Бацилы "ястребизма"

В международной политике в 1950-е годы наступила странная полоса, после корейской войны, своего рода некое затишье.

Поэтому президента США Дуайта Эйзенхауэра называют не иначе как "президент-миротворец", подразумевая что при нем США не вело войн. Но на самом деле никаким миротворцем он не был.

Войны не велись лишь по отсутствии прямой необходимости и крепости социалистического лагеря, защищавшего слабые страны.

Сам Эйзенхауэр показал себя реакционером.

После того как Эйзензауэр стал президентом, люди Рокфеллера появились в Белом доме, продолжая составлять его речи. Что же касается самого Нельсона, то он сразу после выборов был назначен главой Совета по политическому планированию, в состав которого вошло всего три человека: Рокфеллер, брат президента, Мильтон Эйзенхауэр, и влиятельный Артур Флемминг. 

После вступления Эйзенхауэра в должность этот триумвират стал официально именоваться Консультативным советом по правительственной организации при президенте США и получил такие широкие полномочия, что мог вмешиваться во все сферы деятельности правительства.

Пишет историк Десмонд: 
«Климат способствовал оптимизму, — Президент Эйзенхауэр назначил крупных бизнесменов на ключевые посты в своем кабинете, и Рокфеллер мог разговаривать на их языке». 

Особенно близко он сошелся с бывшим президентом «Дженерал моторе» Ч. Вилсоном, занявшим пост министра обороны. 

Выступая перед сенатским комитетом накануне своего назначения, этот представитель крупнейшей американской корпорации выразил свое кредо в словах, которые получили затем широкую известность: «Что хорошо для «Дженерал моторе»— хорошо и для всей страны». Эта философия вполне устраивала Нельсона.

Пост министра обороны в правительстве Эйзенхауэра (глава Пентагона ведает распределением военных заказов между военными концернами и корпорациями США) был вручен крупнейшему промышленнику, президенту «Дженерал моторс» Чарльзу Вильсону.

Чарльз Вильсон, председатель  корпорации"Дженерал моторс" стал министром обороны США

И для него интересы «Стандард ойл» и других предприятий Рокфеллеров стояли превыше всего — они, по его глубокому убеждению, составляли основу государственных интересов. Когда-то, в эпоху абсолютизма, французский монарх Людовик XIV произнес свою знаменитую фразу: «Государство — это я!». 

С тех пор прошло не одно столетие. Но время мало что изменило: господствующие классы продолжали отождествлять собственные интересы с интересами нации. 

Такова была философская подоплека сотрудничества Вилсона и Рокфеллера. Практической же почвой послужила их общая приверженность агрессивной политике и гонке вооружений, питаемая животным страхом перед растущей силой социалистического лагеря и ненавистью к коммунизму. 

Указывая на разницу между правительством, сформированным республиканцами, и предыдущим правительством, авторы книги «Корпорации-миллиардеры» пишут:
"Лица, назначавшиеся Трумэном, были в большинстве случаев представителями второстепенных или промежуточных групп и не являлись сами, за некоторым исключением, экономическими магнатами, стоявшими во главе „большого бизнеса“. 

Затем руководители главных монополистических групп сами заняли министерские кресла в правительстве США. Правительство Эйзенхауэра представляет самое открытое правление монополистов в истории США»
Члены правительства, сформированного Эйзенхауэром, занимапи посты и имели официальные связи в 86 крупнейших корпорациях.

Бостонский банкир Синклер Уикс стал министром торговл

Пост министра торговли оказался у лидера бостонских банкиров миллиардера С. Уикса. Министром финансов в правительстве Эйзенхауэра стал лидер среднезападной группировки американских монополий, глава «М. А. Ханна корпорейшн» Д. Хэмфри, личные капиталы которого превышают полмиллиарда долларов.

Впоследствии Хэмфри сменил Р. Андерсон — крупнейший промышленник и финансист из Техаса. 

Пост военного министра был поручен Р. Стивенсу, вице-президенту «Дженерал моторс». Пост министра авиации занял М. Тэлбот, исполнительный директор той же корпорации. Министром почты стал А. Саммерфилд, президент компании «Шевроле»,

Министр финансов США Джордж Хамфри вспоминал свои впечатления от города Вашингтон, которые сложились у него в те дни, когда администрация Эйзенхауэра взяла бразды правления в свои руки.

Сам Эйзенхауэр заявил на заседании кабинета через несколько недель после того, как занял пост президента: 
«Мы все должны помнить, что нас называют администрацией бизнеса. Фактически мы сами дали повод к такому названию, и это хорошо»

Хамфри вспоминал:

"Над нами находилась кабина с рычагами управления военной машины, мы были моторным отсеком танка.

И мы находились в состоянии войны Айк сел в президентское кресло тогда, когда война в Корее все еще продолжалась, и президент поклялся, что он будет эффективнее и успешнее вести Холодную войну против сталинской России"

Первая стычка с СССР

Эйзенхауэру не пришлось долго ждать исключительной возможности полностью изменить курс холодной войны.

5 марта 1953 года, через какой-нибудь месяц после его вступления в должность, умер И. В. Сталин. Его убийство стало величайшим успехом спецслужб США

Кое-кто из приближенных советников Эйзенхауэра убеждал его использовать смятение в Москве в своих интересах и «напугать врага до потери сознания». СНБ призвал «к психологической эксплуатации этого события», а Ч. Д. Джексон, советник Эйзенхауэра по психологической войне, предложил «общее военно-политическое наступление»

Внешнюю политику Эйзенхауэр практически отдал на откуп Дж. Даллесу — главе самой крупной на Уоллстрите юридической фирмы «Салливен энд Кромвел». Эта фирма самым тесным образом и давно связана с Рокфеллерами.

Сам Дж. Даллес, а также его младший брат Аллен и их сестра Элеонора введены в директораты важнейших компаний рокфеллеровского семейства. 

Так, Дж. Даллес до последнего дня своей жизни являлся одним из директоров «Стандард ойл», членом правления «Интернейшнл никель» и ряда других концернов, входящих в рокфеллеровскую орбиту.

Вся жизнь братьев Джона и Аллена Даллеса была посвящена службе дому Рокфеллеров, они вышли из их фондов и корпораций

В 1953 году в Кремле задавали вопрос--с кем они имеют дело? Кто управляет внешней полиикой США? Эйзенхауэр или Даллес?

