«Антимайдан». Репортаж

Людей уже много, на выходе из метро люди в жилетках с надписью «Дон» раздают полосатые флаги. Подъехал автобус, из него вышла группа пожилых людей. Я поинтересовалась, откуда приехал автобус. Одна из женщин ответила мне, что не будет ничего говорить и что я провокаторша. «Мы приехали, чтобы поддержать Россию. Вот вы в Ростове-на-Дону были? Вы пришли нас провоцировать».

«Я пришел сюда, потому что я против Майдана. Мы поддерживаем Путина, и благодаря сегодняшней акции весь мир это увидит. Может быть, после нее к нашей стране поменяется отношение, оно уже меняется. И из украинских СМИ перестанет литься это вранье. Да и из русских тоже. Я говорю про "Дождь" и "Эхо Москвы"». Владимир, представился работником Газпрома.

На выходе из «Тверской» дама в очень дорогой шубе и патриотической шали занимается черным пиаром по-мелкому: раздает приглашения на митинг от имени «Гражданской платформы». Героев нужно знать в лицо.

У Пушкина весело: ряженые фальшивят песни времен Гражданской. Две старушки снимают друг друга на айпад: «Но пасаран! Фашизм не пройдет! А теперь ты меня давай».

Откуда-то повылезала куча загадочных политических брендов. Собираются, впрочем, очень организованно, маршем.

Знакомьтесь: патриотический клуб «Путин». На дутых куртках — Кадыров-старший. Русский национализм подперт плечами чеченских штурмовиков. «Лэвой, правой», — лениво скандирует заводила.

Рядом со мной двое митингующих школьного возраста, над ними развевается триколор.

— Слушай, может, сольемся по-тихому?

— Ага, а флаг ты куда денешь?

Обреченно вздыхая, идут дальше по направлению движения — туда, где скандируют «Майдан не пройдет».

В центре марша интернет не работает. Тут идет лозунг-баттл. Лидирует пока «Наша колонна против пятой колонны». Успехом также пользуются «Хунта не пройдет, Новороссия вперед» и «Вся Россия за Донбасс».

Один мужчина стал выкрикивать «Порошенко — сало», но его не поддержали. Женщина слева от меня звонит по телефону, скорее всего, мужу: «Привет, послушай речевки!» И поднимает руку с телефоном вверх.

У рамок бардак. Несут на «Антимайдан» странные вещи — знамя с кистями, барабан «Ямаха», и все эти вещи пищат.

— У меня бляха большая, вот и звон, — гордо говорит ряженый казак.

Погода отличная, лучик весеннего солнца упал на лицо патриота. 

Люди пока мирные, понурые. Лишь один пытался задрать журналиста:

— За яблочки работаешь? Польские? Санкционные?

Получил в ответ «Слава России» и успокоился.

Народу много. Может, и не соврал Хирург, собрал десятку. Черно-оранжевое море скандирует: «Пока мы едины, мы непобедимы» (лозунг украден у Марша несогласных) и «Родина, свобода, Путин» (оригинальная разработка).

Атмосфера теплая, почти домашняя. Цитируют Путина и Христа, но Путина чаще.

‎Мимо проплывает гигантское изображение Кадырова. Увидев его, все тут же начинают скандировать «Путин-Кадыров не допустят Майдан». Что видят, то поют. Тем временем женщина сзади меня говорит спутнику: «Вообще странное такое название — Майдан».

Тем временем в Мурманске на акцию в поддержку Владимира Путина вышли всего 20 человек, передает агентство FlashNord со ссылкой на данные полиции.

Женщину, которая звонила мужу, зовут Ольга. Она рассказала мне, что зарегистрирована в НОДе, но пришла сама по себе. Настроена серьезно: «Нас эти уроды называют колорадами, так вот я сейчас на фоне полосатого флага сфотографируюсь и им туда отправлю». — «Туда — это куда?» — «В Украину!»

Антимайдан неплохо организован — роли, как говорят в милицейских протоколах, четко расписаны. И в то же время на всем налет наивного искусства и шизофренической самодеятельности.

Ребята вида совершенно беспризорного устали таскать плакаты и свалили в кучу у ближайшего особнячка.

На шествии в Москве LifeNews насчитал 20 тысяч участников. 

Усач-музыкант жадно курит и выпускает дым в жерло валторны:

— Не надо меня фотографировать. Возможны провокации.

Через три минуты LifeNews передает, что участников шествия в Москве уже 27 тысяч. И хвастается: «Первоначально организаторам акции согласовали проведение акции численностью не более 10 тысяч человек». 

Это Александр Алексеевич. Он против апельсинов и за русскую картошку. А против апельсинов он потому, что они оранжевые, как революция. Только вот все кругом думают, что это лимон, поэтому он расстраивается.

Тут все такое вкусное! Невероятная концентрация имперскости на квадратный метр запруженной людьми Петровки. Толпа пестра, но закономерность та же, что на всех лоялистских маршах: люди с табличкой «организатор» очень богато одеты. А рядовые, согнанные в колонны — очень бедно. 

И отовсюду смотрит Путин. Милый, добрый, сильный, суровый, символически заменяющий и пьющего отца, и гуляющего мужа. Конный Путин на спине орущей от восторга девчонки — когда она сутулится, герой превращается в карлика.

Под попурри из военных маршей колонна двинулась. «Фашизм не пройдет!» — скандируют люди с цитатами Путина на флагах.

Да, Хирург не врал и постарался на славу: тут больше 10 тысяч.

Это бомба

«Россия не Европа!» — скандирует толпа.

Да кто бы сомневался. Бывший байкер Хирург сладострастно закатывает глаза. Это удивительно похоже на кадры из фильма Ромма «Обыкновенный фашизм», только в весенней Москве все такое чудаческое и цветное.

