Оппозиции ни в России, ни в Чечне нет

Детский дневник Полины Жеребцовой называют самым правдивым и шокирующим документом о чеченкской войне.Полина Жеребцова, родилась и выросла в Чечне. С девяти лет она начала вести дневник, это было перед самым началом первой чеченской войны в 1994 году, и вела до самого отъезда из Чечни в 2004 году. Впоследствии дневник был опубликован в виде книги под названием "Муравей в стеклянной банке".

Издать в России книгу Полина Жеребцова не смогла, и лишь после того как она поселилась в Финляндии, где попросила политическое убежище, книга была опубликована. Она произвела эффект разорвавшейся бомбы: более документального и шокирующего описания войны в мировой литературе трудно сыскать.

Полина Жеребцова дала интервью «Республике», где рассказала о своем отношении к нынешней власти в Чечне и России, а также к казахскому народу и казахстанской власти.

- Как вы относитесь к нынешней власти в России  и в частности в Чечне? 

- Напоминает СССР 37 года. Доносы. Взятки. Пытки. Убийства и массовые преследования несогласных с данной системой: тех граждан, что думают своей головой, а не зомбируются по местным телеканалам. Сейчас власти развязали руки тем, кто способен творить беззаконие. И они пользуются своими возможностями. Оппозиция в России липовая, а в Чечне ее и вовсе нет.

- Можете назвать страну или страны, где, по-вашему, лучше всего живется людям?

- Я пацифист. Всегда только за мир. Мне чужда позиция людей, которые придумывают идеи или прикрываются чем-то святым для того, чтобы творить убийства, похищения, захват чужих территорий и прочее. По моему мнению, одна из лучших систем для социальной защиты человека получилась в северных странах Европы, таких, как Норвегия, Швеция, Финляндия, Дания, Ирландия.

- Насколько мы знаем, вы считаете себя космополитом. В таком случае какая культура вам наиболее близка?

- Действительно, это так. Я — человек Мира. Сейчас я живу Финляндии, получив политическое убежище. В моем доме на книжной полке стоят рядышком Тора, Библия и Коран, как и в моем детстве в городе Грозном  в Чечне. В моем роду есть не только кавказские народы, но и русские, украинцы, поляки, евреи. Я очень люблю русскую классическую литературу, предпочитаю украинскую и кавказскую кухню, танцую лезгинку и в память о Родине иногда надеваю платок.

- Занимаетесь ли вы общественной или правозащитной деятельностью?

- Правозащитная деятельность — понятие относительное. Могу точно сказать, что никогда никаких грантов ни от кого не получала, всегда помогала людям только своими силами. Также искала издательства для книг о чеченских войнах много лет безо всякой помощи со стороны. Поскольку работаю с 17 лет в журналистике, то раскрыла немало преступлений, поэтому у меня много врагов и много друзей. Последнее время очень часто ко мне обращаются за ходатайствами для получения убежища в странах ЕС. Пишу немногим, чьи дела убедительны, так как аферистами и жуликами из РФ земля славится.

Нужно быть предельно осторожным.

- По вашему мнению, каками должны быть Россия и Чечня? 

- Я не разделяю захватнические взгляды. Империи всегда ведут войну. Война не приносит ничего кроме горя и смертей простым людям и обогащения представителям власти. В Чечне нет спокойствия, слишком много клановых разборок, религиозных распрей и бандитизма. Ей нужна помощь демократического государства. Место, где я родилась, было многонациональным, добрым, ярким. Этой Чечни уже нет. Ее уничтожили.

- Что вы знаете о Казахстане и Назарбаеве, если знаете, то каково ваше отношение к режиму? 

- В Казахстан в феврале 1944 по приказу Сталина были депортированы ингуши и чеченцы. Это было страшным преступлением. Многие старики и дети погибли в пути, отправленные в вагонах, предназначенных для перевозки скота. Возвращенцы рассказывали о том, что благодаря неравнодушию казахов, брошенные на произвол судьбы они смогли выжить. Главная помощь была от простых честных людей, а от властей же еще в те далекие времена были одни неприятности. В настоящее время есть случаи, когда граждане Казахстана бегут в Европу, спасаясь от преследований, и часто меняют имена, чтобы сохранить себе жизнь. Судя по этому факту, демократия в современном Казахстане хромает на обе ноги.

- Встречались ли вы когда-нибудь с казахами? Если да, то какое впечатление они оставили?

- Это люди древней культуры. Радушные, гостеприимные. У казахов удивительная история, которая петляет словно кочевник в поисках приключений. Однажды я была в гостях и помимо прочих блюд, меня угостили баурсаками. Это были кусочки теста, жаренные в кипящем масле. Оказалось очень вкусно.

- Ваши творческие планы? Пишете ли вы что- то еще? 

- Конечно, пишу. Сейчас заканчиваю работу над четвертой книгой. Это будет моя первая книга не о войне.

- Ваша книга, документальное описание войны, всех ее ужасов, оставляет тяжелые чувства, а видеть все это своими глазами, тем более ребенком... Обычным людям невозможно такое представить. Проходили ли вы реабилитацию?

- В августе 1996 года в подъезд нашего дома залетели снаряды с российского поста: соседей разорвало на куски. Мне было уже одиннадцать. Я вышла в свой родной подъезд, и мои ноги по щиколотку утонули в крови. Кровь стекала со стен и с потолка, а рядом кричали в жутких мучениях выжившие соседи. Выручал Дневник. Я писала его с 9 лет. Дневнику можно было доверить тайны и страхи, радости и сомнения. Хорошо, что сейчас дневниковые записи изданы, хотя и с большими сокращениями в связи с современным политическим положением в РФ.

Еще в войну я занималась дыхательными упражнениями из йоги. Несмотря на то, что сама была ребенком, я выслушивала и поддерживала местных жителей, которые от ужаса происходящего впадали в истерики, не хотели жить, пытались покончить с собой. Это была непрофессиональная помощь, но она действовала. Именно тогда я решила, что стану психологом. Это моя вторая специальность после журналистики.