицинского персонала Нижней Ореадны, где находился генсек, за неделю 4-е управление могло привлечь к его лечению самых квалифицированных специалистов из Москвы.

Правда, Е. И. Чазов пытается создать видимость, что узнал о флегмоне постфактум.

Однако если ее обнаружили около 25 сентября, то его обязательно должны были поставить в известность об этом: или личный врач Ю. В. Андропова Е. Е. Архипов, или главный врач санатория, или охрана генерального секретаря.

Можно допустить, что бывшему главному кремлевскому врачу неудобно признаваться, что он не только самоустранился от вмешательства в этот вопрос, но и, оставив своего пациента в тот момент, когда его состояние стало ухудшаться, отправился за границу.

Но не менее вероятно, что таким образом он пытался создать себе алиби.

Таким образом, если появление флегмоны можно списать на халатность медицинского персонала, то в их действиях после обнаружения флегмоны допустимо искать состав преступления.

Кремлевское ЦКБ, здесь Андропов провел свои последние дни жизни

Когда 1 октября Ю. В. Андропова доставили в Москву, его сразу же отвезли в Центральную кремлевскую больницу. Чазов пишет:

«Учитывая, что может усилиться интоксикация организма, в Москве, куда мы возвратились, срочно было проведено иссечение гангренозных участков пораженных мышц. Операция прошла успешно, но силы организма были настолько подорваны, что послеоперационная рана не заживала»
Это свидетельство вызывает много вопросов.

Неужели гангрена страшна только тем, что ведет к усилению «интоксикации организма»? Почему было решено ограничиться только «иссечением гангренозных участков», а не удалением пораженных флегмоной тканей, т. е. удалением порождающих ее микроорганизмов? И какая была связь между «подорванными» «силами организма» и «незаживаемостью» «послеоперационной раны»?
Чазов далее:
«Мы, привлекли к лечению Андропова все лучшие силы советской медицины. Однако состояние постепенно ухудшалось – нарастала слабость, он опять перестал ходить, рана так и не заживала. Нам все труднее и труднее было бороться с интоксикацией»
Издав в 2000 г. новые воспоминания, Евгений Иванович счел необходимым скорректировать первоначальную версию о болезни Ю. В. Андропова: 
«В связи с простудой у него развился абсцесс, который оперировал академик В. Д. Федоров. К сожалению, организм потерял сопротивляемость, и ликвидировать гнойный процесс не удалось»

Даже если бы Евгений Иванович был коновалом, все равно он должен был знать, что «абсцесс» и «флегмона» – это разные виды воспалительного процесса. 

Если абсцесс представляет собой локализованное воспаление, то флегмона – это воспаление растекающееся. Поэтому для ликвидации абсцесса бывает достаточно его вскрытия и удаления гноя. Что касается флегмоны, то здесь очень важно своевременно остановить процесс ее растекания, процесс расширяющегося поражения ткани клетчатки.

Поэтому, подменив понятие «флегмоны» понятием «абсцесса», Е. И. Чазов попытался нейтрализовать свои первоначальные откровения по поводу того, что произошло с Ю. В. Андроповым в Крыму, и сознательно исказил представление о характере его заболевания.

Зато в своих новых воспоминаниях Евгений Иванович признал, что ухудшение состояния Ю. В. Андропова было связано не с тем, что из-за ослабления организма не удалось добиться заживаемости «послеоперационной раны», а с тем, что не удалось «ликвидировать гнойный процесс».
Как явствует из Большой медицинской энциклопедии, несмотря на то,

"что флегмона – это растекающееся гнойное воспаление, чаще всего она достигает барьера, за пределами которого ее распространение приостанавливается
И только в исключительных случаях «наблюдаются прогрессирующие формы флегмоны, при которых воспаление, быстро распространяясь, захватывает обширные участки клетчатки и вызывает тяжелую интоксикацию, а нередко – септическое состояние"
Получается, что у Ю. В. Андропова флегмона не только приобрела редкую«прогрессирующую форму», но и здесь развивалась по самому худшему сценарию, достигнув «септического состояния».

Причиной этого Е. И. Чазов называет то, что «организм потерял сопротивляемость», т. е. способность иммунной защиты от поражающих клетчатку микроорганизмов.

Но ведь рана не заживала не только потому, что произошло ослабление организма, но и потому, что продолжался гнойный процесс, а гнойный процесс продолжался не только потому, что «организм потерял сопротивляемость», но и потому (и это самое главное), что из него не был удален источник загноения.

Как же тогда можно называть проведенную 1 октября операцию успешной?

Вспоминая о болезни Ю. В. Андропова в 2001 г., Е. И. Чазов признался корреспонденту журнала «Коммерсант-власть» Е. Жирнову: «У него начался сухой некроз. Ему удаляли гноившиеся куски, а они не заживали. Первый раз его оперировали 1 октября 1983 г. Федоров и Малиновский. Не помогло»

Не будем придираться к стилю. Удаленные куски ткани не могут заживать. Автор интервью, конечно, имел в виду остающуюся после операции рану. Но одно дело, если рана просто не заживала, другое дело, если она продолжала гноиться. 

