«Мы вас все равно раздавим!»

«Нет никакого Рио-де-Жанейро. И Америки нет. И Европы нет. Ничего нет. …Заграница — это миф о загробной жизни» — догадался Остап Бендер. Великий комбинатор оказался прав.

Либеральные интеллектуалы десятилетиями веровали в Запад, как в землю Обетованную, реализовавшуюся утопию и непогрешимый небесный Иерусалим. Ничто не могло поколебать этой уверенности. Все сбои на пути народов в сторону заходящего солнца — кровавый Путин, диктатор Каддафи, дикарь Чавес — все это только временные флуктуации, странная рябь на поверхности реки истории, которая все равно приведет в сияющий рай демократии и рынка. Все народы рано или поздно, с большими или меньшими потерями, придут в этот храм и, наконец, оценят его слепящее великолепие. И тогда, отказавшись от своих прежних ложных богов, — коммунизма, национализма, ислама — они увидят истину того конца истории, который отлит в формы неолиберальных ЕС и США образца 1990-х и 2000-х. И вот, этот поразительный карго-культ на грани коллапса.

Пока «западные ценности» в их либерально-консервативном понимании всерьез оспаривали только обитатели Третьего мира, все было в порядке. Но если от них откажутся в Европе и США — наступит крах либеральных элит по всему миру.

На протяжении почти 40 лет на Западе все политические партии мейнстрима, экономическая и интеллектуальная элита были согласны в том, что альтернативы неолиберальному «вашингтонскому» консенсусу не существует. Все, кто это оспаривал, мгновенно выдавливались в маргинальное гетто. И вот сегодня, на наших глазах этот консенсус начинает сыпаться.

В январе 2015 на родине демократии, в Греции, побеждает Коалиция радикальных левых (СИРИЗА), которая обещала в корне поменять саму природу ЕС, отказаться от политики жесткой экономии, от диктата США и Брюсселя.

«И, что такое Греция? — объяснила эту неувязочку своим слушателям Юлия Латынина— Я вам напоминаю, что это страна, которая близко не приближалась к стандартам ЕС» .

Но в мае на региональных выборах в Испании настоящий триумф сорвала другая леворадикальная партия, «Подемос». Она одержала победу в Мадриде и Барселоне. Теперь испанцы — кто с надеждой, а кто со страхом — ждут итогов парламентских выборов в декабре.

Тогда призрак революции разглядел уже глава Евросовета и бывший польский премьерДональд Туск: «Я реально опасаюсь не финансовой, а идеологической или политической заразы от греческого кризиса».

На фоне политики строгой экономии, повышения пенсионного возраста, сокращения социальных программ, падения уровня зарплат и роста безработицы почти повсюдурастут рейтинги вчерашних аутсайдеров, вроде немецкой DieLinke или датских «Красно-зеленых». Где-то леваки отстают от также быстрорастущих ультраправых (как в той же Дании или во Франции), а где-то обгоняют их. А во Франции, как в России 1990-х, всерьез обсуждается возможность альянса между левыми и правыми радикалами.

Но вот чего вообще никто не ожидал до самого последнего времени, так это того, что все это крушение основ затронет святая святых — Великобританию и США. Эти страны выглядели настоящим бастионом неолиберального истеблишмента, в котором «демократия» просто не может дать сбой.

И тут началось самое интересное.

12 сентября в Лондоне объявили, что новым лидером главной оппозиционной силы страны, Лейбористской партии, в ходе внутрипартийных праймериз избран Джереми Корбин. FinancialTimesназвала это «катастрофическим выбором». «Левак старой закалки», как его рекомендует The HaffingtonPost считался до сих пор политической экзотикой. Он дружил с Чавесом, отрицал преступления коммунизма, поддерживал палестинцев, требовал национализации железных дорог — в общем, нарушал все социальные табу, ставшие непреложными со времен Маргарет Тэтчер.

Сначала Корбина считали случайной фигурой, потом стали высмеивать, а когда стало ясно, что он победит, против него был сосредоточен огонь почти всей мейнстримной прессы. Его обвиняли в путинизме, поддержке террористов, утверждали что он сделает свою партию принципиально неизбираемой… Но ничего не помогло, и вот Корбин уже в статусе национального лидера Лейбористской партии поет «Красный флаг». А премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон пишет в своем Твиттере: «Лейбористская партия теперь является угрозой нашей национальной безопасности, нашей экономической безопасности и безопасности вашей семьи».

Похожая история развивается на наших глазах и в США. В апреле все начиналось вполне пристойно. Сенатор-социалист Берни Сандерс, известный своими левыми взглядами (по европейским меркам довольно умеренными, а по американским — просто экстремистскими), выдвинул свою кандидатуру на праймериз внутри Демократической партии. Разумеется, речь шла не о победе. План был в том, чтобы создать коалицию из профсоюзов и социальных активистов, которая бы вынудила Хилари Клинтон(в победе которой никто тогда не сомневался) слегка сдвинуть влево свою повестку.

Но желающих включиться в эту коалицию оказалось невероятно много. «Новые медиа» и социальные сети стихийно перешли на сторону Берни — так запросто называют старого социалиста его сторонники. На его митинги приходят восторженные толпы фанатов, его выступления становятся хитами интернета.

Неделю назад очередные социологические опросы принесли сенсацию: в штате Нью-Гемпшир Сандерс побеждает Клинтон. В панике руководство демократов ищет замену Хилари, которая выглядит слишком респектабельно, чтобы завоевать симпатии рядовых американцев.

Раскол

Правящие элиты пытаются подавить неожиданно вспыхивающие бунты.

