Бегущие по волнам

17 марта 1927 года спущен на воду первый советский торпедный катер ГАНТ-3 «Первенец». Он же – первый боевой корабль, построенный в СССР.

Первая мировая война окончательно сформировала новый класс кораблей – носителей торпедного вооружения, обладающих малыми размерами и высокой скоростью. Неуклюжие минные катера превратились в «кавалерию моря» - катера торпедные. Разработанные (впервые) англичанами катера, двигались с невероятной для того времени скоростью 37 узлов (68,5 км/ч). Английским инженерам удалось объединить в катере два изобретения: специальный уступ в днище — редан и мощный бензиновый двигатель в 250 л. с. Благодаря редану уменьшалась площадь соприкосновения днища с водой, а значит, и сопротивление ходу корабля. Реданный катер уже не плыл — он как бы вылезал из воды и скользил по ней на огромной скорости, опираясь о водную поверхность лишь реданным уступом и плоской кормовой оконечностью.

Первое успешное применение английских торпедных катеров состоялось 7 апреля 1917 года, когда при атаке нескольких немецких эсминцев английскими торпедными катерами, один из эсминцев (G-88) был потоплен.

Эсминец G-88, типа V-25, 1916 года выпуска.

Другие страны сразу присоединились к гонке в этой области. Торпедные катера строили Германия, Австро-Венгрия и даже Италия, не принадлежащая к «клубу организаторов первой мировой». Причем именно на долю Италии выпал сенсационный успех нового класса кораблей!  Сначала в ночь с 9 на 10 декабря 1917 года два миноносца с торпедными катерами на буксире прокрались от Венеции к Триесту. В районе полуночи началась атака. За 2,5 часа катера МАС 9 и МАС 13 преодолели боновые заграждения (используя специально разработанные гидравлические ножницы), оставшись при этом незамеченными. Затем МАС 9 менее, чем с 1 кабельтова, влепил две торпеды в борт австрийского броненосца «Вена», который через 5 минут оказался на дне. Катеру МАС 13 повезло меньше. Его две торпеды прошли мимо броненосца «Будапешт» и взорвались у стенки мола. Наведя шороху, катера беспрепятственно покинули место атаки, отойдя к ожидающим их миноносцам.

Итальянский ТК МАС-15, самый успешный торпедный катер в истории.

10 июня 1918 года вообще произошла сенсация – крохотный катер МАС 15 (16 тонн) с 300 метров «положил» две торпеды в австрийский дредноут «Сент Иштван» (более 20 тыс тонн!), шедший полным ходом, да еще под охраной мощного конвоя (1 ЭМ и 6 миноносцев!). Через пару часов линкор затонул. Одновременно другой катер (МАС 21) атаковал второй австрийский линкор («Тегетгоф»), но будучи обнаруженным и обстрелянным, атаковал издали и промахнулся.

Казалось, найдено очередное волшебное (причем дешевое!) оружие против крупных кораблей, нивелирующее значение мощных флотов.

В Российском Императорском флоте торпедных катеров не было.  Причина этого факта выходит за рамки статьи, думается, здесь сказалась и косность морского и политического руководства и отставание России в технических видах «военно-прикладного спорта»…

Столкнуться с торпедными катерами в боях русскому флоту тоже не довелось. А вот вновь образованный РККФ, как говорится, «попал». В мае 1919 года англичане перебросили на Балтику 8 своих торпедных катеров. Сначала они совершили 13 разведывательных рейдов, наверное из чистого любопытства, что там творится, в этой «странной России»? Затем им почему-то захотелось поохотиться за кораблями «красных». Вообще – нападение на бывших союзников, ничем лично англичан не обидевших, очевидно входит в правила хорошего тона джентльменов, достаточно вспомнить атаки французского флота во время ВМВ. Целью атаки был выбран линкор РККФ «Петропавловск». Однако, в районе Толбухина маяка, «на зубок» попался крейсер «Олег». Цель была заманчивая, тем более, что команда, по всей видимости, крепко спала (или была на собрании?). Иначе, чем можно объяснить, что крейсер и его охранение (два миноносца и два сторожевика или тральщика) умудрились не заметить чужой катер, который к тому же умудрился «сломаться» и 15 минут чинился недалеко от «Олега»? В результате – уже традиционная в нашем рассказе торпеда в упор (с 2—3 кбт). Торпеда, а не две, т.к. данный тип катера имел на вооружении всего 1 торпеду, а не 2, как «итальянцы». Через 12 минут крейсер завалился на борт и затонул. Погибло 5 человек и от крупных потерь спасло только то, что стоял корабль на мелком месте и затонул он не полностью, а лег бортом на дно. Катер опять же ушел безнаказанным, в то время как красные военморы увлеченно стреляли ныряющими снарядами по «обнаруженной» подводной лодке. Очевидно, низкий силуэт катера был принят за рубку подлодки.

Крейсер «Олег»

На этом несчастья Красного флота не закончились. 18 августа 1919 года в 3 часа 45 минут над Кронштадтом появились неопознанные самолеты. На кораблях пробили воздушную тревогу. Собственно, ничего нового для наших моряков не было — английские и финские самолеты базировались в 20−40 км от Кронштадта на Карельском перешейке и почти все лето 1919 года совершали налеты на корабли и город, хотя и без особого успеха. Однако в этот раз была предпринята совместная атака авиации и торпедных катеров. В атаку шли 8 торпедных катеров, 1 - «40-футовый СМВ», потопивший «Олег» и 7 – нового типа «55-футовых СМВ», вооруженных уже 2 торпедами.

55-футовый катер CMB

Описания боя в разных источниках серьезно разнятся. Одно не вызывает сомнений – РККФ проспал атаку своей главной базы! Боновые заграждения были открыты и английские катера беспрепятственно попали в гавань. Стоявший в охранении эсминец «Гавриил» начал реагировать только после того, как в мол рядом с ним попала английская торпеда. Правда, реакция была выше всяких похвал. Артиллеристы «Гавриила» рассеяли бытовавшее в то время мнение (обоснованное тем, что ни один катер в бою еще не был уничтожен), что попасть в идущий на скорости 35-40 узлов малоразмерный катер невозможно.

