Против или выше

По своему названию "оппозиция" – те, кто против. Власть говорит "да", оппозиция говорит "нет". Власть говорит "крымнаш", оппозиция – "ненаш"; власть говорит "наших в Донбассе нет"; оппозиция – "есть". Ну, и так далее.

И получается в результате, что "14" (© Кремль) имеют позицию прямо противоположную "86" (© Кремль). Соответственно, если хочешь получить из мнения "86" мнение "14", нужно просто добавить "не" (ну, или убрать – если мнение у "86" что-то вроде "Америка нас не любит").

Такие правила игры нам предложили, и мы в большинстве своем их с охотой приняли. Добавляй-отнимай "не", и думать ни о чем не надо. Ты же оппозиция.

Правила очень удобные и приняли мы их не сегодня. А... даже затрудняюсь сказать когда: наверное, сколько себя помню. То, что власть (тогда коммунистическая) называла хорошим, оппозиция (тогда диссиденты) называли плохим, и наоборот. Исключение составили девяностые годы, когда бывшие диссиденты и тогдашняя власть пели в унисон (не считая мелочей, когда подпевать власти было уж совсем невмоготу). Но суть от этого не изменилась – думать мы как не думали, так и не начали.

В этот пинг-понг с властью мы играем и сегодня: "хорошо" – "плохо", "плохо" – "хорошо". И тем самым становимся удобнейшим объектом манипулирования. Тем более удобным, что отношение наше к вождям и вождизму точно такое же, как у "86": та же жажда быть ведомыми и то же слепое доверие. В обмен на возможность сидеть и ждать, пока вожди всё придумают. Только вожди у нас другие. Во всяком случае, нам так хочется думать.

Я вот тут заглянул ради любопытства на сайте "Эха" в результаты голосования по судьбоносному вопросу – идти ли на митинг в Марьино. Угадайте, сколько процентов сказали, что они доверяют Навальному и поэтому пойдут? Правильно, угадали – 86. Ну, почти. Так чего же вы хотите от других "86" (© Кремль)? Им их "Навальный" сказал, что Крым наш, вот они с этой уверенностью и живут. Мы же все одной крови, из одного теста.

Из такого перетягивания каната, когда естественное эмоциональное неприятие власти выражается в формальном добавлении "не" к любой ее сентенции, ничего путного у нас не получится. Просто потому, что ложь власти разбавлена правдой, и простое добавление к полуправде частицы "не" превращает ее не в правду, а в другую полуправду: если полоски зебры перекрасить белые в черные, а черные – в белые, мы вообще не заметим, что зебру красили.

Производство правды из полуправды – процесс гораздо более сложный.

Это не перетягивание каната, а натягивание каната сверху вниз с тем, чтобы находящиеся внизу могли по нему подниматься. И начинается этот процесс с перехода от "врут они всё" к разбору, в чем врут, а в чем не врут. Начиная такой разбор с нашей любовью к тонкому анализу очень легко свалиться в противоположную крайность: раз не "врут они всё", значит "всё, что они говорят, правда" (вариант "86").

Следующая опасность, которая поджидает здесь, – это втянуться в обсуждение вопросов, бессмысленных и в своей бессмысленности вредных. Ну, скажем в обсуждение недостатков государственного устройства западных стран. Есть такие недостатки? Конечно, есть. Можно ли о них говорить? А вот это зависит от того, кому, когда и с какой целью.

Скажем, нам еще года два назад говорить об этом вполне было бы можно: такой разговор мог бы помочь лучше понять, каким образом нам строить свою жизнь. Но после крымнаша разговор этот стал совершенно невозможен, так как работает он сегодня не на рост понимания, не на наше умнение, а на рост самодовольства, кичливости, а главное – на попытки спрятаться от другой правды – от страшной правды того состояния нашей души, в которое мы позволили себя ввергнуть – чудовищной смеси глупости и злобы.

И точно так же невозможны стали и многие другие темы, которые, не будь у нас этой горячки мозга, обсуждать нам было бы весьма полезно: тем этнологических, историософских, исторических и т.д. – всего того, что сегодня обсуждению не подлежит, так как будет прямо вести к обострению болезни общества, которая и без того достаточно остра.

А какие темы возможны? Да, по сути, сейчас – только одна. "Зеркальная" тема – разговор о том, что сделала с нами эта подлая война. Потому что пока общество это не увидит и этого не испугается, оно так и будет оставаться беспомощной игрушкой в руках не обремененных совестью манипуляторов.

Манипуляторы, естественно, это тоже понимают и готовы отвлекать общество от подобных мыслей всеми доступными им способами – батискафами, владимирами (я про Красное Солнышко, а не...), беженцами, судами, выборами и прочая, и прочая...

"86" с удовольствием в эту игру играют, так как она позволяет им прятаться и от себя, и от действительности. Но нам-то зачем в нее играть? Нам бы игру эту разоблачать. Мы же по большей части, наоборот, в нее включаемся. И стараемся инвертировать цвета полосок зебры: белые покрасить черным, а черные – белым.