Таким образом, в 2001 г. Евгений Иванович признался, что проведенная 1 октября операция на самом деле была неудачной. И неудачными были все остальные хирургические вмешательства, так как не достигали главного – ликвидации источника загноения.
В связи с этим заслуживает внимания еще одно признание Е. И. Чазова:
«Погиб он (Андропов.) нелепо. Я себя ругаю, что не уследил. У него на спине образовался гнойник. И он не заживал. И начался сепсис, заражение крови, от которого он в конце концов и погиб»[

Если верить этому признанию, а у нас нет никаких оснований ставить его под сомнение, получается, что опубликованное в феврале 1984 г. медицинское заключение было сфальсифицировано с целью сокрытия действительной причины смерти Ю. В. Андропова.

Юрий Андропов умер не от почечной недостаточности как пишет Чазов и считает вся страна, он умер от заражения крови

Поразившее его инородные тела не могли попасть случайно и  это обстоятельство стремится скрыть Чазов

С октября 1983 г Андропов пеестал непосредственно руководить Политбюро, ЦК, Верховным Советом СССР и не появлялся в Кремле. Там уже начались баталии.

Тихонов и Горбачев, враги хуже некуда

В связи с этим помощник К. У. Черненко В. Печенев утверждает, что с того времени, как Юрий Владимирович Андропов снова лег в больницу, «вся реальная власть» в партии, а значит, и в стране «полностью» сосредоточилась «в руках Черненко»

В отсутствие Ю. В. Андропова на лидерство как глава правительства стал претендовать H. A. Тихонов.

Виктор Тихонов(слева) был основным противником Горбачева и претендовал на место генсека, но Андропов был резко против

Николай Тихновов был выдвиженцем премьер-министра А.Косыгина( врага Андропова), он выступал против наделения Горбачёва властными полномочиями

Но Тихонова не допустили к главенствующей роли в Политбюро

Сам Горбачёв вспоминал:

«В связи с болезнью генсека, заседания Политбюро и Секретариата вел Черненко. Лишь изредка он поручал мне вести Секретариат… Тихонов предпринял попытку взять на себя председательствование на Политбюро, но это не прошло. 
Прежде всего из-за Юрия Владимировича, который хотя и находился в тяжелом состоянии, ясности ума не терял»
Горбачев сам подтвердил что даже находясь в тяжелом положении, Андропов ревностно защишал его позиции в Политбюро, не допуская конкуренции со стороны Тихонова.

На этой же почве произошло обострение отношений между H. A. Тихоновым и М. С. Горбачевым. 

Горбачев вспоминал:
«Как-то, еще в дни пребывания Андропова в Крыму, он сказал мне в телефонном разговоре, чтобы я обязательно выступил в качестве заключающего прения на Пленуме ЦК, который намечался на ноябрь». «Я стал обдумывать выступление, анализировать политические и практические итоги прошедших девяти месяцев. 

Как раз в этот момент из отпуска вернулся Тихонов. Узнав о том, что я намерен выступить на Пленуме, он тут же позвонил Андропову и заявил, что, поскольку слово предоставят Горбачеву, обязан выступить и он».

Даже находясь в тяжелом состоянии Андропов продолжал ревностно защищать своего любимого фаворита Горбачёва

Андропов не видел на месте будущего генсека никого кроме Горбачева

Андропов однако не желал выпускать из рук бразды правления и не оставлял надежды вернуться в Кремль.
Чазов пишет
«Первые недели после операции, Андропов, хотя и был подавлен всем случившимся, но продолжал еще работать в больнице – принимал своих помощников, проводил даже небольшие заседания, читал присылаемые материалы, принимал решения». 
Подобным же образом характеризовал положение дел и А. И. Вольский. 
«Начиная с октября 1983 г. Юрий Владимирович уже был тяжело болен. Но даже когда он находился в больнице, не было ни одного дня, чтобы он не приглашал к себе тех или иных руководителей, своих помощников и не обсуждал с ними важнейшие вопросы страны…»
Подтверждение этого мы находим в воспоминаниях Г. А. Арбатова и А. Е. Бовина.

Новые порции врачебной лжи

Сохранилось достоточно много свидетельств того что Андропов управлял страной находясь дае в кремлевской больнице

Но доктор Чазов продолжает гнуть свою линию о том что генсек был недееспособен и что «никто, кроме врачей, не знал истинного состояния Ю. Андропова». Но это было очевидно совсем не так.

Если до этого никто, кроме врачей, не имел представления о реальном состоянии здоровья Ю. В. Андропова, и Агитпроп мог объяснять его отсутствие на людях «простудой», теперь стало очевидно, что дело не в «простуде». 

И если советские средства массовой информации на этот счет хранили молчание, за рубежом отсутствие Ю. В. Андропова на трибуне Мавзолея 7 ноября вызвало оживленные толки.

17-го ноября Константин Устинович проинформировал Политбюро о состоянии здоровья Ю. В. Андропова, причем, судя по всему, не вдаваясь в подробности. Запомните--он не вдавался в подробности...

Если верить Е. И. Чазову, «в середине (ноября) 1983 г.», т. е. после ноябрьских праздников, Ю. В. Андропов заговорил с ним «о бесперспективности своего положения.

Андропов до самых последних дней лелеял надежду на выздоровление, но Чазов лжет утверждая будто Андропов смирился с своим положением

Чазова опровергают десятки других свидетелей, прямо указывавших что Андропов боролся за жизнь

Однако имеющиеся  распоряжении мемуарные свидетельства лиц, которые контактировали с ним в это время, свидетельствуют, что Юрий Владимирович не терял надежду на выздоровление до самого последнего момента.

