Правда о смерти Гоголя

                                                       Олег Малашенко

            ЧТО МОГЛО СПАСТИ ОТ СМЕРТИ Н. В. ГОГОЛЯ                             

     Около умирающего Николая Васильевича Гоголя велись бурные диагностические споры. Лучшие врачи тогдашней России искали болезнь, но так и не нашли. Даже профессор судебной медицины А. А. Альфонский, позже ректор Московского университета, не смог ничего понять. Правильный диагноз не выведен и сегодня. Никто не знает, чем заболел в те февральские дни 1852 года гений, снайперски попавший в «святую Русь».

     Мы будем первыми.  

     Скажу в лоб: Николай Васильевич Гоголь покончил жизнь самоубийством. Именно для этого за 10 дней до своей смерти он начал голодать, насиловать свой организм жаждой и бессонницей. Подтверждения тому в воспоминаниях буквально всех, кто был в те дни рядом с ним. Но никто   не заподозрил, что Н.В. Гоголь сводит счеты с жизнью. Врачи стандартно искали болезнь, которая вызвала у писателя истощение от голода, жажды и бессонницы.

     Вопрос: почему Гоголь не покончил собой каким-либо другим способом? Тут ответ один: глубоко верующий писатель хотел уйти из жизни в согласии с христианским нормативом, чтоб никто не надумал похоронить его без креста за кладбищенским забором.

     Николай Васильевич был гением во всем, даже метод ухода из жизни он избрал гениально, чем и скрыл суицид.

   Но что его к тому привело?

   А вот это самое поучительное в той трагедии.

   Первый том «Мертвых душ» был осужден Россией: клевета-с! Лишь в провинциальном «Полицейском листке» Томска прошла заметка, что «Мертвые души» написал гений. И Гоголь решил повиниться перед Россией созданием 2-го и 3-го томов. В обоих Николай Васильевич предполагал населить Русь большим количеством добрых и умных людей, положительно воздействовавших на Чичикова   и преобразивших его из жулика в бессребреника, чтобы в третьем томе Чичиков без проблем попал в Рай.

   В 1843 году второй том готов к изданию. Однако в последний момент Гоголь пришел к выводу, что все написанное чушь, и сжег рукопись в печи.

Пишет 2-й том заново. Летом 1845 года том вторично готов. Но история повторяется: неудовлетворенный Гоголь вновь сжигает  его и садится писать третий раз. Заканчивает. Сожжение второго тома третьей редакции “Мертвых душ” состоялось в феврале 1852-м. При сожжении Николай Васильевич несколько раз высказался слуге: “Негарно мы зробилы, негарно, недобре дило”. Что «негарно зробилы»: что сжег, или, может, сжег потому что «негарно зробилы»?   Думается все-таки, что «сжег» потому что «негарно зробилы». Гений не смог соврать самому себе. Не получилась у него Русь умной, доброй и преображающей. Честный Чичиков? Увольте-с!

     …Очередное сожжение рукописи произошло в ночь с 10 на 11 февраля 1852-го. Утром 11 февраля, Гоголь начал осуществлять свое медленное самоубийство. Умер писатель 21 февраля от обычной сердечной недостаточности за год и четыре месяца до начала Крымской войны...  

     И не нашлось у Гоголя друга, который бы подсказал спасительную идею:

     --Николай Васильевич, второй том «Мертвых душ» нужно писать в духе первого, развивая характер мошенника. Чичикова никто не разоблачает, он скупает тысячи «мертвых» душ, продает их за живых и обретает несметные богатства. Вскоре его имя звучит в прессе. Более всего Чичикова хвалит Егор Канкрин, министр финансов Российской империи. Ведь в 1843 году именно по совету Чичикова был введен серебряный рубль и остановлена затянувшаяся инфляция, съедавшая чичиковские доходы. Вначале же 50-х в окружении императора стали циркулировать слухи, что известный миллионщик Чичиков наделен большим дипломатическим талантом. Павла Ивановича ставят  тайным советником императора по международным делам. Страстно желая нажиться на военных подрядах, Чичиков советует Николаю Павловичу освободить от мусульман «святую землю», начать войну в Крыму. Концовка поэмы вполне  может выглядеть так: «Вскоре Россия напала на Турцию. Но на стороне Турции в войну вступили Англия и Франция. Русские войска позорно сдали Севастополь. Николай I выпил яду. Чичиков же уехал в какую-то теплую страну, где жил до глубокой старости в окружении тропических растений и райских птиц».  

   Тут, Николай Васильевич, фактуры не на три, а на пять  томов…

                         -----------______----------