Возвращается эпоха больших проектов. На возрождение генконструкторов

Анатолий Вассерман
Анатолий Вассерман
Колумнист

В связи с решением возродить в оборонном комплексе РФ институт генеральных конструкторов следует напомнить молодому поколению, не заставшему такой должности, её значение.

Латинское слово generalis имеет два значения: «общий» и «главный». Например, воинское звание «генерал» означает «главный», а, скажем, названия известных фирм «General electric», «General motors» следует понимать скорее как «общий». Так, «Всеобщая электрическая компания» действительно пыталась одно время подмять под себя весь рынок электрооборудования и электроприборов в Соединённых Государствах Америки.

В термине «генеральный конструктор» сочетаются оба эти значения. Он главный в работе на каком-то конструкторском направлении: именно он отвечает за выбор решений, именно он вправе напрямую предписать тот или иной вариант конструкции в целом или любого её узла. Кроме того, он действительно общий — в том смысле, что отвечает за конструкцию в целом, охватывает всю её, все возможные сферы её применения.

Вдобавок генеральный конструктор решает, с какими смежными производствами работать — где брать те узлы, что нецелесообразно создавать самостоятельно. Сергей Павлович Королёв — самый известный из наших генеральных конструкторов (хотя этот термин тогда ещё был не в ходу, и он назывался просто «Главный Конструктор» — оба слова с большой буквы, поскольку тогда причастность любого конкретного лица к ракетостроению при его жизни засекречивалась) — особо следил за тем, чтобы в ракетах, создаваемых под его руководством, максимально использовались узлы из авиационной промышленности. Ведь там оборудование не только выпускается большими тиражами, но ещё и проверяется в ходе эксплуатации и дорабатывается на основе изучения уже поработавших образцов, тогда как всё заложенное в ракету используется один раз и после пуска далеко не всегда доступно для исследования, а стендовые испытания не в полной мере отражают условия эксплуатации. Так что он был общим конструктором ещё и в том плане, что охватывал своим конструкторским взором не только ракетостроение, но и смежные отрасли — и знал, что оттуда извлечь для пользы общего дела.

Восстановление института генеральных конструкторов означает: мы снова берёмся за большие проекты, где участвует много разных конструкторских и производственных коллективов, и нужны люди, охватывающие своим инженерным сознанием все эти коллективы, все эти направления деятельности. Причём эти люди несут полную ответственность за все принятые решения и за их осуществление. Понятно: раз генеральный конструктор отвечает за взаимодействие многих коллективов, он должен быть наделён и правом напрямую отдавать этим коллективам распоряжения и следить за их исполнением.

На мой взгляд, раз мы возрождаем институт генеральных конструкторов — значит, возвращаемся к советской концепции больших проектов, в своё время давшей нам колоссальное ускорение на самых разных направлениях деятельности.

Кстати, замечу: применительно к космосу наш опыт очень активно использовали американцы. В частности, лунная программа Соединённых Государств Америки осуществлялась практически по той же организационной схеме, что и все наши космические программы. Роль генерального конструктора формально исполняло Национальное управление по авиации и космонавтике (National Aeronautics and Space Administration — NASA), а неформально — бывший создатель первой в мире серийной баллистической ракеты A-4 (от немецкого Aggregat — агрегат), более известной как Фау-2 (от немецкого Vergeltung — возмездие), и творец лунной ракеты Saturn-5 Вернер Магнус Максимиллиан Магнусович фрайхерр фон Браун (1912.03.23–1977.06.16).

Да и в других отраслях промышленности СГА тоже хватает людей с обязанностями генерального конструктора. Правда, скажем, генеральные конструкторы фирмы Lockheed Кларенс Леонард [отчества не знаю] Джонсон (1910.02.27–1990.12.21) и его преемник Бенджамен Робёрт Исидорович Рич (1925.06.18–1995.01.05) известны даже в авиационном мире, не говоря уж о широкой публике, куда меньше, чем наш Павел Осипович Сухой (1895.07.22–1985.09.15), хотя и существенно больше, чем его первый преемник Евгений Алексеевич Иванов (1911.02.13–1983.07.10), изрядно оттеснённый на задний план истории авиации последующими руководителями КБ. Но менее массовая известность западных генеральных конструкторов связана только с тем, что на рынке — особенно американском — всё ещё верна формула: «доллар — тому, кто придумал; десять — тому, кто сделал; сто — тому, кто продал».

Надеюсь, возрождение института генеральных конструкторов — шаг к восстановлению системы управления хозяйством, известной у нас как советская. Правда, по мере развития хозяйства система столкнулась с непреодолимыми сложностями, ибо охватывать хозяйство единым управлением тем труднее, чем оно разнообразнее. Но уже сейчас доступные нам управленческие средства (и прежде всего вычислительная техника) достаточны для координации проекта на пару порядков большей сложности, чем была технически обозрима тогда.

Как знают мои постоянные читатели, в начале 2020-х годов появится техническая возможность охватить единым оперативным — ежесуточно перевычисляемым на основе вновь открывающихся обстоятельств — планированием всё мировое производство. К эффективному использованию этой возможности надо готовиться и привыкать уже сейчас. В том числе и воссозданием института генеральных конструкторов, и созданием организационных и вычислительных средств обеспечения их интереснейшего труда.