Дело не в Путине

 

Давайте пофантазируем.

Представляете, какая бы эйфория охватила бы лучшую (без кавычек) часть нашего общества, случись невероятное: заяви сегодня наше всё о том, что оно нас оставляет и передает бразды... ну, в общем, это даже и неважно, кому именно всё соберётся бразды передать? Я, честно говоря, не представляю... То есть понимаю, что радость будет великая, но в какие формы она отольется, не знаю.

Но это и неважно. А важно, то, что будет происходить дальше. А дальше ничего хорошего происходить не будет. Ровным счетом – ничего хорошего. То есть какие-то косметические вещи, конечно, поменяются. Но в сущности – ничего. Мы с гарантией продолжим свой путь по граблям.

Почему? Потому, что мы так ничего и не поняли. И хуже того – ничего не хотим понимать. Потому что уверены, что всё и так понимаем и что вообще понимать здесь нечего. Что на свете не было, нет и не будет никогда более великой и прекрасной для людей власти, чем власть императора Тиверия! Простите, я хотел сказать – "чем западная демократия". И что царство истины никогда не настанет! Так что думать ни о чем не надо – рынок сам всё устроит. А ведь это так приятно, когда тебе самому ничего устраивать не надо и всё-всё за тебя устроит кто-то другой, пусть даже и рынок...

Мы элементарно не готовы принять власть. А точнее – даже не власть, а ответственность за общество. Но много хуже: мы не просто не готовы. Мы этой своей неготовности не понимаем. И даже о ней не догадываемся. Мы уверены, что готовы. Что дай нам сегодня власть и у нас всё получится. Уверены совершенно искренне, без тени сомнений. И этой своей уверенностью делаем получение нами власти-ответственности за общество совершенно невозможным.

Ну, и что – уже слышу я голос оппонента? С точно теми же интонациями, с какими это "ну, и что?" несется по родным просторам уже второй год. Что, нынешние лучше? Что, мы были бы хуже? Нет, нынешние не лучше. То, что они творят со страной, с душами людей, ужасно. Хуже не сделаешь. Но и лучше не сделаем. Во всяком случае – принципиально лучше.

Смотрите сами – какими были наши успехи за то недолгое время, пока власть находилась у нас. Если и не технически, то идеологически точно находилась у нас.

Мы устроили в стране "религиозное возрождение" и посеяли самое глубокое мракобесие. Мы дали свободу преподавателям и разрушили систему образования. Ведь преподавателей, которым была нужна свобода, у нас было хорошо, если один процент. А остальным 99 процентам была нужна не свобода, а самое жесткое ярмо РОНО. Коммерциализировав (какое, однако, слово) искусство, его мы тоже разрушили. Свобода бездарности, свобода китча – такую мы получили свободу творчества. Точно то же самое произошло и с наукой. Положим, в науке дела и в советское время обстояли скверно, много хуже, чем мы себе это представляли, но стало-то еще хуже. Про то, чем обернулись политические и экономические свободы, я не говорю. Воры стали политической элитой, а лгуны с подлецами – политической.

И ведь всё это произошло не сегодня. И даже не в последние 15 лет. Минимум, в 95-м году уже можно было различать главные тенденции благодетельных реформ. А в 97-99-м годах они уже были самоочевидны. Но ни в 99-м, ни в 2009-м мы не хотели видеть, что мы натворили. И сегодня не хотим точно так же.

Это о либералах. С антилибералами ситуация точно такая же. Их "держать и не пущать" точно так же губительно для страны. Чуть больше или чуть меньше – это здесь просто неважно. Но антилибералам, в независимости от их окраса – коммунистического или националистического – безмыслие чуть более простительно: они менее образованы и менее способны думать. Поэтому и спрос с них поменьше. С нас же спрос больше. Но беда в том, что со своей главной функцией – быть мозгом общества – мы не просто не справляемся, но и не хотим понимать, что не справляемся.

Максимум, на что мы способны, – это кричать "Плохо!", когда видим плохое. Это немало. Но этого совершенно недостаточно, чтобы начать вылезать из ямы. Чтобы начать вылезать из ямы, нужно многое другое: раскрытые глаза и безжалостная честность по отношению, прежде всего, к самим себе. И главное – нужно желание думать. Без него не получится ни думать, ни учиться думать, ни пробовать думать.

Увы – именно этого желания у нас и нет. И, значит, нас снова ожидает встреча со стенкой. Когда кроме синяков нет иного средства заставить человека думать, он получает свои синяки. И тем больше, чем сильнее его желание не думать.