Именно этому доверенному стряпчему семейства Рокфеллеров и было поручено руководство внешней политикой США, в которой он практически бесконтрольно хозяйничал до последних дней своей жизни. Его брат возглавил важнейшее звено американской государственной машины — Центральное разведывательное управление. 

Элеонора Даллес руководила в государственном департаменте отделом Европы.

Но новые советские руководители быстро сориентировались и постарались ослабить напряжение в отношениях с Соединенными Штатами, дав указание Китаю и Северной Корее пойти на компромисс по соглашению о перемирии. 15 марта Г. М. Маленков публично заявил: 
«Нет ни одного спорного или нерешенного вопроса, который нельзя было бы урегулировать мирным путем»
Новый директор ЦРУ Аллен Даллес сообщил, что советские лидеры серьезно желают «уменьшить опасность глобальной войны»

Они даже сделали предварительные шаги к либерализации в самом СССР. Черчилль, снова избранный в 1951 году на пост премьер-министра Великобритании, начал опасаться ядерной угрозы. Он убеждал Вашингтон не упустить эту беспрецедентную возможность покончить с холодной войной.

Он настаивал на встрече с советским руководством на высшем уровне. Эйзенхауэр молчал целых полтора месяца, пока его советники готовили ответ.

Наконец он прервал затянувшееся молчание и сделал одно из самых четких заявлений, когда-либо сделанных американским президентом, о потерях, которые страна несет из-за холодной войны:

«Каждая изготовленная пушка, каждый вошедший в строй военный корабль, каждая запущенная ракета в конечном итоге означают ограбление тех, кто голоден и не накормлен досыта, кто мерзнет и не имеет одежды. 

Этот мир… растрачивает силы наших рабочих, способности наших ученых и надежды наших детей. Современный тяжелый бомбардировщик стоит не меньше, чем… новые школы в 30 городах, или две электростанции, каждая из которых будет обеспечивать энергией город с населением 60 тысяч человек, или две прекрасно оборудованные больницы. Это 80 километров бетонного покрытия для наших дорог. 
За один истребитель мы платим цену, равную стоимости полумиллиона бушелей пшеницы.

За один эсминец мы расплачиваемся тем, что не можем построить новые дома, в которых могли бы жить более 8 тысяч человек… Это не тот образ жизни… Под нависшими облаками угрозы войны проступает железный крест, на котором распято человечество»[

Озадаченные Советы невольно задумались, кто же представляет американское правительство – Эйзенхауэр или Даллес. Они рукоплескали Эйзенхауэру за то, что он так подробно перечислил расходы американского милитаризма, но упрекнули за то, что он не учел астрономическую стоимость накопления обширного ядерного арсенала и строительства сотен военных баз по всему миру.

Шаги, сделанные с целью прекращения войны в Корее, тоже вовсе не предвещали непременного потепления в отношениях. Несмотря на продвижение процесса переговоров, Эйзенхауэр пригрозил расширить войну и подумывал о применении тактического атомного оружия, которое США впервые испытали в январе.

На февральском заседании СНБ президент назвал район города Кэсон в Северной Корее хорошим местом для применения нового оружия. 

В мае, когда начальник штаба сухопутных войск генерал Лоутон Коллинз сказал, что «очень скептически относится к значимости тактического применения атомного оружия в Корее», Эйзенхауэр хладнокровно возразил: 
«Применение атомного оружия в Корее может оказаться в пересчете на доллары дешевле, чем дальнейшее применение обычного оружия»
В том же месяце КНШ рекомендовал, а СНБ одобрил нанесение атомных ударов по Китаю. Эйзенхауэр и Даллес позаботились о том, чтобы коммунистические лидеры узнали об этих угрозах.
США начали также бомбить дамбы под Пхеньяном, вызывая огромные наводнения и уничтожая урожай риса. В 1945 году Нюрнбергский трибунал осудил подобные действия нацистов в Голландии, назвав их военным преступлением. 

Наконец в июне стороны подписали соглашение, в котором урегулировали вопрос о военнопленных, и договорились о проведении демаркационной линии на время перемирия, однако бои разгорелись с новой силой, и количество жертв с обеих сторон неимоверно возросло. Боевой дух войск ООН резко упал. Участились случаи дезертирства. Количество самострелов приняло размеры эпидемии. 27 июля 1953 года перемирие было наконец подписано Северной Кореей, Китаем и США – через два года и 17 дней после начала переговоров. Южная Корея не подписала это соглашение до сих пор. 
В августе Эйзенхауэр снова увеличил напряженность, приказав Лемею отправить на авиабазу Кадена на Окинаве 20 бомбардировщиков B-36 с ядерным оружием в рамках операции «Большая дубинка». На прибытие бомбардировщиков

Лемей пригласил прессу.

Как и антикоммунизм, «ядерное мышление» Эйзенхауэра появилось в его жизни не сразу. Он выступал против атомной бомбардировки Японии и по военным, и по моральным причинам. Когда Эйзенхауэр узнал о событиях в Хиросиме, он находился в Москве.

Журналистам он сказал:

«Пока атомную бомбу не применили… я был уверен, что нам удастся сохранить мир с Россией. А теперь я не знаю. Я надеялся, что бомба не будет фигурировать в этой войне. До сих пор я бы сказал, что мы втроем: Англия… Америка… и Россия… – возможно, гарантируем миру мир на долгое время. Но теперь я не знаю. Люди напуганы и совершенно обескуражены. Всех снова охватила неуверенность»

После войны он поддерживал попытки введения международного контроля, поскольку хотел, чтобы атомные бомбы передали ООН и уничтожили. Он постоянно высказывался в поддержку гражданского, а не военного контроля над бомбой. И продолжал ставить вопрос о моральности применения такого оружия.

В 1947 году он сказал на официальном завтраке:

«Я осуждаю безнравственные, а иногда и злорадные разговоры о степени безопасности, которую дает оружие, способное уничтожить миллионы людей в один миг»

После войны Эйзенхауэр крайне отрицательно относился к бомбардировкам японских городов,  ядерному оружию и считал что США и СССР могут построить нормальный мир

А в 1953 году он уже выступит с инициативой нанести ядерный удар по Северной Корее

Как отмечает Дэвид Розенберг: 
«Дуайт Эйзенхауэр вступил на пост президента в январе 1953 года, обладая куда большим знанием о ядерном оружии, чем любой президент до него или после».

Как начальник штаба армии, временный председатель КНШ и Верховный главнокомандующий НАТО, он был непосредственно связан с ранней стадией планирования ядерной войны. 