Так где же правда?
Чазов стремится убедить всех что Андропов был безнадежен, но остальные свидетели и мемуаристы говорят что он не терял надежду на выздоровление

Чазов на разговоре в КГБ

По всей видимости, именно в это время в окружении Ю. В. Андропова возникли подозрения, что ухудшение его здоровья имеет искусственный характер.

По свидетельству Ф. М. Бурлацкого( западника-либерала, антисоветчика), к Юрию Владимировичу явился один из его помощников и заявил: 
«Ходят упорные слухи, что кто-то через врачей мстит вам за борьбу с коррупцией… Надо бы тщательно проверить». 
Отмечая этот факт, Ф. Бурлацкий утверждает, что Ю. В. Андропов отнесся к подобным подозрениям с сомнением и не дал согласия на их проверку.

Председатель КГБ Виктор Чебриков, это он вёл неприятный для Чазова разговор о неправильном лечении в КГБ

Сам Чазов вспомнил о визите в КГБ
«Мне, позвонил Чебриков, председатель КГБ, которого я хорошо знал, и попросил заехать к нему. В новом здании КГБ вежливый секретарь Чебрикова тут же проводил меня в его новый кабинет, который своей официальной помпезностью разительно отличался от уютного кабинета Андропова в старом здании»

Чебриков, был явно смущен, растерян и не знал, как начать разговор.

Думаю, что играло роль то, что он знал уровень наших отношений с Андроповым. 
«Знаете, Евгений Иванович, я получил официальное письмо от сотрудников КГБ, в котором они пишут о недостатках в лечении Андропова и требуют моего вмешательства в обеспечение процесса лечения.
И он показал мне письмо, которое, к моему удивлению, было подписано людьми, совсем недавно высказывавшими восхищение тем, что нам удалось так долго сохранять работоспособность Андропова»

Позднее Евгений Иванович уточнил, что одним авторов этого письма являлся начальник 9-го управления КГБ СССР генерал Юрий Сергеевич Плеханов

Поскольку воспоминания Е. И. Чазова были опубликованы в 1992 г., а В. М. Чебриков умер в 1999 г.и не поставил эти воспоминания под сомнение, к описанному эпизоду можно относиться с доверием.

Как отреагировал Е. И. Чазов на сообщение шефа КГБ? Чазов пишет:

«Стараясь сдержать свое возмущение, я ответил, что не собираюсь отчитываться перед двумя сотрудниками КГБ, подписавшими письмо и ничего не понимающими в медицине. Если необходимо, я, как член ЦК, где и когда угодно – на Пленуме ли ЦК или в печати – могу рассказать или представить в письменном виде всю ситуацию, связанную с болезнью Андропова, в том числе и причины обострения болезни»
Если Е. И. Чазов действительно отреагировал на информацию В. М. Чебрикова таким образом, эту реакцию трудно не назвать странной.

Во-первых, Евгений Иванович хорошо понимал, что ни перед членами ЦК КПСС, ни тем более в печати никто не позволит ему выступить с информацией о состоянии Ю. В. Андропова и причинах обострения его болезни. 

Во-вторых, и это самое главное, вряд ли члены ЦК КПСС разбирались в медицине лучше тех двух сотрудников КГБ СССР, которые обратились с письмом к руководителю КГБ.

Поэтому, если Е. И. Чазов действительно был уверен в правильности лечения Ю. В. Андропова и готов был дать по этому поводу отчет, то его следовало дать не членам ЦК КПСС, а независимой медицинской комиссии.

Но послушаем Евгения Ивановича дальше: 

«Кроме того, сотрудники КГБ, присутствующие на консилиумах, знают мнение ведущих ученых страны о характере болезни и проводимом лечении. Они знают мнение и ведущего специалиста США, профессора Рубина, с которым встречались. Кроме того, они следят за каждым шагом и действием профессоров и персонала»

Поскольку болезнь Ю. В. Андропова стала приобретать необратимый характер не из-за почек, то ссылка на «ведущих ученых страны» и «профессора Рубина» была рассчитана только на то, чтобы увести разговор от причины обострения болезни Ю. В. Андропова осенью 1983 г. в сторону.

Доктор Чазов попал в "неприятную" ситуацию, он в своих мемуарах сам признался в том что Андропов перестал доверять ему как специалисту и велел проверит его КГБ

В заключение Е. И. Чазов выложил на стол самый главный козырь – он обратил внимание В. М. Чебрикова на то, что он более чем кто-нибудь заинтересован в сохранении жизни Ю. В. Андропова.

И хотя этот козырь мог произвести впечатление только на сентиментальных барышень, В. М. Чебриков, если верить Е. И. Чазову, после него дрогнул. Правда, не потому, что устыдился того, что дал повод подумать, будто бы сомневается в профессионализме Евгения Ивановича.

Чазов пишет:
«Видимо, где-то внутри у него, появилось сожаление, что он поднял вопрос о письме. Кто знает, а может быть, я изменю своим принципам и сделаю достоянием всех членов Политбюро и ЦК тот факт, который знали очень немногие, в частности он и я, факт, что дни Андропова сочтены»

Из этого явствует, что к середине ноября В. М. Чебриков уже знал, что генсек безнадежно болен. Кто мог посвятить его в это? Только Е. И. Чазов. Следовательно, к тому времени они уже обсуждали состояние Ю. В. Андропова. Может быть, даже не один раз.

То есть получается что Чазов признался в самом важном--что он обсуждал здоровье генсека с главой КГБ.