Схема атаки английскими катерами Кронштадта

Итоги боя тоже различаются в разных источниках (в зависимости от политических вкусов и фантазии их авторов). Недавно прочитал в одном источнике наших эстонских друзей, что «Гавриил», оказывается, был потоплен во время этой атаки! Кто же тогда стрелял по английским катерам – тайна великая есть. Неужели марсиане поддерживали РККФ? Но можно вывести следующую «равнодействующую». Со стороны Красного флота – потопленный старый крейсер «Память Азова», «работавший в это время базой подводных лодок. Потери – 6 человек (опять спасло то, что корабль сел на мель). Поврежден линкор «Андрей Первозванный». Несмотря на весь оптимизм отечественных источников следует заметить, что корабль в строй больше не вводился, значит следует считать его потерянным. Потери англичан также вызывают сомнения. «Оптимисты» пишут о трех катерах, расстрелянных «Гавриилом», англичане писали о том, что один катер подорвался на собственной торпеде, а два других столкнулись друг с другом, после чего один затонул, а второй был подожжен «Гавриилом» и оставлен командой, попавшей в плен. В общем, картина знакомая – «в нас попасть невозможно, просто мы сами ломаемся…». Но общий итог – известен по спискам катеров – катера СМВ-24, СМВ-62 и СМВ-86 погибли при набеге, а СМВ-67 и СМВ-79 считаются затонувшими в результате аварий (наверное, тоже утонули «просто так»!).

Повреждения ЛК «Андрей Первозванный»

Эта операция имела далеко идущие последствия, как для английского, так и для советского (в будущем) флота.

«Память Азова» после атаки

Англичане заявили операцию, как успешную, а формально они явно имели на это право – флот «условного противника» лишился трех крупных кораблей, в то время как со своей стороны англичане потеряли несколько катеров-малюток, 4 офицера и 3 матроса убитыми, 3 офицера и 6 матросов – пленными. НО! Потеря 5 катеров нового типа (а ЗА ВСЮ ВОЙНУ англичане потеряли 6 таких катеров!) проявило наивность расчетов на «оголтелые» атаки маленьких катеров против крупных кораблей. Реданные катера, высокая скорость которых получена в обмен на их вооружение, мореходность и живучесть в бою, стали у англичан (да и в других странах) далеко не столь популярными, как в начале своей «карьеры». Кстати, тут появляется интересная мысль! Ну никак не могли «дать» катера в Кронштадской гавани «свои» 40 узлов! А если – так, то зачем вообще гнаться за скоростью «любой ценой»? В чистом море такую скорость тоже развить сложно – даже волнение в 2-3 балла не позволит глиссировать. В общем, «столбовая дорога» европейских ТК пролегла в направлении создания килевых катеров, имевших бОльшие размеры, а следовательно мЕньшую скорость. За это они стали более устойчивыми на волне, получили более мощное вооружение, стали мореходными и смогли воевать на большом удалении от собственных баз или носителей.

А вот РККФ, очевидно, впечатленный результатами набега, сделал выводы абсолютно противоположные! Большое количество мелких, слабовооруженных, но скоростных катеров, порвут любой линейный флот, имевший глупость появиться в непосредственной близости от наших берегов и баз!

В первых числах сентября 1919 г. удалось поднять на поверхность один из потопленных катеров. 17 сентября 1919 года Реввоенсовет Балтфлота на основании акта осмотра поднятого со дна в Кронштадте английского торпедного катера обратился в Реввоенсовет с просьбой дать распоряжение о срочной постройке на наших заводах быстроходных катеров английского типа.

Вопрос был рассмотрен весьма быстро, и уже 25 сентября 1919 года ГУК сообщил в Реввоенсовет, что «ввиду отсутствия механизмов особого типа, до сих пор не изготавливаемых в России, постройка серии подобных катеров в настоящее время, безусловно, неосуществима». Тем дело тогда и кончилось. Реалии Гражданской войны не позволили реализовать эти планы. К идее создания собственных торпедных катеров, или же как тогда их называли - "глиссирующие катера", вновь вернулись после прекращения боевых действий в 1922 г. по инициативе специалистов Остехбюро (г. Санкт-Петербург), во главе которого стоял В.И. Бекаури. Он лично крурировал ряд важных направлений работы бюро – минно-торпедное оружие, системы телеуправления, радиоуправляемые мины. Соответственно, торпедные катера попадали в сферу его интересов.

По его настоянию 7 февраля 1923 года Главное морское техническо-хозяйственное управление наркомата по морским делам обратилось с письмом в ЦАГИ «в связи с возникшей потребностью для флота в глиссерах, тактические задания коих: радиус действия 150 км, скорость 100 км/ч, вооружение один пулемет и две 45-см мины Уайтхеда, длина 5553 мм, вес 802 кг».

Кстати, В. И. Бекаури, не очень надеясь на ЦАГИ и Туполева, подстраховался и в 1924 году заказал французской фирме «Пиккер» глиссирующий торпедный катер. Однако по ряду причин постройка торпедных катеров за границей так и не состоялась. Дело не пошло дальше изготовления французами опытного экземпляра. (Что-то напоминающее ситуацию с «Мистралями»? Правда, денег «ухлопали» значительно меньше).

Выбор коллектива А.Н. Туполева в качестве разработчика проекта торпедного катера был не случаен. Дело в том, что он занимался темой проектирования глиссирующих судов в инициативном порядке с 1919 г.

Дело в том, что задолго до создания  быстроходных  катеров именно авиаконструкторы занимались изучением режима глиссирования. Без учета особенностей этого малоизученного в те годы процесса невозможно было построить гидросамолеты с достаточным уровнем «мореходности».

Отработку углов атаки глиссирующих поверхностей конструкторы  чаще всего проводили на путем проб и ошибок на готовых гидросамолетах, что затягивало сроки доводки, а иногда и сводило к нулю все достоинства самолета.  В то время в ЦАГИ еще не было опытового  бассейна и изучение процесса  решено было проводить  «в натуральную величину» на Москве реке.

В МВТУ  по проекту А. Туполева был построен глиссер под мотор  «Изотта-Франкини» мощностью 160 л.с. Около 6 метров, с поперечным реданом катер был с изменяемой геометрией днища.

На испытаниях в акватории Москва-реки, в 1921 году, глиссер АНТ-1 показал рекордную для своего времени скорость в 75 км/ч. Для сравнения: американский катер аналогичных размеров развивал до 98км/ч, но на 4- х   двигателях  общей мощностью 800л.с. Идея блестяще оправдала себя. На основе испытаний были получены данные для разработки глиссирующих катеров и поплавков гидросамолетов.

