Для современной украины сойдёт и такое

Белиберда «Страны Моксель»
«Беда, коль пироги начнет печи сапожник», – заметил когда-то Иван Крылов. И с ним трудно не согласиться. Вот и произведение, которому посвящена настоящая статья, является убедительным подтверждением правоты великого баснописца. Опус некоего Владимира Билинского (ранее он именовался Белинским, но, видимо, решил украинизировать фамилию) «Страна Моксель» чуть ли не на каждой странице содержит грубые ошибки, очевидный вымысел, а то и откровенную чушь.

Оно и неудивительно. «Страна Моксель» написана дилетантом, взявшимся разглагольствовать на тему, о которой не имеет ни малейшего представления. Занимаясь всю трудовую жизнь строительством мостов, Билинский на старости лет вдруг возомнил себя историком. И засел за «исследование» прошлого. Результат закономерен.

Тем не менее, «Страна Моксель» оказалась необычайно популярной в определенных кругах нашего общества. Она стала настольной книгой украинских русофобов. Получила (и получает до сих пор) много восторженных откликов, в том числе в СМИ. Положила начало издательскому проекту «Библиотека почитателей «Страны Моксель».

Самого Билинского приглашают в вузы, чтобы «просвещать» студентов-историков. Общество «Знание» организовывает его «лекции» в столице и регионах. На рейтинговых телеканалах на него ссылаются как на авторитет. Необычайно популярен сей автор на «национально сознательных» интернет-форумах. А самое примечательное – несколько лет назад Госкомитет Украины по телевидению и радиовещанию присудил ему премию имени Ивана Франко в номинации «Лучшая научная работа в информационной сфере». Премия же эта дается «за утверждение исторической памяти и национального сознания».

«Книга является результатом глубоких исторических исследований, научного анализа, изучения автором первоисточников», – говорилось на сайте Гостелерадио о «Стране Моксель» в связи с премированием ее автора. Все это является достаточным поводом, чтобы присмотреться к «шедевру». Присмотримся?

В общем-то, содержание названного сочинения излагается одной фразой: «Великороссы – это помесь финно-угров и монголо-татар, не имеющая никаких родственных связей с русичами-украинцами». Доказыванием сего тезиса и занимается Билинский. Точнее – пытается заниматься.

Вся задействованная автором система «доказательств» основана на одном-единственном недоразумении. Обнаружив в написанной в середине ХIII века книге фламандского путешественника Вильгельма де Рубрука наименование «Моксель», Билинский почему-то решил, что тут имеется в виду Ростово-Суздальская земля, «будущая Московия», где сформировалась великорусская народность. «Сомневаться не приходится», – уверенно заявляет он.

Сомнения, однако, возникают сразу. Рубрук пишет о языческом народце Моксель, проживающем севернее волго-донского междуречья. Причем указывает, что у этих язычников нет городов, живут они в лесных селениях, а государь их был принужден монгольскими завоевателями к участию в походе в Западную Европу, где и погиб в одном из сражений. Между тем, в Ростово-Суздальской земле к ХIII веку имелось множество городов, а население региона являлось преимущественно христианским.

Простой взгляд на географическую карту позволяет определить: Рубрук рассказывает о мордовском племени мокша. Данный факт давно уже установлен учеными, зафиксирован в сотнях (может, и в тысячах) научных работ, подтвержден другими путешественниками, бывавшими в тех местах (скажем, венецианский дипломат ХV века Иосафат Барбаро тоже называл мокшу Мокселем).

Сохранила история и имя вождя Мокселя, принужденного к совместному с монголами походу в Европу и погибшего там. Это мокшанский князек Пуреш.

Другое дело, что Билинский ничего о том не знает. Потому и попадает впросак.

В народе давно существует традиция: присваивать оконфузившимся особям прозвища, непосредственно связанные с предметом конфуза. Думается, прозвище Моксель вполне подойдет Владимиру Билинскому. Как подойдет его почитателям наименование – поклонники Мокселя (или мокселепоклонники).

На этом, пожалуй, можно было бы и закончить разбор скандально опуса. С обнаружением указанной ошибки лжеконцепция «Страны Моксель» рушится, как карточный домик. И все-таки продолжить рассмотрение сей, с позволения сказать, «книги» целесообразно. Хотя бы потому, что «аргументы» Билинского интенсивно используются сегодня другими украинскими русофобами.

Разумеется, перечислить все «ляпы» невежественного автора в рамках одной статьи невозможно. Слишком уж их много – впору отдельную книгу о том писать. Ограничусь поэтому указаниями лишь на некоторые скандальные оплошности.

И, прежде всего, отмечу: столь почитаемое украинскими «патриотами» произведение Билинского по сути своей является антиукраинским.