Но тогда получается, что уже в октябре, через две-три недели после первой операции, Е. И. Чазов информировал шефа КГБ о безнадежном положении генсека.

Итак что все это значит?

Значит что Чазов с его слов подписал Анропову смертный приговор еще в октябре 1983 года...

Что должен был сделать шеф КГБ, получив такую информацию?

Во-первых, немедленно довести ее до сведения членов Политбюро, в крайнем случае, до сведения К. У. Черненко. 

Во-вторых, поставить вопрос о необходимости проведения консилиума. 

Ведь речь шла о жизни главы государства. Между тем шеф КГБ не только предпочел сохранить полученную информацию в тайне от руководителей партии и государства, но и отверг возможность привлечения к решению вопроса о судьбе генсека других специалистов.

По воспоминанию Чазова Чазова Чебриков сказал так:
«Считайте, что этого разговора не было, а письмо я уничтожу. И еще: ничего не говорите Андропову»

Если бы письмо на имя В. М. Чебрикова пришло в обычном порядке, он был обязан в течение месяца дать ответ его авторам и копию своего ответа оставить в архиве КГБ СССР.

Но, вероятнее всего, Ю. С. Плеханов передал это письмо В. М. Чебрикову из рук в руки. Следовательно, оно нигде не было зарегистрировано, и, кроме двух его авторов и шефа КГБ, никто о нем больше не знал. В таких условиях В. М. Чебриков мог после беседы с Е. И. Чазовым уничтожить письмо и не оставить в архиве его следов

Плеханов Юрий Сергеевич, генерал-лейтенант КГБ СССР, именно он передал заявление Андропова на поверку врачебной деятельности доктора Чазова

Имел ли он(Чебриков) право проигнорировать его?

Для ответа на этот вопрос необходимо учесть, что появлению упомянутого письма предшествовало возникновение у Ю. В. Андропова флегмоны, непринятие мер по ее ликвидации, повлекшее за собой возникновение угрозы гангрены, неудачная операция и такое лечение прооперированного участка, следствием которого стало, заражение крови.

Поэтому авторы письма имели все основания обратить внимание руководителя КГБ на подобные факты, поставить перед ним вопрос о необходимости проведения расследования и принятия соответствующих мер.

Если все это было проявлением халатности и непрофессионализма, требовалась немедленное обновление медицинского персонала.

Чебриков и Андропов.

Анлропов полностью ему доверял, но именно Чебриков скроет факты неверного лечения и таким образом вместе с Чазовым выпишет Андропову смертный приговор

Андропов расчитывавший на выздоровление не знал о том что КГБ сговорилось с Чазовым

Сначала Чазов скрыл факт заражения крови, потом стал настаивать неверном курсе лечения и под конец его прикрыло КГБ

Подобное обновление было тем более необходимо, если во всем этом был злой умысел.
Из этого вытекает, что В. М. Чебриков совершил должностное преступление и фактически отдал судьбу Ю. В. Андропова в руки Е. И. Чазова.

Но остается один вопрос--зачем же тогда он вызывал Е. И. Чазова на Лубянку? 

С одной стороны, чтобы предупредить его о поступившем сигнале, с другой стороны, чтобы в случае необходимости иметь возможность утверждать, что он не оставил письмо без последствий.

Вернувшись с Лубянки, Е. И. Чазов обдумал сложившуюся ситуацию и понял, что, несмотря на заверения В. М. Чебрикова, над ним начали сгущаться тучи. Тем более, что у него возникло ощущение, что за письмом двух сотрудников КГБ стоял не кто-нибудь, а сам Ю. В. Андропов. 

Чазов писал:

«Зная Ю. Плеханова, его осторожность, дружеские отношения со мной, сейчас я почти уверен, что письмо было написано с подачи самого Андропова»
Сделав такое заявление, Е. И. Чазов тем самым признал, что к середине ноября Ю. В. Андропов перестал доверять ему как врачу. А, может быть, и не только как врачу.
Неважно--отправлял Андропов это письмо или нет, факто в том что Чазов это предполагал...

Этого не мог не понимать и В. М. Чебриков.

По свидетельству Ф. Бурлацкого, один из помощников Андропова рекомендовал пригласить врачей из-за границы, в частности, воспользоваться предложением президента Австрии, но Юрий Владимирович якобы отклонил это предложение.

Однако в январе 1984 г. в Москву вторично был вызван Альберт Рубин.

Каким был результат его консультации, Е. И. Чазов умалчивает. И все-таки Юрий Владимирович не собирался уходить с политической сцены.

«В начале января 1984 г. – вспоминает Г. А. Арбатов, – я его видел в последний раз. Тогда с группой товарищей мы по его поручению готовили проект традиционной речи к намеченным на февраль выборам в Верховный Совет СССР».

На самом деле выборы в Верховный Совет СССР состоялись в воскресенье 4 марта 1984 г.

«Предполагалось, что либо речь эта будет оглашена кем-то на собрании избирателей, либо, если позволит здоровье, он произнесет ее сам перед телекамерой»

Обратите внимание, после Нового года Юрий Владимирович еще собирался выступать перед телекамерами с обращением к избирателям.

Когда Г. Арбатов пришел в больницу, Ю. В. Андропов принял его, сидя «в зубоврачебном кресле». 

«Потом, – писал Г. А. Арбатов, – я узнал, что в эти дни с ним также встретилось еще несколько людей, которых он давно знал, с которыми долго работал. Через пару недель Андропова не стало». 

