ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА С СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТАМИ

Вена, 1907 год. В один из нелегких дней безработицы юному Адольфу Гитлеру наконец посчастливилось устроиться на стройку. Он должен был подносить каменщикам кирпичи, взбираясь по лестнице на высокие помосты. В полдень рабочие сделали перерыв. . Адольф, усевшись в сторонке, принялся за свой черствый хлеб и молоко.  Один из рабочих подошел к Адольфу.

– Эй парень, послушай, – сказал он, – ты в рядах? Гитлер удивленно посмотрел на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Тебе что – непонятно? – вступили в разговор другие.

– Я хотел узнать, состоишь ли ты в социал-демократической партии, уточнил первый рабочий.

– Нет, – ответил Адольф, – А в чем дело?

– Так это же самое главное условие. Мы не разрешаем работать на стройке тем, кто не состоит рядах социал-демократов.

 Гитлер ничего не ответил. Тогда каменщик вытащил из кармана лист бумаги.

– Раз ты не состоишь в партии, напиши-ка вот здесь внизу свое имя.

– Не понимаю, о чем, собственно, идет речь, – возразил Адольф. – Я не знаю, что все это значит, и поэтому нигде не стану ставить свою подпись. И никто не может заставить меня делать то, чего я не хочу.

Каменщики удивились: большинство из попадавших к ним подростков подписывали бумагу безоговорочно.

Рабочий вернулся к своим товарищам и рассказал им об ответе юноши.

– Дай ему почитать что-нибудь о нашей партии, – предложил один из них и вынул из своей сумки пару замызганных книжек. Тот, что первым заговорил с Адольфом, отнес ему книги.

– Вот, прочти это, и тогда поймешь, что нужно, чтобы иметь приличную работу.

Адольф взял книжки и вернувшись вечером с работы, приступил к чтению. Ему бросилась в глаза одна странная вещь. В книге было написано, что должен быть только один "класс" – рабочий. К нему принадлежат те, кто работает руками на фабриках, стройках и в других подобных местах. Бюргеры, офицеры, служащие, учащиеся принадлежат к другому "классу". У них есть деньги, прекрасные дома и вкусная еда. Они – враги и угнетатели "рабочего класса". Пока что "рабочий класс" находится в спячке, но он не долго будет оставаться в порабощенном состоянии. Объединившись, рабочие должны выступить против остальных, которых нужно будет изгнать или же лучше сразу повесить.

Всякий, кто принадлежит к рабочему классу, обязан разделять эти убеждения, и тогда на земле воцарится мир и благоденствие. Не будет больше никаких войн; ведь и в других странах – Франции, Англии и России бедняки тоже прогонят богатых, и на земле будет образовано чудесное государство рабочих. Что касается "отечества", то это выдумки богачей и кровопийц, в действительности все рабочие – братья, будь то китаец, негр, эскимос, француз или немец.

Когда они придут к власти, дела пойдут как нельзя лучше, у каждого рабочего будет прекрасный дом и все, что только можно пожелать. Кто заинтересован в этом, должен вступить в социал-демократическую партию. Когда, благодаря большому количеству вступивших в нее, партия окрепнет, можно будет основать государство рабочих. Прочитав все это, Адольф задумался. Рабочие живут плохо – с этим он был согласен, это видит каждый. Но в том, что станет лучше, если убить всех богатых, юный Гитлер сомневался. Он был бы рад, если бы бедным людям стало легче; но от того, что он вступит в социал-демократическую партию и, как говорится, окажется "в рядах", лучше никому не станет. В конечном итоге молодой человек решил, что все, что написано в этих книжонках, изрядный вздор.

Утром товарищи по работе поинтересовались, не появилось ли у него желание вступить в партию.

– В ваших книгах написана чепуха, – прямо сказал им юноша. – Когда вы начнете все делить заново, опять у одних окажется больше, чем у других, и возникнет такое же самое государство, хотя вы и убьете всех богачей. 

Его слушатели рассвирепели. Они принялись кричать и ругаться между собой, как будто забыв об Адольфе. Он сидел и слушал, как они поносили всех: учителей, которые хотят воспитать из их детей рабов, заевшихся богачей, пасторов, которые лгут про любимого Бога, будто он всем дает по-разному, чтобы было лучше. От всего этого становилось тяжело на душе. Гитлер думал: "Как же так? Все – рабочие, занимающиеся тяжелым физическим трудом, учителя, пасторы и военные, принадлежат к одному народу, а говорят друг о друге как о злейших врагах". С тех пор никто не перекинулся с Адольфом ни словом. Однако спустя несколько дней, когда Адольф, вскарабкавшись на высокую площадку, хотел сложить поднятые им туда кирпичи, к нему подошли каменщики с искаженными злобой лицами.

– Отвечай, наконец, ты надумал вступать в партию?

– Нет, – твердо ответил Гитлер.

– В таком случае уходи со стройки.

– Я имею столько же прав работать здесь, сколько и вы, – заявил Адольф. Тогда голос подняли и те, кто стоял подальше.

– Уходи со стройки, иначе полетишь с помоста!

Адольф посмотрел вниз – он стоял на уровне пятого этажа, внизу – голая земля. Если его сбросят отсюда, все будет кончено. Потом рабочие могут сказать, что новичок оступился, и не будут наказаны ни по одному закону. Он вовсе не желал умирать, он собирался стать архитектором. Не говоря ни слова, Адольф спустился вниз и ушел. Он опять стал безработным.