Приготовьтесь к серьезным волнениям в России

14/06/2015

В прошлом году, вследствие своей агрессии на Украине Россия изменилась по многим важным позициям. Но одно серьезное изменение осталось по большей части незамеченным: стратегическое мышление полностью исчезло, и российский режим перестал говорить о будущем. В центре заявлений российского руководства оказались конфликт с Украиной и Западом (а также их «марионетками» внутри России) и упоминания о героическом прошлом (в основном о Второй мировой войне). В настоящий момент режим полностью сосредоточился на собственном выживании.

Так было не всегда. В 2000 году Владимир Путин пришел в Кремль с десятилетней «программой Грефа», в рамках которой Россия рассматривалась как открытое и современное государство. В ходе своего первого президентского срока Путин осуществил некоторые пункты той программы. Стратегии долгосрочного развития — основанные главным образом на этой программе — обсуждались и разрабатывались вплоть до 2012 года. Даже когда Путин вернулся на пост президента в 2012 году, он опубликовал в российских газетах ряд программных статей, в которых он изложил долгосрочные планы развития в сферах экономики, социальной политики, управления, федерализма и внешней политики. Он воплотил эти планы в ряде президентских указов, которые он подписал в первый же день своего третьего срока. В этих указах были поставлены прозрачные цели, которые, как он пообещал, будут достигнуты к 2018 году.

Теперь стало ясно — и даже сам Путин публично это подтвердил — что эти указы не будут выполнены. Какое альтернативное будущее российский президент предлагает своим гражданам? Ответа на этот вопрос нет. Сейчас в России не существует долгосрочного политического планирования. Прежде Россия гордилась тем, что она движется от однолетнего бюджета к трехлетнему. Больше этого нет: у Кремля нет надежного финансового плана на период после 2016 года, у него остались только надежды на то, что цены на нефть снова вырастут. Его внешнеполитическая доктрина сконцентрирована вокруг выживания режима. Во всем мире Россия отчаянно защищает право недемократических правительств на бессрочное пребывание у руля власти.

Режим правильно делает, что беспокоится о своем непосредственном будущем. Российская экономика находится в состоянии рецессии, и она вряд ли будет расти больше, чем на 2% в год, даже когда рецессия закончится — если она вообще закончится. Впервые за 15 лет правления Путина реальные доходы россиян начали снижаться. Пропагандистская ценность аннексии Крыма тоже постепенно уменьшается. А еще одну войну страна просто не может себе позволить: помимо непосредственных военных расходов, ей грозит ужесточение санкций, способных уничтожить российские банки, что в свою очередь может обернуться паникой и крахом режима. 

Учитывая нынешние условия, никого не удивляет, что Запад обсуждает с Россией только вопросы, касающиеся краткосрочной политики.

Но независимо от того, думаем мы о будущем или нет, оно обязательно настанет. В какой-то момент этому режиму придется уйти, и совершенно не ясно, что придет ему на смену, насколько бурными будут перемены и станет ли Россия в результате демократической страной. Как показал нам пример арабской весны, подобные смены режимов могут быть как мирными, так и чрезвычайно бурными.

Мирная смена режима вполне возможна. Россия — это более богатая и образованная страна по сравнению с государствами, по которым прокатилась арабская весна. Более того, Россия богаче и образованнее, чем любая другая страна в истории, отказавшаяся от диктатуры в пользу демократии. Однако очевидно, что верхушка режима вряд ли с легкостью отдаст власть. Она боится быть привлеченной к ответственности за преступления против международного права и человечности и за чудовищную коррупцию в России. Лучшим сценарием, на который можно надеяться, станет переходное правительство в той или иной форме, которое предоставит определенные гарантии уходящей элите и обеспечит проведение новых выборов.

Запад, несомненно, заинтересован в том, чтобы «не потерять Россию» снова. Учитывая ядерный потенциал России, а также значимость ее экономической, энергетической и геополитической ролей, бурная смена власти и подъем другого агрессивного  недемократического режима может дорого обойтись миру. Демократическая и капиталистическая Россия будет вносить существенный вклад в глобальную экономику и в возможности мира решать глобальные проблемы, такие как нестабильность в отдельных регионах, угрозы для окружающей среды, терроризм и коррупция.

Может ли Запад каким-то образом повлиять на конечный результат? В конечном итоге, судьбу России будут решать россияне. Но Запад все же может сыграть определенную роль. При помощи программы в духе плана Маршалла он может внести свой вклад в формирование новой России, помогая в восстановлении экономики, разрушенной коррупцией, поддерживая реформы в области государственного управления, образования и здравоохранения и инвестируя в российскую инфраструктуру. Что важнее всего, Запад должен сформулировать план по реинтеграции России в свободный мир. В конце концов, россияне считают себя часть европейской цивилизации, и даже в своей агрессивной риторике Путин регулярно упоминает о своих западных «партнерах» и говорит о том, что корни его политики лежат в истинных европейских ценностях. Запад должен четко разъяснить, что именно потребуется от России, чтобы она могла вновь сблизиться с Евросоюзом, НАТО, Организацией экономического сотрудничества и развития и другими международными органами.

Это довольно сложная задача, решение которой потребует серьезных интеллектуальных и политических усилий. Беспокойство вызывает то, что западные лидеры считают эти проблемы слишком далекими, чтобы утруждать себя их решением. Мы должны вспомнить урок 1991 года, когда внезапное исчезновение Советского Союза застало весь мир врасплох. Однако нас не должно вводить в заблуждение то, что переворот 1991 года оказался относительно мирным. На этот раз ставки правящей элиты гораздо выше. Запад должен подготовиться к внезапным и бурным переменам в России.

Сергей Гуриев — профессор экономики в парижском Институте политических исследований.