Когда деревья были большими … Часть вторая, марлезонского кардебалета.

Деревенский дом в в Воронежской и Липецкой губерниях тех времен.. Это, как правило, саманная изба с соломенной крышей.

Саман, это необожженный кирпич из высушенной смеси глины с соломой.

Солома, это высушенный стебелек пшеницы, или ржи, которую не следует путать с сеном, которое есть стебельки травы.

Архитектура и планировка стандартные. Вход в избу расположен не посередине дома. Он делит ее примерно в соотношении два к одному. С улицы попадаешь в сени. Это «коридор», разделяющий избу на две, не равномерные части. Слева из сеней вход в жилую часть. Жилая часть, это одна комната с русской печью, на которой одновременно и спали. Иногда эту комнату гордо называли залой )))

Справа из сеней – вход в хозяйственные помещения, где хранилось зерно, пшено, стояли прялки, и прочая, прочая хозяйственная утварь. По середине сеней – высокая, приставная лестница на чердак, где хранилось сено для скотины. Другой выход из сеней вел на скотный двор. Оттуда шел такой сильный и терпкий запах навоза, что чувствительная, эстетическая, городская дамочка, могла бы запросто свалиться в обморок. Там в отдельных «помещениях», названия которых я уже забыл, содержали скотину. Корова – кормилица, и обязательный элемент каждой семьи. Овцы, свиньи, гуси, утки, куры, … Кошки и собаки жили, где хотели. Полы в избе, и в других помещениях, были глиняные … Намного позднее их стали стлать досками. Не знаю, как по ним ходилось зимой, а летом было даже очень приятно пройти по прохладному, утрамбованному, глиняному полу. А подметали его частенько полынными вениками. Они создавали в доме такой аромат, какой нельзя сделать в квартире никакими ароматизаторами.

Электричества не было. его проводили на моих глазах, в начале 60-х годов. Каждый хозяин обязан был вкопать напротив своего дома столб. Потом электрик залезал на него в кошках, и натягивал провода. Кошки, для тех, кто не знает, это не те, которые мяукают, а крючья на обувь, которыми цеплялись за гладкий столб. Это был праздник для сельчан. В домах появились лампочки, и даже громкоговорители, из которых можно было узнать, что говорит сама Москва. Соответсвенно, до этого не было и в помине никаких электроприборов. Изба освещалась керосиновой лампой,  и давала неповторимое,  романтическое амбрэ. Впрочем, в темноте долго не засиживались. Спать ложились, как стемнеет. Уличное освещение … ))) Луна и звезды, или выколи глаз … Спать ложились тоже рано … Летом ночи короткие - не успеешь и глаз сомкнуть, как уже петухи побудку кричат. Готовили на керосинках и и примусах, и, конечно в печи. Вода и канализация были во дворе. Колодец, типа «журавль», с ледяной в любую жару, и чистейшей водой.

Вот так выглядели избы того времени,  которая служит фоном фотографии.  Отдельных фото строений у меня нет,  поэтому вынужден показывать то,  что имею. 

Это я,  тех времен,  и мой братишка на руках нашей любимой Башкир (бабушки Иры)

Это моя,  тогда еще молодая мама на фоне избы,  в которой жили.  Виден журавль колодца.

Это опять мы с братишкой,  который на руках у другой,  и тоже добрейшей, Тети Маруси.  На руках у нее и щенок той борзой собаки Лётки,  о которой я уже рассказывал.  А за спиной  -  погреб из самана,  и те самые,  складированные кизяки,  прикрытые соломой,  чтобы не размокли от дождя.

Ну, а это мой лихой батька.

А это я на фоне дома из настоящего кирпича,  то есть зажиточный.  Когда то он принадлежал нашему семейству.  Но прадед,  после первой мировой,  и гражданской умер,  и прабабушка вынуждена была его продать,  чтобы выжить.  Она прожила 90-то с лишним.  Под старость была глуховата.  Когда моя бабушка представляла меня ей,  та строгим голосом спросила  -  как звать?  Ей сказали - Игорь, но она не расслышала,  и спросила  -  Егор?  Еще несколько раз повторили - Игорь.  Тогда она нашла компромисс  -  А-а-а,  Егерь,  значит )))

Канализация, это сарайчик – метр на метр, или поменьше. Естественно – ни о какой туалетной бумаге и речи не было. впрочем, и о простой бумаге - тоже не было – газеты там не выписывали, а те, что случаем попадались, пускали на цыгарки. Чем? Да сеном, соломой, травкой )))

В молодости один московский парнишка, рассказал мне такой случАй.

Приехал в глухую деревеньку московский денди. И, как то, вдруг, ему приспичило … Тыр-пыр, восемь дыр … чем подтереться? На завалинке дед сидит – козьей ножкой пыхтит. Он к нему - поделись газеткой …

Тот покряхтел, засунул лапу в карман дырявой телогрейки, достал обрывок газеты Правда, и оторвал кусочек, размером … со спичечный коробок …

Парень в недоумении, и возмущении … Дед, а поменьше не мог?