Кому-то это, возможно, покажется парадоксальным, но факт есть факт: применяемые автором «Страны Моксель» методы «исследования» (опрометчиво признанные у нас «научными») направлены против Украины не в меньшей степени, чем против России. Что, кстати, в очередной раз доказывает: любая русофобия – это одновременно и украинофобия, украинцы, вредящие России, наносят вред и своей стране. На примере рассматриваемого опуса сие прекрасно видно.

Чтобы облить грязью Россию, Билинский цитирует польского русофобствующего сочинителя Казимира Валишевского. Тот предлагает посмотреть на средневекового москвича. Мол, одет такой москвич в армяк, зипун, кафтан. Обут в башмаки. В драке пускает в ход кулак. Будучи судьей, наденет на подсудимого кандалы и позовет ката, чтобы дать осужденному кнута. Ездит на далекие расстояния с ямщиком. И так далее.

«Все это слова азиатского происхождения», – ехидно констатирует Валишевский. А Билинский уже готов сделать отсюда далеко идущий вывод: «Дорогие великороссы, вот где ваши корни».

Убедительно? Для кого-то, наверное, да. Только давайте теперь также посмотрим на средневекового «украинца» (слово беру в кавычки, поскольку в средние века такового национального имени не существовало).

Одет он в кобеняк, кунтуш, кармазин, шаровары. Обут в чоботы или постолы. Сидит на килиме (ковре), набивает тютюном (табаком) люльку (трубку). Наслаждается игрой на кобзе. В драке пускает в ход кулак. Будучи судьей, наденет на подсудимого кайданы и позовет ката дать осужденному кунчуков. Провернув какое-то выгодное дело, ставит помощникам магарыч. На далекие расстояния ездит с чумаками. Иногда отправляется на кош, к козакам. Живет там в курене. Бывает, что разбойничает, превращаясь в настоящего гайдамака. И так далее. Все это слова азиатского происхождения. В украинском языке их не меньше, чем в русском (скорее, даже больше).

«Дорогие украинцы, вот где ваши корни», – мог бы заявить какой-нибудь российский дилетант, коллега Билинского. Правда, если в России и находятся подобные «специалисты», их не возводят в авторитеты. И уж, во всяком случае, не присуждают им государственных премий. У нас на Украине, увы, не так.

В действительности, наличие в языке (и русском, и украинском) нескольких десятков татарских слов вовсе не свидетельствует о татарских корнях великорусов и украинцев. Просто понимают это далеко не все.

Столь же несостоятелен другой «исследовательский» метод. С его помощью автор «Страны Моксель» тужится доказать, будто вплоть до монголо-татарского нашествия в Ростово-Суздальской земле доминировало язычество (дескать, христианство там насадили монгольские ханы). По изданной в ХIХ веке книге «Собрание исторических сведений о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях и примечательных церквах в России» Билинский подсчитывает количество старинных (основанных не позднее начала ХIII века) монастырей и храмов в бывшем Ростово-Суздальском княжестве.

Насчитав 19 монастырей и 20 храмов древней постройки, он «глубокомысленно» комментирует: «Совсем не густо». И делает вывод о языческом характере края. Ну, а, поскольку из истории известно, что славяне к тому времени почти повсеместно являлись христианами, сочинитель считает доказанным: жили в ХIII веке в Ростово-Суздальской земле не славяне, а финно-угры. И живут до сих пор, только притворяясь славянами.

Возразить тут можно многое. Указать, к примеру, на то, что Билинский обсчитался и количество храмов значительно преуменьшил (видимо, автор «Страны Моксель» с математикой тоже не в ладах). Или на то, что к ХIХ веку не обо всех ранее существовавших церквях сохранились данные. Но примечательно совсем не это. Произведенный по той же книге аналогичный подсчет для Украины дает еще меньший результат.

Если не учитывать церковный центр древней Руси – Киев и его окрестности, то на всей остальной территории (а это княжества Киевское, Переяславское, Владимир-Волынское, Черниговское, Новгород-Северское) обнаруживается всего 11 монастырей и 10 храмов. Десять из них (5 монастырей и 5 храмов) – в Переяславе. Пять (2 монастыря, 3 храма) – в Чернигове. Сколько приходится на прочие земли? Тоже совсем не густо.

Неужели в начале ХIII века Южная Русь была еще более языческой, чем Северо-Восточная? Неужели и там жили (и до сих пор живут!) в основном не славяне? И там христианство распространили монголо-татары? По Билинскому выходит, что так.

Ларчик открывается просто. Книга, на которой самозваный «исследователь» основывал свой подсчет, содержит, как это видно из названия, сведения лишь о примечательных храмах. Множество ничем не примечательных церквушек, особенно сельских, в перечень не вошли. А без них составить общее представление о распространенности христианства невозможно.