Испытания АНТ-1

В 1923 г. был построен второй глиссер АНТ-2 цельнометаллической конструкции с двигателем "Анзани" мощностью 30 л.с. и воздушным винтом в качестве движителя. 30 июля 1925 г. ЦАГИ получил уточненные ТТТ по теме создания торпедного катера, а 25 августа того же года между Техуправлением НКМД и ЦАГИ был заключен договор на разработку проекта и постройку опытного экземпляра торпедного катера ТК-1. Срок выполнения работ был установлен до 15 июня 1927 г.

АНТ-2

Туполев представил на рассмотрение два эскизных проекта – большого мореходного двухмоторного катера с одной 533-мм торпедой и малого одномоторного катера с одной 450-мм торпедой, предназначенного для подъема на корабли. Выбор пал на первый, но без утяжеляющих конструкцию переборок и с временным приспособлением для установки 450-мм торпеды.

По условиям уточненных ТТТ базирование катеров предполагалось на борту легких крейсеров, комплекс вооружения должен был включать 7,62 мм пулемет и два 533 мм торпедных аппарата желобкового типа. Под руководством Туполева в ОКР по разработке проекта ТК-1 участвовали следующие инженеры ЦАГИ: А.А. Архангельский, Н.В. Грибов, Н.С. Некрасов, М.Н. Петров, Т.П. Сапрыкин и Н.С. Четвериков. В основу конструкции корпуса катера было решено положить принцип конструкции поплавка гидросамолета. По этой причине роль верхней палубы катера выполняла изогнутая металлическая поверхность, выполнявшая несущую роль в прочностной схеме. Глиссер проектировался как цельнометаллическая конструкция выполненная из дюралюминия (кольчугалюминия). В средней части корпуса имелся специальный уступ - редан, благодаря которому достигался эффект глиссирования, т.е. выход из воды передней части корпуса, в результате чего уменьшалась площадь соприкосновения корпуса судна с водной поверхностью и резко увеличивалась скорость движения. Первоначально планировалась установка в подводной кормовой части корпуса специальной подвижной плоскости, которой по замыслу конструкторов с помощью механизма винтового типа мог придаваться тот или иной угол наклона и таким образом достигать наивыгоднейшей площади соприкосновения. Однако, в виду того, что катера планировалось использовать и в условиях мелководья прибрежной зоны, от такого решения пришлось отказаться. В ходе проектирования пришлось отказаться и от установки 533 мм торпедных аппаратов, т.к. их производство не было еще освоено промышленностью. В начале 1927 г. опытный экземпляр ТК-1. Он представлял собой клепанный цельнометаллический корпус на палубе которого монтировалась боевая рубка с 7,62 мм пулеметом. Сзади рубки устанавливался 450 мм торпедный аппарат желобкового типа. В кормовой части корпуса размещались два карбюраторных двигателя американского производства "Райт - тайфун" мощностью по 550 л.с. каждый, вращающих два гребных винта. Охлаждение двигателей осуществлялось забортной водой. Катер имел полное водоизмещение 9 т, длина корпуса составляла 17, 3 м, ширина - 3,3 м, осадка - 0, 9 м. Катер оснащался ночным прицелом, радиостанцией, приспособлением позволяющим погрузку судна на борт крейсера. 6 марта того же года "Первенец" был отправлен железнодорожным транспортом в г. Севастополь для испытаний. 14 марта 1927 года катер, символически названный “Первенцем”, был доставлен по железной дороге в Севастополь, и 17 марта спущен на воду Черного моря. Командиром “Первенца” назначили И.А. Ананьина.

30 апреля 1927 года на Черном море начались испытания «Первенца». В процессе испытаний обнаружились явления кавитации, не позволявшие при развитии моторами полного числа оборотов развить полную скорость. Под руководством А. Н. Туполева провели работы по изменению шага винтов. Результат превзошел самые оптимистические ожидания — получили 56 узлов. 16 июля, в последний день испытаний, произошло кульминационное событие: гонки английского и советского катеров, показавшие полное преимущество последнего.

Катер на испытаниях развил на спокойной воде свыше 50 узлов - скорость по тем временам поразительную даже для глиссера. Но испытания выявили, что при отличных ходовых качествах “Первенец” имел целый ряд недостатков.

Так, в кормовой части днища первоначально была установлена на петлях плоскость, угол атаки которой изменялся вертикальными винтами с маховиками. На испытаниях эта плоскость из-за ударов о камни и дно быстро оторвалась, и Туполев больше никогда не ставил на свои катера такого устройства. Оказалось также, что при волнении и ветре в 3-4 балла открытую рубку сильно заливало водой, а корпус испытывал резкие сотрясения, ударяясь днищем о воду. Катер к тому же плохо управлялся на заднем ходу, а прицельно стрелять из пулемета при скорости выше 30 узлов было практически невозможно. Но в целом "Первенец" оправдал ожидания проектировщиков: моторы работали безукоризненно, равно как приборы управления, а также электро– и радиооборудование. Можно было считать вполне удовлетворительными управляемость на переднем ходу, реверс, торпедную стрельбу и мореходность при волнении до 3 баллов. Сравнивая "Первенец" с одним из трофейных СМВ, выяснили, что английский катер уступал нашему и в скорости и в маневренности.
В качестве недостатков комиссией под руководством Ю.В. Шельтинга, были отмечены также малая мореходность, недостаточность торпедного вооружения, повышенная коррозийность подводной части корпуса. Кроме этого, конструкция торпедного аппарата не позволяла производить пуск торпеды на скорости менее 17 узлов, в противном случае возникала опасность поражения катера своей же торпедой. Не смотря на выявленные недостатки в августе 1927 г. торпедный катер "Первенец" был введен в состав Черноморского флота. Это был первый боевой корабль построенный в СССР собственными силами. По итогам испытаний ТК-1, ЦАГИ получил заказ на постройку второго опытного экземпляра торпедного катера с улучшенной мореходностью и усиленным торпедным вооружением. К началу лета 1928 г. ТК-2 был собран в мастерских ЦАГИ, прошел испытания в опытовом бассейне института и отправлен в г. Кронштадт для прохождения испытаний. На катере установили второй 450 мм торпедный аппарат, вследствие чего водоизмещение судна достигло 10 т, мореходность улучшили путем увеличения угла внешней килеватости подводной части корпуса. На ТК-2 установили два двигателя "Райт - циклон" мощностью по 600 л.с. каждый. Расчетная скорость составляла 52 узла. По итогам испытаний, проходившим в акватории Финского залива было принято решение о серийном производстве нового катера и принятии его на вооружение Морскими силами СССР под шифром Ш-4, что означало "Шарли", т.е. "остроскулый". ТК-2 получил наименование "Туполев" в честь своего создателя и введен в состав Балтийского флота 1 ноября 1928 г. Серийное производство торпедных катеров Ш-4 было организованно в специально построенном цеху № 17 судостроительного завода им. А. Марти (бывший Адмиралтейский завод или завод "Адмиралтейские верфи" г. Санкт-Петербург) в начале 1929 г. Корабли этого типа выпускались по 1933 г. пятью сериями и поступали на комплектование отрядов торпедных катеров Балтийского, Черноморского и Тихоокеанского флотов. Всего было построено 84 катера типа Ш-4. На серийных катерах устанавливали двигатели "Райт-тайфун".