За долгие годы его отвращение к ядерному оружию значительно уменьшилось, но не исчезло совсем. В марте 1953 года он посоветовал членам кабинета не думать о бомбе как о «дешевом способе разрешения противоречий».

Он напомнил министрам:

«Для любого западноевропейца слабым утешением будут уверения, что после захвата его страны, когда он будет тихонько отдавать концы, кто-то еще живой сбросит бомбу на Кремль»

Эйзенхауэр был преисполнен решимости помочь США занять позицию лидера в гонке ядерных вооружений. Летом 1953 года ЦРУ сообщило обнадеживающую информацию: нет никаких признаков того, что Советский Союз работает над созданием водородной бомбы. 

12 августа 1953 года, к большому огорчению ЦРУ, Советы взорвали что-то – предположительно водородную бомбу мощностью в 400 килотонн – в Казахстане. Хотя советская бомба значительно уступала американской в мощности, она не только была готова к боевому применению – она была «сухой», то есть не нуждалась в охлаждении. Журнал Bulletin of the Atomic Scientists передвинул стрелки часов Судного дня на без двух минут полночь. 

С момента испытаний СССР атомной бомбы в 1949 году стрелки стояли на без трех минут двенадцать89. Советы догоняли американцев ошеломляющими темпами.
New York Times «утешалась» тем, 
"что США все еще удерживают лидерство в производстве атомных и водородных бомб, но призналась, что «со временем эти преимущества непременно ослабнут»"

Times также отметила:
" даже госсекретарь Даллес заявил, что «основная задача теперь состоит в том, чтобы спасти человеческий род от исчезновения"
В 1955 году Эйзенхауэр так ответил на вопрос журналиста о применении тактического атомного оружия: 
«Да, конечно, его можно применять. В любом сражении, где атомные бомбы можно применить исключительно по отношению к военным объектам и исключительно в военных целях – я не вижу причины, почему их нельзя применять точно так же, как пули или еще что-нибудь»
Буквально на следующий день позицию президента поддержал Никсон: 
«Тактическое атомное оружие стало обычным видом вооружений и будет применяться против любой агрессивной силы».
Несколько недель спустя президент сказал в конгрессе, что 
«самые разнообразные виды» тактического атомного оружия «сегодня получили статус обычных в арсеналах наших вооруженных сил»
Эйзенхауэр подготовился к применению нового оружия, передав контроль над атомным запасом от КАЭ вооруженным силам.

Эйзенхауэр и Никсон

В журнале Wall Street Journal сообщалось: 
«Очень многие полагают, что мы стали свидетелями опрометчивой политики превращения любого мелкого разногласия в атомный Армагеддон». 
Джеймс Рестон из New York Times был потрясен тем, что Эйзенхауэр и Даллес вводили 
«“новую стратегию”, потенциально более серьезную, чем любая другая, когда-либо предложенная правительством США», ни один конгрессмен даже не усомнился в том, что такая приверженность «внезапному атомному возмездию» является верной. 

Он волновался о том, каковы будут конституционно-правовые выводы из таких расширенных полномочий президента. Если бы китайцы вторглись в Индокитай или же Советы – в Иран, кто, интересовался он, отдаст приказ развернуть «огромную мощь для нанесения ответного удара» против Пекина или Москвы?

Президент-"миротворец" Эйзенхауэр пугал мир применением ядерного оружия чаще чем президент Трумэн и даже генерал Макартур

А ведь еще в 1945 году он отрицательно отнеся к бомбардировке японских городов и требовал уничтожения атомного оружия

Но видимо он тогда так думал,  потому что не общался с капиталистами

Как, спрашивал он, может президент «испрашивать одобрения конгресса, не предупреждая Кремль и рискуя получить внезапный атомный удар по Соединенным Штатам?"
Аналитик корпорации RAND Джозеф Лофтус был обеспокоен тем
"что новый план на случай войны и чрезвычайного положения, разработанный САК, называл в качестве целей советские города и мирное население. "
Когда Лофтус находился с визитом в штабе САК в Омахе, генерал Джеймс Уолш, начальник разведки САК, пригласил его к себе домой на коктейль и стал читать лекцию о необходимости максимизировать разрушения. Внезапно Уолш вспылил:

«Черт возьми! Лофтус, есть только одна возможность напасть на русских, а именно – ударить по ним всем, что у нас есть, – закричал он и с силой ударил кулаком по огромной Библии на столе, – и вышибить из них дух!»

К весне 1954 года план ведения войны САК уже призывал к нападению на СССР с применением 600–750 бомб, чтобы превратить страну «в течение двух часов в дымящиеся радиоактивные развалины»113. План также предусматривал гибель 80 % населения, или 60 миллионов человек, в 118 крупнейших городах.

В конце того же года США начали размещение ядерного оружия на территории европейских союзников. 

К 1958 году в Западной Европе находилось уже почти 3 тысячи бомб.

Тем временем американский арсенал продолжал расти головокружительными темпами: запасы ядерного оружия увеличились с чуть больше тысячи на момент прихода Эйзенхауэра в Белый дом до 22 тысяч бомб восемь лет спустя, когда он ушел с поста.

Нельсон-куратор

В администрации Эйзенхауэра Нельсон впервые проявил интерес к военным вопросам. Для эволюции убежденного сторонника «холодной войны» и агрессивной внешней политики это было естественно и закономерно. В феврале 1953 г. Рокфеллер стал председателем специальной комиссии по реорганизации Министерства обороны. 

Месяц спустя он уже докладывал президенту свой план, согласно которому Пентагон получал новые права и значительно расширял свою власть. 

Когда план проходил через конгресс, было высказано сомнение, не приведет ли это к «пруссификации» США, но подавляющее большинство проголосовало «за».

Президент поставил свою подпись, и проект приобрел силу закона. Сам Нельсон страстно желал получить какое-либо назначение в Пентагоне. Совершенно неожиданно Эйзенхауэр предложил ему занять пост заместителя министра здравоохранения, образования и общественного благосостояния. 

В правительстве США это было последнее по своему значению ведомство, и возглавить его поручили женщине.

«Я никогда не хотел быть вице-президентом чего-нибудь», — говорил Нельсон. И все-таки предложение это было принято. 