Театральная площадь. Бутафорский броневик на фоне главного лозунга «Антимайдана».

В передней части колонны ничего не скандируют. Тут те, кто пришел раньше — они уже замерзли и ждут, когда начнется шествие. Мальчики и девочки из студенческих организаций ожесточенно флиртуют друг с другом.

Седобородый человек, похожий на хиппи, рассказывает всем вокруг, как писал письмо Жириновскому и тот ему ответил. «Я не против оппозиции, но они не понимают, в чем корень проблемы. Они думают, что надо Путина сместить, а дело не в этом. Сознание должно меняться. И вообще, надо всех любить и принимать. И оппозицию любить и принимать. И даже Навального!»

Вот он. Взобрался на бордюр и рассказывает, что наступила эра Водолея.

Благодать-то какая: пустой в обе стороны Театральный проезд. Оранжево-черная толпа льется на площадь Революции.

Кстати, в 1917 году казаки на мгновение пришли в себя и отказались убивать восставших рабочих. Я их за это очень всегда уважал. Но это какие-то неправильные казаки.

Еще одна картинка дня

Пряники по 200 рублей. Дороговато обходится любовь к родине. Поет неизменный Газманов и какая-то певичка: «Посмотрите, что стало с Россией». 

Течением вынесло на целый выводок детей с флагами. Некоторые несут по два. Мама у всех как будто одна. Рассказали мне, что они братья и сестры и дома у них еще то ли пять, то ли шесть детей. «А вы сами сюда пришли?» — «Нам мама предложила, мы и согласились». В разговор вступает мама: «Вот, правильно говоришь, что не заставила, а предложила». Пока мы говорим, выглядывает солнце, а на горизонте начинает играть Лепс.

На красивой сцене кто-то делает facepalm. Едва придя на место встречи, активисты убегают по своим делам.  Легко изображать энтузиазм, когда вокруг все кричат и колбасятся, но сложно имитировать искреннюю заинтересованность на полупустой площади.

Сзади — казаки в полевой форме, спереди — молодежь в куртках с угрожающими надписями «Бойцовский клуб "Патриот"». Кричат: «Родина, свобода, Путин». Похоже на игру «найди одно лишнее».

Что, пожалуй, точно не удалось Хирургу и его покровителям, так это изобразить, что на Площадь Вышел Народ. Нет, вышли лишь более-менее организованные патриотические организации. Хотя если на антимайданы и дальше будут выделять столько денег — на звук, свет, флаги и пряники, их численность может возрастать неограниченно.

‎На Петровке висит огромный экран: показывают про Майдан, провокаторов из «Правого сектора» и реванш националистов.

В стороне, одному, за забором — очень холодно. А в толпе — тепло, приятно, спокойно. Можете считать это метафорой. Но и правда похолодало. Со сцены несется гадкий рэп: «Прием, Украина, это Россия, мы непобедимы».

На сцене ведущие — Вика Цыганова и Николай Стариков. Начинают накачку:

«Майдан — это фестиваль смерти».

«Майданить — значит обманывать».

«Майдан — это улыбка американского посла».

«Майдан — это эмбрион Геббельса», — кричат вполне сформировавшиеся представители того же вида.

В июне я был на Донбассе — там из каждого утюга пела эта Цыганова. В голосе — дозированная истерика. И вот она уже здесь — сытая дама в лисьей шкуре.

— Царствие небесное всем погибшим. Царствие! Небесное!!! Говорите, мать!

И пожилая одесситка объявляет минуту молчания.

Плакаты просто оставили здесь.

Цвганова выгнулась в истерическую дугу, отошла отдохнуть и пригласила на сцену парня с Уралвагонзавода.

Как точно сказал: «Это наглые и циничные люди. У них нет никаких тормозов!» ...нет, показалось, это он про оппозицию.

И на сцену внезапно вытащили манерную Юлию Чичерину, зачем-то копирующую украинский говор.

Ничего святого нет: чичеринскую песню «Мой рок-н-ролл» иллюстрируют кадрами из «Летят журавли».

Прости нас, Калатозов.

На сцене «поэт Иван Куприянов» и «поэт Вадим Цыганов». Не муж ли? Стихи предсказуемо ужасны, даже хуже поздней Юнны Мориц.

На Театральной сплошной праздник жизни: солнышко, шарики, Чичерина, крымские студенты. И вот это вот.

Пока на сцене неистовствуют пииты и Александр Залдостанов призывает сплотиться вокруг президента, я поброжу по толпе. Например, если долго смотреть на этот плакат, может показаться, что мы в Калифорнии, а не в напрочь ошалевшей Москве.

На сцене «Ночные волки». Говорят о том, как Майдан изнасиловал Украину. «Пусть этот оранжевый хорек обломает о нас свои ядовитые зубы».

«Пусть оранжевый хорек обломает о нас свои зубы», — хрипит Хирург. А Цыганова поет «Я люблю тебя, Россия». Под фонограмму, разумеется. Вот почему именно Цыганову вынесло на поверхность, а не какого-нибудь Богдана Титомира?

Один из организаторов «Антимайдана» прощается с участниками.

«Ура России!» — кричит он напоследок.

Участники марша начинают расходиться.

Я был на Майдане, где полмиллиона человек пели хором. Это была — правда. Был на руинах луганского Антимайдана, где мамы ополченцев кормили меня борщом и просили передать Путину спасибо за пулеметы. И это тоже была правда. А то, что мы видели сегодня — вообще не имеет отношения к реальности.

На этом мы заканчиваем прямую трансляцию. Спасибо, что были с нами.