Торпедный катер «Ш-4»

“Ш-4” интересен еще одним «нюансом». Несколько единиц катеров предоставили Остехбюро для секретных экспериментов по радиоуправлению. Первый образец радиоаппаратуры, разработанный инженером В.И. Бекаури в 20-х гг., в целом повторял систему дистанционного управления на немецких катерах. Аппаратура Бекаури, как и немецкая, позволяла управлять торпедными катерами без экипажей из командирской рубки штабного катера. Серьезным недостатком такого принципа наведения катера на цель являлась трудность наблюдения за противником. Команды оператора не всегда оказывались точными. Поэтому для Ш-4 приняли другую систему радиоуправления — с гидросамолета-наблюдателя ЮГ-1, разработанную А.Ф. Шориным в 1930 г. Отныне даже дымовая завеса, за которую прятался корабль противника, не могла стать помехой для точной торпедной атаки радиоуправляемого катера. В 1932 году, после успешных испытаний этой аппаратуры, был сформирован опытный дивизион катеров “волнового управления”.

В октябре 1937 года было проведено большое учение с применением радиоуправляемых катеров. Когда соединение, изображающее вражескую эскадру, появилось в западной части Финского залива, более 50 радиоуправляемых катеров, прорвав дымовые завесы, устремились с трех сторон на корабли противника и атаковали их торпедами. После учения дивизион радиоуправляемых катеров получил высокую оценку командования.

Но в 1937 году Бекаури был арестован, а 8.02.1938 – расстрелян. Работы зависли. Попытки применить телеуправляемые катера во время Великой Отечественной войны не дали положительных результатов. Это и не удивительно – техника 37 года в 41м году была уже устаревшей и самолет МБР-2, с которого пытались управлять катерами (интересно – а многие ли знают вообще, что это за зверь – ЮГ-1?) был абсолютно обречен, попадись он на глаза «Мессеру»… А вот немцы, «стартовав» значительно позже, довели идею управляемого катера «Линзе» до технического исполнения и даже добились некоторых боевых успехов!

Пока промышленность осваивала выпуск серийных Ш-4, туполевский коллектив в ЦАГИ приступил к проектированию нового, более совершенного катера с двум отечественными двигателями и двумя торпедными аппаратами, названного Г-5 (глиссирующий № 5). Задание на такой корабль было выдано ЦАГИ 29 июня 1928 года, а уже через год – 13 июня 1929 года – начали строить опытный образец ГАНТ-5. Поскольку у нового катера обводы были почти такими же, как у ГАНТ-4, корпус изготовили сравнительно быстро, но потом дело застопорилось: подвели моторостроители. Пришлось экстренно закупить тысячесильные авиационные моторы Изотта-Фраскини, а затем приспосабливать их к работе в морских условиях. Поэтому катера отправили в Севастополь только 15 февраля 1933 года, а испытания затянулись до последних чисел декабря. Но зато результаты были получены выдающиеся...

В отчете комиссии было записано: «Максимальная скорость без нагрузки составила 65,3 уз. Максимальная скорость в полной боевой нагрузке – 58 узлов. Мореходность была выше, чем у катеров типа "Туполев". Корпус ведет себя хорошо, нет вибрации, устойчив на курсе как без нагрузки, так и с торпедами и при различном состоянии моря (проверен до четырех баллов)... Комиссия считает, что настоящий торпедный катер является лучшим из существующих у нас как по вооружению, так и по техническим свойствам, и рекомендует его для серийной постройки..." 
Скоростные характеристики катеров, шедших в серии, были скромнее, так как на них вместо двух моторов по 1000 в. с. стояли отечественные ГАМ-34 конструкции Микулина мощностью по 850 л. с. Испытания серийного Г-5 завершились в январе 1934 года, после чего начались поставки флоту легких торпедных катеров. За годы второй пятилетки (1933-1937 гг.) наша промышленность их выпустила 137, а к началу Великой Отечественной войны из 269 торпедных катеров, находившихся в строю, львиная доля приходилась именно на Г-5 , которые строились до 1944 года. 

С годами популярность катеров Г-5 только росла. Одновременно группа конструкторов ЦАГИ, которую теперь возглавлял Н.С. Некрасов, предпринимала упорные, хотя и не очень успешные попытки создать «лидер торпедных катеров» — большой глиссер с мощным торпедно-пулеметным вооружением. В обязанности катера-лидера входило залповое поражение торпедами больших кораблей вражеской эскадры во время атаки, а также огневое подавление катеров их охранения во время отхода. Поэтому лидер должен был иметь много «стволов», улучшенную мореходность, повышенную дальность плавания, средства радиосвязи со всеми катерами группы. В 1934 г. был спроектирован и 1 сентября 1934 г. в мастерских ЦАГИ заложен экспериментальный катер Г-6. В строй он вступил только через 5 лет, 5 июня 1939 года.

Экспериментальный лидер торпедных катеров Г-6. 1934-39 гг. Водоизмещение 86 тонн, размеры 36,53 х 6.6 х 1,93метров. 8моторов ГАМ-34 по 736л.с.(в сумме 5888л.с), максимальная скорость на испытаниях 49.78 узлов (92,2 км/час), дальность плавания 806 милъ экономическим ходом 28,5 узлов. Вооружение: три 531-мм желобных ТА (или 24 глубинные бомбы вместо торпед в желобных аппаратах) и 1 трехтрубный поворотный ТА 533 мм, 1 пушка 45мм, 1 пулемет 12,7мм и 3 пулемета 7,62-мм. Экипаж - 30 человек.
Однако в серию Г-6 не пошел.

