В Челябинске, смастерив ружье, застрелился из-за боли ликвидатор последствий чернобыльской аварии.

^{Фото: РИА Новости}

Чернобыль развеял иллюзии о полновластном владении мирным атомом. 26 апреля 1986 года в 110 километрах от Киева взорвался 4-й энергоблок Чернобыльской АЭС. Взрыв оказался в 50 раз сильнее американской атомной бомбардировки Хиросимы. Последствия аварии коснулись 17 государств Европы общей площадью 207 тысяч квадратных километров, ряда районов Азии, Африки и Америки. Украина, Россия и Белоруссия до сих пор ликвидируют последствия радиационного заражения обширной территории, а сотни тысяч людей лечатся от заболеваний, вызванных облучением.

Я сделал первый фильм о катастрофе «Колокол Чернобыля». Отношение к нему власти было предсказуемым. Мы со съемочной группой готовы были прилететь в зону аварии на следующий день после взрыва. Не пустил зампред Совмина Б.Е. Щербина, отвечавший за ядерную энергетику в стране. И только личное вмешательство члена Политбюро ЦК КПСС А.Н. Яковлева помогло нам прорваться в зону. Но готовый фильм лег на «на полку». Тот же Борис Евдокимович Щербина создал «чернобыльскую» комиссию из представителей 33 министерств, и ни одна муха не могла пролететь в общественное пространство. Именно эта комиссия запретила фильм. И если бы не покойный Элем Климов — руководитель Союза кинематографистов СССР, то картина вообще бы не вышла. Он взял на себя смелость показать ее пленуму Союза без разрешительного удостоверения, которое выдавала цензура. После этого показа фильм уже невозможно было остановить. Он обошел все страны мира, где есть телевидение, за что и был вписан в Книгу рекордов Гиннеса.

Память вернула еще одно событие тех дней: кто не побоялся приехать в Киев? Не побоялся американский миллионер Арманд Хаммер. Он привез из США иммунолога Роберта Гейла. После Хиросимы и Нагасаки пять лет японцы не могли опомниться, чтобы собрать банк данных крови у жертв бомбардировок. После взрыва в Чернобыле появилась такая возможность, и Хаммер готов был этот проект профинансировать. Я узнал об этом, когда мы сидели в его московской квартире в писательском доме в Лаврушинском переулке, которую подарил ему Брежнев. Хаммер сказал, что наутро летит в Киев, чтобы попасть в Чернобыль. И пригласил меня вместе со съемочной группой в свой личный самолет «Окси-1». Когда я зашел на борт, меня будто током ударило. Во-первых, Хаммер был с женой, во-вторых, Гейл тоже был с женой и… двумя маленькими детьми-дошкольниками. Он-то, иммунолог, понимал, на что шел, чтобы собрать банк данных крови.

Мы пробыли в Киеве полдня, и Хаммер, сделав десять звонков в Москву, добился у тогдашнего премьера правительства Николая Рыжкова, чтобы военные власти разрешили ему на вертолете без посадки облететь Чернобыль. Сел Хаммер, сел Гейл, сели министр здравоохранения Украины Романенко и я. И чем кончилось? Министерство здравоохранения СССР отказало в сотрудничестве, банк данных крови не был создан. Это было 29 лет назад.

^{А. Хаммер, доктор Р. Гейл и В. Синельников в вертолете над Чернобылем. 1986 г. Фото из личного архива Синельникова}

Но я хочу говорить о том, что волнует чернобыльцев сегодня. В следующем году исполняется 30 лет со дня катастрофы. Мы подходим к этой дате с печальными результатами. Меня совсем недавно избрали руководителем общественной организации Союз «Чернобыль» Москвы. Чернобыльское сообщество столицы объединяет 24 тысячи человек: это ликвидаторы чернобыльской катастрофы и аварии на ПО «Маяк», участники испытаний ядерного оружия, ликвидаторы радиационных аварий на атомных подводных и надводных кораблях и других военных объектах, сборщики ядерных зарядов, москвичи, пострадавшие от радиационного воздействия, вдовы и дети тех, кто был убит «мирным атомом». Все эти люди живут сейчас в Москве.

Москва ¾ единственный, по-моему, город в стране, мэр которого от имени московского правительства подписал соглашение о сотрудничестве с нашей организацией. Но из документа вычеркнули пункт о предоставлении чернобыльцам сносных жилищных условий.

Они ничего не получили. Законы, разрешения, постановления, которые были приняты под «впечатлением» от катастрофы, не выполняются. То, что было громко объявлено, тихо убрали: льготы, медицинское обслуживание и так далее.

