Фашизация России

Путин разговаривает сегодня с миром

с позиции силы — как в свое время Гитлер.

Юрий Фельштинский

Фашистские и нацистские движения существовали в десятках стран, и, естественно, могли принимать разные обличья. Фашизм — логика жестокого подчинения, победы беспощаднейшего, сильнейшего и наглейшего, физическое уничтожение оппонентов и оппозиционеров, подавление и унижение личности, психология зависти и ненависти, ксенофобии и антисемитизма. Фашизация власти — это агрессивная политика, плюющая на международные нормы, национал-патриотическая истерия, бесправие и неподсудность, милицейский произвол и бандитский беспредел, такие «вершины» российского кинематографа, как «Брат-2» или «ДМБ», лозунги «Россия для русских», антисемитизм Русской православной церкви, уличные погромы. Как написал кто-то в Рунете, почва для фашизма - не только экстремистские партии или скины, но темный народ и хоругвеносцы, сделавшие православие «движком» русско-православного фашизма.

Один пермский школьник на вопрос «Может ли в России победить фашизм?» ответил, что может: «Потому что наше правительство заставляет жить по принципу «каждый сам за себя. А один человек против силы много сделать не может».

Россия лидирует в мире по количеству нацистских и неофашистских партий, а также изданий соответствующей литературы. Количество откровенно антисемитских и пронацистских сайтов в Рунете, ведущих грязную пропаганду, растет как снежный ком и ныне превышает тысячу. Даже в Государственной Думе, по данным Марка Дейча, имеются торговые точки, в которых свободно продается антисемитская и ксенофобская литература. Такого обилия агрессивной литературы, как в современной России, не было даже в нацистской Германии. Кстати, нацизм, при всей своей бесчеловечности, не сопровождался столь масштабным и всеобъемлющим ограблением и оболваниванием собственного народа, как это происходит в современной России.

Нынешний национальный экстремизм в России гораздо глубже стихийного психологического срыва, ибо коренится в традициях минимум вековой давности. Поэтому снисходительно-поощрительное отношение власти к такого рода экстремизму безответственно и преступно. Видимо, власть предержащие не отдают себе отчета в том, что опасные нацистские проявления концентрируют и скрывают в себе многие общественные хвори: безотцовщина, пьянство, наркомания, социальная нищета и неустроенность, плохие жилищные условия, отсутствие возможности заводить собственные семьи, коррупция, безответственность чиновников, и, может быть, главное — нежелание власти работать во благо общества, которое ее избрало и интересы которого она обязана блюсти. Стоит ли удивляться, что «утечка мозгов» из России при Путине сравнима с русской эмиграцией 1918-1920 годах.  

Неадекватные ответы политиков на исторические вызовы таят в себе глубинную угрозу фашизма, ибо ведут страну к поражению. Современные негативные политические тенденции, будь то фашизм, рашизм, реваншизм, терроризм, часто возникают тогда, когда общества, ощутившие опасность исторического поражения, требуют от победителей не менять правила игры, а сами эти правила нарушают, скажем, агрессией и международным террором. Это естественно для фашистского и коммунистического менталитетов, самой своей природой обреченных на историческое поражение в эволюции человечества к свободе и демократии. Движение вперед вообще невозможно без изменения правил игры. Нужно учиться выигрывать именно в ситуации меняющихся правил. А вот в России даже после революций и перестроек правила не меняются — и эта стагнация, это историческое замораживание, эта консервация поражения и есть угроза роста фашистской болезни как очередного неадекватного ответа на мировые и исторические вызовы.

Сами понятия «имперскость», «русский мир», «воссоединение» в российской истории есть понятия фашизоидные, напоминающие гитлеровские «расу», «жизненное пространство», «аншлюс». Крым и Донбасс — только последние примеры в длинной исторической цепочке российских аншлюсов, формировавших одну шестую часть суши — от Московского княжества до сталинского СССР.

Говоря конкретно, на захватах-«воссоединениях»-аншлюсах построена вся восторженно-патетическая история этой замечательной и неповторимой страны.