5 апреля 1954 г. Совет национальной безопасности рассматривал меморандум Пентагона «О позиции армии», в котором говорилось, что,
«если США намерены принять участие в наземных военных действиях для победы в Индокитае - в том случае, если французы уйдут, а китайские коммунисты не станут вмешиваться, - потребуется семь американских дивизий или эквивалентные вооруженные силы с соответствующей поддержкой с моря и с воздуха» 
В 1954 г. Совет национальной безопасности санкционировал так называемый «банановый переворот» в Гватемале, приведший к свержению правительства Хакобо Арбенса Гусмана, в котором видную роль играли коммунисты.

Одновременно Рокфеллер продолжал оставаться главой Консультативного совета при президенте США. Это скрашивало его положение. Но полтора года спустя он попросился в отставку.

Деятельность Министерства здравоохранения, образования и общественного благосостояния была, по словам Десмонда, «в стороне от главного направления» политики Эйзенхауэра.

Между тем Нельсон по-прежнему рвался к военному и внешнеполитическому ведомствам. Отказываясь от прежней работы, он уже присмотрел себе новое место. Освободилась должность специального помощника президента по планированию «холодной войны», и Рокфеллер привел в действие нужные рычаги, чтобы получить это назначение.

Он добился своего, и в распоряжении президента по этому поводу было сказано:

«Вам надлежит присутствовать на собраниях кабинета, Совета национальной безопасности, Совета по внешней экономической политике и Совета по координации операций».

Из этого следовало, что Рокфеллер получал доступ во все основные стратегически важные органы управления государством. Биографы Рокфеллера отмечают, что это назначение приравняло его к рангу министра. Но в действительности Нельсон поднялся даже выше, так как далеко не все министры были допущены к «святая святых».

Совет национальной безопасности.

Новому помощнику президента было так много позволено и доступно, что, по выражению одного вашингтонского чиновника, Нельсон очутился в положении чуть ли не «помощника самого господа бога».

Добившись поставленной цели, «генерал холодной войны», как его окрестила пресса, принялся за дело. Около сотни людей составили постоянный штат ведомства Рокфеллера, главной задачей которого стало планирование политики антикоммунизма в международном масштабе.

Нельсон был решительным противником переговоров и соглашений с Советским Союзом. Он выступал против Женевского совещания 1955 г. на высшем уровне.

А когда все же договоренность о проведении такого совещания была достигнута, начал в меру своих возможностей ставить палки в колеса. 

Правительство СССР выступило с инициативой всеобщего разоружения. Ведомство же «холодной войны» решило во что бы то ни стало сорвать возможность соглашения в этой сфере.

В связи с подготовкой к Женевскому совещанию Рокфеллер провел специальную конференцию, в которой приняли участие известные военные и государственные деятели, крупные бизнесмены и различные эксперты. Конференция продолжалась пять дней и выработала так называемый план «открытого неба». 

Вместо переговоров о реальном сокращении вооружений и уничтожении запасов атомных бомб, как на этом настаивал Советский Союз, Рокфеллер предложил сосредоточить обсуждение на вопросах контроля путем воздушной инспекции. Для советской стороны эти предложения были неравноправны и неприемлемы, так как самолеты 
СССР не получали права инспекции американских военных баз на территории других государств.

Нельсон Рокфеллер

Нереальный, пропагандистский характер этого плана был настолько очевиден, что даже Даллес заколебался, стоит ли с ним выступать.

Однако Рокфеллер заручился поддержкой адмирала Редфорда — председателя комитета начальников штабов вооруженных сил США, Р. Андерсона — заместителя министра обороны и других влиятельных персон. Сначала его не включили в состав отъезжающих в Женеву, а предложили поехать в Париж и ожидать там распоряжений президента.

В Париже Нельсон развил бурную деятельность, день и ночь совещаясь с руководящими деятелями НАТО. Они буквально засыпали президента и его окружение телеграммами, настойчиво рекомендуя предъявить СССР требование «открытого неба». 

В своих мемуарах Эйзенхауэр писал, что 
"уже через день после открытия совещания он решил вызвать Рокфеллера в Женеву. Предложенный Нельсоном текст заявления об «открытом небе» был согласован с британским премьером Иденом и затем изложен на ближайшем пленарном заседании."

Даже далекие от симпатии к СССР газеты расценили этот шаг как саботаж совещания в верхах. Именно в этом заключался его смысл. План «открытого неба» торпедировал переговоры о разоружении. Рокфеллер мог торжествовать: ему в этом принадлежала едва ли не главная роль. 

На совещании не было достигнуто договоренности о реальных шагах по смягчению международной напряженности, но оно несколько разрядило атмосферу, и заговорили о «духе Женевы». Даллес сказал, что конференция дала мораторий «холодной войне».

Однако Нельсон не желал допустить даже этого. 

Сразу по возвращении из Женевы он взялся за подготовку новых предложений, направленных на разжигание «холодной воины». Рокфеллер по-прежнему твердил, что США должны

«использовать всю свою мощь и ресурсы» для борьбы с коммунизмом и что только политика силы «может очистить атмосферу».

Пользуясь тем, что в декабре 1955 г., согласно договоренности в Женеве, предстояла встреча министров иностранных дел, Нельсон добился санкции президента на созыв второй конференции, аналогичной той, которая приняла план «открытого неба». 

Эта конференция выработала обширную программу военной реорганизации и экономической экспансии США в масштабах земного шара, осуществление которой требовало 18 миллиардов долларов дополнительных расходов. 

Однако на этот раз Рокфеллера ожидала неудача. Его план был отвергнут.

В Вашингтоне задумались, что так, пожалуй, можно и перейти за черту или, как любил говорить Даллес, грань, за которой начнется цепная реакция. Что она принесет с собой — этого никто не знал. Говорили и писали о неоспоримом превосходстве США в ядерном вооружении. Но уверенности в этом ни у кого не было.

Обстоятельства снова подвели Нельсона к отставке.

Он был Рокфеллером, и, как магнату капитала, ему многое подчинялось в течении американской жизни. Но оп был лишь одним из тех, кто вершил судьбами страны, и его интересы нередко сталкивались с интересами ему подобных «сильных мира сего». Правительство Эйзенхауэра называли «корпорацией миллионеров».

Однако в этой корпорации было далеко до сердечного согласия. Рокфеллер рвался вперед, а его не пускали, удерживали. 

В конце 1955 г. стало известно, что министр обороны Вилсон подаст в отставку.

