Конец формационной теории

Мысль о неизбежности наступления «конца истории» или «конца света» была очень популярной среди многих народов и наиболее полно представлялась, как правило, в религиозных учениях. В буддизме, например, конец света завершает определённый цикл развития вселенной, за которым начинается новый. В христианстве же конец света является единственным и окончательным.

Марксизм также не удержался от соблазна торжественно объявить конец истории. Согласно истмату, развитие человеческого общества, последовательно пройдя положенные общественно-экономические формации от первобытнообщинного строя до капитализма, неизбежно должно было достичь самой совершенной формы устройства общества – коммунизма, при которой на деле будет реализован заманчивый лозунг - «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Причём этот "объективный" формационный закон объявлялся равно действительным для всех племён и народов. С построением коммунизма все противоречия и проблемы человечества автоматически уходят в прошлое, и дальнейшее развитие общества неминуемо останавливается, поскольку теряет всякий смысл.

Однако уже здесь, в самом начале, постулат марксизма о коммунизме как о высшей и последней стадии развития человеческого общества вступал в явное противоречие с диалектикой Гегеля и самого же марксизма. Но классикам марксизма как-то удалось обойти эту проблему стороной, хотя трудно поверить, что они её не заметили. Энгельс, например, по этому поводу пишет так:

«У всех философов преходящей оказывается как раз “система”, и именно потому, что системы возникают из непреходящей потребности человеческого духа: потребности преодолеть все противоречия. Но если бы все противоречия были раз навсегда устранены, то мы пришли бы к так называемой абсолютной истине, - всемирная история была бы закончена и в то же время должна была бы продолжаться, хотя ей уже ничего не оставалось бы делать. Таким образом, тут получается новое, неразрешимое противоречие».

(Фридрих Энгельс «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии»).

Классики марксизма не обратили внимания и на многие другие "мелочи", которые впоследствии, при попытке реального строительства коммунизма приобрели решающее значение. Так, например, тезис о неизбежности отмирания государства сразу после победы пролетарской революции никак не вязался с тезисом о неравномерности развития национальных экономик, поскольку предпосылки для пролетарских революций в разных странах должны были созревать со значительным разбросом по времени. В этом случае страна победившего пролетариата неминуемо становилась жертвой оставшихся в живых "капиталистических хищников". Стало быть, "продвинутые" пролетарии в течение довольно долгого времени должны были либо воздерживаться от революции, либо всеми силами бороться за сохранение вновь созданного пролетарского государства. И каким должно быть это пролетарское государство переходного периода, кем и как управляться, какие иметь органы и структуры - об этих принципиально важных вещах классики марксизма также не проронили ни слова. Да и сам коммунизм реальных очертаний в работах классиков так и не приобрёл, оставшись навсегда всего лишь "призраком".

Поэтому первая страна победившего пролетариата на первых же шагах строительства нового общества столкнулась со значительными трудностями прежде всего теоретического порядка - по этой причине первый учебник политэкономии социализма появился в СССР только в 1954 году. Советскому народу не оставалось иного выбора, как весьма затратным и жёстким методом проб и ошибок, стоившим простым людям многих жертв, построить в конце концов самое справедливое общество за всю историю существования человечества и завоевать почётное звание второй сверхдержавы мира.

Но соответствовало ли это новое общество положениям формационной теории Маркса?

Как известно, марксизм утверждает следующие признаки коммунизма:

1. Уничтожение частной собственности;
2. Уничтожение семьи;
3. Уничтожение религии;
4. Уничтожение иерархии в обществе, равенство;

5. Отмирание денег;

6. Отмирание государства и права.

Достаточно беглого взгляда на эти основные признаки коммунизма, чтобы признать, что в позднем СССР выполнялся только один признак коммунизма - первый, и тот только частично (около 90% средств производства находилось в госсобственности, остальные 10% - в колхозно-кооперативной, т.е. в частной собственности). Отличие же социализма (первой фазы коммунизма) непосредственно от самого коммунизма заключалось всего лишь в том, что, как утверждалось, его материально - техническая база недостаточно развита для осуществления главного коммунистического принципа - "каждому по потребности", который до достижения народным хозяйством "нужной кондиции" подменялся принципом "каждому по труду".