А поскольку Юрий Владимирович умер 9 февраля, получается, что знакомые Г. А. Арбатова продолжали его посещать по крайней мере до 26 января.

Вопрос о том, кого Ю. В. Андропов принимал и с кем беседовал в начале 1984 г., заслуживает специального исследования. В данном случае ограничимся только теми фактами, которые удалось обнаружить в литературе.«В середине января» Ю. В. Андропова посетил К. У. Черненко

18 января состоялась последняя встреча Ю. В. Андропова с Н. И. Рыжковым: 

«Вопреки моим ожиданиям, – пишет Николай Иванович, – он не лежал – сидел у письменного стола в глубоком кресле укрытый пледом. Поразительно, как он поседел, стал совсем белым».

20 января 1984 г. Ю. В. Андропов позвонил В. И. Воротникову и поздравил его с днем рождения.По утверждению Д. А. Волкогонова, незадолго до смерти Ю. В. Андропова «где-то в конце января» его посетил Д. Ф. Устинов.

28 января датировано «одно из последних писем, отправленных от имени Андропова». Оно было подписано им и адресовано Р. Рейгану. Если 18 января Ю. В. Андропов принимал Н. И. Рыжков, сидя у письменного стола, то затем, если верить пульманологу академику Александру Григорьевичу Чучалину, Юрий Владимирович перестал вставать.

Несмотря на это, пишет А. Г. Чучалин, «Андропов сохранял ясный ум, хотя у него отказали печень, почки, легкие и ему вводили внутривенное питание».

Трудно представить человека, у которого не работали бы печень и почки, невозможно представить человека, у которого не работали бы легкие.

«Двое охранников ухаживали за ним как за малым ребенком. Видеть Андропов мог только одним глазом, но читал много – около четырехсот страниц в день. Среди книг, которые он заказывал для чтения, были романы Достоевского и Льва Толстого, произведения Салтыкова-Щедрина.

В последние дни охранники переворачивали ему страницы, так как сам он уже не мог этого делать. Андропов просматривал практически все литературные журналы, смотрел телевизионные программы «Время» и «Новости», говорил о живописи, читал свои стихи»

Но самое удивительное, Ю. В. Андропов продолжал общаться со своими товарищами по Политбюро и подчиненными, «он приглашал к себе для беседы или обсуждения проблем членов руководства, своих помощников, а также некоторых личных друзей и знакомых»

В конце января – начале февраля («за неделю – полторы до смерти Юрия Владимировича») его с очередной папкой документов посетил А. И. Лукьянов.
Чазов вспоминал:
«По-прежнему, мы встречались с Устиновым и обсуждали развитие событий, связанных с болезнью Андропова. После одной из встреч с Андроповым Устинов сказал, что тот видит своим преемником Горбачева.

«Да и я считаю, что это правильный выбор.

Нам нужен молодой, толковый руководитель, которого знает партия…. он продолжит то, что начал Юрий Владимирович. Надо сделать все, чтобы этого добиться».

Примерно так говорил  Чебриковым и Устинов.
Меня удивило только то, что через неделю или десять дней после этого разговора Устинов сказал мне: «Знаешь, надо Черненко ознакомить со всей ситуацией, и, хотя он и знает в общем о прогнозе заболевания, но надо еще раз подчеркнуть, что в ближайшее время все может случиться»

Можно было бы подумать, что Е. И. Чазова «удивил» сделанный не имеющим никакого отношения к медицине министра обороны прогноз о возможной «ближайшее время» смерти его друга.

Евгений Чазов на собрании врачей ЦКБ

Однако если исходить из смысла приведенных воспоминаний, получается, что Евгений Иванович удивился, что ему рекомендовали ознакомить с этим прогнозом К. У. Черненко, а не М. С. Горбачева.
Как мы помним, в «Медицинском заключении о болезни и причинах смерти Андропова Юрия Владимировича» сказано:

«… в конце января 1984 г. состояние ухудшилось в связи с нарастанием дистрофических изменений во внутренних органах и прогрессирующей гипотонии».

Сын Андропова вспоминал:
"«Все его помощники, с которыми довелось общаться, подчеркивали, что он был дееспособным практически до самого последнего дня – сознание ему отказало, наверное, за неделю до смерти, т. е. около 2 февраля."

Причем если Д. А. Волкогонов писал, что «последние несколько дней до кончины Андропов не приходил в сознание», то из воспоминаний Е. И. Чазова явствует, что это было не так: 
«В конце января 1984 года, – пишет он, – из-за нарастающей интоксикации у Андропова стали появляться периоды выпадения сознания»
Ю. Андропов, медленно угасал. Мне было больно смотреть на него, лежащего на специальном беспролежневом матрасе, малоподвижного, с потухшим взглядом и бледно-желтым цветом лица больного, у которого не работают почки. Он все меньше и меньше реагировал на окружающее, часто бывал в забытьи», он «умирал у нас на руках, и мы были бессильны что-нибудь сделать для его спасения».

В этих условиях вопрос о том, кто заменит Ю. В. Андропова на посту руководителя государства, стал приобретать практическое значение.

Вопрос о власти

Ю. В. Андропов хотел видеть на посты генерального секретаря М.С.Горбачева, его на посту генсека видели многие сотрудники аппарата ЦК КПСС. Сам он, по всей видимости, тогда понимал, что это нереально.

