Большие надежды людей из провинции

На модерации Отложенный

Я не знаю, завидовать таким людям или жалеть их. Поэтому стараюсь не делать ни того ни другого.

Они приезжают из провинции в большие города и начинают подавать большие надежды - в кругу таких же приезжих. Они немножко поют, немножко танцуют, немножко пишут маслом и верят, что станут звездами. С голоду они, как правило, не умирают - в промежутках между «немножко поют» и «немножко танцуют» они выучиваются «немножко шить» - тем и живут. И к ним стоит очередь из клиентов - на стрижку, на пошив костюма... Казалось бы, еще несколько лет упорного труда - и обеспечена им блестящая карьера стилиста, портного или управляющего сети ресторанов.

Но «шить» им неинтересно, и при первой же возможности они бросают рабочее место и начинают петь и танцевать. Успех не приходит ни к 25, ни к 30, ни к 40. Их по-прежнему знают лишь администраторы третьесортных клубов и продюсеры, уже не поддающиеся никакой сортировке.

Я встречал таких людей, когда приехал в 16 лет в большой город. И тогда мне казалось, что в их жизни все идет успешно и правильно: они танцуют на сцене (не важно, что стриптиз в кабаке на окраине), записывают демо (не важно, что песня никакая), издают сборники стихов (не важно, что за свой счет).

Когда я спрашивал позже - почему бы им не совершенствоваться в профессии парикмахера, к примеру, раз у них так легко и нехотя получается хорошо стричь, на меня смотрели со снисходительной улыбкой „опытных художников": „что ты понимаешь в полете души, детка, послушай лучше, какую я написал песню для Аллы Пугачевой, она не спела ее исключительно из-за интриг, но так хвалила, так хвалила!"

Я слушал.

Слушал почтительно в 16, скептически в 20, с жалостью в 25. Меня больше волновало нащупать свое „немножко шить". К 30 я слушать перестал. Потому что из моего поля зрения эти прекрасные люди незаметно выпали. Правда, двоих я все-таки видел на экране - в порнофильмах питерской студии.

И вот случайно натыкаешься на такой призрак из прошлого. Он идет тебе навстречу, боже, что это за старый фрик точно так же эпатажно одетый. И точно так же оборачиваются на него люди, но уже не потому, что он юн и экстравагантен, а потому что у него вид городского сумасшедшего.

И рассказывает тебе, что он наконец-то запишет альбом, что им заинтересовался продюсер, который в свое время раскрутил NN (NN спела два шлягера в 93-м, и давно замужем за ларечником, который эти два шлягера и оплатил), и что вот-вот... Да, пока приходится стричь этих сук (называет салон наивысшей ценовой категории, где бреют под машинку за 200 баксов), но через неделю увольняется, потому что на запись диска он уже накопил, сценический фрак пошил, и слава с успехом вот-вот обрушатся золотым дождем...

А ты со смесью жалости и ностальгии слушаешь то, что слышал от него в 90-м году, высчитывая про себя - «сколько ж тебе годочков, бедный мальчик? Если мне 34, то тебе 45? 46?»

И жалко его, потому что четко понимаешь: не получилось 20 лет назад, так сейчас и подавно не получится. Поезд не то что ушел - он даже не останавливался на его родном полустанке где-то под Псковом. Поезд проехал мимо.

И завидно, потому что у него есть мечта, в которую он верит, а у тебя - нет.