Иногда им это удается. Например, капитуляция правительства Ципраса перед «Тройкой» (Европейский центральный банк (ЕЦБ), Европейский Союз (ЕС) и Международный валютный фонд (МВФ) была воспринята как восстановление контроля со стороны европейского истеблишмента над взбунтовавшейся Грецией. Однако почти никто не заметил, что эта победа может оказаться пирровой и привести к самым неожиданным для победителей результатам.

Янис Варуфакис, который возглавлял греческий Минфин с февраля по июнь,сформулировал философию своей экономической политики: «Мы должны попытаться спасти европейский капитализм от себя самого». Именно этой задаче должны были служить предлагавшиеся СИРИЗА кейнсианские реформы, списание долгов и отказ от губительной политики строгой экономии.

Парадокс заключается, что именно умеренность этой программы вызвала настоящий пароксизм ненависти к СИРИЗА со стороны руководства ЕС и МВФ. Мейнстримная пресса в Германии, Англии, Швеции подвергала греческое правительство невиданной травле, не имевшей ничего общего с сколько-нибудь объективной журналистикой. Предложения греческой стороны в Еврогруппе просто игнорировались, а немецкий министр финансовШойбле из раза в раз повторял грекам: «Я не обсуждаю программу — она была принята предыдущим греческим правительством, и мы не можем позволить выборам что-либо изменить».

Варуфакис рассказывает, как «очень влиятельные люди смотрели мне в глаза и говорили: «Ты прав в том, что говоришь, но мы тебя все равно раздавим». Если вдуматься, то это нелепо. Греческие переговорщики не были непримиримыми врагами, они, по большому счету, стремились к тем же стратегическим целям, что и представители «Тройки»: сохранению ЕС и зоны евро, поддержанию капитализма и существующей политической системы. И в своих предложениях они были убедительны и правы. Откуда тогда эта слепая ненависть: «Мы тебя раздавим»?

Да все очень просто. Люди, пользующиеся реальной властью в ЕС и США, это не идейные защитники капитализма. Это банкиры и биржевые спекулянты, занявшие верхнюю позицию в пищевой цепочке неолиберализма (посмотрите, например, ктофинансирует избирательную кампанию Хиллари Клинтон). Для них спасение капитализма ценой его «социал-демократизации» — это катастрофа. Это не просто утрата политической власти (на месте Меркель, Туска, баронессы Эштон, Хилари Клинтон иКо должны оказаться какие-то Сандерсы, Корбины и Варуфакисы), но и потеря доступа к кошельку налогоплательщика, и повышение налогов, и утрата сверхприбылей от биржевых спекуляций. А возможно, и нечто похуже. Например, после локального коллапса неолиберализма в Исландии, имущество банкиров было арестовано, многим из них пришлось уехать из страны, а их портреты украсили писсуары в общественных туалетах. Никому не хочется оказаться лицом в писсуаре.

Капитуляция СИРИЗА продемонстрировала лишь, что кейнсианский «ремонт» современного западного капитализма оказался невозможен. Но она не предотвратила ни победу Корбина, ни успех Сандерса, ни раскол самой СИРИЗА, из которой вышла «Левая платформа».

Почти все эти радикальные политики, при всей экзотичности их повестки по меркам минувших десятилетий, всегда оставались частью истеблишмента. Корбин был депутатом от Лейбористов, крупнейшей партии страны с 1983 г., Сандерс служил мэром Берлингтона, а с 1991 г. работает в Палате представителей и Сенате США, в СИРИЗА входили многочисленные перебежчики из бывшей правящей партии ПАСОК и т. д.Их неожиданные успехи свидетельствуют о глобальном расколе именно правящего класса.

Этот раскол нарастает пропорционально тому, как меры жесткой экономии в экономике и колониальный экспорт «демократии» в политике приводят к одной катастрофе за другой. На наших глазах начинает складываться почти революционная ситуация. Верхи не могут править по-старому. Во-первых, потому что это просто не работает, а во-вторых, потому что по поводу этого курса больше нет консенсуса. А низы не хотят жить по-старому. Во-первых, потому что больше невозможно (бедность, безработица, долги, войны), а во-вторых, потому что начинают появляться альтернативы. Наиболее оппозиционная часть верхов и наиболее активная часть низов идут навстречу друг другу. В результате складываются широкие социальные коалиции, в которых каждый из участников преследует свои цели, но которые не укладываются в старую политическую систему и взрывают ее изнутри.

Причем ограниченность реформистских попыток, и их провалы (как в случае с СИРИЗА) приводят лишь к радикализации движения. Именно благодаря капитуляции Ципраса, была создана гораздо более радикальная партия «Народное единство», открыто выступающая не за реформирование ЕС, а за выход из него, за односторонний отказ от выплаты долгов, за национализацию банков и т. д. Причем, если бы «Тройка» не доводила Ципраса до унизительной Каноссы, эти радикалы вообще не имели бы никаких политических перспектив. Этот процесс будет продолжаться до тех пор, пока накопившиеся в обществе противоречия не будут разрешены. И если это не будет сделано путем реформ сверху, то режим «конца истории» все равно будет сметен, только снизу.

Складывающиеся вокруг новых лидеров социальные и политические «коалиции перемен» становятся полюсом притяжения для всех тех на Западе, кто готов всерьез оспорить неолиберальный консенсус. Несмотря на всю свою относительную умеренность и вопреки первоначальным планам, эти коалиции, могут спровоцировать коллапс системы, к ремонту которой они стремятся.

Алексей Сахнин