Советская культура как дворянская эстетика

Статья не моя, но заинтересовала. Как вы считаете, насколько автор прав?

 

 

 

 

 

Заметила ряд интересных подробностей — многие из тех, кого принято именовать «упоротыми совками» и прочими «коммуняками», любят, к примеру, Сталина, однако же, прохладно относятся к самой Революции.

Не нравится нам резня, да и вся эта ленинская гвардия, которую уничтожил товарищ Коба, установив свою монархию. 

Многие из нас любят Советский Союз за ту дворянско-рыцарскую цивилизацию, которая в СССР подавалась как… пролетарская. 

А это лишь только словеса. Нет никакой пролетарской культуры! 

В Красной Империи культивировались аристократические смыслы. Об этом стали говорить уже в 1920-е годы, когда некоторым товарищам сделалось ясно, что из Синей Блузы ничего путного не получится. 

Впрочем, вся рабоче-комунная эстетика 1920-х тоже была создана не пролетариями, а, к примеру, братьями Весниными — сыновьями богатого, образованного купца. Берём, к примеру, брошюру «Культура и быт» 1924 года и читаем статью Сергея Третьякова «К уточнению терминологии». Автор вводит термин культурничество, то есть «…процесс сортировки и усвоения пролетариатом материалов и приёмов, изобретённых классами-предшественниками, но получающих новое классовое назначение в руках пролетариата».

На этом плакате рабочий изображён, как рыцарь с Topfhelm-ом.

Собственно говоря, в Советском Союзе победила именно эта концепция культурничества — привитие победившему классу утончённых вкусов и лучших навыков побеждённых, уничтоженных сословий. Не отрицание, но тщательная фильтрация. Так, Пушкин из бытописателя праздных денди, барышень-крестьянок и легконогих нимф превратился в яростного борца с самодержавием, а, говоря о придворном композиторе Людовика XIV — о Жане-Батисте Люлли, всегда подчёркивалось, что он — родом из флорентийских крестьян (сейчас о нём непременно сообщат, что он был гомосексуалистом — почувствуйте разницу). 

Любая статья о Карло Гольдони или, скажем, о Бомарше, должна была содержать фразу, гласящую, что автор многократно обращался к сюжетам из площадного балаганного театра, да и вообще, был близок народу, за что страдал от всяческих герцогов.

Разумеется, сейчас это выглядит смешно — томик сонетов Шекспира и тот всегда претворялся цитатой Владимира Ильича или же Карла Маркса. Но при этом людям активно внедрялось в сознание, что Шекспир — это хорошо. Это норма, это культура, вы обязаны знать сонеты и пьесы. Вы — культурные наследники цивилизации, поэтому надо непременно сколотить самодеятельную труппу при шарикоподшипниковом заводе и представлять там «Гамлета».

Советский Союз (и отчасти ГДР — наследница старой Пруссии) были последними оплотами дворянской цивилизации в XX столетии, ибо в странах капиталистического Запада все позиции заняла буржуазная поп-культура — индустрия развлечений, культ звёзд, снижение планки. При большевиках культуре не предлагали самоокупаться и монетизироваться, она считалась элитарной и — народной одновременно. Больше того — предлагалось и даже заставлялось. Другое дело, что многие сапиенсы попросту не могли это взять. При диктатуре — давились, но кушали. Делали вид. В 1970-х — модничали, ибо каждая повариха желала иметь у себя дома библиотеку. Когда стало можно не читать — перестали. 

Я никогда не забуду сцену. Итак, 2012 год. Деловитая молодуха вываливает в помойный бачок книги. Много книг. Рядом с ней — круглоголовый, быковатый мужчина с кирпичнымвыражением лица. Держит наготове очередную партию. Вышвыривают ненужное. Наверняка, бабка померла, которая при Советах всё это собирала. Так вот, многие из нас любят СССР за аристократизм его культуры, за книжность, за гаммы. За тех самых крапивинских мальчиков, которые оказались рафинированными наследниками дворянских отпрысков с их обострённым чувством справедливости. А тот, кто любит СССР за бесплатные блага да за дешёвое Метро, тот — ханыга, просто не сумевший пристроить свою тушку при капитализме.