Он пригласил Нельсона своим заместителем с последующей перспективой на пост министра. Нельсон тут же отправился к Эйзенхауэру и получил его согласие. 
«Я обговорил это с президентом, и для него это было приемлемо», — вспоминал он потом.
Оказалось, однако, что среди членов кабинета имеется решительный противник такого назначения. Это был министр финансов Джордж Хэмфри. Он ссылался на то, что Нельсон «с его тратами» пустит на ветер государственные финансы. 
За Рокфеллером даже укрепилась кличка «транжира».

Любое государственное назначение, которое он получал, сразу влекло за собой составление огромного штата и миллионные расходы. Впрочем, надо полагать, у Хэмфри были и другие поводы противиться. Группировка, к которой он принадлежал, не хотела допустить Рокфеллера на этот важный государственный пост.

«Джордж имел сильное влияние в те дни», — вспоминал Нельсон.

Говорят, что, если Нельсону нужно, он умеет заводить отношения с людьми и приобретать друзей. Однако Рокфеллер легко наживал себе и врагов.

Даже тех, кто принадлежал к числу «друзей» Нельсона, коробила и возмущала его бесцеремонность. Он не желал считаться с условностями и традициями бюрократической рутины, предпочитая идти напролом. Но мир бюрократии, хотя и связанный в конечном итоге служением финансовому капиталу, не мог ему этого простить. 

Диалектика американской действительности заключалась в том, что бюрократическая система и созданный ею аппарат, являясь порождением финансового капитала и подчиняясь в целом его интересам, в то же время претендуют на некую самостоятельную роль. 
Аппарат приобретает огромную силу, и умение ладить с ним становится необходимым даже для таких влиятельных персон, как Рокфеллер.

Нельзя сказать, что Нельсон этим совершенно пренебрегал. Но отсутствие надлежащей гибкости и свойственная ему примитивная прямолинейность лишали его чувства меры, мешали сплошь и рядом находить верные решения. 

Государственный секретарь Даллес был ставленником Рокфеллеров в правительстве США. Но он постоянно сталкивался с Нельсоном.

На протяжении многих лет, вплоть до прихода в государственный департамент, Даллес руководил влиятельной юридической фирмой «Салливен энд Кромвелл», обслуживавшей Рокфеллеров. 

Затем он стал главой «Фонда Рокфеллера», что являлось знаком самого высокого к нему доверия. Даллес входил также в правление ряда рокфеллеровских предприятий, включая главное — «Стандард ойл Ко оф Нью- Джерси».

В правительстве Эйзенхауэра его считали человеком Рокфеллеров, хотя справедливости ради нужно сказать, что влиятельный государственный секретарь и помимо них был связан с рядом крупных корпораций. 

Проповедник агрессивной политики «на грани войны» никогда не терял случая продемонстрировать свою преданность Рокфеллерам.

Даже собираясь на конференцию по заключению мирного договора с Японией, государственный секретарь нашел повод включить в состав делегации представителя клана — Джона Д. III. Но с Нельсоном у него положительно не ладилось. Их первое столкновение на конференции в Сан-Франциско имело продолжение в частых стычках при Эйзенхауэре. 

Со времен своей адвокатской деятельности Даллес привык, что он сам ведет дела своих клиентов. Всякое вмешательство в этот процесс, в особенности некомпетентное и неосторожное, способно было загубить дело. С этой же меркой он подходил и к решению государственных дел. А Нельсона с его необузданным нравом и ухватками лавочника то и дело ставил его в затруднительное положение, вызывая досаду и раздражение. 

К концу 1956 г. создалась такая обстановка, что Рокфеллеру пришлось подать в отставку. Журнал «Юнайтед Стейс Ньюс энд Уорлд Рипорт» объяснял, что он был вынужден это сделать после того, как лишился доступа к Эйзенхауэру в связи с его болезнью. 

Действительно, Нельсон привык обращаться непосредственно к президенту, а теперь, когда Эйзенхауэр лежал с сердечным приступом в изолированной кислородной палатке, добиваться нужных решений приходилось трудным путем согласований с другими членами кабинета. 

Такая процедура была явно не по нутру Рокфеллеру. Он стремился к совершенно иной роли и поэтому решил уйти из правительства.

Будущее Америки

В тоже время, в 1956 году в США началась разработка прочной концепции "нового мирового порядка".
За десятилетия до того, как президент Джордж Буш-старший ввел в американский политический жаргон выражение “Новый мировой порядок” (“New World Order” - NWO) , семья Рокфеллеров и их ставленники планировали использовать мощь послевоенной Америки для создания такого порядка.

В ходе исследования деятельности Лоренса Рокфеллера для моего последнего эссе «Why are the Rockefellers and the Jesuits guiding the UFO Disclosure Movement?»
Книга, изданная в 1956 году, была результатом работы Фонда Рокфеллеров, его Проекта специальных исследований, и представляет собой проект многостороннего / многополюсного Нового мирового порядка, который в настоящее время материализуется у нас на глазах.
После Второй мировой войны и формирования Организации Объединенных Наций (Рокфеллеры финансировали и способствовали её организации), под руководством Генри Киссинджера был создан Проект специальных исследований. Он был учреждён для выполнения двух очевидных задач:
"1) выработать план действий по созданию, в условиях существующих послевоенных реалий, давно желаемого «элитой» мирового правительства, и
2) составить план таким образом, чтобы он мог быть продан американцам, как отвечающий их интересам.
После завершения работы различных групп Проекта, все их отчеты были сведены в неполную, подчищенную, и, в значительной степени неотшлифованную книгу, вышеупомянутую «Перспективы для Америки». Книга (курсивом выделены прямые цитаты из неё) обстоятельно объясняет, как пожертвовать национальными интересами Соединенных Штатов …
...если это означает возможность для Америки способствовать формированию Нового мирового порядка"
Чтобы начать наше путешествие по рокфеллеровскому плану создания NWO, давайте сначала дадим определение Старому Мировому порядку (Old World Order - OWO).

"13 Империй Старого Мирового порядка
I. Природа Проблемы

[решением которой будет Новый мировой порядок]
Рациональная внешне экономическая политика Соединенных Штатов должна быть основана на точной оценке состояния мира, в котором она должна осуществляться.

РАСПАД ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ ДЕВЯТНАДЦАТОГО ВЕКА
Центральный политический факт нашего времени - распад международной системы, которая доминировала на международной арене почти что до внезапного начала Второй мировой войны. До рубежа веков миром управляли тринадцать империй. Нейтралитет Западного полушария — как и во многих регионах земного шара сегодня — зависел от существования равновесия сил, сохранявшегося между государствами.