Поэтому пытался подвигнуть на участие в борьбе за «престол» Д. Ф. Устинова--Горбасев предложил Устинову стать генском КПСС. Но тот отказался.

Д.Ф.Устинов мог бы стать генсеком, но отказался от предложения Горбачева, Устинов считал что генсеком должен стать Горбачев, по компромиссу после Черненко

Имеются сведения, что на роль преемника умершего генсека претендовали два человека: А. А. Громыко и К. У. Черненко. 
«В ожидании кончины Андропова, – пишет В. М. Фалин, – Громыко нацелился на пост Генерального секретаря».

Горбачев реально понимал что он не сможет победить в схватке "гигантами" вроде Черненко и Громыко и поэтому решил поддержать ещеодного "титана" Устинова, но Устинов отпоста генерального отказался
Так как решали основной вопрос?

Константин Черненко

Предварительно данный вопрос был решен «четверкой, в которую вошли A. A. Громыко, H. A. Тихонов, Д. Ф. Устинов и К. У. Черненко. 
Горбачев пишет:
«Разговор в «узком кругу»,происходил в кабинете одного из заместителей заведующего общим отделом ЦК».

О том, что подобная встреча действительно имела место, Е. И. Чазов слышал от Д. Ф. Устинова после смерти Ю. В. Андропова. Чазов вспоминал что ему сказал Устинов::

 «Знаешь, Евгений, – заявил он без всякого вступления, – Генеральным секретарем ЦК будет Черненко. Мы встретились вчетвером – я, Тихонов, Громыко и Черненко. Когда началось обсуждение сложившегося положения, я почувствовал, что на это место претендует Громыко, которого мог поддержать Тихонов… Видя такую ситуацию, я предложил кандидатуру Черненко, и все со мной согласились».

О том, что кандидатуру К. У. Черненко выдвинул Д. Ф. Устинов, а поддержал H. A. Тихонов, пишет и О. А. Захаров.
М. С. Горбачев со ссылкой на одного из своих сотрудников, который называл источником информации известного советского дипломата Г. М. Корниенко, а тот – A. A. Громыко, утверждает, что эта встреча состоялась «сразу же после смерти Андропова»

Однако вот что мы узнаем из воспоминаний Е. И. Чазова. Рассказав о своих откровениях с Д. Ф. Устиновым и В. М. Чебриковым по поводу состояния Ю. В. Андропова, Евгений Иванович пишет: 
«После один (Д. Ф. Устинов) предлагает на пост Генерального секретаря больного Черненко, а второй (В. М. Чебриков.), чтобы подчеркнуть преемственность, приводит его к умирающему Андропову»
Получается, что вопрос о передаче власти К. У. Черненко был решен в узком кругу при живом Ю. В. Андропове.

Чазов пишет:

«Мне трудно забыть эту сцену Чебриков, видимо, для того чтобы подчеркнуть свою лояльность, позвонил Черненко и то ли рекомендовал, то ли попросил навестить Андропова.

Страшно было смотреть на бледного, с тяжелой одышкой Черненко, стоявшего у изголовья большой специальной (с подогревом) кровати, на которой лежал без сознания страшно изменившийся за время болезни его политический противник. Зачем нужен был этот жест? Чтобы на следующий день на секретариате ЦК Черненко мог сказать, что он навестил умирающего Андропова»

Если Е. И. Чазов не случайно употребил слово «секретариат», который заседал по вторникам, то описанный визит мог иметь место в понедельник 6 февраля. Но тогда получается, что «четверка» (A. A. Громыко, H. A. Тихонов, Д. Ф. Устинов и К. У. Черненко) распорядились наследством еще живого Ю. В. Андропова не позднее 6-го числа.

Именно в это время в Москву для прощания с Юрием Владимировичем был вызван его сын. Земцов пишет:
«7 февраля 1984 г.,сына Андропова, Игоря, срочно вызвали из Стокгольма». 
Данный факт подтверждает и сам Игорь Юрьевича. «Я вернулся из Стокгольма, куда уехал в ноябре 83-го, за два дня до смерти отца (т. е. 7 февраля.), в сознании его уже не застал»

Смерть

Смерть Ю. В. Андропова, как и смерть Л. И. Брежнева, породила много слухов. В связи с этим заслуживает внимания следующее сенсационное сообщение, которое в 2001 г. опубликовал корреспондент журнала «Коммерсант-власть» Е. Жирнов: 

«Как рассказывал мне один из бывших руководителей 4-го главного управления Минздрава, – пишет он, – когда в руководстве страны пришли к согласию в том, что следующим генсеком станет Черненко, ночью вся аппаратура, поддерживающая жизнь Андропова, была отключена. Не надолго. Ровно на столько, чтобы он скончался»

Е. И. Чазов, к которому Е. Жирнов обратился за разъяснением, разумеется, «сказал, что это неправда».
И действительно есть свидетель, который утверждает, что утром 9 февраля все было нормально. 

Вспоминает Борис Клюйков:

«Утром, ко мне вышла медсестра и говорит: «Борь, что-то Юрий Владимирович есть не хочет. Иди, может быть, ты уговоришь». Я зашел к нему: «Юрий Владимирович, поесть надо». Помог ему поесть, побрил его. Все было нормально»

Это значит, что днем 9 февраля Юрий Владимирович не только был жив, но и снова находился в сознании.
«Потом я вышел, – вспоминает Б. Клюйков, – а буквально через полчаса началась необычная врачебная суета… Я зашел в палату и наблюдал медленное угасание пульса. Это случилось… у меня на глазах»
Получается, что Е. Жирнова дезинформировали. Но не будем спешить с выводами. 

