Л Шебаршин - откровения начальника ПГУ КГБ СССР ........

Совершенно поразительными мемуарами последнего руководителя ПГУ КГБ СССРЛеонида Шебаршина в последнюю неделю настойчиво угощает меня сервис ЛитРес. Несмотря на жутковатую должность (заместитель одиозного председателя КГБ, путчиста Крючкова, начальник внешней разведки) автор вызывает сочувствие и симпатию — начиная непосредственно с портрета, заканчивая трагическими обстоятельствами ухода из жизни, которые, честно говоря, не удивляют, если вслушаться в жалобные, на грани отчаяния, интонации воспоминаний, увидевших свет за несколько лет до самоубийства разведчика. 

Воспоминания эти пишет человек, сам о себе рассказывающий, что ходом истории он был безжалостно выкинут на обочину, отставлен за ненадобностью и забыт — после многих десятилетий службы Родине. Всё, что ему осталось — заново проживать годы, проведённые в должности главного советского разведчика, рассказывая о них всё в новых и новых книгах, но без особенной надежды, что эта попытка обоснования былой полезности России (своей и ведомства) кому-то, кроме него самого, покажется очень интересной.

Конечно, Шебаршин пытается читателя увлечь романтикой плаща и кинжала, рассказом о тайных пружинах, на которых держалась мощь СССР в почти полувековом противостоянии с США. А также о том, как эти пружины в один прекрасный момент проржавели и распались — то ли из-за предательства высшего партийного руководства, то ли из-за его наивности и некомпетентности, то ли из-за сочетания двух этих причин... Но лично мне ни одна из прочитанных историй о тайных операциях КГБ не показалась увлекательной (Виктор Суворов о таких же в точности операциях ГРУ написал 30 лет назад, и в сто раз более захватывающе, потому что герой Суворова — оперативник в поле, который бегает, как заяц, от вражеских агентов и от своих же коллег-провокаторов;

Шебаршин же сидит, развалясь, в начальственном кресле в Ясенево и читает ворох донесений агентов. За него как-то в этот момент не тревожно совсем). Зато ужасно увлекает ход мыслей генерала КГБ, его взгляд на ту советскую действительность, которую он пытался отстоять, на основное содержание международной политики, на друзей и врагов СССР во всём мире. Потому что в ментальности автора ослепительно ярко прослеживается вся та профессиональная шпионская шизофрения-паранойя, которая определяет сегодняшний взгляд кремлёвских хозяев на Россию, внешний мир и своё в нём место.

Чтобы понять, почему они творят то, что творят, очень важно понять, в каком мире они живут. Шебаршин в этом здорово помогает...............«Реквием по Родине», посвящённый событиям июня 1991 года, цепляет одним изумительным наблюдением о новообретённой свободе слова и гласности в СССР:

Быстро просматриваю газеты. Они стали намного интереснее, задиристее, увлекательнее и, к сожалению, безответственнее. Демократия уравняла в правах ложь и правду, ликвидировала монополию правящей партии на ложь. Теперь заливисто врут все. Объемистую пачку газет приходится отложить на послеобеденное время

Как и Путин, представший чуть ли не диссидентом в своих мемуарах «От первого лица» (о службе в питерском КГБ), Шебаршин тут предельно безжалостен к советскому строю и его пропагандистской машине. Но только совершенно непонятно, как у него в голове сочетается такое кристальное осознание оруэлловской природы советских СМИ, этой «монополии правящей партии на ложь», с беззаветным служением той самой партии и её машине лжи.

Ведь собственное ведомство Шебаршина, где он — первый зампред, — десятилетиями вылавливает и беспощадно карает советских граждан, которые посмели вслух усомниться в правдивости той самой лжи. Выходит, что вся героическая служба его коллег и ведомства в целом была посвящена охране монополии власти на ложь советским людям. Задание в итоге провалено, монополия рухнула, а в результате немолодой разведчик получил ворох интересного чтения на каждый день...........................

То есть получается, что он, в конце концов, сам себя сторожил вертухаем от интересной ему же самому прессы...
Но, как выше сказано, газеты приходится отложить, потому что начинается текучка начальника ПГУ КГБ. Про неё рассказано ещё удивительней, чем про газеты.

Во-первых, КГБ предстаёт гигантской и феерически тупой бюрократической машиной, с совершенно зашкаливающим уровнем документооборота. Вопросы, которые в любой коммерческой структуре обсуждались бы в полуминутном устном разговоре начальника с подчинённым, в КГБ непременно оформляются в докладную или рапорт. Начальство любого уровня постоянно требует этих докладных и рапортов от своих подчинённых, а от него самого столь же бурного бумагомарательства требует вышестоящая шишка. Шебаршин удобно расположен на втором уровне, то есть от него бесконечно требует документов по самым нелепым поводам товарищ Крючков, а он распихивает эти запросы по своему и смежным управлениям... Читает ли кто-нибудь те донесения после их отправки наверх — ответ остаётся за кадром.

