Иранская помощь Кремлю (как бы ни обидно это не звучало) поставило ВСУ в определенный тупик

Анатолий Несмиян

Иранская помощь Кремлю (как бы ни обидно это не звучало) поставило ВСУ в определенный тупик. По сути, недорогие по сравнению с зенитными ракетами дроны сделали то, чего не потянула российская промышленность: они заместили те ракеты, которые были украдены еще до их производства и превратились в полезные штуки всех причастных к распилу триллиона долларов, отпущенных на перевооружение.

Конечно, тактико-технические характеристики «Шахидов» не идут ни в какое сравнение с не произведенными ракетами, но на данном этапе они принесли другую пользу — своим количеством они «заддосили» систему ПВО Украины, и кроме того, у украинской ПВО явно не хватит ракет, чтобы прямо отвечать на такие атаки.

В определенном смысле название «Шахид» вполне себя оправдало: в борьбе с ИГИЛ его противники так и не нашли адекватного ответа на массированное применение крайне дешевых смертников, которых по ряду оценок ИГИЛ сумел выпустить по вражеским позициям и объектам с 2014 по 2016 год более 4 тысяч. Столь массового применения смертников не было со времен японских камикадзе, и эту проблему решить не смог никто. Она решилась сама с поражением и военным разгромом ИГИЛ.

Прямой ответ на массированные удары дронов-камикадзе — это, конечно, столь же недорогие и массовые зенитные системы. Или дорогие — но с вероятностью поражения цели под 100 процентов. Однако и то, и другое — это время. Пока Запад (а никто другой не сможет помочь ВСУ в этом вопросе) обдумает, согласует и поставит, времени уйдет немало.

Цель же вполне очевидна: выключить ПВО Украины через ее уничтожение не вышло, значит, можно попробовать лишить ее боеприпасов. Итог тот же самый, просто другими средствами. Немного варварская стратегия, но рациональная. Тогда у наземного наступления появляется шанс — воздушная поддержка добавит достаточно большой процент вероятности успеха.

Однако и эта стратегия потребует времени. И вряд ли зенитные ракеты (а ничем другим у ВСУ отбиваться не получается) закончатся через неделю-две. Фактически это гонка на время: либо Запад успеет поставить достаточно большое количество скорострельных зенитных орудий, либо система ПВО Украины останется безоружной. Месяц-полтора, и весь запас своих ракет она отстреляет.

В каком-то смысле сотрудничество с Ираном сильно помогло Кремлю на данном этапе, появился хоть какой-то возможный просвет в не слишком далекой перспективе.

Правда, здесь есть одно «но». Сирийская война, куда иранский генерал Сулеймани втягивал (и таки втянул) Кремль, поначалу тоже начиналась бодро и боевое братство обещало крепнуть и развиваться. Однако когда Эрдоган снес российский самолет, а Путин не рискнул ответить, и тем более, когда арабская коалиция в предельно наглядной форме в феврале 2016 года поставила Путину ультиматум, результатом которого стало первое объявление победы и приказ на вывод войск (никто ничего не вывел, но стройный поначалу рисунок войны с этого момента превратился в хаос) — в общем, сотрудничество с Ираном тогда как-то не задалось, а иранцы тогда вполне ясно получили предметный урок, что за союзничка они себе откопали. Боевое братство в Сирии скорее напоминает теперь холодную войну двух очень сильно не доверяющих друг другу партнеров.

Вряд ли и на Украине всё будет гладко. Иранские дроны, судя по всему, собираются в России из машинокомплектов, которые трудолюбиво возит иранская транспортная авиация, о чем есть немало сообщений. И это создает зависимость от поставок. А зависимость — это штука, не слишком хорошая: в любой момент, особенно крайне важный или даже критический, Иран может выдвинуть какую-то редакторскую правку имеющегося соглашения. И будет, кстати, в своем праве — в конце концов, это ведь вы в нас нуждаетесь, а не мы в вас. Так что посмотрим, как и что будет происходить сейчас.