В путинский период нацистская стратегия, нацеленная на мировой передел, просматривается с прихода подполковника к власти. В 2006 году российской аннексии ждало молдавское Приднестровье. В 2008 году Россия нападала на Грузию и отколола сначала Абхазию, а затем Южную Осетию. Кремль покушался и на Аджарию, но Аджария устояла. В феврале-марте 2014 года под контролем России оказался украинский Крым, а сегодня уже речь идет о прокладке крымско-приднестровского пояса — коридора, который перекроет Украине Черное море. Правда, люди, мало-мальски знающие историю, прекрасно понимают, чем обычно кончается многократно повторявшийся процесс «собирательства земель».

Аншлюс Путиным Крыма возмутил мировую общественность, но чем, по существу, он отличался от всех предыдущих российских захватов, из которых соткана история этой страны? И разве в достопамятном 1945-м «освободители Европы» от фашизма отличались от самих фашистов, захватывая одно государство за другим? Если даже придворный политолог Андраник Мигранян отожествил Путина с Гитлером, то плохи дела у карлика, возомнившего себя Наполеоном.

Фашизация путинской власти начала проявляться задолго до аннексии Крыма. Чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров назвал Путина «фашистом», разрушающим российскую демократию, еще в начале 2005 года: «Демократия уступает перед жестоким диктатором: он уничтожил суть демократических институтов и на этом не остановится», — сказал он. Путинская политика изначально строилась на ненависти и насилии. На ненависти к американцам, европейцам, чеченцам, грузинам, ныне — украинцам... Гарри Каспаров еще тогда призвал Запад прекратить открыто и молчаливо поддерживать Путина, а Валерия Новодворская назвала путинский режим «фашизмом для бедных», то есть наиболее убогой его версией, лишенной даже тех позитивных черт, что имели исторические предшественники.

Политологи и журналисты давно заметили, что идея, которую Путин несет в народ, имеет много пересечений с нацизмом:

— превосходство и исключительность одной, провозглашаемой в силу этого господствующей нации;

— нетерпимость и дискриминация по отношению к другим «чужеродным», «враждебным» нациям и национальным меньшинствам;

— фактическое отрицание демократии и прав человека;

— всеобщее (тотальное) подчинение всей деятельности человека — государству, когда интересы личности, как таковой, приносятся в жертву «общему делу»;

— все несогласные становятся врагами государства и лояльной режиму части общества, подверстывающих их под «врагов» или «русофобов»;

— насаждение режима, основанного на принципах тоталитарно-корпоративной государственности, фактической однопартийности и вождизма;

— постепенное сужение полномочий всех избираемых и избранных органов и представителей власти и передача их фунций диктатору;

— насильственные методы подавления политического противника и любых форм инакомыслия, провокации и репрессии против лидеров оппозиции и рядовых инакомыслящих;

— милитаризация общества, создание военизированных формирований и оправдание войны как средства решения межгосударственных проблем;

— оруэлловские пятиминутки ненависти, реализумые с подачи властей киселевыми, соловьевыми, дугиными и прохановыми;

— содержание у путинизма и гитлеризма одно: замешанная на дрожжах ура-патриотизма фашистская идеология. Именно она становится национальной идеей России, вокруг которой сплачиваются россияне.

Я бы не забывал о том, что Гитлер аннексировал Судеты, когда Германия была на подъеме, а Путин аннексировал Крым, когда страна вошла в рецессию. Потому-то и результатов следует ждать разных — еще более провальных. Тем более, что тогда Судетами начиналось, а теперь Крымом и Донбассом, похоже, кончается. Дальше Путину остается лишь завинчивать гайки внутри страны до срыва резьбы, до еще более истошных воплей о «вражеском окружении» и «пятой колонне», возможно, до нового 1937-го. Так что пора вкладывать деньги в новые лагеря и психлечебницы. По этому поводу я обнаружил и Рунете примечательную мысль: у известного всем Адольфа в свое время рейтинг был похлеще, чем у современного нацлидера.