Прямо с первых же страниц описывается охватившее всю верхушку КГБ эпидемическоестукачество всех на всех. Очень подробно описано, как Крючков совершает утренний моцион по дачному посёлку Комитета, и в это время любой допущенный на ту же лесную дорожку генерал спешит нашептать ему в ухо донос на недоработки (истинные или мнимые) своего коллеги из соседнего управления. Ни один из этих доносов Крючков не пропускает мимо ушей, Шебаршину потом приходится отдуваться, не забывая восхититься, какая цепкая у начальства память.

Дальше мы знакомимся собственно с деятельностью внешней разведки.......................

Направлений там ровно два: агентурная работа и рекомендации по внешней политике для партийного начальства. Агентурная работа состоит в основном из того же унылого ужаса, который описан Суворовым. Чуть-чуть вербовки иностранцев, и бесконечное изучение рапортов, в которых сотрудники различных резидентур уведомляют московское начальство о попытках иностранных спецслужб завербовать кого-то из их советских коллег.

Над каждой такой докладной Шебаршин с заместителями удручённо ломает голову. С одной стороны, все люди, о вербовке которых валятся сигналы — проверенные товарищи-чекисты, трудно поверить, что они согласятся работать на врага.

С другой стороны, дыма без огня не бывает. ...........................С третьей стороны, если сам человек не успел сообщить о том, что его пытались вербовать — нужно отозвать его в Москву. Но если он уже на крючке, то отзыв напугает агента и заставит его срочно бежать на Запад.................Вот такую однообразную головоломку решают начальник ПГУ и его заместители с утра до вечера, по самым разным резидентурам Европы, Америки и Азии.

А дальше начинают звучать трагические нотки: вот, раньше ведь западные шпионы не позволяли себе так ретиво подкатывать к советским разведчикам с вербовкой. Всё потому, что гибнет, рушится великая страна, не боятся они нашей ядерной бомбы — оттого так и обнаглели. А раньше боялись. До чего ж Горбачёв страну довёл!

Неужели в Кремле не понимают, что разведки США, ФРГ, Франции и Голландии распоясались из-за нашей опасной мягкотелости?!

При этом, в свободное от этих жалоб на развал страны время разведчики деловито обсуждают, кого б им самим завербовать из иностранцев в тех самых США, ФРГ, Франции, Голландии...

То, что у иностранных шпионов — наглость вопиющая, у советских разведчиков — доблестное служение Отечеству.

Спустя ещё 2-3 главы начинаешь понимать, что вся агентурная работа — это бесконечная череда вербовок людей, от которых можно получать сигналы; при этом степень полезности собственных агентов выясняется потом годами — они сперва прибывают на новое место, раскачиваются, вникают в обстановку, потом начинают слать отчёты, в которых зачастую нет вообще никакого полезного зерна.

И тут снова собирает совещание начальник ПГУ: надо понять, почему резидент гонит халтуру. То ли расслабился, и надо его «строить», то ли в принципе профнепригоден, и надо списать его поскорей обратно в СССР.

Тут мнения разделяются: Шебаршин считает, что лучше иметь вакансию, чем плохого работника, а его замы — что отзыв резидента и засылка нового причиняет очень много хлопот и волокиты, проще иметь кого-то на должности, чем её оголить. За такими спорами проходят часы, дни и недели.

Написав, что резиденты зачастую не оправдывают надежд и докладывают в Москву какое-то фуфло, Шебаршин спешит объяснить, откуда в ордене рыцарей без страха и упрёка берутся такие некачественные работники.

Во-первых, снова читаем о внутриведомственных склоках и борьбе подразделений: -

КПД усилий разведки невысок, доля “информационного шума” велика. Реализация информации – предмет хронического, многолетнего противоборства Управления “РИ” и оперативных подразделений. Информаторы пропускают наверх только то, что действительно ценно, отделы пытаются протолкнуть все, что можно. На Хренова и его команду жалуются на совещаниях, в беседах с начальником ПГУ, иногда в порыве праведного возмущения даже по телефону. Владимир Михайлович переживает, но стоит твердо, не упуская, правда, случая ..

Всё остальное — лишь дымовая завеса, прикрытие для оперативной деятельности легалов и нелегалов. Все эти встречи Горбачёва и Рейгана, проигранная гонка вооружений и её двустороннее свёртывание, вопросы продовольствия, кредитов, цен на нефть, гуманитарной помощи, открытия границ, сокращения вооружений — пустой звук. Главное — кто у кого сколько завербовал агентов............Вербовка  - вербовка  и ещё  раз  вербовка..