Такое равновесие сил предусматривало, чтобы большинство трансформаций осуществлялись постепенно и небольшими порциями; чтобы они не угрожали или, казалось, что не угрожали выживанию государств, составляющих международную систему. 

Международная система девятнадцатого века, при всех ее недостатках, предоставляла её участникам определённый порядок, рационализировала управление и структурировала экономический обмен. Она представляла собой форму ответа на увеличивающуюся взаимозависимость обществ. Европа была основным изготовителем и основным потребителем сырья в мире.

Она же была основным банкиром и источником капитала в мире. 

Люди, товары и деньги относительно свободно перемещались из страны в страну; а банки Европы финансировали обмен товарами. Золотой стандарт, поддерживавшийся политикой Центральных банков основных держав, был принят в качестве своего рода единой валюты.

Внутренние напряжения имперской системы начали проявляться в девятнадцатом веке и стали очевидными в 1914 г. Первая мировая война привела к краху германской, австро-венгерской, турецкой и российской империй.....
Империалистическая система разложилась и исчезла. И

мперская система девятнадцатого века, как средство поддержания мирового порядка, организации мировой экономики и улаживания международных конфликтов, рухнула."

Таким образом, утвердив свою власть над большей частью мира через создание империй, Тайные Силы встали перед проблемой. Империи - это, по самой своей природе, территориальные, конкурентоспособные и националистические образования, и не поддаются внешнему контролю, как это требовалось бы для мирового управления.

Ясно, что для того чтобы закончить глобальную консолидацию, эти старые структуры должны были бы быть уничтожены и заменены новыми, более послушными структурами. Поэтому Тайные Силы профинансировали и разожгли две мировые войны - чтобы сломать старые империи и создать международный хаос, из которого должен родиться Новый мировой порядок.

В конце каждой мировой войны Тайные Силы тут же бросали в почву семена структур глобального управления, но эти семена прорастали не так как ожидалось …
"Дважды в течение жизни одного поколения Соединенные Штаты способствовали созданию всемирных организаций: Лига Наций в 1919-м (хотя мы и отказались присоединяться к ней), и Организация Объединенных Наций в 1945-м. 
В обоих случаях стимулом была вера, что взаимозависимость стран, так ярко проявившаяся во время двух катастрофических войн, должна найти своё организационно-правовое выражение.

В каждом из этих случаев, большие надежды так и не были полностью реализованы, потому что формальные институты всемирных организаций были разработаны таким образом, чтобы достигнуть большего, чем консенсус существовавших общих устремлений был готов поддержать…(from page 164)"

Расшифруем последнее подчеркнутое заявление - в нём говориться о том, что страны были недостаточно мотивированы к тому, чтобы передать свой суверенитет глобальным институтам. И поэтому, чтобы преодолеть это отсутствие “общих устремлений”,

Тайные Силы способствовали развязыванию Холодной войны между Соединенными Штатами и Советским Союзом.
Угрожая одним странам советской агрессией, а другим - американской агрессией, они заставили страны объединяться и присоединяться к одной из сторон для защиты.

На членов каждой из сторон оказывалось давление, чтобы нарастить экономическое и оборонное сотрудничество, с целью парирования угроз исходящих от другой стороны.

Те, кто был запрограммирован на веру, что они живут в «народном (коммунистическом) мире» , сотрудничали, чтобы заблокировать агрессию со стороны “империалистического мира” , те, кто был запрограммирован так, чтобы полагать, что они живут в “свободном мире”, сотрудничали, чтобы заблокировать агрессию “советской сферы [влияния]” …

"Заключение
В то время как советская угроза в области международной экономической политики потенциально чрезвычайно велика, она должна рассматриваться в надлежащей перспективе. Эта угроза не соответствует степени единства свободного мира.

Ограниченная экономическая программа Советского Союза политически эффективна только в той степени, в какой слабые страны должны сталкиваться с сильной советской экономикой в одиночку. Если эти страны будут являться частью большой группы, то они будут в состоянии сопротивляться давлению и проводить переговоры на более или менее равноправной основе.
Советские достижения впечатляющи прежде всего потому, что свободный мир не смог создать работающую структуру, в рамках которой индустрализированные и ещё только развивающиеся регионы могли бы сотрудничать в удовлетворении чаяний их народов.

Мы должны способствовать росту и усилению взаимодействия сообщества свободных стран, не просто потому что мы хотим предотвратить расширение советской сферы влияния, но потому что мы хотим сотрудничать в создании новой международной системы, ориентированной на мир, человеческое достоинство, и уважение национальной независимости.…(from page 180)

В Соединенных Штатах люди были запрограммированы на то, чтобы верить - отражение “Красной Угрозы” является вопросом жизни и смерти …
"Наше участие в мировом экономическом и социальном прогрессе важно с точки зрения нашей собственной экономики и экономики всего свободного мира. Это крайне важно с точки зрения нашего собственного выживания и выживания свободы повсюду в мире. …(from page 162)"
Но Холодная война, так же, как и сегодняшняя масса управляемых конфликтов, бушующих вокруг нас (ИГИЛ, Украина, и китайские моря), была направлена на принуждение стран объединяться в группы, а групп - в мировой порядок. Как только она выполнила свою задачу, она была закончена, чтобы позволить этим двум группам быть слитыми в единый Новый мировой порядок.

И как можно было ожидать, книга «Перспективы для Америки» предлагает беглый набросок того, как этот Новый мировой порядок будет выглядеть.

На стр. 26, глобалисты и их ставленники объясняют нам на что они надеются…
"Желаемый результат - мир в мире, разделенном на меньшие структурные единицы, но организованном и действующем в общем усилии помочь развитию и обеспечить прогресс в экономической, политической, культурной, и духовной жизни. Такое сообщество должно облегчить самый свободный и самый полный доступ каждого к идеям других. Оно должно допускать самое широкое разнообразие идей, социальных структур и форм выражения, совместимых с функционированием самого сообщества.

Оно, по-видимому должно состоять из региональных институтов находящихся под усиливающейся властью международного органа, объединённых таким образом, чтобы быть в состоянии иметь дело с теми проблемами, которые отдельные страны не будут в состоянии решить в одиночку.

