Как российские нацисты стали антифашистами

Бывшие советские военнослужащие, в том числе и бывшие коммунисты, успели повоевать и за Сталина, и за Гитлера.
В разные годы это воинское соединение имело разные названия — офицерская сотня «Боевого союза русских националистов», 1-я Российская национальная бригада СС, бригада «Дружина» и, наконец, как 1-я... Антифашистская бригада.
Соединение подполковника Владимира Гиль-Родионова были сформированы в первой половине 1942 года из числа советских военнопленных и перебежчиков.


Гиль, который впоследствии стал использовать псевдоним «Родионов», родился в Беларуси. В Красной армии — с 1926 года, член ВКП(б) — с 1931-го. Окончил с отличием Военную академию им. Фрунзе. Войну встретил начальником штаба 229-й стрелковой дивизии. Попал в плен на Витебщине — очевидно, раненым. Но уже вскоре стал комендантом лагеря для советских военнопленных.

20 апреля 1942 года на офицерском собрании в лагере «Офлаг-68» в Сувалках (ныне — город на востоке Польши), приуроченном к дню рождения Гитлера, провозгласили создание «Национальной партии русского народа» во главе с бывшим подполковником РККА Владимиром Гилем.

В программе организации было отмечено, что будущая Россия будет националистической, а «народам, населяющим Украину, Белоруссию, Прибалтику и Закавказье, предоставляется право на самоопределение и выделение в самостоятельные государства под протекторатом Великой Германии».

Впоследствии «партию» переименовали в Боевой союз русских националистов и бригаду «Дружина».

Соратниками Гиля стали не какие-то обиженные советской властью маргиналы, а красные командиры — генерал-майор Богданов, полковник Егоров, майор Калугин, капитаны Ивин и Блажевич.

После непродолжительного пребывания в вербовочном лагере, членам новой антисоветской группы была организована месячная ознакомительная поездка по Германии. В Сувалках же нацисты облегчили режим, улучшили питание, создали музыкальный оркестр, организовали театр и самодеятельность.

1 мая 1942 года первые сто офицеров, которые вступили в союз, были официально освобождены и переодеты в новое чешское обмундирование.

«Бывших командиров РККА свели в один взвод, в котором в качестве рядовых состояли командиры в звании от младших лейтенантов до подполковников». Их перебросили под Люблин, где переобучили, плюс, для закрепления теории, привлекли к карательным акциям против партизан Армии Крайовой и евреев (вместе было уничтожено около 1,5 тыс. человек).

В конце лета 42-го сотня превращается в батальон. Проблемы с кадрами не было — «Появилось много новых командиров в крупных чинах — подполковников и полковников. Их число значительно превышало штатные потребности».

Следовательно российских эсэсовцев перебрасывают на «освобожденные территории». После участия в антипартизанской акции «Желтый слон», в ходе которой Смоленщина была «зачищена» от красных партизан, воинов перебрасывают в Беларусь, южнее Могилева.

В январе 43-го «дружинников» привлекают к очередной антипартизанской операции, получившей название «Праздник урожая». В зачитанном перед началом приказе было сказано — «За врага следует принимать бандита, еврея, цыган и каждого заподозренного в бандитизме».

Немцы и коллаборационисты пытались захватить побольше сельхозпродуктов (отсюда и название операции) и трудовой силы — для отправки в Германию. В результате были убиты 1165 человек, взято 1308 на принудительную работу в рейх, изъято 2803 головы скота, 562 свиньи, 1500 овец, 393 лошади, 438 тонн зерна.

Один из видных нацистов, фон Готтберг, докладывал в Берлин — «эта состоящая из 1200 русских часть очень скоро будет ударной силой, и в борьбе с бандами представляется надежной».

Творчество партизанских пропагандистов.

