ВЕРНИТЕ ГОРОДУ ПИВНУЮ!

Ростов-на-Дону
 
В необъятном море уличных, босяцких, блатных песен особое место занимает песня одесская. Нет, наверное, человека, который не слышал таких названий, как «С одесского кичмана», «Как-то по прошпекту с Манькой я гулял», «Шарабан», «Когда я был мальчишкой, носил я брюки клеш», «На Дерибасовской открылася пивная»... Стоп-стоп! Вот именно с этой последней и начинается история, которую мы хотели бы сегодня поведать.
 Что-что, а начало этой песенки известно многим:
 
 На Дерибасовской открылася пивная,
 Там собиралася компания блатная,
 Там были девочки - Маруся, Роза, Рая
 И гвоздь Одессы - Степка-Шмаровоз...
 
 Знаете ли вы, что старые арестанты и уголовники до сих пор поют несколько иначе? Писатель Андрей Синявский (Абрам Терц) в очерке «Отечество. Блатная песня» приводит классическое начало: «На Багартьяновской открылася пивная...». Так же начинал песню в ранних концертах и Аркадий Северный. При этом объяснял: «Во время скитаний по свету мне пришлось слышать много вариантов этой популярной одесской песни. И что это за Багартьяновская улица? Бесполезно искать её в современной Одессе. Она растворилась в потоке новых названий...».
 От себя добавим: бесполезно искать такую улицу и в старой Одессе. А вот в Ростове Богатяновскую найти легко, тем более что там стоит знаменитая Богатяновская тюрьма - следственный изолятор № 1. И старые «сидельцы» прекрасно знают, о какой конкретно пивной идет речь в песне. Например, Михаил Танич, бывший арестант ростовского СИЗО, стихотворение «Прогулочный дворик» предваряет эпиграфом «На Богатяновском открылася пивная» и пишет:
 
 Был хлеб богатяновский горек,
 совсем уж не хлеб, а припек,
 но пайку в прогулочный дворик
 таскал я с собою, как срок.
 
 И мы по квадрату ходили,
 а там, за колючей стеной,
 сигналили автомобили
 вблизи знаменитой пивной...
 
Михаил Танич
 
В мемуарах «Играла музыка в саду» он подтверждает то же самое, но уже прозой: «И вот я все же учусь в школе-новостройке номер 30, в знаменитом Богатяновском переулке. В том самом, где согласно песне «открылася пивная, там были девочки Маруся, Роза, Рая...» И до тюрьмы подать рукой. Тюрьма тоже была знаменитой…».
 Да-да, именно у Богатяновского централа, на перекрещении Сенной (ныне Горького) и Богатяновского переулка (ныне Кировский) находилась знаменитая пивнушка! Некоторые старожилы, впрочем, называют другое место: в сквере на пересечении нынешней улицы Суворова и Кировского. Здесь до революции находился Покровский храм, который был разрушен в 1930 году. Тогда в ходе антирелигиозной большевистской кампании многие культовые учреждения закрывались, и на их месте открывались пивные. Вот этот процесс якобы и отразила песня.
 
Покровский храм до разрушения
 
 Правда, доподлинно известно, что в первое время после разрушения храма ростовские власти не решались возводить что-либо на его месте. Но вскоре здесь устанавливают сначала часы на столбе, затем неподалёку появляется фонтан, а позже - Кировский сквер, где в 1939 году возникает памятник Сергею Мироновичу Кирову (с издевательским «Чорт побери, как хочется жить!»). К слову: в сентябре 2007 года Старо-Покровский храм восстановлен на прежнем месте. Разумеется, не исключено, что существовала здесь и пивная, но не на месте храма, а где-то ближе к Богатяновскому переулку. Впрочем, всякого рода пивных на Богатяновке было, как мусора. И о какой именно идёт речь в блатном фольклоре, сегодня уже трудно сказать.
 
Михаил Дёмин (псевдоним; собственное имя - Георгий Евгеньевич ТРИФОНОВ, 
 1926-1984)
 
 О ростовском происхождении песни писал в автобиографическом романе «Блатной» и Михаил Дёмин, бывший вор в законе: «В каждом крупном городе страны имеется блатной район - своё «дно»... Средоточием ростовского преступного мира является - с незапамятных времён - нахичеванское предместье, а также Богатьяновская улица. Улица это знаменитая! Издавна и прочно угнездились тут проститутки, мошенники, спекулянты. Тут находится подпольная биржа, чёрный рынок. И мало ли что ещё находится на экзотической этой улице!
О ней сложено немало экзотических частушек и песен. «На Богатьяновской открылася пивная, - сообщается в одной из таких песен, - где собиралася компания блатная. Где были девочки Маруся, Рита, Рая. И с ними Костя, Костя-шмаровоз»...
 Но, может спросить читатель, как же так получилось, что ростовчане не сберегли песню и в ней не осталось ни малейшего намека на «папу»? Действительно, стыдно, граждане... Но насчет ростовских следов - тут уж прошу пардона! Так, Абрам Терц в очерке о блатной песне приводит классический куплет: 
 
 Держась за ручки, как за тухес своей Раи,
 Наш Костя ехал по Садовой на трамвае.
 За ним гналися тридцать ментов, три агента,
 А с ними был ищейка - рыжий пёс.
 
