Коллизия

Неприятная история произошла в городе на Неве. Какой-то гейхантер выловил в социальных сетях учительницу-лесбиянку и добился-таки, что ее уволили из школы. "За аморальный поступок". Девушка обратилась в суд, но суд ее иск отклонил. Сославшись на экспертизу размещенных ею в Сети фотографий. Обо всём этом, включая текст заключения и сами фото, рассказывается здесь.

Прочие детали истории тоже вполне типичны. Эксперты, конечно, из православной общественности – два кандидата педнаук, один из которых по совместительству и священник-духовник, а другая – автор концепции правильного воспитания. В общем – мракобесы. И качество экспертизы, начиная от языка, тоже заставляет подниматься волосы дыбом: до чего же дошла и продолжает идти дальше культурная деградациия – лет тридцать назад не только кандидатскую, но и курсовую с таким уровнем общей и профессинальной культуры защитить было невозможно.

В общем, всё как всегда. И вроде нужно всем миром подниматься на защиту общества от гомофобии и мракобесия. Которые совсем из берегов выходят. Только вот...

Только вот посмотрел я эти фотографии. И хотя желание воевать с мракобесией и гомофобией от этого не убавилось, но в данном случае я как-то осёкся. Простой вопрос возник. Хотел бы я сам учиться у такой учительницы? Или – чтоб мои родственники у нее учились? И знаете – без всяких сомнений – точно нет. Даже если она – прекрасная предметница.

Вот такая ситуация.

Приговор суда явно незаконен – девушка никакого аморального поступка не совершала. Ничего не украла, никому не врала, никого не предавала... И не растлевала тоже никого. Всем эти занимаются другие люди. Я уж не говорю, что начни увольнять мы за аморальные поступки – немного у нас останется народу на службе.

И вне всяких сомнений гомофобия сегодня куда социально опасней, чем даже самая агрессивная пропаганда гомосексуализма. Наши души убивает сегодня не столько сексуальная распущенность – она для нас беда номер сто. Наши души убивают глупость, безкультурье, хамство, злоба, хапужничество, бездуховность, эгоизм, ну и так далее по списку. Бороться сегодня с сексуальной распущенностью – это как при дифтерите полоскать горло.

Про попытки духовного учительства со стороны духовных даже не недорослей, а духовных младенцев я не говорю: ему бы в первый класс надо, а он наровит на кафедру залезть. И залезает. И не сгонишь его оттуда, баловника такого...

Всё так. И к этому еще многое можно добавить.

О допустимости самых нетривиальных действий, вроде прибивания к брусчатке своих тестикул или устраивание сексуальных акций в зоологическом музее.

С людьми нужно говорить на том языке, который они понимают или хотя бы слышат. И когда слова до них не доходят, естественно доводить до них свои сообщения теми средствами, которые доходят.

Или – о естественности публичного выражения чувства любви: вид чужой любви нормального человека может только радовать, но никак не оскорблять, разве что – вызывать зависть. Конечно – если это любовь, а не имитация одной их ее сторон.

И уж, конечно, о том, что сексуальное поведение – дело совершенно интимное и никак не может служить основанием для увольнения из школы. Был тут не так давно странный случай в моей родной второй школе; пришлось тогда писать и об этом в письме нашей легенде – великому Владимиру Федоровичу Овчинникову.

Что уж говорить о том, как прекрасно бывает подурачиться – без этого, без дурачества карнавального жизнь и жизнью не была бы. А так – сплошное преснячество.

Всё так. И экспертиза уродлива. И решение незаконно. И сама тенденция недопустима. И ханжеству – нет. И молодость имеет свои права. И да здравствует широта взглядов!

Но вот смотрю я на эти фотографии и думаю – место ли такому человеку в школе? И понимаю, что думать-то тут не о чем. Не место. Ну, не должны такие люди учить детей. Просто не должны. Почему? Да по самой простой причине. Потому что они – сами еще дети. Это в лучшем случае. А в худшем – дети испорченные.

Та же самая причина, по которой нельзя разрешать учительствовать многим радетелям православия. Или – ислама. Или – иной религии. Учитель должен быть выше ученика. Чтобы вести его Вверх – делать лучше: умнее, честнее, добрее, тоньше...  

Сколько учителей останется при неукоснительной реализации этого требования из всего преподавательского состава? Не знаю. Наверное, немного. Но отказ от этого принципа ведет к углублению культурной деградации. Мы знаем. Мы уже отказались. И уже деградируем.

Конечно, дело здесь не в том, чтобы разогнать. Разогнать нетрудно (принципиально)  – трудно найти правильных людей. Вот о том, как это сделать, нам и нужно было бы думать. И всё наше понимание свобод, прав человека, а равно и остальных принципов организации нашей жизни, нужно направить на это: чтобы лучшие учили худших. И законы наши должны быть такими, чтобы позволять чистить школу от тех, кому там не место. И главное (как это всегда с законами), правоприменительная практика не должна извращать дух этих законов.