Дед, не смущаясь, поясняет - а ты делай, как я … Парень - а как это? Дедок показывает и рассказывает - пальцем делаешь дырку в клочке газеты, и потом газеткой пальчик очищаешь … Фенита, ля комедь )))

Примерная планировка «залы» … Площадь приблизительно, метров двадцать. Плюс – минус - по зажиточности. Слева от входа – вид во двор. Два – три небольших окошка. Вдоль этой стены, сразу за входом - красный угол – с иконами и лампадами. Под ним крепкий, дощатый стол. Около стен пара скамеек. С другой стороны приставлены пара табуретов. За столом стоит сундук. Это обязательная принадлежность любого дома. В нем хранили все свои не замысловатые богатства. В основном, это были предметы женского туалета, включая приданное, празднично-выходные предметы одежды, бусы, колечки, особо дорогие, и духовно-ценные семейные реликвии, документы, и т.п. Я, по младости, спал на сундуке, или на печке …, либо на полу …, потом на сеновале, и очень редко удавалось спать на кровати. В торце залы стояла хозяйская кровать. А справа – за печкой, как правило выделялся занавесочкой уютный уголок с кроватью. Не ней спали или престарелые, если они были, или почетные гости – что-то вроде нас, москвичей. Пространство между печкой и стеной, тоже выделялось занавесочкой. Это была святая, святых хозяйки дома. Некоторое подобие кухни. Там хранилась вся печная, кухОнная, и столовая утварь и принадлежности. Ухваты, чугунки, миски и деревянные ложки, кадушки под квашню, и прочая, прочая, прочая …

Печь топили не дровами - это были безлесные, степные края. Не углем – его и в помине не было, а кизяками … Для просвещения несведующих - это «кирпичики» из высушенного коровьего помета, перемешанные с соломой. Для тех, кто смощил носик - гавном это не пахло ))) … Кизяк имеет свой, неповторимый запах, который не с чем сравнить, чтобы живописать.

Итак, после краткого описания быта, о том, как начинался женский день. Женщина была обязана проснуться и встать первой в доме. Вставала она всегда до зари – с петухами. Забот и хлопот у нее было выше крыши. Летом, как известно, светает рано … Задолго до зари, женщины была уже на ногах …

Я помню это, потому что часто отец брал меня на рыбалку, и вставать требовалось также рано, как и хозяйка в доме …, то есть задолго до зорьки, с восходом которой нужно было уже не только быть на месте, но и раскинуть снасти …

Корову напои, подои, сена дай, почисти ее, обласкай … Курям, утям и гусям - брось …. Свиньям замеси и отнеси … Овцам дай … Кошки под ногами вертятся юлой Собаки потявкивают, и в глаза заглядывают Только и слышно по двору - Цыпа-цыпа-цыпа …, ути-ути-ути …, тега-тега-тега …, кать-кать-кать …, Вась-Вась-Вась … Брысь, треклятая – вертишься под ногами - чуть крынку из за тебя не выронила … Для самообразования ученых дам. Позывные - цыпа-цыпа, ути-ути - пояснять не буду, и так ясно. Тега-тега - так подзывали гусей. Кать-кать-кать - овец. Вась-Вась-Вась - это свинтусы, мужского рода. Как звали женских представителей этого рода, я уже забыл.

Из Мудрости жизни - Алексея Константиновича Толстого

Всем девицам будь отрада, Рви в саду для них плоды, Не показывай им зада Без особенной нужды. Проводя в деревне лето, Их своди на скотный двор: Помогает много это Расширять их кругозор; Но, желаньем подстрекаем Их сюрпризом удивить, Не давай, подлец, быка им В виде опыта доить. Также было 6 очень гадко Перст в кулак себе совать Под предлогом, что загадка Им дается отгадать. Вообще знай в шутках меру, Сохраняй достойный вид, Как прилично офицеру И как служба нам велит.

Скоро грозный муж проснется, потянется, снедать и не спросит …, а только глазом поведет … Накануне тесто замесила, творог в марле повесила, масло взбила, утром печь затопила, чугунки поставила, мух повыгнала, пол подмела, и с соседкой перемолвилась … Нужно в клеть заглянуть, да в овин сбегать, из погреба во дворе молочка, солонинки достать …, да на огороде огурчиков сорвать … Ой, матушки, батюшки! Вот, вот и светает … - издалека слышно пастух стадо гонит - нужно Буренку выгонять, и за ним другое, овечье стадо пойдет … Огород полить – не забыть. Трудней всего поливать огурцы и капусту. Под каждый кочан по ведру. Побегай с двумя ведрами от колодца в огород. И в дом нужно пару ведер водицы занести. Ну, с этим и мужик справится.

Вот так, или примерно так, начинался женский трудовой, обыденный день. И никто из них не считал это подвигом. Это была обычная норма жизни. Уверен в том, что я не перечислил очень, и очень многого. Часть по не знания, что-то по забывчивости. И у меня возникает вопрос, без ненужного ответа - как можно относиться к этим женщинам, без трепетного уважения, и любви к ним? Поэтому меня и рассмешил рассказ дамы о том, что ей пришлось заработать отпуск в столицу тем, что она отработала на погрузке зерна, аж целых сорок часов ))) Если хватит сил и терпения, я попробую продолжить свои рассказы на эту тему, если к этому будет ваше благоволение )))