Несхожесть практических результатов построения первого коммунистического общества с марксистской теорией стала очевидной уже к середине 20 века. К тому времени траектория развития человечества заметно отклонилась от траектории, предначертанной Марксом. Пролетарии развитых стран не спешили объединяться. Более того, даже заметных попыток освобождения от собственных цепей не наблюдалось. После ВОСР и "великой депрессии" крупный капитал, на радость вечным оппонентам коммунистов - социал-демократам, всё же поступился своими принципами и наступила эра "золотого тридцатилетия", в которой признаки загнивания капиталистической системы было очень сложно обнаружить. В ответ на вызов времени появилась теория конвергенции, которая, разумно сочетая принципы капитализма и социализма - частную инициативу и государственное регулирование, планирование, а также основываясь на последних достижениях НТР, предлагала создание новой, не предусмотренной марксизмом формации, синтезированной на базе лучших достижений бывших антагонистов.

Тогда же, в середине 20 века была впервые, после векового тотального засилья истмата, высказана мысль о многовариантности и альтернативности общественного развития, в котором существенная роль начала отводиться и "субъективному фактору". Вульгарное материалистское представление о человечестве как о гомогенной массе ушло в прошлое. С ним вместе ушло и чёрно-белое восприятие мира. Мир оказался цветным и разнообразным. К этому выводу первыми пришли исследователи, которые попытались дать общее, системное описание социализма на примере имевшихся на тот момент моделей. Оказалось, что китайский социализм мало похож на советский, как тот, в свою очередь, мало похож на югославский. В итоге получалось - сколько соцстран - столько и всевозможных социализмов. Причём на разных этапах развития в одной и той же стране социализм также разительно отличался. Например нынешний Китай и Китай времён председателя Мао; СССР образца 37 и 77 года.

Та же история произошла и с капитализмом. Больше того, сложности возникают и при сравнительном анализе социально ориентированных капиталистических систем, например Швеции, Германии, с капиталистически ориентированными социалистическими системами, например СССР времён НЭПа или сегодняшними Китаем, Вьетнамом.

К концу 20 века возникли проблемы и с самим гегемоном - основной движущей силой пролетарской революции. Когда-то огромные цеха, напичканные под завязку сотнями универсальных станков, за которыми в три смены трудились пролетарии, НТР превратила в полутёмные залы с "безлюдной технологией", в которых теперь трудятся одни роботы. Появилось новое социальное явление, новый особый класс - прекариат. Это явление означает временную занятость, которая в любой момент может прекратиться. Что - то вроде пролетариата, но без цепей - никому не нужный и всеми заброшенный слой «свободных» от постоянной работы людей-поденщиков. Кроме постоянного поиска работы они не имеют ничего постоянного - ни рабочего места, ни места жительства и поэтому совершенно не способны к объединению, выработке собственных интересов и проведению совместных акций, а уж тем более к тому, чтобы сдвинуть с места "локомотив истории".

Марксизм обосновывал общность, детерминированность исторического процесса для всех народов земли превалированием в человеческом обществе прежде всего системы экономических отношений, способа производства. Та ступень развития способа производства, на которой находится то или иное государство и народ, жёстко задаёт и социально-культурный уровень развития этого общества, его формацию, тип государства. Базис определяет надстройку, бытие определяет сознание. А всё вместе этап развития той или иной страны.

Такой подход объяснял всю предыдущую историю человечества наиболее полным и наилучшим образом, поэтому был обоснованно назван научным и успешно просуществовал более 100 лет.

