От императорской к национальной: как украинизировались части российской армии

Украинизация штатных частей российской армии началась почти сразу после победы Февральской революции 1917 года в Петрограде.

Идея создания военных украинских частей, которые должны были носить национальную символику и формироваться с учетом давних украинских военных традиций, пришлась на благодатную почву национального подъема в Украине.

Тогда в среде офицеров царской армии украинского происхождения национальные идеи были весьма популярны. Например, Чугуевское военное училище было известно в то время как рекордсмен по количеству Георгиевских кавалеров среди своих выпускников. Хватало патриотов и среди офицеров-фронтовиков. Процесс украинизации происходил практически одновременно тремя независимыми друг от друга путями.

В начале 1917 года в действующих соединениях и резервных частях российской императорской армии находилось около 3,5 млн украинцев и лиц, родом из украинских губерний, при общей численности армии 9600000 солдат и офицеров. В условиях активизации национального движения и попыток ввести автономный статус для украинских губерний в составе России необходимость опереться на силу была очевидной.

6 марта группа офицеров и военных чиновников, принадлежавших к «Братству самостийников»( организация, созданная группой украинских  студентов в 1912 году) , собрала в Киеве подготовительное вече местного гарнизона. Возглавлял эту инициативную группу военный чиновник и лидер самостийников, харьковский адвокат Николай Михновский. 9 марта собрание объявило о создании Учредительного военного совета, и уже через два дня почти тысяча воинов сформировали украинский  добровольческий полк.

16 марта появился Украинский военный клуб имени гетмана Павла Полуботка, задачей которого было «сплочения всех воинов-украинцев для немедленной организации национальной армии, могущественной и военной силы, без которой нельзя и помыслить о получении полной свободы для Украины». Непосредственной организацией  частей занялся украинский военный комитет во главе с полковником Глинским.

Просто под занавес упомянутого выступления новобранцы на киевском пересыльном пункте потребовали признать их третьим украинским полком имени Грушевского. Чтобы не обострять ситуацию, ЦР немедленно сделала это, после чего отправила его на фронт. Туда же один за другим отправились части имени Богдана Хмельницкого и имени гетмана Полуботка, а за ними и большинство членов военного клуба Полуботка. И хотя деятельность последнего была приостановлена, обуздать стихийную украинизации армейских частей оказалось уже практически невозможно. Инициаторами этого процесса часто становились сами солдаты и офицеры российской армии.

Стихийная украинизация военных частей фактически началась после Февральской революции, когда в российской армии стали массово возникать солдатские советы и комитеты.

В полках, где преобладали украинцы, последние быстро овладевали советами и настаивали на признании их частей украинскими. До определенного момента подобные требования носили декларативный характер. Но все изменилось к маю 1917 года, когда в Киеве собрался Первый Всеукраинский военный съезд, на который приехали около 700 делегатов от почти миллиона солдат и офицеров-украинцев.

Под давлением резолюций съезда военный министр Временного правительства Александр Керенский согласился провести украинизацию трех корпусов российской армии: 6-го, 17-го и 41-го. Они были выбраны не случайно - именно в этих корпусах большинство личного состава составляли россияне. Однако, упомянутый процесс происходил даже несмотря на сопротивление Верховного командования. Компромиссы сверху дополнились инициативой снизу.

К 6-му армейского корпусу стараниями главы совета Петра Трофименко начали массово поступать пополнения из Украины, туда же по собственному желанию были переведены офицеры-украинцы. Украинизации корпуса ожесточенно сопротивлялись российские офицеры, несмотря на давнюю историю этого соединения (например, 62-м Суздальским полком, который был в составе 6-го корпуса, в свое время командовал фельдмаршал Александр Суворов). В результате сложных переговоров было принято решение выделить из его состава офицерские кадры для создания украинского соединения, которое впоследствии переименовали во 2-й  Запорожский корпус.

На других фронтах украинизация проходила с переменным успехом. Бывали случаи, когда командующие российскими корпусами и армиями, русские по происхождению, не препятствовали, а наоборот, способствовали указанному процессу. Объяснялось это прежде всего тем, что украинизированные части оказывались удивительно устойчивыми к большевистской пропаганде.

На Северном фронте создание украинской бригады поддерживал лично командующий 14-го армейского корпуса генерал-лейтенант Алексей Будберг. «Надо было, не ожидая ни на какие разрешения, украинизировать полки и тогда вероятно они удержались бы», - сетовал впоследствии российский  генерал.

Очень удивительной казалась позиция некоторых российских генералов по украинизации армейских частей. Павло Скоропадский в своих мемуарах признавал, что украинизацию подчиненного ему 34-го армейского корпуса он начал по приказу Верховного главнокомандующего Корнилова, едва ли не против своей воли.