Поскольку Б. Клюйков не имел права оставлять Ю. В. Андропова одного, значит, в палате с ним должен был находиться кто-то еще.

В 2007 г. этот кто-то решил нарушить молчание и дал интервью Дмитрию Гордону. Им оказался A. B. Коржаков, который утверждает, что днем 9 февраля Юрий Владимирович действительно потерял сознание.

«Я был свидетелем событий последнего дня жизни Юрия Владимировича. Мы все в белых халатах находились в палате Андропова. Он лежал на медицинском столе, подключенный к аппарату. Находился… в коме»

В это время, днем 9 февраля, по утверждению A. B. Коржакова, в ЦКБ появились незваные гости. «Приехал Черненко (он был тогда вторым лицом в партии), с ним Плеханов, начальник 9-го управления КГБ, назначенный на этот пост Андроповым, ну, естественно, охрана Черненко и другие лица»

A. B. Коржаков не указал, когда это было.Но некоторое представление на этот счет получить можно. 

Дело в том, что 9 февраля 1984 г. приходилось на четверг, а по четвергам заседало Политбюро. Заседало оно и в тот день.

Известно, что К. У. Черненко проинформировал коллег «о резком ухудшении состояния здоровья Андропова», отметил, что «хотя врачи делают все возможное, но положение критическое». Заседание продолжалось с 11.00 до 14.00

Следовательно, Константин Устинович отправился в Кунцево после 14.00 и мог появился в ЦКБ не ранее 14.30.Что же привело его сюда?

Как явствует из интервью A. B. Коржакова, войдя в палату Ю. В. Андропова, Ю. С. Плеханов без всяких объяснений приказал начальнику охраны В. А. Иванову отдать ему ключи от сейфа, где хранились папки с секретными документами, которые переходили «по наследству» от генсека к генсеку. Передача ключей символизировала смену власти.

Этот час стал триумфом Черненко, он стал правителем СССР аж на целый год...

Одновременно с этим, как явствует из интервью A. B. Коржакова, была отключена система поддержания жизнеобеспечения Ю. В. Андропова.

Между тем, отмечает A. B. Коржаков, «больной был хоть и без сознания, но еще живой… Агония могла продолжаться несколько месяцев». 
В связи с этим следует обратить внимание на то, что 9 февраля Ю. В. Андропов находился в бессознательном состоянии уже не первый раз.

Поэтому трудно было сказать, можно было его снова вывести из этого состояния или же нет. С этой точки зрения отданное К. У. Черненко распоряжение, по мнению A. B. Коржакова, следует квалифицировать как «эвтаназию»
После того, как система жизнеобеспечения Ю. В. Андропова была отключена, охрану, видимо, сняли: «Смерть, – утверждает A. B. Коржаков, – не при мне наступила». 

Согласно «медицинскому заключению», это произошло в 16.50. В 16:50 Юрий Андропов умер.

Зная характер К. У. Черненко и его состояние здоровья, следует исключить возможность единоличного принятия им подобного решения. Маловероятно и то, чтобы оно принималось на заседании Политбюро. Вероятнее всего данный вопрос был решен «узким кругом».
В связи с этим обращает на себя внимание следующий факт.

На утреннем заседании Политбюро было принято решение «об отсрочке визита Г. А. Алиева в Дамаск». Даже если бы это обычный плановый визит, его перенос на другое время все равно должен был быть вызван какими-то серьезными обстоятельствами.

Между тем в данном случае визит был экстраординарным. Касаясь этого эпизода, Г. Алиев позднее вспоминал: 

«В 1984 г. меня срочно направили в Дамаск». Оказывается, КГБ сообщил, что «между Хафизом Асадом и его братом Рифатом, возглавлявшим сирийскую службу секретной информации, происходят столкновения», в связи с чем возникла угроза смены «режима или руководства в Сирии». 
Поэтому Г. Алиев был «срочно» направлен в Дамаск.

И вдруг, когда Г. А. Алиев уже готовился к этому визиту, было решено подождать с отъездом.

Как будто бы члены Политбюро уже знали, что через несколько часов Ю. В. Андропов умрет, и Г. А. Алиев понадобится для участия в избрании нового генсека.
«Агент ленинградского КГБ, вернувшийся из Москвы вскоре после смерти Андропова, – пишет О. Д. Калугин, 

Среди персонала Первого медицинского института, связанного с 4-м управлением Минздрава, циркулируют разговоры о загадочной смерти Генерального секретаря ЦК КПСС.

По мнению ряда специалистов, в ГУ есть люди, которые на ранних стадиях болезни Андропова умышленно вели неправильный курс лечения, что впоследствии привело к его безвременной кончине»

12 июля 1984 г. издававшаяся в Париже «Русская мысль» отмечала:

«По Москве упорно ходят слухи, что Андропов умер не естественной смертью, а был отравлен»

. Подтверждая этот факт, А. И. Байгушев пишет, что, согласно этим слухам, Ю. В. Андропова «остановила мафия»
Подобные слухи продолжали ходить и позднее.

Будущий мэр Москвы Г.Попов писал:

«Андропова отравили, я в этом уверен. При современной медицине с его болезнями можно было бы еще долго жить, но он кому-то сильно мешал и уж слишком вовремя умер.