Во-первых, его стоимость была в 4 раза выше, чем у Г-5. Но четыре «Г-пятых» могли выпустить в противника на 33% больше торпед, чем один Г-6 (8 против 6), при этом с разных направлений. Во-вторых, они были значительно меньше по своим размерам и быстроходнее, так что поражение четверки таких катеров являлось намного более трудной задачей, чем одного Г-6. В-третьих, в катере Г-6 плохо совмещались понятия «глиссер» и «мореходный». Хорошая устойчивость лидера на волне достигалась за счет внушительных размеров и водоизмещения. Но именно они являлись помехой глиссированию катера, не позволяя ему с 6-ю торпедами на борту развивать ход свыше 42 узлов. Из-за всего этого интерес к катерам-лидерам быстро угас.

Успели построить еще только один подобный катер, Г-8. Из соображений экономии средств его спроектировали как нечто среднее между Г-6 и Г-5. Второй «катер-лидер», заложенный в 1937 г., вступил в строй в августе 1940 года.

Экспериментальный лидер торпедных катеров Г-8, 1997-40 гг. Водоизмещение. 31,26 тонны; размеры 24,15 х 3,78 х 1,51 метров; 4 мотора ГАМ-34 по 736 л. с; скорость 32 узла (59,3 км/час); дальность плавания- экономическим ходом 648 миль. Вооружение: 3 торпеды. 533 мм (или 10 глубинных бомб) в кормовых желобных ТА, 3 пулемета 12, 7 мм. Экипаж 10 человек.

Считая, что главная задача катера-лидера - прикрытие атаки и отхода малых катеров, создатели корабля отказались от чрезмерно мощного торпедного вооружения и вернулись к двухжелобным аппаратам, как на Г-5. Но стрелковое вооружение предусматривалось достаточно сильное: два крупнокалиберных пулемета ШВАК и один ШКАС. В результате  водоизмещение Г-8 оказалось чуть ли не вдвое меньше, чем у Г-6.
18 декабря 1937 года Г-8 спустили на воду. Несмотря на удовлетворительные результаты испытаний, ВМФ отказался от серийной постройки глиссирующих катеров-лидеров. Это послужило причиной свертывания всех работ по следующему проекту — Г-9, в котором предусматривалось бортовое сбрасывание торпед, устраняющее важный недостаток желобных аппаратов: невозможность стрельбы при нулевом или малых ходах.
В это же время были прекращены и работы по Г-10  - малому катеру с бортовым сбрасыванием торпед и защитой рубки и моторного отсека противопульной броней. Причиной отказа флота от таких судов была сравнительно низкая мореходность глисснрующнх катеров, делавшая их малопригодными для Тихоокеанского и в особенности Северного морских театров.

Итак, развитие торпедных глиссирующих катеров в СССР застопорилось на Г-5. Примечательно, что все удачные образцы глиссеров середины 30-х гг. имели дюралевые корпуса. По сравнению с нержавеющей сталью этот материал проигрывал и по механической прочности, и по стойкости к коррозии. Дюралюминий явно не подходил для постройки катеров дальнего плавания, а Советский Союз с его протяженными морскими границами нуждался в таких кораблях даже больше, чем другие державы.

 Приверженность советских конструкторов к корпусам из дюраля во многом объяснялась неудачей с мореходными торпедными катерами типа «Стальной». С-1 и С2 (водоизмещение 28 тонн, размеры 28,5 х 3,8 х 1,4 метров, дальность плавания 170 миль) были спущены на воду еще в 1931 г.

Эти килевые катера из стали имели три желобных 45-см аппарата и два пулемета 7,62 мм. Экипаж состоял из 6-и человек. Мощность импортных двигателей — 2250 л.с. — была для такой массы недостаточна. Тяжелые «Стальные» развивали не более 26 узлов. Поэтому в серию катера этого типа не пошли (Оба построенных катера во время войны переоборудовали в малые минные заградители для действий в Финском заливе и на Ладожском озере).

Однако своим провалом проект «С» был обязан не стальной конструкции корпуса, а неудачному сочетанию его элементов (пропорции и обводы, тип и размещение торпедных апаратов, маломощные бензиновые моторы) Но об этом тогда не думали. В результате работы по созданию стальных катеров дальнего действия остановили почти на десять лет. Лишь в начале лета 1941 г. на Черном море состоялись испытания третьего экспериментального стального катера «СМ-3».

Стальной катер «СМ-3». Водоизмещение  34 тонны, размеры 20,8 х 3,9 х 1,5 метров; мощность 4 двигателей 3600 л.с; дальность плавания 24-узловым ходом 380 миль; вооружение включало 2 ТА 533 мм и 2 пулемета 12,7 мм; экипаж 8 человек.

 Этот катер был заложен весной 1939 г., спущен на воду в августе 1940 г. Но скорость его оказалась только на 4 узла больше, чем у С-1 и С-2 — 30 узлов, для торпедного катера слишком мало. Видимо поэтому четвертый стальной катер, спущенный на воду в 1940 г. (42-тонный СМ-4) так и не получил торпедных апаратов и был переклассифицирован в малый охотник.
Первое, что бросилось в глаза представителям приемочной комиссии, была «дышавшая» обшивка катера из тонкой (4 мм) стали. При выходе на 37-узловую скорость хода корпус дал трещину. О серийной постройке столь ненадежного корабля не могло быть и речи. Но экспериментальный катер все же передали флоту, предварительно усилив продольный и поперечный набор корпуса установкой дополнительных шпангоутов и стрингеров. Началась война, каждая боевая единица могла принести пользу. Из-за переделки водоизмещение увеличилось, скорость уменьшилась на 7 узлов, зато СМ-3 обладал отличной маневренностью. Он хорошо воевал. Например, в июне 1942 г. участвовал в рейде торпедных катеров на Ялтинскую бухту, а спустя два месяца, действуя совместно с катером типа Д-3, пустил ко дну две немецкие десантные баржи близ Феодосии.

В заключительных боях на Балтике успели принять участие новые торпедные катера прибрежного действия типа «Комсомолец». Этот 23-тонный дюралевый корабль во многом превосходил своего предшественника Г-5. Изменения в конструкции обусловили неплохую мореходность нового катера - до 4 баллов включительно. В днище по всей длине корпуса «Комсомольца» проходила полая балка, которая выполняла роль киля. Кроме того, по бортам ниже ватерлинии имелись дополнительные кили, уменьшавшие качку. Число водонепроницаемых отсеков возросло до шести. На «Комсомольце» впервые появилась бронированная рубка из листовой 7-мм стали. Наконец, значительно изменилось вооружение корабля - спаренные пулеметы взамен одинарных и трубчатые торпедные аппараты на палубе вместо кормовых желобов. В отличие от Г-5, «Комсомольцы» могли атаковать противника торпедами на самом малом ходу.