Ну, и последнее, чем занимаются в ПГУ КГБ СССР — подготовка рекомендаций по внешней политике для вождей, которые чем дальше, тем меньше этими советами чекистов интересуются. Шебаршин буквально в одной главе успевает рассказать о трёх проблемах, решавшихся его подчинёнными в один день.

Афганский марионеточный президент Наджибулла (запрещавший Горбачёву выводить советские войска) теперь истерично требует выдать ему трёх высокопоставленных афганских же дипломатов, служивших в Москве, потому что он хочет их расстрелять. КГБ СССР изо всех сил пытается помогать Наджибулле, которого через 10 месяцев свергнут, а ещё через 4 года вытащат из миссии ООН в Кабуле и повесят. Но Горбачёв не слушает советов КГБ, он не хочет лишний раз впрягаться за беспомощную и обречённую марионетку.

Если из КГБ ещё и предложить Кремлю выдать трёх афганских дипломатов в Кабул на казнь, там вообще захотят обрезать съехавшему с катушек лузеру всякий кислород — и пусть сам выкручивается, идиот. КГБ решает не обострять, наверх просьбу о выдаче не передаёт, а Наджибулле дипломатично отписывает, что он таким поведением очень осложняет жизнь своим московским покровителям.

Второй призыв о помощи поступает из Эфиопии.............. Там кровожадный военный диктатор Менгисту Хайле Мариам совершенно съехал с катушек, быстро теряет контроль, и ему, похоже, карачун придёт на днях (так и вышло). Приближённые Менгисту телеграфируют в Ясенево с предложением: давайте мы сами его быстренько свергнем, хоть власть успеем схватить, пока там всё не рухнуло. Менгисту — человек Москвы, для его свержения соратникам требуется одобрение КГБ. Но в КГБ понимают: кранты настают не только полковнику Мариаму. Вся его хунта отправится следом, даже если под занавес поспеет с рокировкой. Соломоново решение: хер с ними, с эфиопами, не ввязываемся, своих проблем хватает. Умерла так умерла.

Увы, от третьей мольбы о помощи так отмахнуться не удастся. Пишут верные наши товарищи из службы Штази, страна ГДР (которой уже нет в природе). Немцы, объединившись, конкретно взялись за сотрудников хонеккеровской версии Гестапо: возбуждают дела, рассекречивают документы, раскрывают имена стукачей и вытаскивают на свет Божий их доносы, ломавшие жизни людей. Шебаршин понимает: это тащат к позорному столбу наших братьев, партнёров, товарищей. Кремль обязан применить любую форму давления на объединённую Германию, чтобы обеспечить Штази и её доносчикам иммунитет от суда, с сохранением грифа секретностина всех подлых наветах.

Но также Шебаршин понимает и другое: ослеплённые идеями дружбы с Европой советские вожди не видят никакой причины вписываться за Штази. Для них это внутреннее дело Германии, что она хочет сделать со своим Гестапо — тихо распустить, или шумно опозорить, чтоб навсегда заклеймить и палачей, и стукачей Каиновой печатью.

Совершенно точно ни Горбачёв, ни Шеварднадзе не готовы поставить добрые отношения между СССР и Германией в зависимость от амнистии хонеккеровским стукачам. А чтобы спасти тех стукачей, Советский Союз должен пригрозить немцам то ли атомной бомбой, то ли обратным вводом ГСВГ, которая давно уже разбежалась.

И не будет он этого делать. И не будет Шебаршин такое советовать. У него просто разрывается сердце от мысли, что русский гестаповец в трудную минуту ничем не смог помочь гестаповцу немецкому.

Чтобы чуть-чуть успокоить свою совесть,

Шебаршин пишет очень сервильную докладную, с цитатами из публичного выступления Шеварднадзе годичной давности. Типа, вы же сами, товарищи, обещали своих шестёрок в странах соцлагеря не сдавать на суд сородичей. Вот и спасайте их теперь, раз обещали, что мы этих палачей своими признаем. Отвечайте за свой базар. Что хотите сделайте, но стукача, который занял через донос квартиру соседа, не дайте выселить на улицу. Потому что для нас, для КГБ СССР, этот стукач — родная кровинушка и ценный материал.

Увы, героическая вписка Шебаршина за Штази была обречена.

Немцам всё-таки дали своё Гестапо люстрировать и запретить к любому служению.

Начальнику Первого главного управления осталось лишь застрелиться из наградного пистолета.
Что он и сделал..............................Что и коллегам его давно пора