Мои дебюты (Воспоминание о себе, любимом)

Трудно определить момент, когда человек совершает что-то, что воспринимается окружающими как первый акт творчества с его стороны.

Мне кажется, что у меня лично это произошло, когда мне было года четыре. Я тогда надел на голову домашнего кота половник и заявил, что он похож на мою тетку, тетю Лелю. Тетка была тоже рыжая, почему-то стыдилась этого и повязывала голову платком. Взрослые смеялись,  подтвердив подмеченное мной  сходство и попутно как бы признав созданное мною произведение искусства.

Несколько последующих лет мои творческие способности дремали, но классе в седьмом сверкнули новой гранью, на этот раз поэтической. В принципе это было не совсем мое творение, а стих, написанный в соавторстве с А.С.Пушкиным.  Он был помещен в классной стенгазете и представлял собой сатиру на Веньку Алабина, который ловко доставал справки о болезни у школьного врача и убегал играть в футбол. Стих звучал так:

Алабин, малый честных правил,

Когда не выучит урок,

Он уважать себя заставит:

Достанет справку – занемог,

Бежит домой, не чуя ног.

Его пример – другим наука:

Ведь провести врача – не штука.

Народ мое произведение одобрил, а Венька пригрозил устроить мне облом.

Мой друг, Валька Шмаков, настолько был потрясен моим несомненным поэтическим дарованием, что однажды, когда мы катались на лодке в Серебряном бору, попросил научить и его сочинять стихи.

Проявляя душевную щедрость, я приступил к делу незамедлительно.

- Вот смотри, - сказал я, -  допустим, я сочиняю первые две строчки:

«Запищало в лодке весло // хитрым писком».  А теперь ты должен придумать следующие две, так, чтобы первая рифмовалась с «весло», а вторая – с «писком».

Валька задачу понял, и по прошествии пяти минут вдохновенно произнес:

«С огурцов меня пронесло. // Берег близко?»

В порыве творческого вдохновения мы тут же сочинили еще одно поэтическое произведение, из которого я запомнил лишь четыре строки:

«А петух-то на лугу,

На нее не глядя,

Взял цыпленка за ногУ, -

Нехороший дядя!»

Надо сказать, что Валька повзрослев, в отличие от меня, стал неплохим поэтом, но, чтобы он не сильно зазнавался, я периодически напоминаю, кто дал ему благословение на занятие высоким искусством поэзии.