Обратите внимание, на пассаж «объединённых таким образом, чтобы быть в состоянии иметь дело с теми проблемами, которые отдельные страны не будут в состоянии решить в одиночку». Здесь они говорят нам о том, что будут целеустремленно создавать все более и более сложные проблемы с тем чтобы заставить страны принять NWO. Мы, явно являемся очевидцами этого процесса, не так ли?
Что касается самой структуры NWO, нам говорят, что она будет «состоять из региональных институтов находящихся под усиливающейся [на грани полного контроля] властью международного органа» . В другом месте в книге, нам говорят, что NWO будет также включать в себя функциональные структуры для решения вопросов, требующих администрирования вне региональных границ. Давайте копнём поглубже - как такая структура должна выглядеть и функционировать:
1) На самом верху - «усиливающаяся власть международного органа». Излишне говорить, что это есть....
ОРГАНИЗАЦИЯ ОБЪЕДИНЁННЫХ НАЦИЙ
В дополнение к непосредственному участию в развитии двух региональных групп, Соединенные Штаты с самого начала и в полном объеме участвовали в работе ООН, международной организации, которая сегодня дает обоснованную надежду на то, что она способна принять на себя все больше функций и всё большую ответственность. Поддерживая дух и букву Хартии, Соединенные Штаты показали, что это дает больше, чем лицемерные уверения в преданности существующему мироустройству, которое, как мы видели, является основанием для американскоой позиции. ООН - доказательство нашего убеждения в том, что с проблемами, которые имеют международные последствия, нужно иметь дело через институты, глобальные в их сфере деятельности.... (from page 33)
И вот ещё это....
И наконец, ООН является символом того мирового порядка, который однажды будет построен …(from page 35)
2) Следующим уровнем ниже ООН будут …
РЕГИОНАЛЬНЫЕ СОГЛАШЕНИЯ
Политика по увеличению жизнеспособности нашей экономики является только началом работы. Она должна проводиться одновременно с принятием мер, которые делают взаимозависимость стран источником взаимной силы. Для Соединенных Штатов невозможно творчески иметь дело с 8o суверенными государствами исключительно на двусторонней основе. Наиболее естественными формами многонациональных соглашений зачастую являются региональные. Во многих частях мира география объединяется с общей историей, чтобы составить основание для общих целей и плодотворных совместных усилий…(from page 189)"

Преступления президентства Эйзенхауэра

С каждым годом правления режим Эйзенхауэра становился все более реакционным. Президент -"миротворец" раз за разом отдавал санкции проливать кровь.

В конце января 1954 года просочилась информация, что США сотрудничают с полковником Кастильо Армасом, который готовит войска для вторжения. Тогда гватемальское правительство обратилось к Чехословакии с просьбой о поставке оружия. США громко осудили вмешательство Советов в дела Западного полушария. 

В июне 1954 года подготовленные ЦРУ наемники напали на Гватемалу с баз в Гондурасе и Никарагуа. Их поддерживала американская авиация. Когда первая атака не увенчалась успехом, Эйзенхауэр предоставил Кастильо Армасу дополнительные самолеты. 
27 июня Арбенс, считая сопротивление бесполезным, передал власть военной хунте, возглавляемой начальником штаба армии. Вечером он в последний раз обратился к народу по радио и заявил: 
«Ответственность за происходящее лежит на United Fruit и правящих кругах США».

Он также предупредил о «двадцати годах кровавой фашистской тирании»
30 июня Даллес обратился к американскому народу и поздравил его с победой «демократии» над «советским коммунизмом». Он объявил, что ситуацию «спасли сами гватемальцы». Один английский дипломат, потрясенный лицемерием Даллеса, заметил по поводу этого выступления: 
«В некоторых местах слышались интонации Молотова, говорящего о… Чехословакии, или Гитлера – об Австрии»

В 1956 г. англо-франко-израильские агрессоры совершили нападение на Египет, которое произошло незадолго до президентских выборов в США. 24 августа государственный секретарь Даллес сделал сообщение о Суэце на заседании Совета национальной безопасности. Опасение за исход избирательной кампании вынудило Соединенные Штаты воздержаться от поощрения агрессии.

Эйзенхауэр и Даллес в Париже

В 1957 г. Советом национальной безопасности был разработан план поддержки мятежников в Индонезии, стремившихся свергнуть правительство Сукарно.
В августе 1957 г. была сделана попытка спровоцировать нападение на Сирию. В июле 1958 г. пал монархический режим в Ираке, что нанесло серьезный удар по замыслам США.

Кризис в Индокитае

При Эйзенхауэре начал рождатся кризис в Индокитае. Там опять нависла "красная опасность".

В конце апреля Совет по планированию политики СНБ снова обсудил перспективу применения ядерного оружия во Вьетнаме.

Когда Роберт Катлер поднял вопрос на встрече с Эйзенхауэром и Никсоном, как свидетельствуют документы, они снова рассмотрели предоставление французам нескольких единиц «нового оружия».

Несколько лет спустя Эйзенхауэр вспоминал все совершенно иначе. Он сказал своему биографу Стивену Амброзу, что ответил Катлеру: 
«Да вы, ребята, должно быть, свихнулись. Нельзя применять эти жуткие штуки против Азии во второй раз за десятилетие. Господи!»

Уже после президентства Эйзенхауэр буде откровенно лгать в своих мемуарах, утверждая что он был против ядерных бомбежек и наращивания ядерной угрозы соц.странам.

Но это ложь, легко опровергаемая многочисленными свидетельствами и документами мин.обороны США

Хотя в то время ядерное оружие и не применили, Эйзенхауэр все же одобрял рекомендацию КНШ: в случае вмешательства китайской армии США ответят атомной бомбой, а не наступлением сухопутных войск
Накануне пресс-конференции, где Эйзенхауэр развил свою «теорию домино», сенатор от штата Массачусетс Джон Ф. Кеннеди выступил в сенате против предлагаемого вмешательства армии США.

Он отмахнулся от оптимистической болтовни, которой американские и французские деятели кормили общественность в последние три года, включая недавние гарантии французской победы, озвученные Артуром Рэдфордом и госсекретарем Даллесом: 
«Никакая американская военная помощь в Индокитае не сможет одолеть врага, который одновременно присутствует везде и нигде; “врага народа”, пользующегося сочувствием и тайной поддержкой народа»

Сенатор Линдон Джонсон незадолго до этого сказал, что он «против отправки американских солдат в индокитайское болото, где они будут проливать кровь, чтобы увековечить колониализм и эксплуатацию народов Азии»

Через 56 дней, 7 мая, французский гарнизон сдался. Представители США, Франции, Англии, СССР и КНР встретились в Женеве. Даллес пробыл там недолго, но достаточно для того, чтобы его неудовольствие стало очевидным.