Но 21 век коренным образом изменил и это основное положение формационной теории. Глобализация, вычислительная техника, новые информационные технологии, могущественные ТНК преобразили мир. Теперь нет условий для последовательного экономического развития производительных сил и производственных отношений в одной отдельно взятой стране. Развитые страны ушли далеко вперёд в экономическом, культурном и социальном развитии. Механически повторить их путь в условиях глобализации невозможно. Поэтому страны третьего мира никогда не станут странами первого мира. Мир очевидно уже поделён на немногие ведущие страны - "центр", и многие отставшие страны - "периферию". Совершенно очевидно также, что в век глобализации страны первого мира постараются любой ценой сохранить за собой ведущие позиции прежде всего в научно-технической и технологической сферах для сохранения своего доминирования в мире на все времена, продолжая при этом беспрепятственно выкачивать все виды ресурсов из остальных стран. Поэтому успешность развития государства и составляющего его народа в нынешних условиях главным образом определяется его успешной внешней и внутренней политикой, а не экономикой. Теперь надстройка диктует базису каким ему быть. Сегодня сознание народа и его руководителей определяют его бытие, а не наоборот.

В современном глобализированном мире 21 века, в условиях деградации коммунистической идеи и одновременной значительной социализации развитых капиталистических стран; после социалистических, кейнсианских и прочих революций 20 века, внушительных побед социал-демократии, падения классических колониальных империй, появления десятков новых стран НЕ СУЩЕСТВУЕТ больше государств в «чистом» капиталистическом или «чистом» социалистическом варианте. Все имеющиеся ныне государства находятся в промежуточном состоянии, «серой» зоне между этими двумя полюсами. Поэтому никогда нельзя сказать определенно, где кончается капитализм и где начинается социализм и наоборот. Граница между этими двумя полюсами сильно размыта или отсутствует вовсе. Можно говорить только о степени приближения государственного устройства к тому или другому полюсу. Строго говоря, в качестве полюсов современной схемы государственного устройства должны быть использованы самые общие категории политического и экономического характера, а не просто слова «социализм» и «капитализм».

Сказанное даёт возможность представить модель устройства некоего усредненного современного государства в виде электросхемы, основными элементами которой будут являться два больших реостата, знакомых нам из лабораторных работ по физике средней школы.

Первый реостат- это политическое устройство страны. Левое крайнее положение ползуна этого реостата означает полную свободу народа от государства - анархию, т. е. полное отсутствие законов, норм поведения, системы наказаний и тюрем (сопротивление реостата- т.е. политической системы государства - равно нулю). Правое крайнее положение ползуна реостата означает тоталитаризм, абсолютную диктатуру со строгой пирамидальной иерархией. Это положение ползуна реостата указывает на то, что народ в таком государстве ограничен в своих действиях строжайшими законами и постановлениями, провозглашенными группой лиц или, в пределе, одним лицом- диктатором- тираном, неисполнение которых неотвратимо и сурово наказывается карательными органами (сопротивление реостата, т. е. той же политической системы - максимально).

Второй реостат в нашей схеме будет представлять экономическое устройство страны. Левое крайнее положение ползуна реостата означает ничем и никем неограниченный свободный рынок, а правое крайнее положение ползуна означает 100% государственный контроль производства и распределения всех производимых в стране продуктов и услуг. К реостатам каким- то особым образом (без учета требований общей теории электричества) подключены лампочка и источник тока. Лампочка в нашей модели государства будет символизировать благосостояние подавляющего большинства населяющего его народа. Под источником тока мы будем подразумевать строго индивидуальные и постоянно меняющиеся во времени источники благосостояния стран и народов: полезные ископаемые, валютные резервы, трудовые ресурсы, состояние науки и техники, законы, культуру, обычаи, нравы, климат, урожаи, международное положение, внешние связи и т. д. Ползунами реостатов управляют не Господь Бог или какие- то объективные законы, а обычные люди, в данный отрезок времени находящиеся на руководящих постах страны. Их задача состоит в том, чтобы своевременно реагируя на постоянно меняющиеся характеристики источника тока, передвигать ползуны обоих реостатов в правильном направлении и с нужной скоростью, добиваясь ровного и полного свечения лампочки, искусно избегая при этом ее перегрева и возможного сгорания спирали или наоборот - неполного, тусклого свечения и полного погасания. От людей, передвигающих ползуны реостатов; их умения, знаний, опыта и даже интуиции зависит оптимальная работа представленного устройства.