К чему это привело? Вот трагическая иллюстрация. Один из чернобыльцев, проживавший в Челябинске, испытывал невыносимые боли от недугов, полученных вследствие ликвидации последствий аварии. Отчаявшись, он несколько месяцев мастерил ружье, чтобы застрелиться. И застрелился, не выдержав страданий. А вокруг него были люди, которые все это время, видимо, ничего не замечали.

30-летие ¾ последний патрон, последняя возможность привлечь к чернобыльским проблемам внимание не только власти, но и общества.

Недавно я участвовал в заседании круглого стола в Общественной палате, посвященном Чернобылю. Там был заместитель руководителя МЧС, которое опекает чернобыльцев. Он рассказал, что министерство подготовило письмо за подписью заместителя председателя правительства на имя президента о насущных нуждах чернобыльцев. Письмо ушло президенту и вернулось без какой-либо его реакции. Как выяснилось, оно к президенту даже не попало. Я подумал: если письмо, подготовленное руководством МЧС за подписью зампреда правительства, не попадает к адресату, что же делать обычным чернобыльцам?

Недавно министр финансов РФ Силуанов перечислил тех, кого намерены лишить индексаций. Среди лишенцев есть и чернобыльцы. Или, например, проблема возмещения вреда. Суды, судя по решениям, получили прямое указание не обязывать в судебном порядке выплачивать то, что по закону положено чернобыльцам.

Или вот еще одна напасть. Личным распоряжением мэр Москвы Сергей Собянин предоставил РОО Союз «Чернобыль» Москвы помещение. Оно находится в центре столицы, сюда со всего города могут добраться чернобыльцы. Здесь работают общественная приемная, юристы, которые бесплатно консультируют чернобыльцев по всем вопросам; комиссия вдов и сирот; здесь проводят свои совещания районные и окружные организации Союза «Чернобыль» Москвы, не имеющие своих помещений. И в это же время Союз «Чернобыль» Москвы получил категорическое предписание освободить помещение в связи с намечаемой реконструкцией здания. В течение года мы подтверждаем готовность освободить помещение после того, как нам предоставят другое. Все ответы департамента имущества сводятся к одному: другого помещения нет, освободите это. За эти месяцы ГУП «Мосремонт», которому поручили выселять чернобыльцев, сделал ремонт, завез мебель, покрасил фасад и… въехал в здание сам. Осталось выдавить нас. Если понадобится, то и силой.

Восемь раз я был в зоне в 1986–1987 годах, сделал четыре фильма. Я горжусь орденом Мужества, который мне вручили. Президент России Борис Николаевич Ельцин в свое время дал указание наградить каждого чернобыльца. Каждого. А Дмитрий Медведев, будучи главой государства, задумался: ну сколько лет можно награждать? И распорядился: хватит. В гражданских организациях и в армии нам так и говорят: «Есть решение не награждать». Не награждать государственной наградой героев?!

Все это характеризует сегодняшнее отношение в общественном сознании к проблемам Чернобыля. Необходимо понять, в каких условиях чернобыльцы встречают этот трагический юбилей. И так ли уж необходимо дожидаться круглой даты, чтобы задуматься о наших согражданах, спасших миллионы человеческих жизней.

На Украине в мероприятиях по случаю 29-й годовщины приняли участие президент и премьер-министр. В Белоруссии этот день отмечает мощное общенациональное движение. А мне, как руководителю организации московских чернобыльцев, было горько видеть, что на Митинское кладбище в Москве на мемориальный митинг 26 апреля не пришел ни один чиновник, ни один руководитель города.

Наше сознание стараются не беспокоить размышлениями о сегодняшнем и завтрашнем дне Чернобыльской зоны, остановленной станции, в том числе блоков, не пострадавших от взрыва. Там, в Чернобыле, на деньги Европы построены и строятся хранилища для отработанного жидкого и твердого топлива, которое будут свозить сюда со всей Украины, из Европы. На сколько лет Чернобыль станет ядерной свалкой? На 500? На 1000?

Размышления о будущем нашей цивилизации должны быть неотделимы от заботы о жизнях чернобыльцев-ликвидаторов, от которых отвернулась власть. Она должна нести ответственность за то, что доведенные до отчаяния люди вернули врученные им за подвиги ордена и медали. Вот о чем надо помнить в канун 30-летия чернобыльской трагедии. До этого дня осталось меньше года, а решения правительства о том, как будет отмечаться это событие в России, до сих пор нет.

Владимир Синельников, председатель общественной организации Союз «Чернобыль» Москвы, — специально для «Новой»