Мало что доказывает и следующий приводимый Билинским «аргумент». Названия многих рек в Ростово-Суздальской земле финно-угорского происхождения.

Ничего удивительного тут нет. До начала массового переселения в Х веке в эти края славян там обитали финно-угорские племена – меря, весь и другие. Впоследствии, в ходе славянской колонизации финно-угры были частично вытеснены, частично ассимилированы более многочисленными переселенцами. Разумеется, произошло это не в один миг. Долгое время славяне жили бок о бок с аборигенами и восприняли многие (хотя и не все) существовавшие наименования рек.

Однако автор «Страны Моксель» пытается отрицать сам факт славянской колонизации. По его мнению, славяне обязательно бы переназвали реки по-своему. А раз финно-угорские названия сохранились, значит, считает Билинский, славян там не было, а сведения об их переселении в регион – «российский шовинистический миф», выдуманный великороссами, чтобы скрыть свое финно-угорское происхождение.

Спорить тут, на мой взгляд, незачем. Нужно просто посмотреть на географическую карту Украины. Днепр, Днестр, Сула, Ворскла, Хорол и многие другие реки носят имена не славянские. Здесь тоже не было славян? Украинцы – не славяне? Если следовать «логике» автора «Страны Моксель», то получается так.

Демонстрировать антиукраинскую направленность рассматриваемого опуса можно и дальше. Стесняют только рамки статьи. Но, думается, приведенного достаточно.

Остальные имеющиеся в сочинении «ляпы» подразделяются на две категории. Одни обусловлены невежеством автора опуса, другие – склонностью его ко лжи. Первые из них часто курьезны. Ну, как не рассмеяться, когда малограмотный сочинитель начинает «поправлять» известных историков? Он, например, гневается на Василия Ключевского, упомянувшего в одной из работ о древней Руси Киевскую область.

«Как вам нравится?», – негодует Билинский. И «уличает» ученого: «Не было в древние времена Киевской области!». Более сведущим читателям, наверное, ясно: под Киевской областью у Ключевского подразумевается не административно-территориальная единица (какой не существовало и в его время), а территория возле Киева. Но автор «Страны Моксель» в подобные тонкости не вникает.

Достается от него и Николаю Карамзину. Тот в своей «Истории государства Российского» назвал главу Московского княжества сначала монархом, а чуть далее – великим князем. «Великий князь уже, оказывается, совсем не монарх», – ловит историка на «противоречии» Билинский. И второй раз: «Великое княжество. А монархии, оказывается, и в помине нет!».

Казалось бы, общеизвестно, что великий князь – такой же монарший титул, как император, король, царь, только рангом ниже. А великое княжество – такая же монархия, как империя, королевство, царство. Но объяснять это автору «Страны Моксель», по-видимому, бесполезно. Он поразительно напоминает персонажей известной песни Владимира Высоцкого, собирающихся «с лопатами и с вилами» заявиться к ученым в лабораторию, чтобы «денечек покумекать» и «выправить дефект».

И ведь «кумекает». И «выправляет». Например, российского археолога Алексея Уварова, проводившего в ХIХ веке раскопки на территории бывшего Ростово-Суздальского княжества. Уваров обнаружил там много арабских и западноевропейских монет, но ни одной киевской. И, к неудовольствию Билинского, не объяснил этот факт.

«Как с гуся вода. Даже единым словом не обмолвился!», – возмущен сочинитель. И берется «доделывать» будто бы недоделанное ученым. «Следуя логике великого археолога А.С. Уварова, мы вправе продолжить его мысль», – не испытывая никаких сомнений рассуждает автор опуса. Вправе потому, что «А.С. Уваров попросту проигнорировал очевидный факт. Как его проигнорировали и десятки других российских историков».

Вот за всех этих историков Билинский и «делает вывод» о полном отсутствии на протяжении IХ-ХIII веков каких бы то ни было связей между Киевской Русью и Ростово-Суздальской землей. То есть между предками нынешних украинцев и великороссов.

«Надеюсь, это очевидно, – уверенно заявляет он. – Хотя «старая московская ложь» до сих пор и не позволяет нам непринужденно, легко принять эту простую, очевидную аксиому. Однако не забывайте: Киев чеканил монеты с Х по ХIII век и далее, во времена Литовского и Русского княжества, в ХIV-ХV веках. Эти истины несокрушимы».

