Главная задача всякой войны – получить контроль над территорией, потенциально содержащей в себе ресурсы, а также контроль над линиями связей – грузопотоками. Или, если это не удаётся, – хотя бы помешать конкурентам осуществить подобное. Это главные задачи любой войны. Всё остальное – «Родина-мать зовёт», «за арийскую расу», «за бремя белого человека», «за демократию» – это информационное обеспечение военных действий путём вовлечения ещё одного ресурса – человеческого в окопы и танковые атаки.
Поскольку заметных, принципиальных изменений в устройстве человеческого общества за последние 40 000 лет не произошло, люди продолжают делиться на массу – примерно 90%, управляемую с помощью эмоций и простейших чувств, и на элиту — около 10%. Не следует обольщаться – элита тоже живёт эмоциями, однако в элитной среде принято всё же отделять причину от следствия. Ну и просчитывать последствия тех или иных действий логически. Хотя бы на шаг или два вперёд.
Поэтому именно элита управляет массой, а не наоборот. По той же причине именно элита получает львиную долю бонусов, собственности и прав. Соответственно, одну элиту может уничтожить только другая элита, а не народные массы. Масса к самоорганизации не способна в принципе. А вот организация с помощью представителей конкурентных элит и мобилизация массы с целью лишить старую элиту контроля над ресурсами – это совсем другое дело. Так оно и бывает.
При этом мы логично приходим к выводу, что элита – это органическая часть народа, которая, собственно, делает некую большую кучу людей народом, позволяет ему быть тем, что он есть. Бывает, конечно, что элита является представителем иного этноса, но её социализация проходит довольно быстро, в одно-два поколения. Так, скандинавы из семейства Рюрика через два поколения уже были вполне славянами. Сикамбры семейства Хлодвига сделались франками, а Саксен-Кобург-Готы – английскими Виндзорами.
Таким образом, народ является для элиты одновременно и ресурсом, и опорой, которая даёт им возможность быть элитой. Без своей элиты народ либо быстро деградирует и попадает под власть чужой элиты, либо меняет старую элиту на новую из своей среды. А без народа элита бессильна и неспособна эффективно удерживать за собой право на контроль ресурсов.
Право собственности идентично мандату на право властвовать.
В своё время тов. Ленин выразил очень чётко и лаконично суть кризиса управления: «верхи не могут, а низы не хотят». Для элиты Российской империи такой кризис произошёл после того, как право собственности стало с катастрофической скоростью уплывать из рук старой, дворянской, знати в руки разночинцев, купцов и мещан. Собственность у них была, а вот прав – нет. А у дворянства — напротив, были права, но собственность они быстро теряли.
Чеховский «Вишнёвый сад» — как раз яркая иллюстрация этого процесса. Кризис усугубила глобальная война мировых элит за перераспределение ресурсов. Три древние монархии, тесно связанные между собой, этот передел просто не пережили и лопнули. Их элиты оказались частично уничтожены, частично отстранены от власти и навсегда утратили мандат на право управления. Австрийская империяразвалилась на множество суверенных государств, поскольку её элита избегала социализации и соответственно не смогла интегрировать полиэтнические элиты подчинённых территорий.
Германская империя пошла по тому же пути раньше Австрии, поэтому ей удалось самыми зверскими методами добиться полной интеграции всего подчинённого населения в моноэтническую структуру, сделав из славян, пруссов и кельтов немцев. От чтения хроник времён завоевания Пруссии крестоносцами волосы на голове встают дыбом.
Новая элита, которая пришла в Германии к власти, использовала тот же императив. Любое сопротивление ассимиляции жёстко подавляется. Не желающие подчиняться уничтожаются физически. Только тот, кто проявляет абсолютную покорность и полностью отказывается от старых традиций, имеет право интегрироваться в новую немецкую среду. Таким методом можно получить удобный, послушный и управляемый народ. Но такой народ утрачивает необходимую долю сопротивляемости внешнему воздействию. Элите становится трудно раскачать его для эмоциональной накачки и мотивировать для отпора.
В Российской империи старую элиту зачистили радикально и жёстко, практически поголовно заменив на совершено новые кадры. Причём, зачистили как от старой, дворянской элиты, так и от идущей ей на смену буржуазной. Право собственности было централизовано и делегировано очень небольшой группе новой элиты, которая в этой ситуации вернулась к изначальному, феодальному, способу управления, когда собственность выдаётся в пользование взамен на определённую услугу. Утрата возможности оказывать услугу влечёт за собой лишение права на собственность.