С помощью приведённой выше схемы государственного устройства можно моделировать большинство современных государственных систем. Передвинув, например, ползун первого реостата влево, а второго вправо, мы получим Чили времен демократа- социалиста Сальвадора Альенде с его попыткой национализации экономики. Передвинув затем оба ползуна в противоположных направлениях, мы получим Чили времен диктатора Пиночета, передавшего все объекты экономики в частное владение в условиях жестокой диктатуры. Пол Пот чуть было не погасил лампу древнего кхмерского народа, а Гитлер сжег лампочку немецкого народа и немцам пришлось начинать жить почти заново. При достаточно большой длине обоих реостатов, число комбинаций различных положений ползунов возрастает многократно, соответственно растет и число возможных вариантов государственного устройства. Учитывая при этом, что источник тока каждой отдельно взятой страны имеет только ему присущие характеристики, т. е. абсолютно индивидуален и неповторим, к тому же постоянно меняет свои характеристики во времени, можно утверждать, что не может существовать одного и того же определенного, фиксированного положения ползунов обоих реостатов, которое оказывало бы совершенно одинаковое действие на две различных системы, и которое гарантировало бы одинаковое, оптимальное свечение лампочек хотя бы в двух различных странах - моделях.

Другими словами, счастье и процветание народов строится индивидуально, без готовых формул и рецептов, тем более полученных извне, а только на основе кропотливого, коллективного творческого труда лучших его представителей, обладающих всеми необходимыми знаниями и опытом, ясно осознающих свою ответственность и душой болеющих за исполняемое дело. Эти люди должны обладать пытливым, изобретательным умом, должны быть всегда готовыми к неожиданным, неординарным решениям, свободным от пресса устаревших догм и навязываемых авторитетных мнений. Нельзя в один поток вступить дважды - время и условия жизни меняются непрерывно, каждый момент уникален и неповторим, поэтому только творческая личность, способная к созиданию, может успешно справляться с усложняющимися с каждым днем задачами управления обществом и государством.

Сегодня на смену формационной теории развития человеческого общества пришла другая теория - цивилизационная. Она утверждает многообразие форм и путей развития стран и цивилизаций, на которые первостепенное влияние оказывает не экономический, а культурный фактор. Эта теория целиком и полностью подтверждает указанный выше вывод - не существует каких-то раз и навсегда определенных, застывших форм экономического, политического и социального государственного устройства, в нашем случае капитализма и социализма, подчиняющихся определённому набору законов и установлений. Невозможно предписать конкретному государству и народу какие- то общие «правила игры», следуя которым это государство и народ получат совершенно определенный, желаемый результат. Нельзя, насильно вгоняя государственные структуры в рамки каких-то уже известных, отработанных форм, заранее быть уверенным в том, что в результате будет получена отливка в точности соответствующая форме, в которую она была залита. Каждое государство, в любой момент его существования, в каких- то своих чертах и может быть похоже на другие, но всегда имеет свои особенности и имеет только свой, единственный и неповторимый путь.

И только русский путь до сих пор не свободен, а по-прежнему наглухо перекрыт железо-бетонной глыбой формационной теории. В конечном счёте именно она стала причиной гибели СССР, и именно она сегодня, хотя и несколько видоизменённая Френсисом Фукуямой, препятствует свободному развитию и процветанию России.

Зловредное влияние формационной теории заключается в том, что она, как и многие другие плоды Просвещения, провозглашая a priori человеческий разум свободным, совершенным и абсолютно независимым от каких-либо внешних сил и авторитетов, тут же наделяет его правом создания неких объективных законов развития не только природы, но и самого человеческого общества. Обычно такой закон оказывается рядом установлений и догм, но уже данных не Богом в священном писании, а изобретённых самым обычным представителем рода homo sapiens. Проделав ещё один небольшой трюк - обозвав эти, очень понравившиеся ему догмы-законы титулом «объективные», человек сам, с рабской покорностью, должен им безусловно подчиниться. Таким образом, ненадолго провозгласив себя свободным и в порыве свободного творчества вскоре изобретя или «открыв» закон, который предписывает ему условия и правила его дальнейшей жизни, человек тут же себя навечно закабаляет этим законом до открытия следующего. Иными словами, человек странным образом использует свою свободу всего лишь для того, чтобы через короткий промежуток времени расстаться с нею навсегда.