Он отказался обмениваться рукопожатием с министром иностранных дел КНР Чжоу Эньлаем или сидеть рядом с делегатами-коммунистами и вообще отказывался от всего, что ему предлагали, так что позднее секретарь британского министра иностранных дел Энтони Идена опишет его «почти патологическую гневливость и мрачность»

Несмотря на то что Вьетминь контролировал большую часть страны и считал себя вправе управлять ею целиком, его представители уступили советскому и китайскому давлению и приняли предложение, которое ненадолго отсрочит объединение Вьетнама и позволит Франции сохранить лицо.

Стороны договорились временно разделить Вьетнам по 17-й параллели: войска Хо должны были отступить на север, а войска, поддерживаемые французами, – на юг. В окончательном варианте декларации четко говорилось: 
«Военная демаркационная линия является временной и не может быть истолкована как являющаяся в какой-либо мере политической или территориальной границей»
В соглашении также предусматривалось, что ни одна из сторон не позволит иностранным государствам создавать военные базы на данной территории и не будет вступать в военные союзы.
Вьетминь согласился с текстом документа в основном потому, что на июль 1956 года были запланированы всеобщие выборы, которые должны были объединить страну. США отказались подписывать соглашения, но обещали не противиться их выполнению. Однако на самом деле США нарушили свое обещание в тот самый момент, когда представитель США генерал Уолтер Беделл Смит произносил его.
Пока у власти на юге оставался Бао Дай, США никак не могли бы удержать Вьетнам за собой. Крестьяне не знали Бао Дая, интеллигенция презирала его как французскую марионетку, в то время как Хо воспевали как борца за национальное освобождение и спасителя страны.

Пока французские войска готовились к выводу из страны, американцы плели интриги, спеша сменить Бао Дая и поставить на его место Нго Динь Дьема – католика и консерватора, только что вернувшегося в страну после четырех лет изгнания; Бао Дай назначил его премьер-министром. Благодаря помощи Эдварда Лэнсдейла Дьем не стал тратить время зря и принялся сталкивать конкурентов между собой, а также начал волну репрессий против бывших членов Вьетминя на юге. Последних казнили тысячами.

В 1955 году Дьем провел референдум и попросил жителей юга выбрать между ним и Бао Даем. С помощью Лэнсдейла Дьем победил, «получив» 98 % голосов избирателей. Американские покровители Дьема создали организацию «Американские друзья Вьетнама».

Среди поклонников Дьема были кардинал Фрэнсис Спеллман, Джозеф Кеннеди, сенаторы Майк Мэнсфилд, Губерт Хэмфри и Джон Ф. Кеннеди.

Ослепленные неприятием коммунизма и верой в то, что этот аскет, католик и борец за независимость сумеет переломить ситуацию, несмотря на численное превосходство противника, они не стали обращать внимание на то, что было очевидным для таких наблюдателей, как Ганс Моргентау – политолог и специалист по внешней политике из Чикагского университета. 

После посещения Вьетнама в начале 1956 года Моргентау так отзывался о Дьеме: 
«Человек… действующий с хитростью и жестокостью восточного деспота… будучи государственным деятелем, живет за счет своей оппозиции коммунизму, но при этом создает точную, до мельчайших деталей, копию того тоталитарного режима, против которого выступает».

Моргентау в общих чертах обрисовал ситуацию, не позволявшую действовать открыто девяти из 11 оппозиционных партий: «Свободы печати не существует», и «никому не известно, сколько людей и при каких обстоятельствах расстреливают каждый день верные режиму военные»

Начало не такой уж красивой дружбы. Южновьетнамского лидера Нго Дин Дьем (слева) встречает в Вашингтоне президент Эйзенхауэр, а за ним стоит государственный секретарь Даллес

Пользуясь поддержкой США, Дьем нарушил важнейшее положение Женевских соглашений: отменил выборы 1956 года, которые вернули бы контроль над страной в руки коммунистов. Потом Эйзенхауэр так комментировал это: 

«Ни один из знатоков индокитайских дел, с которыми я когда-либо беседовал или переписывался, не отрицал, что, если бы… в стране были проведены выборы, возможно, 80 % населения проголосовало бы за коммуниста Хо Ши Мина, а не за главу государства Бао Дая»

Пост американского участия в делах Вьетнама происходил на фоне обострения и без того напряженной ситуации в ядерной политике. В конце февраля 1954 года американские власти эвакуировали островитян и убрали все суда из большого района Тихого океана: США готовились к новым испытаниям водородной бомбы. 

Несмотря на изменение направления ветра, они решили осуществить испытания термоядерной водородной бомбы под кодовым названием «Касл Браво», как и планировалось, 1 марта на атолле Бикини, прекрасно понимая, что это подвергнет опасности многих людей. Ситуацию усугубило еще и то, что взрыв получился в два раза мощнее, чем предполагалось. 15 мегатонн – это в тысячу раз больше, чем взрыв, уничтоживший Хиросиму. 

Облако радиоактивных коралловых осадков направилось в сторону островов Ронгелап, Ронгерик и Утирик в Маршалловом архипелаге, отравив 236 островитян и 28 американцев. Не осознавая опасности, дети играли под радиоактивными осадками. Многих островитян не эвакуировали целых три дня – к тому времени у них уже появились признаки радиационной болезни. 

На долю 23 рыбаков на борту японского траулера «Фукурю-мару» («Счастливый дракон») № 5 выпал аналогичный жребий: их накрыл смертоносный белый пепел, падавший с неба в течение трех часов. 13 дней спустя, когда они вошли в порт с грузом радиоактивного тунца, у членов команды уже появились признаки сильного заражения. Первая смерть была зарегистрирована несколько месяцев спустя.

США проводя испытания водородной бомбы возле Вьетнама рассчитывало напугать коммунистов, но те не поддались этому шантажу.
Период 1953-1960 годов был временем, когда структурно оформленное противостояние антагонистов «холодной войны» достигло стадии почти непримиримого противоборства.

США наращивали военный потенциал и укрепляли уже имеющиеся структуры - НАТО, американо-японский договор. СССР укреплял организацию Варшавского договора, усиливая при этом стратегические силы страны.

Президентство Эйзенхауэра убивало надежду на мир.

Удивительно что все это происходило при президентстве человека, который в годы 2-й мировой войны был образцом честности, добросовестно исполнявший свой союзнический долг, человека которого уважал Иосиф Сталин

С точки зрения морали президентство Эйзенхауэра было одним из самых преступных и позорных.