Правда, феодальная система предусматривала право непрерывной передачи собственности по наследству с тем, что наследники будут постоянно подхватывать эстафету службы. Советская система право наследования категорически отрицала, дабы не допустить децентрализации собственности и ослабления концентрации ресурсов в одном центре. В конечном итоге это и привело её к краху и, как следствие, к передаче права собственности из рук одной группы в руки среднего звена советской элиты со всеми эксцессами и вариациями.
Кризис 1991г. привёл также и к тому, что, получив в свои руки право собственности, часть местных партийно-хозяйственных кланов естественным путём пошла на эмоциональную мобилизацию оказавшегося в их распоряжении народного ресурса. Им это было необходимо для защиты полученного ими права владеть и распоряжаться. Мировым элитам это было выгодно, поскольку децентрализация контроля над ресурсами позволяет резко ослабить конкурента и в дальнейшем получить прямой контроль над ними.
Отсюда – абсолютная поддержка любых, даже самых нелепых сепаратистских движений в СССР со стороны Евро-атлантической цивилизации. И резкое неприятие любого сепаратизма на территориях, отколовшихся от единой страны.
Конечной целью США и ЕС была полная дезинтеграция России и её раздел на несколько небольших государств, лишённых собственной элиты, управляемых менеджерами, полностью подчинёнными западным структурам, то есть имеющих очень ограниченное право на собственность. Об этом простом и логичном плане давно и без стеснения говорилось как публично, так и в кулуарах. План практически вошёл в стадию реализации, однако на Западе, видимо, не учли инстинктивное стремление новых собственников обезопасить себя от посягательств извне.
Лишившись достаточно мощного государственного и военного аппарата, они превратились бы из хозяев жизни в подчинённый субъект, на который можно объявлять охоту.
Их право собственности и соответственно право на управление оказалось бы под большим вопросом и без возможности защитить себя. Поэтому, когда основной этап перераспределения собственности завершился, в России возникла новая элита.
Для этой элиты жизненно необходимо мобилизовать народный ресурс на эмоциональную мотивированность сопротивляться внешнему воздействию. Для этой цели задействованы все средства массовой пропаганды, что уже приносит определённые результаты.
Как рецидив кризиса 1991г. в стране осталась многочисленные «инакомыслящие», ведущие активную пропаганду децентрализации и разрушения. Они финансируется как извне, так и из средств представителей новой элиты, вовлечённых в межклановые конфликты внутри страны. Ослабление и разрушение государственного аппарата им выгодно, так как это единственный способ для них бороться с теми, кто сильнее и успешнее их, получить больше контроля над ресурсами и власть. Для них борьба с государственным аппаратом не самоцель, а всего лишь подручное средство. Получив искомое, они логично станут такими же государственниками, что и те, с кем они находятся сейчас в конфронтации.
Основная задача деятельности «инакомыслящих» – рвать все социальные связи и максимально ослаблять эмоциональную мотивацию народа сопротивляться. Они действуют в максимально широком спектре, начиная от защиты неестественных половых связей, заканчивая ведением прямой агитацией за свержение существующей государственной власти.
«Защита прав осуждённых», борьба с «полицейским беспределом» должна делегитимизировать органы правопорядка в государстве для полной их нейтрализации.
Экологическая деятельность направлена на прямое противодействие нормального функционирования экономики государства.
Антивоенная деятельность – подрыв обороноспособности государства.
Деятельность в сфере художественного искусства – уничтожение традиционных стереотипов поведения, дисгармонизация индивидуума с внешней средой, провокация психозов.
Фальсификации истории во всех формах – разрыв традиции, нивелирование ценностных ориентиров, дисгармонизация одной из целевых групп населения.
Ну и любая правозащитная деятельность – это, в первую очередь, борьба с государственным аппаратом с целью его уничтожения, а не борьба за мифические «права человека». Уничтожение же государственного аппарата, то есть средства управления элиты населением, автоматически обозначает уничтожение и самой элиты.
