Когда уже будет это дно? Или "мордашка ты эдакой"

Это важнейший вопрос не только для процессов исторических, социально-психологических и культурных, но прежде всего (не по важности, конечно, а по тому, где он впервые возник и где его впервые пытались исследовать научными методами) – для процессов экономических. Для биржи. Можно уже покупать эту акцию? Нужно ее уже покупать? Или пока нужно ее продать?

Какие признаки того, что дно уже достигнуто и начался подъем? Вообще говоря, наука на этот вопрос отвечать не умеет. Иначе бы все биржевые игроки враз бы разбогатели. А они всё еще продолжают разоряться. Правда, не все.

А признак того, что мы побывали на дне и начали всплывать, очень простой: наметилась позитивная тенденция. И она устойчива. Всё просто.

Теперь оставим биржу и вернемся к процессам социальным. Что означает "позитивная тенденция". Это означает появление в обществе достаточно большой и, главное, достаточно быстро растущей группы, вытягивающей общество наверх. Плавательный пузырь общества должен начать расширяться, а вместе с ним – и расти подъемная сила. Пусть учителя в школе еще рассказывают про великую древнерусскую цивилизацию, которой египетская и в подметки не годилась. Пусть на празднике Москвы наследники этой великой цивилизации с ухмылками наблюдают за одной показательной поркой противников государя (пока театрализованной), и за другой, пусть  гражданских активистов хватают за плакат "Мы против коррупции", пусть мэр Москвы символически рубит капусту (для чего казаку шашка – капусты срубить), пусть первое сентября начинается с молитвы за победу в войне. Уроды и уродства есть в любом обществе. При погружении их становится много. И чем глубже, тем больше. Но для того, чтобы общество оттолкнулось от дна, нужно, чтобы внутри него была идея, выталкивающая его наверх и быстро растущая группа носителей этой идеи.

Начался ли этот процесс у нас? Очевидно – нет. Групп, претендующих на роль спасителя нашего бегемота из болота, сколько угодно. Но их рост быстрым не назовешь. Никак не назовешь. Что и порождает сомнения в обоснованности их претензий. Печалит и другое – среди всего этого разношерстья спасителей отечества не видно идейного лидера. Все спасательные программы имеют для общества примерно одинаковую и одинаково низкую привлекательность. Хотя предлагаются, как у крыловских лебедя и рака, совсем разные пути. Разные, но в равной степени непривлекательные.

Народ посматривает на ораторов, послушивает и... безмолствует. Ну, разве что какой-нибудь несмышленыш побежит укреплять собой те или иные негустые партийные ряды.

Почему так происходит? Потому что мы очень довольны своим умом. И, как следствие, очень некритичны. К себе, конечно – к другим, понятно, мы критичней некуда. Наши политические деятели всех мастей, как Чичиков, не налюбуются на себя – "Мордашка ты эдакой". А отсутствие критической рефлексии – надежный признак отсутствия потенциала развития. Без рефлексии мысль остается словами, кимвалом звучащим.

Более того, попытки начать разговор о том, что что-то не так в нашем, оппозиционном доме, отвергаются с такой непоколебимой уверенностью, что в доме всё "так", а "не так" только за его пределами, которая заставляет вспомнить ура-патриотов, которые точно таким же образом воспринимают разговоры про "не так" как клевету и покушение на устои. Но для тех такая позиция естественна: они охранители, противники нового. Нас же самолюбование просто выбрасывает на переферию политического и шире – интеллектуального процесса.

Возьмите любое сетевое издание и попробуйте найти там хотя бы попытку намекнуть, что у нас внутри что-то не так и нам нужно что-то поправить внутри себя. Я уж не говорю про разговоры, о том, как нам это не так поправить. Нет таких изданий. Про то, какие плохие они – сколько угодно. Про то, какие хорошие мы – ровно столько же. О том, что обществу надо только довериться нам, только проголосовать или только сходить на митинг, только скинуть проклятущую власть – такие материалы тоже искать долго не надо. А внутрипартийной дискуссии – этого ровно столько же, сколько было таких дискуссий в брежневской КПСС. Мы вообще в этом отношении очень похожи на коммунистов – такие же глухие и такие же согласные. Глухие к истории и к общественной психологии. И согласные со своими вождями – Явлинским, Навальным, Касьяновым и кто там у нас еще есть. Идеи наши совсем не коммунистические, прямо-таки противоположные. Но ментальное устройство – то же: то же отсутствие интеллектуальной инициативы, та же уверенность в своем всезнании... И это означает, что мы так же духовно мертвы, так же творчески бесплодны и так же исторически несостоятельны.

Готовы ли мы это понять? Или хотя бы – просто заметить? Если способны, то всё еще не так плохо. Если способны, значит есть надежда, что плавательный пузырь общества может начать расширяться в обозримом будущем.

Не хочу тешить ни себя, ни вас. Сегодня сколько-нибудь массовой такой готовности нет. И это значит, что мы не просто продолжаем опускаться, но и не просматривается той головы общества, которая сначала сама сменит направление "вниз" на направление "вверх", а потом и всё общество потянет за собой наверх.     

Понимающих гибельность нашей траектории немало. Способных изменить ее – нет. И дело тут не в клятой власти. Мы не можем даже начать движение в нужном направлении.

 Потому что слишком довольны своим умом.