"Кто боится "патриотического листа"?

Большинству следящих за политикой людей вполне очевиден тот факт, что сегодня неправительственные и некоммерческие общественные организации становятся весьма эффективными проводниками так называемой «мягкой силы» государств. Автор концепции «мягкой силы» американский политолог Джозеф Най считает, что в начале нынешнего столетия происходят два крупных изменения в мировой властной структуре: перемещение экономической власти с Запада в Азию и переход политической власти от правительств к неправительственным организациям. Именно поэтому НПО придается ключевое значение во внешнеполитических стратегиях развитых стран, прежде всего – США.

В 2002 году Университет Джонса Хопкинса (Вашингтон) пришел к выводу, что у НКО и НПО в 37 ведущих странах общий бюджет составил больше 1,6 трлн долларов. Как известно, число государств в мире, которые могут похвастать таким бюджетом, можно посчитать по пальцам. Тогда же, в 2002 году в США появился один любопытный документ: Закон «О демократии в России» (Russian Democracy Act of 2002, H. R. 2121). И прямо в законе отмечается, что с 1992 года правительство США оказало содействие в образовании и финансовой поддержке 65 тысяч общественных «неправительственных» групп и объединений в России и «тысяч независимых местных СМИ, несмотря на противодействие со стороны правительства».

Инициируя проект Патриотического «стоп-листа», мы, разумеется, предполагали, что дискуссия в обществе и в СМИ на эту тему будет достаточно оживленной. В принципе, это и было одной из целей нашей инициативы: вывести эту крайне важную тему с достаточно узкой политико-экспертной площадки на уровень общества и СМИ. Максимально жесткая реакция, по понятным причинам, ожидалась, прежде всего, от организаций, упомянутых в «стоп-листе» и от финансируемых ими российских структур. Однако размеры и тональность ответной «волны» показали не только то, что мы явно попали в точку с Обращением Совета Федерации, но и то, что мы, пожалуй, вскрыли явление гораздо большего масштаба, чем предполагалось изначально. Возможно, его истинные параметры еще только предстоит осознать – в том числе и по характеру реакции на инициативу.

В частности, откровенно «засветились» некоторые российские СМИ, традиционно претендующие на статус независимых. В ситуации, когда мы предпринимаем вполне естественные для любого суверенного государства усилия, чтобы блокировать попытки влиять на нашу политсистему извне, вместо объективного анализа ситуации с оценками всех «за» и «против» мы вдруг столкнулись со стремлением любой ценой оправдать структуры из «стоп-листа», дискредитировав при этом действия государства. Что примечательно – в первых рядах критиков инициативы оказались именно СМИ с участием иностранного капитала, хотя Патриотический «стоп-лист» в принципе не касался медийной сферы. Не буду сейчас злорадствовать на тему, на ком и что горит, но поспешность реакции и недвусмысленность позиции неизбежно заставляют задуматься над возможными взаимосвязями.

Трудно избавиться от ощущения, что мы «разворошили» гораздо большее «гнездо», чем предполагалось изначально. Подняли один пласт, за которым сразу же обнажился другой. Представляя на заседании Совета Федерации Обращение верхней палаты по поводу Патриотического «стоп-листа», я упоминал, что на любые защитные действия государства по противостоянию «мягкой агрессии» извне наши оппоненты оперативно варьируют тактику и методы. Возможно, информационная кампания и есть один из таких методов.

Во всяком случае, когда я читаю такие строки во вполне респектабельных, казалось бы, «Ведомостях», мне трудно выбрать между некомпетентностью или предвзятостью их авторов: «ты можешь потратить на борьбу огромное количество денег – и не обеспечить результата. Как проверить, что «патриотический стоп-лист» ликвидировал угрозу? Казалось бы, можно просто запретить все независимые организации, купив и подчинив себе остальные...».

Где это у нас предлагаются огромные траты? Ведь речь идет о мерах, предпринимаемых госорганами – генпрокуратурой, минюстом, МИДом – в рамках их должностных обязанностей.