Между тем, очевидным и, вероятно, несокрушимым является невежество сочинителя «Страны Моксель». Киевские монеты чеканились нерегулярно и в небольшом количестве. Дважды при князе Владимире Святославиче (вскоре после принятия христианства и затем, после долгого перерыва, почти в самом конце правления этого князя) и при его непосредственном преемнике Святополке, вскоре лишенном власти. И все. Такие монеты являлись не столько средством денежного обращения (эту роль в древней Руси выполняли арабские и западноевропейские монеты), сколько знаками государственного суверенитета. А с ХI века на Руси наступает безмонетный период, продолжавшийся почти до самого конца ХIV века.

Историкам это хорошо известно. Билинскому, естественно, нет. Как неизвестно ему и многое другое.

«Христианских курганов не обнаружено», – комментирует автор опуса другой аспект археологических раскопок в бывшей Ростово-Суздальской земле. Данное обстоятельство, по его мнению, опять же, свидетельствует о том, что христиан там не было, а были исключительно язычники финно-угры. Только вот сами курганы – захоронения преимущественно дохристианской эпохи, о чем, как видно, сочинитель не подозревает.

Не знает он и о том, что такое летописные своды. В «Стране Моксель» утверждается, что все такие своды были написаны по приказу Екатерины II, чтобы подменить ими подлинные летописи. Факты свидетельствуют несколько об ином. Летописные своды известны на Руси с ХI века. Таковым сводом являлась и знаменитая «Повесть временных лет», и предшествующие ей летописи. «Для составления новых летописей использовались более ранние летописные записи, – поясняется в научной литературе. – Поэтому обширные летописи, как правило, представлены соединением многих источников в одно целое, т.е. являются летописными сводами». Но требовать от Билинского знакомства с научной литературой, значит требовать от него слишком многого и, видимо, непосильного.

И так далее. Вновь-таки, перечислять «ляпы» скандального невежды можно долго, но одной статьи для этого не хватит.

В заключение о лживости разбираемого сочинения. Проявлений лжи в «Стране Моксель» также предостаточно. Врет Билинский безудержно. Он «сокращает» цитаты (так, что меняется смысл сказанного), приписывает другим авторам собственные измышления, извращает факты. При этом, не скромничая, называет свое вранье «величайшей истиной», а все, что ему противоречит, «величайшей ложью».

Например, автор разглагольствует о якобы украденном великороссами у украинцев имени «Русь». Он уверяет, что вплоть до ХVIII века «московитов» Русью «никто не называл». И добавляет: «Напоминаю вам, что эти истины начали фиксироваться в мире с 1246 года, когда папский посол Плано Карпини проследовал из Европы через Киев в Сарай и Карокорум».

Обращение к первоисточнику показывает нечто прямо противоположное. «В то же время умер Ярослав, бывший великим князем в некоей части Руси, которая называется Суздалем, – читаем у Плано Карпини о смерти великого князя Ярослава Всеволодовича (отца Александра Невского). – Он только что был приглашен к матери императора, которая, как бы в знак почета, дала ему есть и пить из собственной руки».

Любопытно, что Билинский в своем опусе приводит ту же цитату, но в несколько «усеченном» виде: «В то же время умер Ярослав, бывший великим князем… Он только что был приглашен к матери императора, которая… дала ему есть и пить из собственной руки».

Подобным образом Билинский «цитирует» Карпини неоднократно. Нужны ли к этому комментарии?

Вот автор «Страны Моксель» рассказывает о «фальсификации» текста «Повести временных лет», будто бы осуществленной «московскими мужами от науки» по приказу Екатерины II, «о чем свидетельствовал и говорил А.А. Шахматов». А у академика Алексея Шахматова речь идет о вставках в текст летописи, сделанных в 1116 и 1118 годах, когда не было еще ни Москвы, ни, тем более, «московских мужей от науки». Да и Екатерина II, если не ошибаюсь, к тому времени еще не родилась.

Вот сочинитель повествует о том, что московская государственность происходит из Золотой Орды. Он ссылается на труд русского автора конца ХVII века Андрея Лызлова «Скифская история». Там, по сообщению Билинского, приведен диалог между «двумя высокопоставленными воинами московского воинства», называющими Орду своим Отечеством. Сочинитель цитирует этот диалог и добавляет: «Лучше не скажешь!».

Цитата на этот раз верная. Только разговор тот происходил не между природными московитами, а между находившимися тогда на русской службе бывшим крымским ханом Нур-Даулет-Гиреем и его мурзой, о чем Билинский «позабыл» сообщить читателям.

И так во всем, на протяжении всего повествования! Напомню еще раз: с помощью сего сочинения на Украине насаждается «национальное сознание», утверждается «историческая память». Билинский премирован именно за это. Заслуженно? Лауреат перевирает почти всех авторов, на которых ссылается – от Нестора летописца до современных ученых. Ложь эта примитивная, легко выявляемая при первой же проверке. Но творец «Страны Моксель» уверен: для современной Украины сойдет и такое.

И ведь действительно сходит.