Где наша "мягкая сила"?


Хочется заострить внимание на недавнем высказывании спикера Госдумы Нарышкина о необходимости «мягкой силы» в борьбе с русофобией. Конечно, радует, что наверху, наконец, озаботились так называемыми гуманитарными технологиями или неклассическими видами войн. Но всерьез ли?
Нарышкин подразумевает в термине «мягкой силы» просто русскую культуру, которую нужно максимально распространять. Но так ли все просто? Конечно, нет. «Мягкая сила» (softpower) – технология Джозефа Ная – профессора Гарварда, бывшего главы Национального разведсовета США и бывшего заместителя министра обороны США. Ее суть: заставить объекты доминирования «хотеть того, чего хотите вы». То есть, нужно, чтобы широкие массы в странах-объектах доминирования США захотели кока-колы и ярких шмоток, красивых машин и уютных коттеджей, американской поп-культуры, голливудских блокбастеров и «навороченных» компьютеров и... и...
и многого другого.
Пока, извините, население России в подавляющем большинстве хочет именно бытовых удобств, а отнюдь не Достоевского. Так кто кого реально окучивает «мягкой силой» и как выбираться из этого состояния?
Выход как ни странно подсказывает сам автор термина:
«Надо отметить, что в 1945 году СССР обладал очень большим потенциалом soft power: коммунизм как идея был привлекателен для многих европейцев, а СССР — как страна, победившая фашизм. Но большая часть этого потенциала была потеряна, в том числе в результате вторжений в Венгрию и Чехословакию. СССР терял soft power по мере того, как рос его военный потенциал: использование военной мощи подрывает потенциал soft power, а значит, и совокупную мощь государства. Традиционно считалось, что победит тот, у кого армия больше. Урок, однако, состоит в том, что в информационный век побеждает тот, чья история убедительнее, чья история способна привлекать людей».
Итак, идея, убедительная история. Где она? Чем воевать? Вопрос открытый, но кое-что серьезное уже можно посмотреть здесь.