За зарплату, так сказать. А экспертные оценки можно взять из открытых источников – да, собственно, никто уже ничего особо и не скрывает. Однако у авторов статьи налицо желание создать у читателя видимость некоего разбазаривания «огромных» народных денег на заведомо безнадежное дело, ну и заодно приписать государству явную глупость, вроде попытки запрета структур, которые в России даже не представлены.

Главное же – напугать сограждан грядущей диктатурой. На сайте РБК 22 июня (!) договорились даже до прямых аналогий с фашизмом. И это не шутка и не гипербола, там сказано буквально: «формирующееся сегодня у нас государство во многом соответствует научному определению «фашистского». Это в Киеве, дескать, полная Европа с демократией – «в отличие от Москвы». Я понимаю, редакция может дистанцироваться от мнения своих авторов (но разве они сами размещают свои статьи?), но ведь нельзя дистанцироваться от факта публикации таких текстов именно 22 июня.

А попробуйте поискать на страницах этих же газет озабоченность в связи с тем, что иностранное государство гордится своей причастностью к функционированию и финансированию в России десятков тысяч НКО. Или в связи с особой ролью «независимых» НКО практически во всех «цветных революциях» последнего времени, от Балкан до Ближнего Востока и постсоветского пространства. Или о мобилизационной роли СМИ и интернета в этих процессах, строго по классику, учившему, что газета – не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но также и коллективный организатор. Как выясняется, революционных классиков читают не только на их родине.

В 2003 году американский дипломат Марк Палмер издал книгу «Сломать Ось Зла: Как к 2025 году устранить от власти последних диктаторов», в которой он называет 25 условий, выполнение которых обеспечит успешное и «малозатратное» свержение неугодных политических режимов. В числе самых первых условий – формирование правозащитных, пацифистских, молодежных и т.п. НПО из местных, придерживающихся прозападных взглядов лиц, а также создание либеральных и прозападных СМИ (прессы, радио, телеканалов, вебсайтов).

Таким образом, именно НПО и СМИ начинают выступать в роли опорных точек стратегии «мягкой силы», что подтверждается, в частности, уже новейшими примерами в связи украинскими событиями. Подавляющее большинство документов на тему санкций в отношении России, выпускаемых последние полтора года в США и в ЕС, практически в обязательном порядке содержат пункты о поддержке российских НПО и СМИ. Причем речь идет и о прямой финансовой поддержке, как например, в законе, принятом Конгрессом США 19 декабря прошлого года (раздел 9), предусматривающем выделение ежегодно 20 млн. долл. на эти цели.

Самое неправильное сегодня было бы начинать охоту на ведьм и пытаться в любом проявлении инакомыслия видеть «агента Антанты». Однако надо понимать, что НКО, СМИ и интернет (соцсети) являются очень эффективными проводниками любых идей и сигналов, во-первых, потому, что они обращаются непосредственно к людям, апеллируя чаще не к здравому смыслу и логике, а к эмоциям, страхам, привязанностям и т.п. Во-вторых, любая попытка государства противодействовать этому может быть немедленно объявлена ущемлением прав и свобод – собственно, именно это уже и говорят. А потому государство оказывается перед выбором – либо допустить себя бесконтрольную манипуляцию общественными мнениями и настроениями со стороны внешних сил, либо прослыть диктатурой и нарушителем базовых прав человека.

Причем, если посмотреть на практики самих развитых демократий, то, на самом деле, их выбор выглядит вполне очевидным: никаким внешним игрокам вольно действовать у себя они не позволяют. Но при этом местные СМИ вовсе не считают эти режимы диктаторскими, считая такой подход вполне нормальным и демократическим. Однако когда дело заходит о России, то тональность резко меняется на алармистскую. Патриотический «стоп-лист», который всего лишь назвал вещи своими именами – обозначил дюжину иностранных псевдонезависимых НКО, активно вмешивающихся в наши внутренние дела – в подаче СМИ выглядит намного страшнее и репрессивнее, например, созвучного ему «Патриотического акта» США 2001-го года, который, как известно, позволил правительству и полиции США «шпионить» за собственными гражданами. Но, как известно: «что дозволено Юпитеру…».