ПРО СЕРЁГУ И ЗАПИВШИХ ДВОРНИКОВ

Одно из главных правил, которыми Серега руководствуется в жизни: «Без паники». Не только он, впрочем, руководствуется, но и вся его большая семья, а также друзья, которым он постоянно твердил на протяжении многих лет о пользе, а то и спасительности следования этому правилу. Сначала посмеивались, думали, просто присказка такая. Со временем, сравнив способы выхода из всевозможных непростых положений, должны все-таки были признать: без паники – проще, умнее, да и достойней. Сколько раз проверено: любые испытания – от дешевого магазинного скандала, поиска сбежавших из дому детей до приведения в чувство потерявших берега нахальных подростков – преодолеваются быстрее в спокойном состоянии духа, нежели в гневливом или истерическом. И Серега эти испытания (часто общие) преодолевал, чем и заслужил уважение во всей нашей округе. На днях он вновь подал пример достойного спокойствия.

Случились у него два испытания. Первое: запили дворники, отвечающие за чистоту во дворе. Запили наглухо. Не Москва, не Питер – обычный провинциальный городок, где быстро найти замену «бухарикам» невозможно. Поэтому через пару дней двор превратился в свинарник. К сожалению, «закон битых окон» действует безотказно. Столь же безотказно действует и закон отзывчивости и расторопности чиновников, которым нет большого дела до устранения каких-то там трудностей – ровно до тех пор, пока не последует указание от вышесидящего.

Итак, загаженный двор, пьяные дворники, индифферентная администрация, ворчащие жильцы.

Что делает Серега? Покупает мётлы, совок и мешки для мусора, надевает рабочие штаны, куртку и ботинки – и метет свой двор

Что делает Серега? Покупает мётлы, совок и огромные мешки для мусора, надевает рабочие штаны, куртку и ботинки – и стоически метет свой двор. Причем метет так, что позавидует Дворцовая площадь: ни листика, ни пылинки.

Соседи, привыкшие видеть его в деловом костюме и в неплохом автомобиле, были озадачены. Разорился? Стал безработным? Вовсе сдвинулся? – эти и похожие вопросы волновали людей, с осторожностью ступавших по чистым дворовым дорожкам.

Как оказалось, ни то, ни другое, ни третье с Серегой не случилось: ему просто не захотелось жить в грязи. Правда, он употребил другое слово, более экспрессивное, чем вогнал в краску бабу Валю из пятого подъезда, которая поинтересовалась, чего это сосед метлой размахался, если за его труд «всё равно ведь не заплатят» – её темы материального вознаграждения сограждан всегда волновали. «Жить в г… грязи не хочу. Ни я, ни дети! – рявкнул Серега, вываливая очередную порцию листьев с окурками в мешок. – По совести жить надо!» При встрече признался мне, что эта его метёлкина круговерть помогает преодолеть и второе испытание, свалившееся на него. Не только на него, впрочем – всех сейчас касается то, что творится на Украине. Конечно, тревожно, кто-то паникует, отчаивается. Но – сидеть, трястись в ожидании очередного выпуска новостей совершенно ему не подходит. «Лучше, пока есть время, помимо обычной работы еще доброе дело сделаю, – говорит. – Двор, например, почищу. Людям приятно, и мне хорошо. До ‟бухариков”-дворников мне дела большого нет. Много ведь таких ребят, которые вместо паники просто работают – здорово успокаивает, мозги на место встают. И молятся, кстати». Тут мой собеседник, немного смутившись, признался, что во время своих очистительных выходов во двор слушает каноны – покаянный, Богородице, Ангелу-хранителю, к Причастию. И молитву о мире читает. От души. Потому что знает по опыту, что такое война. Побольше бы таких смутившихся, думаю. Не только дворы были бы чистыми, но и страна, и даже души.

Баба Валя из пятого подъезда тоже не дремлет: взяла в осаду домоуправление, ежедневно стыдит чиновников и требует помочь Сереге. Чем закончится это противостояние, неизвестно. Но мы не паникуем. Кто-то и молится.