Мира не будет

Захар Прилепин. Украину, грубо говоря, прёт. В гробу они видали нашу снисходительность. Мира не будет. 16.02.2015 - 17:05

Ставки свидомых  не просто высоки — они абсолютны: Украина либо должна родиться, либо роды не состоятся...

Тот, в  котором надо угадать себя...

Глупо недооценивать: украинский народ, или серьезная часть украинского народа, переживает то, что называется «пассионарный взрыв».

Когда мы  говорим о патриотическом чувстве русских людей, о  десятках тысяч ополченцев, о  гуманитарных поставках, в  которых принимают участие многие и  многие россияне, — надо отдавать себе отчет, что на  Украине имеет место то  же самое, но  в  гораздо более радикальных и  масштабных формах.

Украину, грубо говоря, прёт.

И  основная причина — вовсе не  пресловутое стремление в  Европу, к  цивилизованным ценностям, комфорту и  разнообразной свободе. Основная причина — это четкое и  яростное осознание борьбы с  той силой, что, как кажется украинцам, всегда довлела над Украиной.

Сила эта: Россия, русские.

Они почувствовали, что не  просто страстно хотят, но  наконец и  могут победить пресловутого «старшего брата» и  назначить «старшим братом» себя. Хотя  бы в  лице Новороссии. Тогда вековая мечта исполнится: они посмотрят на  это уродливое, огромное, тяжелое образование сверху вниз. И, быть может, даже поспособствуют распаду этого подлого государства, тысячу лет присваивающего их  славу, их  государственность, их  культуру и чего еще там они себе напридумывали в  кипяченом полубреду.

Ради такого дела можно пожертвовать многим и  многим.

Украина слишком долго ждала этого. Страна, никогда не  имевшая собственной государственности, с  мифологизированной до  веселого абсурда историей, — она, по сути, именно сегодня отвоевывает свой вожделенный суверенитет, создает свою новейшую мифологию. Украинцы чувствуют себя древними греками, они зачастую ведут себя почти так, как вели себя русские в  самые страшные моменты нашей истории.

Все эти четыре, или шесть, или восемь русско-украинских войн, которые они там ретиво преподают в  школах и  университетах и  о  которых не  знают только в  России (и  в  остальном мире тоже), именно сегодня должны увенчаться решительным сражением.

Ставки их не просто высоки — они абсолютны: Украина либо должна родиться, либо роды не  состоятся.

Поэтому ощущения от  массового поведения самостийствующих украинцев иной раз хочется описывать в  терминах медицинских. Порой такое случается: человека охватывает невиданная ярость, когда он  перестает ощущать страх, боль, усталость — и  становится на  некоторое время неостановим. Он  может с  разбегу пробить стену головой, схватить в  руки раскаленный предмет, получить ножевое, осколочное, колото-резаное, рваное ранение, а  то  и  потерять на  бегу целый орган — и это его не  напугает. У  него есть страшная обида и — цель. Он несется к  этой цели.

Блаженное отупение чувственности настолько велико там, что, вот увидите, даже потерю Крыма и  в  той или иной форме отчуждение части Донецкой и  Луганской областей они воспримут как победу: ну  и  что, скажут они, это всего лишь шесть, или восемь, или сколько там процентов нашей территории, а  вы  хотели захватить Киев, а  не  захватили, ла-ла-ла. В  итоге они на  чистом глазу объявят, что девятую русско-украинскую войну они тоже почти выиграли. Отстояли свою независимость в  борьбе со  страшным врагом.

Никакого разумного и  рационального выхода из  этой ситуации нет и  не  предвидится.

Всё, что русские могут противопоставить этому, — здравый смысл и  отсутствие шапкозакидательства.

Это только наши прогрессивные деятели подрагивают на  тему того, что в России ужасный «патриотический угар» и  завтра тут наступят фашизм, погром и  воронок поедет к  «Жан-Жаку» ловить на  выходе клиентуру.

Патриотический подъем на  Украине по  отношению к  нашему (и  даже к  новоросскому) на  десять баллов, на  тысячу децибел и  на  две тысячи ватт мощней.

На  каждую нашу гуманитарную поставку они делают вдесятеро больше, копилки для сборов на  ВСУ стоят в  каждом магазине, на  каждом почтовом пункте и  наполняются ежечасно.

На  каждого врача, поехавшего из  России или из  бывших республик СССР лечить и  спасать дончан и  луганчан, у  них есть пять своих врачей, спасающих бойцов ВСУ.

На  каждого добровольца — десять добрых молодцев пана Яроша, который, как мы  видим, вообще не  собирается прекращать войну.