Вскоре «бандит» будет бить немцев вместе с авторами листовки

В конце 43-го «Дружину» в очередной раз перебрасывают, местом ее дислокации становится село Лужки Вилейской области. Гиль давно просил немцев доверить ему район, который он гарантированно освободит от партизан, обещал установить самоуправление и выполнять поставки, которых потребуют интересы Германии. Гиль-Родионов получает чин полковника.

Вскоре в 1-й Русской национальной бригаде СС было уже 1500 человек. Русских — 80%, украинцев и представителей других народов — 20%. Две трети личного состава — это бывшие военнослужащие РККА, полицейские — 16-17%, остальные — российские эмигранты и бывшие кулаки.

Летом 1943 года у Родионова было, по разным оценкам, от 3 до 8 и даже 12-ти тысяч солдат. Правда, насильно мобилизованные беларусы чаще убегали при первой же возможности. В литературе пишут, что воины Родионова сожгли несколько белорусских деревень за то, что их жители не смогли выполнить требование полковника «обратиться к нему с просьбой о помиловании на русском литературном языке».

В воспоминаниях белорусских эмигрантов также фигурирует факт расстрела 5 молодых людей только за то, что они прикрепили на грудь значки бело-красного, национального цвета.

Желание остаться в живых для Гиля всегда было важнее, чем какая-либо идеология». В июле 43-го Гиль и командиры партизанского отряда «Железняка» обмениваются более 20 (!) письмами. Сначала было много обид, нецензурной лексики и призывов сдаваться, так сказать, «за еду».

Но однажды, в одном из посланий, Гиль спросил о гарантиях в случае перехода. Само собой, партизанские вожаки Титков и Манкович подумали, что это коварная игра СД.

Москва и глава штаба партизанского движения Пономаренко предписывают продолжать игру — дать гарантии, усилить агитацию и т.п. Партизаны обещают эсэсовцам, что никто не будет арестован, офицеры будут восстановлены в званиях, получат денежное «довольствие», смогут наладить переписку с близкими.

Такие обращения были адресованы персонально каждому старшему офицеру «Дружины». Часть из них прислала ответы — от отрицательных с пропагандой борьбы за «новую Россию», до осторожных, где зондировалась почва возможности возвращения.

10-13 августа 1943 года Гиль направил партизанам письмо, определявшее первые шаги для окончательного решения — не проводить операций друг против друга. Подписался своим красноармейским званием — как подполковник. Он уже для себя все решил.

16 августа состоялась встреча командира «желязняковцев» Титкова и Родионова. Последнему предъявили условия — переход всей бригадой, с оружием, боеприпасами, запасами продовольствия, и сразу — начало активных боевых действий против оккупантов. Требовали отдать партизанам начальника контрразведки Богданова и гауптштурмфюрера СС, князя Святополк-Мирского.

Родионов согласился с условиями и издал приказ «частям 1-й Антифашистской партизанской бригады» выступить против «фашистских гадов», «беспощадно истреблять фрицев до последнего их изгнания с русской земли».

После смены «ориентации» с Гилем остались 106 офицеров, 151 сержант и старшина, 1175 рядовых. Немцы, в свою очередь, организовали свой сборный пункт, и туда пришли более 500 человек из «Дружины», в том числе 30 офицеров.

Дальше была война в болотах и ​​на рельсах. 16 сентября 1943 года Гилю было присвоено очередное звание — полковник, его наградили орденом «Красной Звезды», а многих его подчиненных — медалью «Партизану Отечественной войны».

14 мая 1944 года Владимир Гиль-Родионов был ранен в бою, умер от потери крови. Некоторые эмиграционные историки пишут, что его застрелил кто-то из бывших подчиненных с возгласом «Собаке — собачья смерть!». В воспоминаниях один из его новых товарищей заметил — «Может, и лучше, что такой конец; и не было огорчений, если бы он попал в Москву».
В июле 1944 года то, что осталось от 1-й Антифашистской бригады, слили с одним из подразделений Красной армии.
В 1992 году поисковики из Витебска нашли останки полковника Гиля и перезахоронили в братской красноармейской могиле в городе Ушачи.