 Разумеется, речь идёт именно о Ростове, на что указывает Садовая улица, и именно о старом Ростове, когда Садовая еще не была перекрещена в Энгельса и по ней ходили трамваи - №1 и №6. Один из них с Таганрогского (Буденновский) сворачивал на Большую Садовую и шел до железнодорожного вокзала. Самый урожайный маршрут для карманников!
 Ещё один штрих, показывающий, что песня родилась не в Одессе, а в Ростове. Помните куплет:
 
 Две полудевочки, один роскошный мальчик,
 Который ездил побираться в город Нальчик...
 
 Понятно, что из Ростова ездить в Нальчик легко и удобно, поскольку Нальчик под боком, на Кавказе, столица Кабардино-Балкарии. Из Одессы же отправляться на побирушки в Нальчик - проделывать длинный, неудобный кружной путь, за семь верст киселя хлебать.
 
Далее. Дерибасовская - не та улица, где могло происходить действие песни. Это - улица фешенебельных кафе и ресторанов, а не босяцких пивнушек. А Богатяновская - традиционно босяцкий район, собиравший всякое отребье. Газета «Приазовский край» еще в 1905 году сообщала: «Группа жителей Богатянского поселения обратилась к полицмейстеру с коллективным заявлением о беспорядках, происходящих в последнее время на Богатянском спуске. Хулиганы среди бела дня нападают на прохожих, грабят и избивают их». Не изменилось положение дел и при Советской власти. Тот же Демин вспоминал: «Блатные компании собираются здесь во множестве! Для этой цели существует - помимо пивных - немало укромных мест; всякого рода ночлежки, потайные притоны и ямы...».
 Заодно уж - о времени возникновения песни. Поскольку Богатяновский переулок был переименован в Кировский уже после убийства Кирова, можно с уверенностью сказать, что песня родилась в конце 20-х - самом начале 30-х годов, то есть ещё до убийства Кирова 1 декабря 1934 года.
 
Одесса. Дерибасовская улица
 
 А теперь, когда мы пригвоздили коварных одесситов к позорному столбу, хочется добавить еще одну интересную подробность. В песне идет речь о некоем «шмаровозе» (то есть сутенере, от уголовного «шмара» - женщина, проститутка), которого называют Костей, Степкой и некоторыми другими именами. Если восстанавливать историческую справедливость до конца, следует заметить, что прототипом песенного «шмаровоза» был реальный Васька-шмаровоз с Богатяновки, как утверждали в своё время ростовские старожилы.
 Всякий раз, слушая Аркадия Северного, я недовольно морщусь при словах «На Дерибасовской открылася пивная...». Это уже рефлекс. Не успокаивает даже то, что сами ростовчане не совсем чисты: мелодию песни они в свое время стащили у южноамериканцев. Она поется на мотив аргентинского танго композитора Анхеля Виллольдо (Angel Villoldo) , которое названо не совсем поэтически - «El Choclo», что значит - «початок». Виллольдо написал своё кукурузное танго в 1903 году, и оно начало триумфальный марш по планете. В Париже «El Choclo» появляется в 1907 году, в 1911 впервые записано на пластинку, в России оно известно по меньшей мере с 1915-го, благодаря поэме Владимира Маяковского «Война и мир». Поэт не упоминает песни ни словом, не говорит о её исполнении: он приводит в двух местах факсимиле нот с издевательской расшифровкой под нотным станом - «ТРА..РА..РА..РА..РА..» и так далее. То есть танго идёт как бы музыкальным фоном к тексту.
 
 
 
 Ну, подумаешь, стянули мелодию. А Луи Амстронг что, не стянул? Его знаменитый «Kiss of fire» - тот же самый «початок», только вид сбоку - с другими словами!
 Кстати, о словах. Автор канонического текста «Пивной» (равно как и одесской его переделки) нам, к сожалению неизвестен. Зато можно довольно определённо отыскать, так сказать, «источник вдохновения», который сподобил таинственного сочинителя на создание блатного шедевра. Это, скорее всего, танго «В далёкой солнечной и знойной Аргентине», которое является по мотиву лёгкой переделкой творения Анхеля Виллольдо.