Народу России враги сменили разумное меню на безумное

 Во второй половине ХХ века США, словно списывая свою политику с ницшеанского «Добра и зла», возомнили себя не просто сверхдержавой, но державой сверхлюдей, а это намного страшнее. Разве не чувствуется сатанинской гордости ницшеанского супермена в уничтожении Югославии и Ирака правительствами Клинтона и Буша? Агрессия против Югославии, длившаяся 78 дней, проводилась по стратегии М. Олбрайт и Пентагона, в которой США специально «забыли» понятия добра и зла. Подумаем, разве уничтожение жилых кварталов, школ, больниц, памятников тысячелетней культуры, монастырей, церквей, парков, заповедников не проходило полностью на темной стороне морали? Америка как сверхстрана сверхлюдей в своем необузданном желании командовать миром семимильными шагами идет по пути антиценностей. Человек с подорванной моралью легко манипулируем! С. Кара-Мурза, по-моему, справедливо замечает, что, как и вообще по отношению к ценностям, главное в снятии защит против манипуляции – не замена одной системы ценностей другой, столь же целостной, а именно разрушение системы, релятивизация ценностей. Лишение человека нравственных ориентиров, той системы координат, в которой он мог бы различать добро и зло, помещение его в атмосферу аморальности отключает его систему навигации, это подобно включению генератора радиопомех, чтобы сбить самолет с курса.

Разве наш мир не сошел с ума, когда частная жизнь так же антиценностна, как и публичная? Ценности современных людей не имеют ничего ценного или святого.  Публично демонстрируемый садизм. Частная жестокость, замешанная на осквернении святыни. Называйте, как хотите, но, тем не менее, для сотен тысяч людей ценность. Кризис ценностей свойствен для российской реальности так же, как и для всего мира. Сегодня в России мы наблюдаем ситуацию, когда аморальность выходит на передние рубежи общественной жизни, подчиняя себе сознание человека, а также углубляется и расширяется спектр направлений, по которым ведется ее воздействие. Социальная нестабильность, кризис ценностей современного мира, разрушение исконных нравственных основ, потеря идеалов и дефицит гуманизма – все это печально, но справедливо характеризует современную российскую эпоху и позволяет говорить о наступлении и в нашей стране темного века антиценностей.

Культура XX века отразила нравственный кризис, в котором постоянно пребывала советская действительность – действительность антиценностей. Сталинские индустриализация и коллективизация в свое время породили новый тип этических отношений, при котором ценность личности гражданина была сведена на «нет». Они привели к господству безличных экономических, технологических, политических структур над живой человеческой деятельностью, подлинной моралью и нравственностью. Развитие техники и технологии как орудия господства человека над природой стали главными целями общественного развития в Советском Союзе. Хрущевские «оттепели», брежневские «застои» и горбачевские «перестройки» при внешних отличиях и размежеваниях со сталинизмом не меняли коренную сущность отношения государства к индивиду – власть и партию нисколько не заботила жизнь отдельно взятого человека. Человек являлся частью массы, которую при необходимости можно было использовать как безликое стадо для задач партии. 

Как изменилась ситуация сегодня? То, что пришло на смену советской политике обезличивания гражданина, не имеет определенного названия, но, тем не менее, потрясает своей еще большей беспринципностью и универсальной для всех слоев российского общества анти-моральностью,антидуховностью проявляющейся как в общественной жизни, так и в частной. Говорить о каком-либо отношении государства к рядовому налогоплательщику в России вряд ли имеет смысл – такого вообще больше нет. Государство никак не относится к людям: оно существует само по себе, а мы, частные лица, сами по себе. Государство действует «по ту сторону добра и зла», совершенно не заботясь о своем моральном и духовном  облике народа.

Вспомним для примера хотя бы  монетаризацию льгот, проведенную в прошлом году под лозунгом «все для людей». Миллионы пенсионеров, в том числе участники и ветераны Великой Отечественной войны, ветераны труда и трудового фронта, инвалиды и т. п. категории граждан, которые должны по всем законам человеческой нравственности и божественной духовности пользоваться моральной поддержкой государства, оказались насильно «втиснутыми» в прокрустово ложе очередной социальной реформы.

В течение нескольких недель российские политики с телеэкранов бесперерывно озвучивали «разумность», рациональность, интеллектуальность реформы, свою крайнюю озабоченность финансовым состоянием пенсионеров, абсолютно забыв о нематериальных ценностях последних. Власть не могла понять, почему мера, явно положительная с точки зрения логики, позволяющая пенсионеру воспользоваться деньгами, как он пожелает, однако мера откровенно бездушная, собирает на улицах толпы митингующих в знак протеста. Социальный эквивалент льготы был ценен очень многим пенсионерам просто потому, что так они воспринимали заботу государства о них и свою ценность для него. Но власть, как показывает опыт, не заинтересовали соображения морали и общественного долга перед людьми, ценой всей своей трудовой жизни заслужившими его уважение и необходимое расположение.

Современная российская реальность и капиталистическая  власть преподнесла нам новую систему перевернутых ценностей – систему скорее пугающую и отталкивающую, чем привычную. То, что еще двадцать лет назад считалось аморальным и безнравственным и вызывало социальную критику, сегодня возводится в ранг доблести и почета. Антиценности человеческого существования постепенно становятся ценностями – и это реальность, хороша она или плоха; другой вопрос – протестовать против этого или мириться с этим.  Взаимоотношение государства и мира человеческих ценностей в России прекрасно демонстрируется рядом «телепередач-экшнов», постоянно транслируемых по центральным каналам. Эти телешоу изображают практически одну антиценность, которая теперь рядится в одежды сверхценности, изобретенную государственной властью для рядовых граждан. Я имею в виду аксиологическую пару «использовать – быть используемым». Еще недавно считалось неоспоримым, что ценность и польза – вещи противоположные. Сегодня смешение этих терминов никого, пожалуй, не приводит в тупик: разве человек ценен не тем, что его можно использовать?

Более того,  ценность человеческой личности не просто зачисляется на службу к полезности, но и становится дополнением к пользе и прямой выгоде. По-моему, в современном мире, и в еще большей степени в современной России, государством забыло, что ценность – это качество человека как объекта, а полезность – характеристика всего лишь тех, кто кем-либо пользуется. Именно несовершенство пользователя, его недостатки, его стремление заполнить возникшие бреши и делают других людей полезными для него. Использовать – значит уничтожать отличительные черты иного ради себя, ради своего эгоизма. Ценить – значит уважать иного ради его отличий; польза означает выгоду для себя, в то время как ценность предполагает самопожертвование. Превращая это в метафору, можно сказать так: «использовать – значит брать, ценить – значит давать». Апостол Павел в свое время сказал: «давать – гораздо лучше, чем брать», но сегодняшняя действительность не знает никаких апостолов. С помощью масс-медиа сегодня упорно насаждается идея о великой «ценности» нашего мира: используй других, а не то они будут использовать тебя! Старый лозунг тюремной зоны стал нормой нашей жизни: «Кинь напарника быстрее, чем он кинет тебя!»