К.К. РОКОССОВСКИЙ Прорыв через Одер

К.К. РОКОССОВСКИЙ
 
Прорыв через Одер 
 
Начало операции устанавливалось Ставкой для войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов 16 апреля, для нас – 20 апреля. (Раньше мы не могли в связи с перегруппировкой войск с востока на запад.) 
 
Надо сказать, что и эти четыре дня отсрочки мы получили только после того, как я раскрыл все трудности, которые стояли перед нами.
Фронт нацеливался на новое направление, по существу, не завершив предшествовавшую Восточно-Померанскую операцию.
Нам отводится невероятно короткий срок на перегруппировку, хотя войска должны преодолеть расстояние свыше 300 километров.
Я попросил помочь фронту в сложной передислокации.
Но дополнительный автотранспорт нам не был выделен.
Все это до предела сокращало время на подготовку сложнейшей операции по форсированию такой большой водной преграды, как Одер в его нижнем течении.
По сути дела, войскам фронта предстояло начать наступление с ходу. 
То, что нам удалось увидеть, не радовало.
 
Наши войска и позиции противника разделяла река, которая на этом участке образовала два широких русла – Ост-Одер и Вест-Одер.
Между ними пойма, которая в это время была затоплена.
Так что перед нами лежала сплошная полоса воды шириной пять километров.
Западный, высокий, берег еле просматривался.
Если б это была река, было бы легче: ее можно одолеть на лодках или паромах.
Но через пойму на них не переплыть: слишком мелко. Павел Иванович [Батов] сказал задумчиво: 
– Наши солдаты уже определение дали, по-моему, очень точное: «Два Днепра, а посередине Припять». 
Да, препятствие серьезное.
К тому же противоположный берег всюду господствует над нашим, усиливая позиции противника. 
 
Летчики Вершинина сфотографировали с воздуха всю оборону противника.
Неутомимо работала воздушная и наземная разведка.
Удалось установить, что главная полоса неприятельской обороны, оборудованная по западному берегу реки Вест-Одер, достигает глубины 10 километров и состоит из двух-трех позиций.
Каждая позиция имеет одну-две сплошные траншеи.
Через каждые 10–15 метров по берегу реки отрыты ячейки для стрелков и пулеметчиков, связанные с траншеей ходами сообщения.
 
Пленные показывали, что все населенные пункты в приодерской полосе на глубину до 40 километров приспособлены для обороны и превращены в опорные пункты.
Этому можно было поверить: мы уже видели подобное в Восточной Померании. 
 
16 апреля с юга донеслась канонада.
Это двинулись вперед войска соседа – 1-го Белорусского фронта. Близился и наш срок.
 
По инициативе командармов отдельные подразделения ночью переправились через восточный рукав реки в пойму и захватили там дамбы. С этим отчаянно смелым предприятием особенно хорошо справились подчиненные П.И. Батова.
Командир дивизии П.А. Теремов, например, своими передовыми батальонами занял уцелевшие опоры автострады, выбив засевших там гитлеровцев. 
 
Так были созданы своеобразные плацдармы среди затопленной поймы, куда постепенно переправлялись войска. Впоследствии это значительно облегчило форсирование реки.
 
Вечером 19 апреля я, с твердой уверенностью в успехе, доложил по ВЧ Верховному Главнокомандующему о готовности войск фронта начать наступление в назначенный Ставкой срок. 
 
В ночь перед наступлением неприятельские позиции подверглись ударам нашей бомбардировочной авиации, продолжавшимся всю ночь.
В этих действиях принял деятельное участие и женский авиационный полк ночных бомбардировщиков под командованием Бершанской, совершив рекордное количество самолето-вылетов.
Я уже говорил об этой прославленной части.
Полк состоял из молодых девушек-летчиц.
Они храбро сражались с врагом, начав свой боевой путь еще на Северном Кавказе.
Многие из них были награждены орденами, а 23 летчицы удостоены звания Героя Советского Союза. Среди них М.П. Чечнева, Л.Н. Литвинова, Н.Ф. Меклин, Р.Е. Аронова, М.В. Смирнова, Е.А. Никулина, А.В. Попова, Е.А. Жикуленко и другие.
Авиационный полк ночных бомбардировщиков был награжден орденом Красного Знамени и орденом Суворова III степени.
Наш фронт законно гордился крылатыми героинями, доставлявшими врагу немало бед своими лихими ночными налетами. 
 
Ночью на участках всех армий шла напряженная борьба специальных отрядов за расширение захваченных участков на западном берегу Вест-Одера и за полный захват поймы.
В междуречье на дамбах происходило накапливание сил.
На всем протяжении реки от Альтдамма до Шведта кипела напряженная работа.
Подготавливались и сплавлялись понтоны. На пойме прокладывались щитовые дороги через топи. Были наготове множество легких переносных лодок
. 
Итак, утром 20 апреля форсирование реки Вест-Одер началось почти одновременно на широком фронте всеми тремя армиями главной группировки фронта.
 