На  каждого Остапа — свой Андрий, а  батька Тарас вообще не  просматривается.

На  каждого Моторолу — свои «полевые командиры», пусть иной раз и  не столь удачливые, зато они всегда могут сказать самим себе, что при взятии аэропорта потери были: 1 киборг к  10 ватникам, и  на  этом нехитром вранье успокоятся, киборги ведь всё равно непобедимы, даром, что на  Украине вообще никто не  знает, сколько киборгов они уже похоронили, а  главное — и  знать не  хотят.

А  украинские женщины? За этот год на  просторах Сети мне встречались сотни и  сотни воинственных, жаждущих чужой смерти киевлянок и  одесситок с  высшим образованием, глубоко взрослых, более чем приличных на  вид — известнейшие журналистки, певицы и телеведущие произносят там вслух такое, что в  России не  посмеет сказать ни  одна их  местная коллега. На  этом фоне все феминистские рассказы о  том, что если  бы во  главе государств стояли женщины, не  было  бы войн, кажутся чудовищным бредом, чудовищнейшим.

И, главное, имеет место быть не  просто мужество, а  определенное остервенение украинской власти. Вспомните, как начиналась АТО: одно за  другим воинские подразделения переходили на  сторону ополченцев, первые атаки были легко отбиты, несколько раз ополчение накрывало «Градами» целые украинские батальоны — жертвы были ужасающие. Риск того, что страна расползется, казался огромным: Харьков, теперь мы  знаем про это, просто не  получил 200 автоматов, никто не  собирался им  их  передавать — иначе фронт сейчас был  бы далеко не  под Донецком.

Прямо говоря, лидеры Украины оказались не  Временным правительством февраля 17-го, а истинными большевиками, даром что они Ленина валят по  всей стране: хватка за  власть у  них — не  скажу про интеллект и  идейность — именно что ленинская.

Сколько угодно можно кричать про то, что скоро вся Украина будет сидеть на  шестке подо Львовом, а  Порошенко повесят свои  же, — Украину это только смешит: боли она не  чувствует, страха не  имеет, бедности не  пугается.

Снимите хоть сто репортажей о  том, что из  деревень и  сел Украины мужики массово бегут в  Европу и  в  Россию прочь от  военкомов, — свои 50 тысяч нового войска они всё равно соберут.

И  это будут, да, необстрелянные юнцы — но  это, признаем, той  же самой породы юнцы, что и  русские призывники на  любой нашей войне. Собственно, они русские и  есть. Были.

Поэтому украинский солдат, как мы видели в  аэропорту и  видим под Дебальцево, воюет даже тогда, когда перебита четверть его подразделения, а  потом и  половина, а  потом и  две трети. Он  воюет, когда у  него нет питания, нет связи и  когда все офицеры оказались дураками, а  иные еще и разбежались.

Они делают ровно то, что делали русские солдаты последнее тысячелетие.

То, что украинцы были в  Отечественную вторыми среди всех народов России по  количеству Героев Советского Союза на  душу населения, — надо помнить, надо забить себе в  память молотком. Это дети и  внуки тех  же героев и  бесстрашных солдат — прямые их  потомки. Мало того, и  среди бандеровцев героев было не  меньше, иначе чем объяснишь, что самая сильная армия в  мире — Советская, послевоенная, армию японскую просто смела, а  бандеровцев ловила в  лесах западенщины года два еще как минимум — и  так и  не  переловила до  конца.

Но  тогда к  тому  же никакой Обама не обещал бандеровцам поставок вооружений, инструкторы НАТО не  бродили за  ними по  пятам с  дельными советами и  никакие послы доброй воли не  приезжали к  ним с  печеньем и  морковкой.

Русские люди должны во  всей полноте осознать, с  кем имеют дело ополченцы Новороссии, на  кого все мы  смотрим сейчас. Мы  смотрим на  свое же вырвавшееся на  волю и  зажившее вольной, буйной жизнью зеркальное отражение.

При удобных обстоятельствах это отражение может разбежаться и  своим бычьим лбом так вдарить нам в  лоб, что неизвестно еще, чьи мозги останутся на стене.

И  мотиваций у  этого зеркального отражения куда больше — ополченцам нужна всего лишь свобода, а  их  противнику нужна месть за  всю историю Украины сразу, за  всю! И  уже не  важно, чего там в  этой истории они себе досочинили и  сколько лишних веков приписали.

Вся эта снисходительность на  тему, что, мол, братья-хохлы, вы  сами заплачете, когда поймете, что карман дыряв, а  Европе вы  не  нужны, — гроша ломаного не стоит.

В гробу они видали вашу снисходительность. Мира не  будет.

Источник