Этот принцип слепого следования некоей, якобы идеальной системе, разработанной на основе «объективных законов» каким-то гением или лауреатом Нобелевской премии, полностью снимает ответственность с руководителя и сводит его деятельность к примитивным функциям копировальной машины. Его задача отныне состоит лишь в том, чтобы в обществе установить такие законы и правила, которые бы в точности отвечали требованиям произвольно выбранной социально-экономической теории или системы, а дальше вопрос благосостояния и процветания общества должен решаться сам собой, с помощью "невидимых" рук и ног, "объективных законов" и прочих чудес.

Так было в России 80 лет назад - даёшь такой-то процент национализации - и тут же «все источники общественного богатства польются полным потоком». Так есть в России и сегодня - даёшь такой-то процент приватизации - и снова «все источники общественного богатства польются».

С роковым заблуждением формационной теории, превращающим человека из субъекта в объект управления, в беспомощную игрушку им самим выдуманных "объективных законов", в жалкий винтик универсума пора решительно кончать. Тупое следование догмам великих учений и великих учителей сначала марксизма, а затем неолиберализма, завело нашу страну в глухой тупик. Скованное жёсткими доктринами фундаментального либерализма по рукам и ногам, сегодняшнее российское правительство не в состоянии принимать нужные стране организационно-руководящие решения. Только свободный от догм, компетентный, ответственный, творческий подход высокопоставленных руководителей к их деятельности сможет вывести страну из системного кризиса. Лживый принцип либеральных политических теорий – найти с помощью научного знания «золотую формулу» жизнеустройства общества, разумеется, всегда в этих случаях «единственно верную»; любым способом, с любыми жертвами её внедрить, а потом ничего не делать, ожидая, что всё покатится само как по маслу – давно пора выбросить в помойную яму как безнадёжную утопию.

Мечты о создании такой непогрешимой, вечной, всеобъемлющей системы-механизма, исчерпывающе решающей, по крайней мере, все социально-экономические проблемы человечества на многие века вперёд, сродни только его мечтам о создании вечного двигателя. Система должна быть, но не вечная и незыблемая, а гибкая и маневренная, высокочувствительная ко всем переменам в жизни людей. Поэтому в обязательном порядке она должна включать в себя надёжное и эффективно работающее устройство обратной связи с народом, которое в режиме реального времени могло бы вносить необходимые корректировки в действия высшего руководства. Принцип работы этой системы должен быть таким: идут дела хорошо – развиваем и закрепляем успех; пошли сбои, отказы – передвигаем ползуны реостатов - меняем направление развития, вплоть до возврата к прошлым, опробованным моделям и вариантам. Такая мобильность системы, её чуткая реакция на происходящие изменения – требование сегодняшнего времени. Для создания такой системы, т. е. эффективно работающего механизма государственного управления, требуется наличие бесперебойно работающих подсистем, представляющих собой в конечном итоге интеллект и высокие духовные качества отдельно взятого чиновника. Его устремления должны быть, главным образом, сориентированы на высшие человеческие ценности всего народа, на учёт интересов каждого его представителя, а вовсе не на узкий корыстный интерес отдельных групп людей, чиновников, олигархов, и прочих «небожителей».

И именно так, до гнетущего засилья истмата, русский чиновник понимал свой долг перед своим народом и отечеством.

«Никакая инструкция не может перечислить всех обязанностей должностного лица, предусмотреть все отдельные случаи и дать впредь соответствующие указания, а потому господа инженеры должны проявлять инициативу и, руководствуясь знаниями своей специальности и пользой дела, прилагать все усилия для оправдания своего назначения».

(Циркуляр Морского Технического Комитета № 15 от ноября 1910 года).

Более емкой, исчерпывающей и одновременно выразительной должностной инструкции для руководителя, чем это одно предложение, трудно себе представить. И самое главное, неизвестный канцелярист царской России сочинил ее на века - для всех своих далеких потомков. Дело за малым - распечатать и повесить эти слова перед носом каждого руководителя.