Форсирование происходило под прикрытием дымовых завес.
Очень эффективной оказалась стрельба дымовыми снарядами и минами, ослеплявшими неприятельские наблюдательные пункты и огневые точки. 
Войска 65-й армии первыми приступили к форсированию реки.
Почти одновременно с началом артиллерийской подготовки, продолжительность которой командарм определил в 45 минут, на воду были спущены все наплавные средства.
В армии Батова было заготовлено много лодок легкого типа, которые уже оправдали себя при форсировании рек с заболоченными берегами.
Они и здесь сыграли большую роль.
Там, где было не проплыть из-за мелководья, пехотинцы легко переносили лодки на руках.
Батову удалось быстро высадить на западный берег Вест-Одера большую партию пехоты с пулеметами, минометами и 45-миллиметровыми пушками.
Этот десант усилил уже находившиеся здесь с ночи мелкие отряды. Сюда направлялись все новые эшелоны. Теперь в ход пошли и паромы. 
 
Жестокие бои разгорелись за дамбы на западном берегу.
Нам они нужны были в качестве причалов и съездов, без которых не выгрузить на заболоченной местности тяжелую технику – танки и орудия, прибывающую на паромах.
Противник это понимал и всячески препятствовал захвату дамб.
Как назло густой утренний туман да и дымы ограничили действия авиации, и она не могла помочь войскам, вклинившимся во вражескую оборону.
Но с девяти часов утра погода резко улучшилась, и наша авиация заработала во всю свою мощь. 

На западном берегу Вест-Одера бой становился все ожесточеннее.
По мере накопления наших сил расширялся район действий.
Захваченные нашими бойцами участки и объекты тут же закреплялись, и все попытки врага вернуть их успешно отражались.
Вновь прибывающие подразделения расширяли плацдарм, вгрызаясь – именно вгрызаясь! – в оборону противника.
Делалось это упорно, настойчиво, и все попытки врага остановить этот процесс были тщетны, хотя с его стороны следовали контратака за контратакой, одна отчаяннее другой. 
 
Подводим итоги первого дня операции.
Они оказались более скромными, чем мы рассчитывали.
Но все же войска двух левофланговых армий прочно закрепились на западном берегу Вест-Одера, вклинившись в оборону противника на отдельных направлениях до двух километров.
Наибольшего успеха достигли войска 65-й армии.
Бои по расширению и углублению захваченных плацдармов продолжались и ночью.
Одновременно производилась усиленным темпом переброска войск на западный берег реки. С каждым часом наше положение там становилось прочнее.
 
К вечеру 25 апреля был завершен прорыв вражеской обороны на 20-километровом фронте.
Наши войска подошли к реке Рандов. В результате боев на западном берегу Одера были полностью разгромлены не только части, оборонявшие этот рубеж, но и все резервы, которые подбрасывал сюда противник. 
Тем временем войска соседа слева – 1-го Белорусского фронта – уже завязали бои в Берлине, а правофланговыми соединениями охватывали германскую столицу с севера. Наше наступление не давало противнику перебрасывать резервы к Берлину и тем способствовало успехам соседа. 
 
С завершением форсирования Одера войска нашего фронта приступили к осуществлению маневра с целью охвата главных сил 3-й немецкой танковой армии с юга и юго-запада, лишая их не только возможности оказать содействие берлинской группировке, но и отойти на запад. 65-я армия с 1-м гвардейским танковым корпусом получает задачу ударами в северо-западном направлении прижать к морю все вражеские войска, действующие к северо-востоку от линии Штеттин, Нойбранденбург, Росток. 
 
Бои этих дней были насыщены героизмом наших солдат. Одно стремление вело их вперед – не дать врагу ни минуты передышки, быстрее покончить с ним. Все действовали мужественно и умело. Плечом к плечу с пехотой шли артиллеристы, прокладывая дорогу огнем. Артиллерия крупных калибров сокрушала опорные пункты врага. Отлично действовали знаменитые катюши, буквально сметая контратакующих гитлеровцев. 
 
Летчики Вершинина наносили удары по подходившим резервам противника и по узлам сопротивления, прикрывали наши войска с воздуха. 
Наш командный пункт перешел в Штеттин. До этого управление войсками мы осуществляли в основном с наблюдательных пунктов, которые располагались на наиболее важных направлениях действий войск фронта на удалении 2,5–4 километра от линии передовых подразделений. Не могу не отметить отличную самоотверженную работу наших связистов. Как командование фронта, так и командующие армиями всегда были обеспечены связью со своими соединениями и частями. 
 
Войска нашего левого соседа, 1-го Белорусского фронта, совершив маневр своими правофланговыми соединениями, обошли Берлин с севера и сомкнулись с частями 1-го Украинского фронта к западу от столицы. Берлинская группировка врага оказалась в кольце. Советские войска с тяжелыми боями продвигались к центру города. 
 
…Мы в Германии. Вокруг нас жены и дети, отцы и матери тех солдат, которые еще вчера шли на нас с оружием в руках.
Совсем недавно еще эти люди в панике бежали, заслышав о приближении советских войск.
Теперь никто не бежит.
Все убедились в лживости фашистской пропаганды.
Все поняли, что советского солдата бояться нечего.
Он не обидит.
Наоборот, защитит слабого, поможет обездоленному.
Фашизм принес народу позор, несчастье, моральное падение в глазах всего человечества.
Но гуманен и благороден советский солдат.
Он протянул руку помощи всем, кто был ослеплен и обманут.
И это очень скоро поняли немцы.
Стоило войскам остановиться на привал, у походных солдатских кухонь сбивались голодные немецкие детишки.
А потом подходили и взрослые.
Знали, что советские солдаты поделятся всем, что они имеют, поделятся с русской щедростью и с отзывчивостью людей, много испытавших и научившихся понимать и ценить жизнь.