Все вышеперечисленные методы воздействия нацелены на одно: максимально разорвать эмоциональную связь массы и элиты, то есть искусственно создать ситуацию кризиса, при отсутствии реальных причин для его возникновения. «Инакомыслящие» — не новая элита, борющаяся за власть, поскольку никакого права собственности они не получат. Это наёмные работники, за определённую плату обслуживающие интересы иностранных элит.
А, как мы видим, уничтожение элиты и приход на её место «наёмных менеджеров» — это превращение населения из суверенного народа в толпу разрозненных индивидуумов, которыми можно легко управлять в удалённом доступе без траты колоссальных ресурсов на поддержание их жизнедетельности.
На сегодняшний день молодая элита России, вышедшая из крайне сложного периода 90-х годов, открыто заявила о своём праве унаследовать всю бывшую союзную собственность и жёстко оградить свои имущественные права от посягательств на них западных претендентов. Как водится, конкуренты очень недовольны и будут подобные вещи оспаривать.
Как это будет происходить? Ресурсная опора западных элит отличается крайне низкой эффективностью. Другими словами, евро-американская элита за полвека превратила подконтрольное им население в хорошо управляемую, но аморфную массу, которую почти невозможно мотивировать не то что на ведение агрессивных войн, но и на адекватное сопротивление. В некоторых странах Европы сопротивляемость была чудовищно низка уже во время Второй мировой войны. Некоторые страны, как Чехия, например, или Дания, вообще сдавались без боя, не сделав ни единого выстрела, покорно подчинившись всем требованиям оккупационной администрации. За те годы, которые прошли с того времени, ситуация не улучшилась никоим образом.
Поэтому для прямых военных действий будут использоваться только государственные контрактные армии, профессиональные коммерческие военные формирования, а также подразделения радикально-экстремистского типа.
Непосредственно западные армии будут использоваться только в самом крайнем случае, когда не применять их будет уже невозможно.
Ну, а на первом этапе глобальной войны будут задействованы армии из числа местного, этнически переориентированного населения, которому удалось привить психостереотипы, необходимые для разрыва части социальных связей.
Украина как антитезис
На Украине тотальная «украинизация» практически удалась, поскольку проходила в условиях отсутствия сопротивления со стороны заинтересованной стороны. Её, в общем-то, первые 10-15 лет просто не было: в России новая элита только проходила процесс становления. В дальнейшем применяемые контрмеры оказались недостаточными, так как на Украине выросло уже второе поколение людей с сознанием, полностью инфицированным «национальным» мифом.
Украинская идеологема по сути своей достаточно проста: это отрицание в себе русской идентичности, отрицание общей исторической судьбы и межконфессиональное разделение. Если бы каждую из этих тенденций не поддерживали влиятельные силы евро-атлантической цивилизации, сумма усилий на местном уровне была бы ничтожна. Украинствующие так и оставались бы на уровне безобидных городских сумасшедших, каковыми они и были в середине XIXв.
Однако украинство, рождённое польским панством для тотальной ассимиляции своих подданных на отнятых у Руси землях, нашло понятную поддержку у австрийцев, захвативших собственно Польшу. Они использовали его как против поляков, так и против русских. Постепенно наполняли новым смыслом, внедряли эти идеи в сознание. Первая мировая война дала изрядный толчок идеям украинства, объединила разрозненные и даже враждебные друг другу маргинальные группировки украинствующих.
Изначально украинство создавалось на фундаменте католичества, являвшегося этноконфессиональной доминантой и Польши, и Австрии. Специфической доминантой для украинства стала греко-католическая, униатская церковь, основной задачей которой было создать новую, проевропейскую реальность, подчинённую миру Запада. В трактовке Л.Н. Гумилёва, это классическая ситуация возникновения на стыке двух нонкомплиментарных цивилизаций этнической химеры. Галиция и стала этой этнической химерой, являясь изуродованным обрубком русского Галицкого княжества. Однако, несмотря на свою природу, химера является только питательной средой для возникновения антисистем.
Украинство XXв. и стало этой антисистемой, главным доминантным признаком которой стало уже не униатство, а социализм, чрезвычайно популярный тогда в Европе и России, густо приправленный национализмом. Практически все значимые фигуры УНР, петлюровщины, более ранние украинствующие были ярыми апологетами социализма, который они трактовали как радикальный слом всех традиционных устоев. Это не удивительно, поскольку ни в каком другом случае получить власть они не могли.
Читать дальше
Комментарии