Россияне в несправедливой заработной плате винят чиновников и бюрократию

Весьма распространена точка зрения, согласно которой российские работники не готовы принять существующую систему, поскольку она возникала как результат несправедливого, обманного распределения экономических активов советского периода. Делается предположение, что работники не примут современный социально-экономический порядок и будут настаивать на его пересмотре или хотя бы компенсации тех потерь, которые они понесли в ходе приватизации наиболее ценных активов узкой группой лиц, приближенной к тогдашней, нелегитимной власти.

В подобных подходах не учитывается, что не только и не столько ресентимент, рожденный приватизацией, определяет отношение населения к существующей социально-экономической системе. Для рядового работника важнее, чем прошлое, оказывается влияние типа трудовых, производственных отношений, в которые он включен и, в частности, вознаграждение за труд.

Отправной точкой исследования стало предположение о том, что не результаты приватизации или другие идеологические споры оказывают наибольшее влияние на представления о справедливости заработной платы, а характер отношений между работодателем и работником, нормы оплаты труда, преобладающие в российской экономике.

По данным исследования социальной структуры, проведенного сектором социальной мобильности Института социологии РАН в 2007 г., только около 10% респондентов наблюдают реальную профсоюзную деятельность на своем предприятии.

В публикациях российских, да и зарубежных ученых приводятся факты, свидетельствующие о крайней степени социального расслоения в России. Доказано: само по себе расслоение не имеет прямого влияния на представления о справедливости. Английский социолог Н. Решер полагает, что переживания справедливости или несправедливости определяются не уровнем заработных плат, как можно было бы предположить, а бытующими в сознании притязаниями (claims). Он настаивает: если в общественном сознании отсутствуют притязания на какой-либо уровень благополучия, то суждения о справедливости или несправедливости получаемых доходов не возникают. Вопросы, на которые должно ответить исследование, можно сформулировать следующим образом: какие факторы влияют на восприятие заработной платы как справедливой и влияет ли на суждения о справедливости оплаты труда сам ее уровень?

На прямой вопрос о справедливости заработной платы половина респондентов отвечает положительно, а половина отрицательно. При этом уровень заработной платы и признание ее справедливой или несправедливой обнаруживают тесную взаимосвязь.

В группе тех, кто считает, что получает справедливую заработную плату, она в среднем более чем на 10 тысяч больше, чем в группе, признающих ее несправедливой. В группе же затрудняющихся ответить размер заработной платы находится в промежутке между заработной платой довольных и недовольных.

Определяя уровень своей жизни, работник ориентируется на тех, кто занимает схожие, более высокие или более низкие позиции. Нормативные порядки возникают, как подчеркивал А. Бандура, как результат реципрокного, проактивного поведения, в рамках которого человек наблюдает поведение других людей, оценивает собственные возможности и, соединяя результаты наблюдений и личностные качества, определяет для себя стратегии поведения в обществе.

Казалось бы, в ситуации, когда заработная плата недостаточна, работник должен констатировать неуважительное отношение к себе со стороны его хозяев. Однако на эту причину респонденты ссылаются реже всего. Гораздо чаще в суждениях о несправедливости оплаты труда звучат претензии по отношению к социальному порядку в целом, унижающему достоинство работника, не имеющего в своем распоряжении «встроенных» механизмов регулирования отношений между работником и хозяином предприятия.

Около половины респондентов, называющих свою заработную плату несправедливой, говорят о сверхдоходах хозяев предприятия, занижающих заработки рядовых работников.

Есть основания предполагать, что классовое сознание формируется не только в результате снижения уровня жизни, но и в ходе сопоставления собственных доходов с теми стандартами, которые приняты в обществе.

Стандартам оплаты труда был посвящен раздел исследования, в котором респонденты должны были назвать ту заработную плату, которую посчитали бы для себя справедливой. В среднем справедливая зарплата больше, чем нынешняя, на 13 676 рублей. Это означает лишь то, что при оценке справедливой заработной платы работник ориентируется прежде всего на национальный экономический стандарт. Аргументы, отсылающие к опыту зарубежных стран или других социальных групп, отступают на второй план. Принцип «реализма» берет верх над другими возможными обстоятельствами, способными влиять на то, на какой высоте устанавливается планка справедливой заработной платы.

Как видно из результатов анализа, лишь две переменные оказывают на расхождение значимое влияние — тип поселения и образование. Прямая зависимость величины расхождения от типа поселения означает, что чем меньше населенный пункт, чем менее «городским» он является, тем ниже уровень требований к справедливой заработной плате. В больших городах разные социальные слои чаще соприкасаются между собой, здесь выше уровень культурной дифференциации, потребностей. В большом городе социальный порядок, делящий общество на бедных и богатых, чаще подвергается сомнению. В маленьком городе, а тем более селе выше уровень социальной однородности, более четко расписаны социальные роли, весомее социальные факторы, вытесняющие тех, кто хотел бы жить более благополучной жизнью, чем большинство населения. Именно эта особенность малых городов и сел способствует тому, что молодые люди, стремящиеся к достижению, уезжают в большие города, где и возможности шире, и социальный контроль менее обременителен.

К числу факторов, имеющих культурное содержание, относится и такая переменная, как уровень образования. Образованные люди имеют более широкий горизонт притязаний и в современном российском обществе чаще осознают ущербность социального порядка, ограничивающего вознаграждения для тех, кто выполняет важные социальные функции — учителей, врачей, ученых. Слой квалифицированных работников более информирован о стандартах оплаты труда в других, более благополучных регионах и странах. Отсюда «социальное недовольство», выражаемое в сомнениях относительно легитимности социального порядка, и связанное с ним повышение притязаний.

Перед теми, кто считает свою заработную плату несправедливой, встает вопрос: кто виноват.

На первом месте по частоте называния достаточно неожиданно оказались государственные чиновники, российская бюрократия (28,8%). За этим результатом явно просматривается неудовлетворенность тем, как российское государство в лице его чиновничества определило правила игры в общероссийском контексте. На втором месте по степени ответственности — хозяева российских предприятий (24,4%) и связанный с ними высший уровень управления (23,4%). И только на третьем месте с существенным отставанием оказались непосредственные руководители работника (18,8%). Институциональный фактор, представленный «сложившимся традициями низкой оплаты труда», находится на четвертом месте (18,6%) и на пятом — порочные нормы и правила, регулирующие уровень заработной платы (13,4%).

Результаты исследования указывают на то, что интересы групп, облеченных властью, контролирующих собственность, рассматриваются как самый важный фактор, затрудняющий установление нормальных зарплат для российских работников. Законы, регулирующие нормы, если и способны влиять на оплату труда, то только в привязке к упомянутым интересам. Реализация социальных интересов доминирующих социальных групп воспринимается как цель политики в области заработной платы, а законы — как средство, посредством которого находится необходимое решение проблемы.