Первый катер нового проекта (собственно «Комсомолец») был заложен 30 июля 1939 года, за один месяц до начала Второй Мировой войны. На воду его спустили 16 мая 1940 г., в строй он вступил 25 октября того же года. Летом 1940 г., когда «Комсомолец» проходил испытания, его проект попытались улучшить. За модификацию корабля взялась конструкторская группа В.М. Бурлакова. Первым делом усилили зенитное вооружение, вместо одного пулемета ДШК поставили четыре. Водоизмещение корабля при этом увеличилось на 3 тонны, а скорость хода уменьшилась с 51 узла до 40—48. Пришлось также уменьшить калибр торпедных аппаратов. Три десятка катеров данного типа вступили в строй действующего флота в 1943—45 гг.

Торпедный катер типа «Комсомолец» (проект 123), 1942-44 гг. (31 единица). Водоизмещение 20 (полное. 23) тонн, размеры. 18,7 х 3,4 х 1.2 м, 2 бензомотора по 1200 л.с, скорость 46-48 узлов, дальность плавания 345 миль на 28 узлах вооружение: 2 ТА 456-мм (на прототипе серии 2 ГА 533-мм), 4 пулемета 12,7-мм в двух спарках (на прототипе 1 пулемет), 6 больших глубинных бомб, дымаппаратура, экипаж 7 человек.

В ходе войны проект 123 был еще раз доработан. Изменения коснулись в основном технологии производства. Была также усилена конструкция корпуса, сделан ряд мелких усовершенствований. Вместо двух моторов поставили три, и хотя водоизмещение выросло на 5 тонн, скорость осталась прежней - 48 узлов. В ноябре 1943 г. тюменский судостроительный завод сдал флоту головной катер нового проекта, получившего обозначение 123 бис. До конца войны сошли со стапелей 120 катеров типа 123 бис, а в 1946—53 гг. на заводе № 183 в Феодосии построили еще 205 таких кораблей (50 типа М-123 бис и 155 типа 123К).

Торпедный катер типа «Комсомолец» (Проект 123 бис), 1943-45 гг. (120 единиц). Водоизмещение 25 тонн, скорость 48 узлов, 3 бензиновых мотора «Паккард» по 1200л.с, 2 ТА 456-мм, 4 пулемета 12,7-мм в двух спаренных установках, 6 глубинных бомб, дымаппаратура, установлены скуловые брызгоотражатели.

Теперь о печальном.

Речь не идет о том, чтобы опорочить идею торпедных катеров вообще, или проекты советских конструкторов и Туполева в частности. При анализе достоинств и недостатков необходимо учитывать как существующую на момент создания техники концепцию ее применения, так и технические возможности разработчика.

В 20-е годы, когда закладывалась идея советских глиссирующих ТК, военное и политическое руководство СССР обязано было учитывать вовлечение страны в войну с ведущими мировыми державами, с той же Великобританией. Морская мощь Британии, по сравнению, с флотом не только СССР, но и царской России начала ПМВ, была не просто подавляющей. Она была абсолютной. Британский линейный флот мог просто подойти к берегам России в любой выбранной точке и «раскатать все в пыль». Рассуждения об отсутствии (причем извечном) агрессивных устремлений у Англии весьма интересны для вялотекущего спора в интернете, но мало сочетаются с тем же налетом катеров на Кронштадт, который был упомянут выше. Ответить «адекватно и параллельно» СССР, конечно же, не мог. Вот и пришлось придумывать дешевые и доступные альтернативы. Так что идея «москитного флота» в свое время была, если и не единственно возможной, то, по крайней мере, логичной. Да и технический уровень страны… Как уже говорилось, торпедный катер был первым кораблем, который страна вообще смогла построить (не забудьте про импортные моторы!).

А вот потом, к сожалению, советские адмиралы (скажем так для краткости) явно «заигрались». К концу 30-х и опыт кораблестроения уже был, и возможности серьезно расширились. Но уже сформировалась точка зрения, мешающая взглянуть на проблему в перспективе. Собственная идеологическая работа, широкая реклама «лучших в мире и самых быстроходных» катеров привели к застою мысли и отставанию в этой области. Ведущие страны мира сделали ставку на мореходные, хорошо вооруженные торпедные катера килевого типа, РККФ же «завис» на идее 1915 года… В результате, во время войны катера совершенно не применялись в соответствии с той доктриной, под которую они создавались. Единственный, пожалуй, бой катеров против военного флота врага (нет, не дредноутов, всего-то против крейсера и нескольких эсминцев!) кончился отнюдь не решительной победой. Ниже мы его коротко рассмотрим. И катера начали использовать для «неродных» задач. К тому же они оказались слабее своих «одноклассников» и не могли выдерживать бои дуэльно.

В основу глиссирующего катера АНТ-3 был положен поплавок гидросамолета. Верх этого поплавка, активно влияющий на прочность конструкции, перешел на катера Туполева. Вместо верхней палубы у них была круто изогнутая выпуклая поверхность, на которой человеку трудно удержаться, даже когда катер неподвижен. Когда же катер был на ходу, выйти из его боевой рубки было смертельно опасно — мокрая скользкая поверхность сбрасывала с себя решительно все, что на нее попадало (к сожалению, за исключением льда, в зимних условиях катера обмерзали в надводной части). Когда во время войны на торпедных катерах типа Г-5 приходилось перевозить десант, то людей сажали гуськом в желоба торпедных аппаратов, больше им негде было находиться. Человек 25 посадить в желоба могли, но их размещение там трудно было назвать «комфортным». Поскольку десантный вариант оказался весьма распространенным, в итоге пришли к выводу о необходимости изготовления специальных банок и решеток для удобства размещения бойцов. А вот на более крупный Д-3 нормально «садился» взвод десантников. Обладая сравнительно большими запасами плавучести, эти катера практически ничего не могли перевозить, поскольку в них не было места для размещения груза.

Неудачной оказалась и позаимствованная у английских торпедных катеров конструкция торпедного аппарата. Минимальная скорость катера, при которой он мог выпустить свои торпеды, составляла 17 узлов. На меньшем ходу и на стопе катер не мог дать торпедный залп, так как это означало бы для него самоубийство — неминуемое попадание торпеды.