Генералы-украинцы относились к этому процессу крайне осторожно, учитывая прежде всего особенности политики ЦР. «Мое впечатление такое, что в украинском движении есть здоровый национальный подъем, только не хватает серьезных государственных людей», - вспоминал Скоропадский.

Такое же мнение разделял губернский комиссар Черниговщины и член ЦС Дмитрий Дорошенко: «Социалисты, которые полностью заполнили Центральную Раду, требовали начать строить Украину так сказать на пустом месте».

Впрочем, тот факт, что наибольшей по численности и самой боеспособной частью между украинизированных соединений российской армии оказался 34-й армейский корпус генерала Скоропадского, имеет вполне простое объяснение. Он был единственным, который украинизировали не стихийно и с декларативной импровизацией, а соответственно четкого плана по определенному содействии Верховного командования. Результатом этой работы стало создание мощного формирования с отлаженной системой управления и связи, работой офицеров.

Причина, по которой Верховный главнокомандующий российской армии генерал от инфантерии Лавр Корнилов увлекся украинизацией 34-го корпуса «вплоть до лазаретных команд», проясняется в воспоминаниях генерала Скоропадского: путем украинизации его пытались оградить от пропаганды большевизма. Но можно предположить и другую версию. Упомянутый процесс должен завершиться 15 августа, однако корпус нуждался еще во времени на формирование и потому остался пока в своих предыдущих лагерях.

А уже 27 августа вспыхнул военный путч, известный в истории как Корниловский мятеж. Характерной особенностью этого заговора было то, что ее ударной силой выступили Донская, Уссурийская казацкая и Дикая дивизии. Ни донские и кубанские казаки, ни кавказцы с Дикой дивизии в те времена не считали себя русскими. Скоропадский вспоминал, что даже конвой генерала Корнилова состоял из конных туркмен, а не из русских воинов. Неудивительно, что большевистская пропаганда наибольший отклик находила в среде последних, а наименьший - среди представителей других национальностей.

Может планировал Корнилов бросить против большевиков-русских еще солдат-украинцев Скоропадского? Трудно сказать, однако бесспорным является тот факт, что после корниловского мятежа командование российской армии внезапно отменило украинизацию своих частей. Правда, беспорядок и бардак в ней на тот момент достиг такого предела, что и войска, и украинская ЦР этот приказ просто проигнорировали.

После большевистского переворота в Петрограде столкновения между сторонниками Временного правительства и красными вспыхнули и в Киеве. 28-31 октября на улицах города развернулись полномасштабные бои. В этих условиях воспитанники 1-й Украинской военной школы, бойцы 1-го запасного полка и делегаты III Всеукраинского военного съезда заняли оборону в районе, где содержались учреждения Центральной Рады. А в то же время в Киев прибыли полки имени Хмельницкого, имени Полуботка, имени Грушевского, а также 413-й и 414-й пехотные полки из корпуса генерала Павла Скоропадского. 31 октября 1917,  бои на улицах закончились победой Центральной Рады.

Но, несмотря на это, руководящий орган Украинской революции никак не пересмотрел своих пагубных для безопасности государства взглядов на сущность военного строительства. Достижения украинизации российской армии с необычайной легкостью потеряли социалисты ЦР, которые в январе 1918 года во время решающего наступления большевистских войск на Киев приняли закон, который предусматривал ликвидацию регулярной армии и замену ее народной милицией. «Всеобщее вооружение народа», которое предлагали украинские левые, привело к большевистской оккупации Украины и заключения «хлебного мира» со странами Четвертного Союза.

Большевистско-украинская война  или  вооруженный конфликт между Советской Россией и Украинской Народной Республикой (УНР) в 1917-1921 годах за контроль над украинскими землями закончился поражением УНР. Формально была войной между сторонниками независимой Украины со столицей в Киеве (УНР) и большевистским марионеточным государством - Украинской Социалистической Советской Республики (до 1919 известной как Украинская Народная Республика Советов) со столицей в Харькове. Привела к значительным потерям в тогдашнем украинском обществе. Закончилась поражением УНР, большевистской оккупацией Украины и вхождением Украины в состав Советского Союза в 1922 году. 

КСТАТИ:

Нереализованный военный потенциал армии УНР:
В результате полустихийной украинизации по состоянию на октябрь 1917 года среди частей российской императорской армии украинскими себя объявили: на Румынском фронте - 10-й и 26-й армейские корпуса в составе пяти пехотных дивизий, плюс три отдельные кавалерийские дивизии, на Юго-Западном - 31 -й, 32-й, 34-й, 51-й армейские корпуса и 74-я пехотная дивизия, на Западном - две украинские дивизии с украинским 11-ым корпусом и 137-й дивизии, на Северном - 21-й армейский корпус на Кавказском фронте - 5-й Кавказский корпус в составе двух дивизий.

Карта Украины. Начало 20 века.

Карта 1918-го года профессора истории Дитриха Шафера

Карта Украины. 1918 год

Французская карта УНР 1919 года