Что происходит с Россией. Давайте думать. Это не страшно.

Политолог Дмитрий Травин о том, почему россияне полагают, будто страна успешно развивается и модернизация ей не нужна

ю

Изобилие природных ресурсов и долгое время державшиеся на мировом рынке высокие цены на нефть позволили власти имитировать череду успехов  В своей прошлой статье («Демонстрационный эффект и зависимость от пройденного пути», «Ведомости» от 27.05.2015) я несколько упростил ситуацию, говоря, что реформы обычно есть следствие сочетания демонстрационного эффекта и зависимости от исторического пути.

Порой страны на пути модернизации попадают в сложные ловушки.

И наш нынешний случай как раз из этого ряда.

Классическую ловушку изобразил в свое время Егор Гайдар в книге «Гибель империи».

Испания, ставшая в XVI в. самой сильной страной Европы, затем погрузилась в глубочайший кризис на столетия.

Причем даже успехи голландцев, англичан и французов не могли соблазнить испанцев двинуться по пути догоняющей модернизации. Почему?

Испания оказалась сильной не благодаря эффективным институтам, а потому, что обладала ресурсами.

Поставки серебра из американских колоний позволяли финансировать мощную армию, создававшую в народе ощущение, будто страна встала с колен.

А когда деньги кончились и пришлось вновь становиться на колени, слишком мощные группы интересов (церковь и силовики в первую очередь) стояли за консервацию старины, при которой им хорошо жилось. В ХХ в. ловушку модернизации испытала на себе Германия. Эта страна долгое время успешно развивалась по авторитарному сценарию, став мощнейшей в экономическом плане державой Европы.

Затем проиграла Первую мировую войну, но захотела вновь возродиться.

Успехи прошлого наводили на мысль, что лучшим способом возрождения является единение нации по принципу «один народ, один рейх, один фюрер».

Причем крупный бизнес и вермахт поддерживали эту стратегию, поскольку успешно функционировали именно при авторитаризме и милитаризме.

Итог такого подхода известен. Важно отметить, что и плохо переваренная свобода может заводить порой в ловушку модернизации.

Шляхетская демократия Речи Посполитой какое-то время успешно консолидировала страну, но привела к слабости государства и развалу армии.

В результате три соседние империи во второй половине XVIII в. разделили Польшу между собой.

В этих трех примерах мы видим разные причины попадания в ловушку модернизации (ресурсное проклятие, авторитарный соблазн, распад государства), но есть один общий момент.

Испания, Германия и Польша не просто отставали от соседей. В какой-то момент они имели столь мощную военно-политическую машину, что ошибочно представляли себя лидерами, не нуждающимися ни в какой модернизации.

Демонстрационный эффект на них не действовал.

Россия тоже побывала в подобной ловушке.

С конца XV в. у нас формировалась большая армия, состоящая из помещиков, наделяемых землей за свою службу. А чтобы на земле всегда был работник, государство закрепостило крестьян.

Поначалу это выглядело успешной модернизацией, так как позволяло быстро расширять территорию страны.

И долго потом мы не могли отменить рабство, поскольку именно с ним были связаны интересы дворянства, как наиболее сильной и влиятельной группы.

В похожей ловушке модернизации находимся мы и сегодня. Сравнительно небольшая квалифицированная часть общества понимает, что Россия все больше отстает от цивилизованного мира. Но изобилие природных ресурсов и долгое время державшиеся на мировом рынке высокие цены на нефть позволили власти имитировать череду успехов.

Конечно, наше нынешнее расширение территории невелико в сравнении с тем, какого добивались испанские Габсбурги, польские Ягеллоны или русские Рюриковичи, однако для XXI в. много значат достижения социальные.

Рост реальных доходов населения в нулевые годы был дополнен ростом территории в последнее время. И все это оказалось соответствующим образом преподано в государственных СМИ.

Не удивительно, что значительная часть общества полагает, будто мы успешно развиваемся, а значит, догоняющая модернизация нам не нужна.

Точно так же в свое время испанские клерикальные круги, немецкие националисты и польская шляхта полагали, что все в родной стране идет хорошо, держава усиливается, духовные скрепы тверды, как никогда.

И ни о каком заимствовании опыта у соседей речи при таком процветании даже идти не может.

Теперь вывод. Сформулируем, в чем же состоит сегодня наша главная трудность.

Обычная догоняющая модернизация предполагает рациональный выбор пути.

Люди в отстающей стране смотрят на успехи соседей и проникаются мыслью о необходимости перемен.

Реформам противостоят те группы интересов, которые с переменами теряют былые доходы и былое влияние, но смена поколений делает число противников модернизации все меньшим.

Страна, попавшая в ловушку модернизации, испытывает дополнительные трудности.

Люди смотрят на собственные успехи, и им кажется, будто мы не отстаем, а развиваемся.

Территориальные приобретения, растущая военная мощь и увеличение реальных доходов вытесняют из голов мысли о необходимости перенимать опыт соседей.

На фоне имеющихся достижений большинству не виден тупиковый конец подобного развития.

А те группы интересов, которые хотят сохранить надолго сложившееся положение дел, не исчезают со сменой поколений, а подпитываются имеющимися ресурсами.

Они надеются «пилить» их еще достаточно долго.

И хотя представители подобных групп, как правило, являются умными, образованными людьми, их личный интерес состоит не в том, чтобы способствовать модернизации, а в том, чтобы максимально законсервировать сложившуюся ситуацию.

У экспертов, видящих эту картину, но способных в отличие от широких масс еще и анализировать перспективы, порой возникает представление о тупости населения. Кажется, что нормальные страны идут по пути догоняющей модернизации, тогда как ненормальные просто встают с колен и гордо стоят, потрясая кулаками во все стороны, до тех пор пока вновь не рухнут в связи с исчерпанием ресурсов.

На самом деле, как показывает исторический опыт, ловушки модернизации бывали у многих успешных народов.

И все из них выбирались рано или поздно.

Хотя надо признать, что выбираться из ловушки труднее, чем просто идти по пути догоняющей модернизации.