Туполевские катера могли действовать торпедами при волнении до 2 баллов, а держаться в море — до 3 баллов. Плохая мореходность проявилась прежде всего в заливании мостика катера даже при самом незначительном волнении и, в частности, сильном забрызгивании открытой сверху очень низкой ходовой рубки, затрудняющем работу команды катера. Производной от мореходности была и автономность туполевских катеров — их проектная дальность никогда не могла быть гарантирована, так как зависела не столько даже от запаса топлива, сколько от погоды. Штормовые условия в море бывают сравнительно редко, но свежий ветер, сопровождающийся волнением 3−4 балла, явление, можно сказать, нормальное. Поэтому каждый выход туполевских торпедных катеров в море граничил со смертельным риском вне всякой связи с боевой деятельностью катеров.

В экипировке экипажей учитывались особенности этого типа катеров - большое брызгообразование на волнении и пронзительный ветер. Одевался экипаж в теплое водолазное белье, кожаное обмундирование, верхняя вахта носила кожаные летные шлемы и защитные очки, механики пользовались танковыми шлемами для защиты от рева двигателей. Вряд ли такая экипировка была удобной для боя, но по другому до этого боя было не дожить…

Между тем, американцы убедились в бесперспективности реданных катеров во время своей борьбы «с зеленым змием», точнее при борьбе с контрабандой спиртного. В результате был создан килевой ТК «Элко».

ТК «Элко» в разрезе

Кстати, 60 катеров типа «Элко» было поставлено по ленд-лизу в СССР, где они получили индекс А-3. На базе А-3 в 1950-х годах у нас был создан самый распространенный торпедный катер советского ВМФ — проекта 183.

Стоит заметить, что в Германии, буквально связанной по рукам и ногам Версальским договором и охваченной экономическим кризисом, сумели в 1920-х годах провести испытания реданных и килевых катеров. По результатам испытаний был сделан однозначный вывод — делать только килевые катера. Монополистом в области производства торпедных катеров стала фирма «Люрсен».

Немецкий «шнелльбот» S-100

В годы войны немецкие катера свободно действовали в свежую погоду на всем Северном море. Базируясь в Севастополе и в Двуякорной бухте (близ Феодосии), германские торпедные катера действовали во всем Черном море. Поначалу наши адмиралы даже не верили донесениям, что германские торпедные катера действуют в районе Поти. Встречи наших и германских торпедных катеров неизменно заканчивались в пользу последних. В ходе боевых действий Черноморского флота в 1942—1944 годах ни один германский торпедный катер не был потоплен в море.

В итоге наши адмиралы стали жертвой собственной пропаганды. Официально считалось, что советские катера лучшие в мире и нет никакого смысла обращать внимание на зарубежный опыт. А между тем агенты германской фирмы «Люрсен» начиная с 1920-х годов «высунув язык» искали себе клиентов. Заказчиками их килевых катеров стали Болгария, Югославия, Испания и даже Китай.

В 1920—1930-х годах немцы запросто делились с советскими коллегами секретами в области танкостроения, авиации, артиллерии, отравляющих веществ и т. д. Но у нас и пальцем не пошевелили, чтобы купить хоть один «Люрсен».

История службы

Построенные по концепции разработанной в середине 20-х годов, торпедные катера вступили в бой во второй половине следующего десятилетия, то есть, совершенно не в тех условиях на которые рассчитывали их создатели. Пришлось совершать дальние рейды, действовать на коммуникациях, бороться с авиацией противника. Техническая концепция катера изначально была морально устаревшей: исходили не из возможного уровня развития техники, а из уровня имеющихся трофейных образцов. Требование достижения максимально возможной скорости, единственного козыря корабля, ограничивало любые попытки установки более мощного зенитного вооружения и брони. Не было и ясности в использовании катеров, слишком много от них требовали и слишком мало они могли реально сделать.

Гражданская война в Испании

В июле 1936 года мятеж республиканского правительства Испании стал началом трехлетней войны. К этому времени в составе испанского флота не было торпедных катеров. Это для националистов исправили Италия и Германия, поставками катеров типа MAS и люрсеновских «шнелльботов». Не остался в стороне и флот Советского Союза, направивший в Испанию в мае 1937 года четыре катера типа Г-5. Базой для них служил Порман.

Не смотря на то, что недостаточная дальность плавания и мореходность не позволили катерам действовать в роли собственно торпедных катеров, они несли конвойную службу. Но тут проявились и другие недостатки: слабое зенитное вооружение, высокая пожароопасность (из-за авиационного топлива) и отсутствие даже самой минимальной гидроакустической аппаратуры. Непригодность пулеметов для борьбы с самолетами самым трагическим образом проявилась в боях.

30 июля недалеко от Барселоны республиканский конвой был атакован летающей лодкой «Савойя». По словам Конвея: один катер сопровождавший транспортник был потоплен, второй — очень пострадал, сам транспортник выбросился на берег.

В целом советские торпедные катера в ходе гражданской войны в Испании особой роли не сыграли, и их дальнейшая судьба остается неясной. Единственный шанс отличиться они упустили в марте 1938 года, когда из-за сравнительно небольшого волнения не смогли принять участие в бою, в ходе которого был потоплен крейсер «Балеарис».

Великая Отечественная война

Основная деятельность торпедных катеров Г-5 во время Второй Мировой войны была развернута на Балтийском театре военных действий. К 22 июня 1941 года торпедные катера Краснознаменного Балтийского флота (КБФ) были сведены в две бригады и отдельный отряд, насчитывавшие в своем составе 56 катеров типа Г-5.

«Москитные силы» КБФ активно участвовали в боях за острова Моонзундского архипелага, боролись с немецкими конвоями, направлявшимися в Рижский залив, проведя ряд атак на суда противника, но не добились особых успехов. Их собственные потери были достаточно тяжелыми. Доставалось, в основном, от авиации врага, противопоставить которой было нечего.

В конце сентября состоялась единственная за всю войну атака катерников советского флота на соединение крупных надводных кораблей, которые напали на полуостров Сырве. Оставшиеся боеспособными четыре катера обогнули Сырве и направились к бухте Лыу, где находилась эскадра противника. В её состав входили легкие крейсера «Лейпциг» и «Эмден» с миноносцами охранения «Т-7», «Т-8» и «Т-11», а неподалеку действовали еще и тральщики из состава 17-й флотилии.

