Измельчал народ... .

Этот дом на окраине Москвы когда-то  считался офицерским. Квартиры здесь давали офицерам, пробивавшимся по службе без связи и поддержки , генералам и адмиралам с Севера ,Урала и Дальнего Востока, чтобы не мнили себя коренными москвичами. Тут и без них хватало этого добра – некуда было девать.

А однажды в лифте нос к носу столкнулся с соседом с верхнего этажа  вице-адмиралом, которому хотел поведать о нынешней  погоде в Москве, сравнимой только с дикими морозами под Москвой в 1941 году.

–  Да было дело! – согласился со мной вице-адмирал.  – У нас здесь тогда пол роты полегло… .

– Что пришлось участвовать?  – не нашёлся я для продолжения разговора.

– Пришлось!..  – однозначно ответил сосед.

С соседом мы больше нигде не сталкивались и не встречались. Может быть, сменил место жительство, уехал на дачу. Да мало ли что! О плохом думать не хочу, хотя и плохое начинает отбирать своё… .

Одним словом, дом в  этом смысле был чем-то знаменательным.  Порядок здесь поддерживался исключительный. Но с некоторых пор количество старших и высших офицеров  в доме стало убывать, и дом из офицерского превратился в общежитие для приезжих людей. Жёны ушедших из жизни офицеров, проживая на дачах и в семьях своих детей, сдают квартиры приезжим, а приезжим как-то на всё плевать, что твориться в доме и вокруг него.  Мне же в силу обстоятельств не удалось выбраться из этого когда-то престижного дома, и вот я теперь имею то, что имею…  .

В подъезде начали гадить давно до террористических взрывов в Москве. После взрывов в подъездах московских домов стали ставить кодовые замки и на какое-то время гады и гадёныши перестали гадить в подъездах. Но судя по тому, что в подъезд  стало невозможно входить из-за удушливого запаха фекалий, гады и гадёныши расшифровали коды подъездного замка… .

А тут недавно вхожу в свой подъезд и чую своим старым нечувствительным носом запах свежих фекалий. Поскольку видимых фекалий я нигде не обнаружил, то не поленился заглянуть под лестницу, где и увидел его. Толстая жирная харя со снятыми штанами, опорожняющая на пол. Харя смотрела нагло и обратилась ко мне с вопросом: « Чего тебе ,мужик?».  Харя не ожидала моей реакции. Я стукнул харю в лоб пяткой зимнего ботинка, от чего харя упала  в собственные фекалии. Удивившись собственной храбрости, тут же понял, что не дожить мне до светлого воскресенья, если харя поднимется. Первое, что пришло в голову  - сесть в лифт и подняться на свой этаж, но тут понял, что харя может проследить этаж и в следующий раз нагадить на этаже. Выскочив на улицу , увидел проезжающую мимо дома полицейскую машину  ( бывает же такое, что иногда везёт!). Остановил машину, рассказал молодым ребятам полицейским, что случилось. Дверь полицейским открыл своим кодом.

Да, забыл сказать, что последнее с мужиком я придумал. Запах был, но мужика не было. А так хотелось дать ему по морде и сдать на руки полиции.