Возможно, это сделал кто-то из врачей».

Либерал Гавриил Попов тяжело переживал смерть Анлропова и прямо обвинял в этом врачей, которые не хотели прихода к власти Горбачева

Попов пишет далее:

«Ю. В. отправили на тот свет те, кто не хотел прихода к власти Горбачева, на которого Андропов очень надеялся, – сказал мне бывший сотрудник ЦК, попросивший не называть его фамилию»

О том, что смерть Ю. В. Андропова имела странный характер, пишет Л. Г. Ивашов. 

«Да, у него были больные почки. Но специалисты знают, что в зависимости от выбора лекарств болезнь можно или приглушить, или стимулировать».

Между тем, после того, как Ю. В. Андропов стал генсеком, в развитии его болезни произошло обострение.

Генерал-патриот Ивашов на редкость солидарен с либералом Поповым и пишет о том что смерть Андропова имеет под собой криминальные обстотельства

Как мы помним, 9 февраля 1984 г. в 14.00 завершилось заседание Политбюро, а в 18.00, т. е. через час после смерти Ю. В. Андропова В. И. Воротников был вызван на новое, экстренное заседание Политбюро

Открыв вечернее заседание Политбюро, Константин Устинович сообщил о смерти Ю. В. Андропова.

Тут же был решен вопрос о создании Комиссии по его похоронам и председателем назначен К. У. Черненко. 
По свидетельству Д. Кунаева, на этом же заседании

«председатель Совета Министров Тихонов внес предложение рекомендовать Пленуму ЦК КПСС кандидатуру К. У. Черненко на пост генсека»

10 февраля A. C. Черняев записал в своем дневнике: 
«Полтретьего сообщили, что вчера в 16.50 умер Андропов».

В советских газетах подобное сообщение появилось еще позже – 11 февраля. Между тем американцы узнали о смерти советского генсека из «Вашингтон пост» уже утром 10-го

ПОХОРОНЫ
На 11, 12, 13 и 14 февраля был объявлен траур. Похороны состоялись 14-го. На них, как и на похороны Л. И. Брежнева, тоже съехались главы многих государств. И снова Р. Рейган вместо себя направил в Москву Д. Буша-старшего.

Дж.Буш-старший на похоронах

Маргарет Тэтчер на похоронах

Вспоминая эти дни, работник ЦК КПСС С. Н. Карнаухов писал:

«На похоронах Ю. В. Андропова особо запечатлелось посещение Колонного зала Джорджем Бушем-старшим, тогда вице-президентом США. Он подъехал на джипе, из него выскочили дюжие молодцы в американской военной форме.

Довольно бесцеремонно растолкали людей, толпившихся у подъезда Дома Союзов, через который пропускали зарубежных представителей. 
Обладайте люди тогда даром провидения, то американская манера вести себя в чужом доме навела бы меня на мысль: «Хозяин приехал»
«Февральский день 1984 года, когда на Красной площади хоронили Андропова, выдался морозный и солнечный»
По свидетельству С. Меньшикова,

«Черненко свою речь над могилой Андропова произносил хрипловато и сбивчиво, как бы не чувствуя себя подлинным хозяином положения. И отъезжал незаметно, без визга колес – это был самый тихий и неприметный из наших генсеков»

«Поминки, – вспоминал А. Е. Бовин, – состоялись в Ново-Огарево 14 февраля. Вся семья. Крючков и кто-то из замов. Помощники: Лаптев, Шарапов, Вольский. Из аппарата: Рахманин, Лигачев, Кручина, Владимиров, мы с Арбатовым, Чебриков – за тамаду»
И ни одного члена Политбюро.Даже М. С. Горбачева. Все самые сильные не приехали...

Юрий Андропов умер. Судя по материалам и свидетельствам его просто "залечили". Он явно не собирался умирать, но его изолровали и залечили

Факты говорят о

1).Ю. В. Андропов умер не от почечной недостаточности, а от заражения крови. Это уже не подходит под определение «халатность». Но это трудно назвать и непрофессионализмом. 

Невольно возникает вопрос о преступлении.

И если Е. И. Чазов уверен в своей невиновности, он должен не отмалчиваться, не отделываться возмущением и противоречивыми репликами, а потребовать профессиональной экспертизы истории болезни и лечения Ю. В. Андропова накануне его смерти..
Но он этого не делает--он наоборот всячески стремится скрыть факт того что Андропова убили потусторонние организмы в его теле.

Зачем Чазов лжет,причем весьма глупо? Может потому что он знает как эти инородные тела попали в организм Андропова.

Не случайно, а кто-то умышленно ввел их в организм Юрия Андропова....

2) О преступном сговоре доктора Чазовым и председателем КГБ СССР Чебриковым.

Судя по всему именно они приговорили Юрия Андропова к смерти, вероятно они устроили так что генсек подхватил заражение крови на отдыхе, а затем не торопясь добили его в кремлевской больнице.

Доктор Чазов допустил слишком много неосторожных высказываний в своих мемуарах, сам в итоге разоблачив свою преступную деятельность, сговор с Чебриковым и дезинфомацию членов Политбюро.

Он сам признался в самом важном--в том что Андропов перестал ему доверять, вероятно генсек уже подозревал Чазова и велел проверить его Чебрикову.

Но Андропов отправляя проверку в КГБ видимо не предполагал что глава КГБ Чебриков давно в сговоре с Чазовым.