При выходе из Ирбенского пролива катера атаковал вражеский гидросамолет, который отогнали истребители прикрытия, затем отразившие попытку еще две попытки расправиться с катерами. Немецкие корабли, предупрежденные сигнальными ракетами гидросамолета, успели подготовиться к атаке и по катерам был открыт ураганный огонь. Ущев (командир отряда катеров) приказал дать сигналы — «Дым», «Атака». Под прикрытием дымзавесы два катера ударили по крейсеру «Лейпциг», два - по миноносцам. В это время был подбит первый катер начал тонуть. Не одна из торпед не попала в цель. Возвращавшиеся в Мынту катерники потопили вспомогательный тральщик «М-1707» (экс-траулер «Люнебург»). Немецкие крейсера, расстрелявшие большую часть боезапаса основного калибра по катерам, были вынуждены уйти. Больше в обстрелах советских войск они не участвовали.

Так как боевые качества корабля на момент начала боевых действий были морально устаревшие и не выдерживали конкуренции с вооружением вражеских войск, основной формой боевой деятельности торпедных катеров Г-5 во время войны были минные постановки и транспортировка десанта. При разработке операции по высадке десанта в Новороссийске торпедным катерам бригады поставили задачу уничтожить батареи и доты на новороссийском молу. И вот в ночь на 10 сентября 1943 года через 1 минуту 15 секунд после первого артиллерийская залпа наших кораблей советские катера выпустили торпеды... "Почти одновременный удар семи торпед по молу так тряхнул его, – вспоминал Проценко, – что малокалиберные автоматические пушки и пулеметы слетели с треног и очумевшие фашисты свалились с ног. А взрывы торпед, выпущенных под основание самого мощного дота на оконечности мола, разрушили его так, что тяжелая броневая плита придавила весь расчет. Уцелевшие фашисты не успели прийти в себя, когда на них навалились наши моряки-автоматчики.
Не менее интересным и необычным было боевое применение первых в истории ракетных катеров, которые начали поступать в бригаду летом 1943 года. На этих кораблях не было торпед, вместо них на удлиненной рубке устанавливалась пусковая установка с подвешенными к ней 132-мм реактивными снарядами.
В ночь на 11 июня 1943 года три ракетных и два торпедных катера вышли к Новороссийску, чтобы подавить вражескую четырехорудийиую батарею, досаждавшую нашим войскам и кораблям на Южной Озерейке. Скрытно заняв исходную позицию. катерники дождались, когда летчики сбросят осветительные бомбы, после чего к берегу на полном ходу устремились два торпедных катера, чтобы вызвать на себя огонь вражеских орудий. Как только в 2 часа 18 минут прогремели первые выстрелы, ракетные катера дали пристрелочный залп, я легший у кромки берега, а потом небо прочертили десятки оранжево-красных хвостов от реактивных снарядов. На берегу взметнулись к небу огненные столбы, заполыхало пламя. Через несколько дней сдавшийся в плен румынский офицер рассказал, что снаряды "катюш" падали с большой точностью От их разрывов взлетели в воздух штабеля заготовленных для стрельбы боеприпасов. В результате три из четырех орудий были выведены из строя и почти вся прислуга уничтожена.
В ночь на 28 августа четыре ракетных катера совершили огневой налет анапский аэродром, а три дня спустя эти же ракетоносцы, находясь в дозоре, огнем своих установок сумели рассеять девять вражеских катеров.

За время войны советские ТК, потеряв 125 катеров (данные могут быть неполными), одержали не так много подтвержденных побед. На Балтике ими был поврежден 1 ЭМ ( Z 34, в строй не вводился), потоплен 1 миноносец (Т-31), 1 финский минзаг, 2 тральщика, 1 транспорт водоизмещением более 2000 тонн («Эмили Сабер»), несколько кораблей и судов поменьше. Повреждены 1 миноносец, 2 ПЛ, 5 тральщиков, несколько катеров и мотоботов. На севере потоплены 3 тральщика, 7 транспортов (самое большое – «Кольмар», 3992 тонны, остальные – много меньше), несколько катеров и мелких судов, повреждена 1 ПЛ, 4 тральщика несколько сторожевых катеров и мелких судов. На Черном море – румынский минзаг, итальянская подлодка, 1 охотник за ПЛ, 1 десантную баржу, 1 транспорт (баржа «Эльба-5», 1000 тонн), 1 шхуну. Повреждены 3 ПЛ, 3 ТЩ, 3 ТК, 7 БДБ.

Правда и потери катеров происходили по самым разным причинам, по причине многообразия выполняемых ими задач. Например, из 58 катеров, потерянных балтийцами, только 16 погибли в морских боях. Еще 10 подорвались на минах, 8 погибли от воздействия авиации (1 пулемет – ненадежная защита от самолета!), 5 погибли от наземной артиллерии при десантных операциях и т.д., вплоть до одного, расстрелянного собственными эсминцами («френдли файер» был во все времена и во всех армиях и флотах).

Г-5 продолжили службу и после войны. Благодаря немагнитному корпусу, они использовались при разминировании полей мин магнитно-контактного действия (правда, как было сказано выше, абсолютной гарантии безопасности это не давало).

Последней войной в которой было зафиксировано участие торпедных катеров Г-5 была Корейская война. К 25 июня 1950 года, дню начала войны, вооруженные силы КНДР обладали 19 единицами морской техники: тральщиками, сторожевыми катерами, торпедными катерами, представленные как раз «Гэ-пятыми». На тот момент именно они и оказались единственной силой, которая предприняла попытку активного противодействия кораблям США и Великобритании. 2 июля возле Чжуньчжиня отряд, в составе крейсеров «Джуно», «Ямайки» и эсминца «Блэк Суона», обнаружил северокорейский конвой состоявший из 10 траулеров, который прикрывали 4 торпедных катера. Противники заметили друг друга вскоре после восхода солнца. Один из катеров был потоплен первым же залпом. Остальные предприняли попытку выйти в торпедную атаку, но им не повезло. Три катера были потоплены. Со своей стороны, корейцы заявили (и упорно настаивают на этом, есть даже памятник в честь победы) о потоплении тяжелого крейсера типа «Балтимор», но США этот факт не признают, да и таинственно пропавших, в числе 14 крейсеров типа «Балтимор», вроде, не наблюдается…

Памятник самой удачной атаке Г-5 (гипотетически)